Демократическое будущее современной России (В.Ф. Степанов, "Гражданин и право", N 3, март 2007 г.)

Демократическое будущее современной России

Многие исследователи, в том числе Н.А. Бердяев, П.А. Кропоткин, П.Н. Милюков, П.А. Сорокин, связывают развитие идей свободы труда и личности в России с революциями 1905 и 1917 гг., способствовавшими распространению в нашей стране критического взгляда на мир и на самих себя*(1).

Однако в настоящее время стало особенно ясно, что революция 1917 г. не открыла до конца простор для тех новых начал и структур, что складывались в недрах старой России. К тому же, отрицая старый "мир насилья", разрушили и традиционную общину, первичную ячейку русской цивилизации*(2). Административно-командная система, утвердившаяся на месте прежнего бюрократически-чиновничьего аппарата, с ростом бюрократизации все более ограничивавшая энергию и инициативу гражданского общества, сама пала под лозунгами борьбы за гражданские права и гражданскую самодеятельность.

Сегодня спектр сил и настроений в нашем социальном конгломерате не отличается единообразием. Тут и вполне серьезно жаждущие возвращения вчерашнего дня, ради чего они согласны на многое; и "радикалы от демократии", готовые идти на обнищание целых общественных слоев; и политические деятели и партии, пытающиеся осмыслить возникшие перед страной проблемы, решить их, опираясь на широкую поддержку населения. Важна и позиция профсоюзов: ограничат ли они свои интересы корпоративными задачами, будут ли послушно плестись в хвосте официальной политики или станут конструктивной силой развития производства и гражданского общества. Достаточно сильны властные позиции компрадорской буржуазии и про западно настроенных политиков. В связи с этим возникает реальная проблема выбора: пройдет ли Россия стандартный путь создания основ современного цивилизованного государства (приватизация, демонополизация, внедрение конкурентных отношений в экономике, демократизация и создание гражданского общества) или это движение будет оборвано радикальной фундаменталистской оппозицией, опирающейся на потребность в "сильной руке"?*(3).

Эта неопределенность и разноплановость различных позиций - благоприятная питательная среда для многих негативных явлений нашей действительности: волюнтаристских решений и действий власти на разных уровнях, личностного характера должностных прерогатив, когда упомянутое лицо воспринимается не как законный представитель государственной власти, а как некий абстрактный чиновник, которого "просто так не обойдешь", и т.д. Очень наглядно это представил в своих воспоминаниях С.Е. Трубецкой*(4).

В такой обстановке образуется новый привилегированный правящий слой, новая бюрократия, которая будет заниматься организацией производства и распределением произведенного богатства, предрекал Бердяев в одной из своих статей, опубликованной в сборнике "Вехи"*(5). Выход здесь один, считал мыслитель: освободиться от "внутреннего рабства", возложить ответственность за происходящее на себя, а не надеяться на спасителей. Сходные опасения и идеи высказывал Л.Н. Толстой*(6).

По мнению М. Вебера и М. Джиласа, сторонников теории "метаморфозы революций", революционность разрушителей старого государственного аппарата эволюционирует в сторону "сереньких будней" под влиянием обладания властью и привилегиями*(7). Но структурные черты нового управления государством могут еще долго сохраняться, изменившись в частностях.

Однако и чрезмерная централизация власти, и гиперболизированная роль субъективных качеств руководителей страны, и гражданская пассивность значительной части населения - все эти явления в Советском государстве, конечно, не были детерминированы, но имели в своей основе три основных блока глубинных причин, которые непременно следует учитывать при проведении демократических реформ государственного управления в России.

Исторические традиции

Взаимоотношения ветвей власти, экономические вопросы, вопросы образования и т.д. - корни многих проблем уходят в прошлое. Острые моменты политического противостояния классов и групп, дискуссии сторонников правой и левой, про западной и евразийской ориентации не исчезли бесследно. Ощущалась потребность в определении национальной идеи, национальных ценностей. (Устойчивость власти в США и Великобритании, например, во многом обеспечивается объединением народа вокруг таких ценностей.) В этих условиях нелегко выработать эффективный Основной закон, суммирующий множественную разноголосицу мнений и суждений.

