Фундаментальные гарантии сторон в гражданском процессе: способы закрепления и тенденции развития (М.А. Филатова, "Журнал российского права", N 5, май 2007 г.)

Фундаментальные гарантии сторон в гражданском процессе:
способы закрепления и тенденции развития

Среди институтов демократического государства правосудие играет центральную роль, поскольку именно оно является гарантией и одновременно механизмом защиты всех других институтов. Следовательно, задача государства состоит в обеспечении лицам, обращающимся за судебной защитой, максимума гарантий, относящихся к организации и осуществлению правосудия. Одной из важнейших тенденций развития права и правосудия во второй половине ХХ в. является конституционализация процессуальных гарантий, т.е. их внедрение в основы права данного государства, а также их интернационализация, при которой определенный набор фундаментальных положений, обеспечивающих права лиц, участвующих в судебном разбирательстве и составляющих необходимый минимум любой системы цивилизованного правосудия, находит отражение в международных документах*(1). Статья 10 Всеобщей декларации прав человека, а вслед за ней и ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод установили право каждого человека на справедливое и открытое рассмотрение его дела независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. В данной формулировке, независимо от нюансов, имеющихся в этих двух документах*(2), содержатся гарантии, которые можно рассматривать как необходимые для осуществления правосудия, а именно: свободный доступ к правосудию, публичность и гласность судебного разбирательства, независимость и беспристрастность судей*(3).

Конституционализация определенных процессуальных гарантий подразумевает не только особый порядок их закрепления, отличающийся от порядка закрепления обычных норм права, но и специальную процедуру рассмотрения дел об их нарушении особыми органами, уполномоченными осуществлять конституционный контроль, и особые последствия таких нарушений, превышающие последствия несоблюдения обычных процессуальных норм.

Закрепление гарантий сторон как фундаментальных может происходить несколькими путями: помимо собственно установления в конституции государства базовых принципов осуществления правосудия и основных процессуальных прав, оно может также осуществляться путем истолкования тех или иных норм конституции, касающихся судебного разбирательства, конституционным судом или высшим судебным органом, как, например, в США. Конституционные формулировки основных прав могут нуждаться в уточнении, толковании и наполнении большим объемом, в зависимости от конкретной ситуации, и тогда соответствующий орган, осуществляющий функцию конституционного контроля, через свое толкование, через свою практику наполняет эти нормы жизнью*(4).

Кроме того, в некоторых странах в качестве фундаментальных рассматриваются и такие положения и гарантии, которые хоть и не имеют статуса конституционных положений, но особый характер которых закреплен обычным законодательством, судебной практикой или же правовой традицией.

Употребление применительно к некоторым процессуальным правам и гарантиям понятия "фундаментальные" не только означает, что им придается особое, основополагающее значение в системе принципов и норм, регулирующих процедуру судебного разбирательства, но и указывает на способ закрепления соответствующих положений, которые отражают тенденции современного развития права - его конституционализацию и интернационализацию. Таким образом, им придается особое значение по сравнению с другими правами и гарантиями. Вместе с тем в зависимости от способа закрепления таких положений, правовых традиций той или иной страны они могут быть "конституционными", "международными", т.е. закрепленными в каком-либо международном документе, или же просто "фундаментальными", как, например, в Англии, где отсутствие "жесткой" конституции не препятствует, тем не менее, признанию некоторых процессуальных принципов и гарантий прав сторон как основополагающих, свойственных "естественному правосудию" и обеспечивающих право на "справедливое судебное разбирательство" (the right to a fair trial)*(5).

В течение тысячелетий в истории существования судебного разбирательства выделялись определенные "основные" принципы, назначением которых было обеспечить соблюдение фундаментальных прав спорящих субъектов по отношению к судье, противной стороне и третьим лицам. К таким исторически сложившимся принципам, получившим название "естественного правосудия" (natural justice), традиционно могут быть отнесены: а) исключительное право стороны инициировать процесс и определять предмет спора ("nemo judex sine actore", "ne eat judex ultra petita et allegata a partibus"), b) беспристрастность судьи ("nemo judex in re sua") и с) право на защиту ("audiatur et altera pars"). К более новым положениям могут быть отнесены независимость судей от органов власти, особенно исполнительной; право на рассмотрение дела "законным" судом, т.е. созданным на основании закона, а также гарантии гласного и публичного разбирательства дела*(6).

В результате развития процессуального права к указанному перечню было добавлено право на доступ к правосудию, доктринальные положения которого были детально освещены в так называемом "Флорентийском проекте" в 70-е годы прошлого столетия*(7).