Национальная психология (менталитет)

Иностранцы еще в допетровскую эпоху отмечали своеобразие приемов мышления и характера действий россиян. Немало внимания этому вопросу уделяли Н.О. Лосский, Н.А. Бердяев и многие другие мыслители и писатели России*(8). Так, ими отмечается отсутствие у русских склонности к всестороннему обдумыванию ситуации, к длительному прогнозированию результатов поступков, импульсивность их побудительных мотивов и решений. По результатам недавнего социологического опроса, наиболее определяющей русские национальные черты признана пословица: "Пока гром не грянет, русский мужик не перекрестится"*(9).

Социально-экономическая структура

Многочисленность и пестрота наций в России, неравномерность развития регионов исключают однотипность подходов к управлению как в государственном, так и в местном масштабе. Трудовые массы в полной мере не обрели возможность участия в управлении государством. Поэтому возникла двойная оппозиция правящей партии (КПСС): и со стороны самих масс, недовольных всевластием партийной бюрократии, и со стороны слоев, недовольных необходимостью ограничивать свое стремление к обогащению, диктуемое официальной идеологией. Социально-экономическая, национальная, религиозная неоднородность - препятствие на пути создания крупных, сплоченных партий. При отмене частной собственности и отсутствии рыночных механизмов право каждого из граждан на власть и богатство зависит от его принадлежности к государственному привилегированному классу. И даже у различных социальных групп нет полноценных возможностей для самореализации, отстаивания своих интересов и требований. Практика показала, что успеха в таком государстве достигают не обязательно самые способные: решающую роль при социальном отборе имеет поддержка представителей государственных и партийных структур.

При установлении хозяйственной многоукладности, демонополизации экономики, сочетании труда и предпринимательства неизбежно новое социальное расслоение. Возникает необходимость учета новой расстановки сил при проведении крупномасштабных реформ, интересов и целей различных социальных групп.

Попробуем в концентрированном виде изложить суть взглядов К. Девиса, У. Мура, Е.Н. Старикова*(10):

- рабочая аристократия ВПК (военно-промышленного комплекса) - потенциальная опора этатизма, так как рыночная экономика не в состоянии содержать этот комплекс в полном объеме;

- многочисленные неквалифицированные кадры (или кадры с невостребованной квалификацией), маргинальные, полумаргинальные и люмпенские слои также сторонники патернализма и "демократии равенства";

- преуспевающие предприниматели, деятели коммерческих и финансовых структур, обслуживающие их специалисты и рабочие - безусловные в своем большинстве приверженцы свободного рынка.

Еще одна важная особенность современного состояния российского общества - сочетание двух движений: национального самосознания и за гражданские права, что значительно усложняет политический спектр. Работа по развитию политического сознания в России была недостаточной, о чем писал И.А. Ильин, что отмечали, Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин, Г.Н. Успенский, многие другие представители отечественной культуры.

Существует мнение, что кратчайший, хотя и не вполне оптимальный путь совершенствования отечественной политической системы - заимствование одной из утвердившихся на Западе политических систем. Пример подобного рода: воспринятие в 1873 г. Японией германской конституционной системы для реализации планов индустриального развития страны по европейскому образцу*(11).

Конечно, приведение отечественного законодательства в соответствие с нормами международного права - важное условие сотрудничества и взаимопонимания стран и народов. Но возможна и целесообразна только всеобщность основных политических норм и установлений, а не полное нивелирование политических институтов различных стран: политика неизбежно переплетается со своеобразием национальных обычаев, традиций, нравственности, с уровнем экономического, культурного развития того или иного государства.

Сознание граждан одним рывком не изменить. Вся система экономики, политики, идеологии представляет собой комплекс, части которого не являются статичными. Но изменения имеют пределы, превышение которых ставит под угрозу всю систему в целом, когда люди оказываются перед альтернативным выбором между старыми и новыми решениями проблем, в которых сразу трудно разобраться. Нестыковка проявляется не вдруг и не во всех частях системы сразу, неслаженность частей нарастает постепенно, и, в конечном счете, решающий разлом происходит в каком-то звене системы.

И как раз сознание граждан России оказалось таким уязвимым звеном, несовершенство которого роковым образом отразилось на состоянии всех сфер жизни страны. Своеобразные "народнические симптомы" (неконсенсусное, волевое решение вопросов; умаление или даже игнорирование индивидуальных интересов и особенностей и т.п.) проявились на всех уровнях и этапах государственного организма, и среди управляющих, и среди управляемых. В итоге раскрепощение личности обернулось для нас ослаблением социальных связей, отсутствием продуманной ответственности индивида за свои действия перед государством, ростом преступности и националистических настроений и конфликтов (Ж. Сапир, Ю.В. Яковец и др. развернуто и аргументированно излагают эти проблемы*(12)).

Горькие плоды такого очередного, характерного для русской истории порыва властных верхов "изменить все и сразу" побуждают нас обратить внимание на идею кооперации как формы широкого развития самоуправления народных масс, сотрудничества свободных людей, подлинного федерализма и национально-государственного устройства, борьбы с излишней централизацией и бюрократизацией политической и экономической жизни страны.

Чернышевский, Данилевский считали материальным фундаментом русского характера общину, общинное землепользование, общинную спайку людей*(13). Н.К. Михайловский призывал укреплять сельскую общину, производственные артели*(14).

Община как исторически сложившаяся, наиболее распространенная в России форма объединения населения могла бы стать основой новых прогрессивных структур, например, через кооперацию. Кооперативное движение получило в России значительное развитие, но не успело приобрести мощную социальную окраску, которая создала бы вероятность создания новой индивидуальности, новых социальных связей, отвечающих своеобразию российского пути развития (об этом размышлял А.В. Чаянов*(15)).

Маркс писал о жизнеспособности русской общины: "...эта община является точкой опоры социального возрождения России и элементом превосходства над другими странами. ...ей нужно обеспечить нормальные условия свободного развития"*(16).

Известные русские экономисты Нечволодов и Шаранов, подчеркивая особенности национального менталитета, считали бездумное европеизаторство (или американизацию) пагубным для России, а первостепенной задачей страны называли развитие сельского хозяйства и постепенный подъем всех отраслей отечественной промышленности: "Каким бы тяжелым трудом ни были подавлены народы, они никогда не уплатят золотом своего золотого долга"*(17).

Можно выделить основные уроки, которые преподнесло нам прошлое формирования демократии в России.

Следует до последних возможностей избегать конфронтации в государстве при взаимном учете интересов различных групп и движений, но отдавая предпочтение выгодам государства в целом.

Чтобы оппозиция стимулировала честность и административные способности партии большинства, необходимо наличие по крайней мере двух сильных партий.

Поиск мирных, ненасильственных решений государственных разногласий и проблем должен идти постоянно; укрепление гарантий свободы и связанной с ней ответственности государства и граждан должно происходить перманентно: без этого затрудняется расширение личной свободы и индивидуальных возможностей граждан.

Собственная безопасность страны не должна ослабевать, чтобы не провоцировать потенциального противника на агрессию. Одновременно должны совершенствоваться международные инструменты миротворчества.

Для устранения (или смягчения) бедности следует применять и технологические, и технические средства. Государственное вмешательство может влиять и на проблему безработицы (путем коррекции рыночного механизма, организации общественных работ и т.п.).

Терпимость к жестокости во всех ее проявлениях - угроза государству. Физическое и нравственное бессердечие, берущее начало в безделье и лени или эгоизме, никогда и нигде не должно допускаться или пропагандироваться.

Демографическая политика должна быть умеренной и выверенной, без уступок нравственной нечистоплотности, без ущемления интересов и старых, и новых поколений.

Каждый гражданин лично должен препятствовать тому примитивному пониманию свободы, которое позволяет допускать отвратительные поступки, с точки зрения "немодных" моральных принципов. Презирая лицемерие и пошлость, каждый из граждан и общество в целом становятся ответственнее и свободнее.

Здоровая самокритика помогает строить лучшее будущее; все отрицающее самобичевание, проклятие прошлого рождают неустойчивость и деградацию.

В политической области парламентская демократия должна интегрировать волеизъявление классов, групп, слоев граждан, материализованное в формах власти, законодательных установлениях и в эффективности работы государственных институтов.

В сфере экономики следует признать, что рынок не панацея от всех неудач и просчетов. Конечно, его позитивная сторона неоспорима: он отражает запросы всей совокупности потребителей и заказчиков, но рыночная стихия эффективна лишь тогда, когда работает в русле правового поля и общенациональных задач.

Всерьез говорить о каком-то всеобъемлющем, универсальном способе регуляции политики или экономики не приходится. Дж. Гэлбрейт, признанный мировой авторитет в менеджменте, категорически отвергал альтернативную постановку вопроса о выборе систем управления: о возвращении к свободному рынку времен А. Смита можно говорить, по его словам, "лишь как о психическом отклонении"*(18).

Существует значительное число сторонников той точки зрения, что неизбежно происходит односторонняя эволюция по направлению к какому-то конкретному типу государства и, соответственно, к определенному типу управления (их убеждения основаны на концепции детерминизма исторического прогресса). Так, западные специалисты (М. Вебер, У. Ростоу и др.) считают, что по мере развития производительных сил и накопления капитала любое государство приближается к западной модели.

Опыт России наглядно продемонстрировал (и продолжает демонстрировать), что никакой тип управления нельзя вырвать из контекста исторических обстоятельств; что отсутствует универсально-идеальный тип государства, отвечающий всем требованиям текущего момента.

Но анализ исторических прецедентов позволяет в данном случае констатировать следующее:

- экономическая ситуация тесно связана с успехом управления;

- высокоразвитое индустриальное общество допускает разнообразные типы управления;

- неограниченное соперничество партий, групп, слоев, классов - тяжелое испытание для государства как в стадии национального становления, так и в период достаточного индустриального развития.

Перед Россией, после двух десятилетий "реформ", стоят первостепенные проблемы:

- оживление экономики, коррекция ее "перестройки" с учетом приобретенного опыта;

- совершенствование федеральных и межрегиональных связей с целью укрепления Федерации и предотвращения центробежных тенденций;

- разработка и реализация новых доктрин - военной и дипломатической - в условиях однополюсного мира.

В.Ф. Степанов,

старший преподаватель Рязанского филиала Московского

государственного университета культуры и искусств

"Гражданин и право", N 3, март 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1991; Кропоткин П.А. Хлеб и воля. М., 1990; Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1990; Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.

*(2) См.: Россия на рубеже веков / Сост. А. Карелин. М., 1991.

*(3) См.: Пайпс Р. Русская революция // США: Экономика, политика, идеология. 1993. N 6. С. 65-85.

*(4) См.: Трубецкой С.Е. Минувшее. М., 1991.

*(5) См.: Бердяев Н.А. Философская истина и интеллигентская правда // Вехи. Сб. М., 1987.

*(6) См.: Толстой Л.Н. Путь жизни. М., 1991.

*(7) См.: Джилас М. Новый класс. М., 1993.

*(8) Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. N 1; Лосский Н.О. Характер русского народа // В кн. Условия абсолютного добра. М., 1991. С. 190-232.

*(9) См.: Кармин А.С. Русские // Основы культурологии. М., 1997. С. 213.

*(10) См.: Девис К., Мур У. Некоторые принципы стратификации / Пер. с англ. М., 1991; Стариков Е.Н. Маргиналы. М., 1989.

*(11) См.: Морита А. Менеджмент и право / Пер. с яп. М., 1992.

*(12) См.: Сапир Ж. Российский крах / Пер. с фр. М., 1999; Яковец Ю.В. Циклы, кризисы, прогнозы. М., 1991.

*(13) См.: Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991; Чернышевский Н.Г. Избранные экономические произведения. М., 1979.

*(14) См.: Михайловский Н.К. Что такое прогресс. М., 1922.

*(15) См.: Чаянов А.В. Краткий курс кооперации. М., 1989.

*(16) Маркс К. Письмо Вере Засулич 8 марта 1881 г. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 28.

*(17) Нечволодов А.В. Русские деньги. СПб., 1907.

*(18) См.: Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества. М., 1973.