Механизмом защиты фундаментальных положений и гарантий от нарушений, прежде всего, при принятии обычных законов, становится конституционный контроль или контроль высших судебных органов за соответствием норм обычного законодательства фундаментальным положениям, в том числе в области судебного разбирательства, что предполагает процедуру конституционного судопроизводства с применением последствий признания тех или иных законов не соответствующими конституции государства. Наиболее эффективным примером интернационализации процессуальных гарантий с точки зрения создания механизма их защиты является Конвенция о защите прав человека и основных свобод, контрольным органом которой выступает Европейский Суд по правам человека, не только осуществляющий толкование ее положений применительно к неисчерпаемому многообразию правоотношений в современном мире, но и обеспечивающий ее соблюдение государствами-участниками. В литературе уже длительное время назад отмечалось, что п. 1 ст. 6 Конвенции "содержит всеобъемлющую декларацию таких процессуальных прав, в отношении которых существует универсальное соглашение в современном обществе: гарантии, относящиеся к суду (независимость, беспристрастность, создание на основании закона), к сторонам (право быть выслушанными, процессуальное равенство возможностей) и рассмотрению дела (публичность, справедливость, разумный срок)"*(8). Конвенцию называли "возможной основой для будущего Европейского кодекса гражданского процесса"*(9). И хотя время внесло коррективы в процесс всеобщей правовой унификации в Европе, тем не менее экономическая глобализация обусловливает сближение и гармонизацию различных правовых систем, в том числе в области регулирования процессуальных правоотношений.

По способу придания определенным процессуальным гарантиям статуса фундаментальных М. Каппеллетти выделил три подхода.

Первый подход, примером которого является Великобритания, характеризуется отсутствием "жесткой" конституции, а также соответствующего органа, осуществляющего конституционный контроль, а следовательно, специальных средств защиты фундаментальных гарантий и прав*(10).

Второй подход, представленный во Франции, характеризуется наличием "жесткой" конституции, обладающей высшей юридической силой, однако закрепление в ней процессуальных принципов и гарантий минимально. Орган конституционного контроля - Конституционный Совет - не может рассматривать вопрос о конституционности законов, уже принятых парламентом; допускается лишь превентивный конституционный контроль путем проверки конституционности законопроектов. Механизмом толкования и защиты прав в области процесса стала, наряду с решениями Конституционного Совета, практика Кассационного Суда, придающая законодательное значение, обязательное как для органов исполнительной власти, так и для нижестоящих судов, некоторым фундаментальным принципам права (les principes fondamentaux de droit). В литературе отмечается и усиление роли Конституционного Совета в определении фундаментальных процессуальных принципов, несмотря на ограниченные полномочия. Так, решением Конституционного Совета страны от 6 июля 1971 г. было постановлено, что фундаментальные принципы права могут иметь конституционное значение, а не просто ценность закона, и могут носить обязательный для законодателя характер при принятии последующих ординарных законов. Такие фундаментальные принципы включали в себя как те, что указаны в Преамбуле к Конституции 1946 г. и Французской декларации прав человека, так и принципы "естественного правосудия", в первую очередь - право на защиту (droit de la defense)*(11). Кроме того, процессуальная доктрина вкупе с решениями Конституционного Совета страны выделяют в качестве фундаментальных такие процессуальные гарантии, как право на суд (droit au juge, droit a un tribunal, droit d'acces au tribunal), право на обжалование судебного решения (droit a un recours)*(12). Конституционный Совет в своих решениях признает прямое действие процессуальных гарантий, предусмотренных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Международным пактом о гражданских и политических правах*(13).

Наконец, третий подход характеризуется наличием "жесткой" конституции, обладающей приоритетным характером по отношению к обычному законодательству; системой судебной проверки конституционности актов и решений, а также действий государства в лице его органов; установлением в законодательстве последствий нарушения соответствующих конституционных или приравненных к ним принципов и положений, включая признание соответствующих актов или решений недействующими и/или ничтожными. Данная модель получила наибольшее распространение, что свидетельствует об усилении тенденций конституционализации основных процессуальных гарантий во всем мире, а также дает возможность говорить об определенной унификации этих гарантий, о чем будет сказано далее.

В эту группу стран входят США, где ряд конституционных положений содержат прямо установленные процессуальные гарантии или же последние формулируются в качестве фундаментальных в прецедентной практике Верховного Суда страны*(14), и ФРГ, где в системе конституционного обжалования может быть рассмотрен вопрос о конституционности любого действия или акта органа власти, - будь то законодательная, исполнительная или судебная*(15). Сюда же относятся Япония; некоторые страны Скандинавии, в которых существует близкая к американской модель; Италия, и, конечно, Россия. Однако в последних, включая Россию, в конституционном судопроизводстве может быть осуществлена проверка конституционности только законодательных и некоторых других нормативных правовых актов, но не актов индивидуального характера, в том числе решений исполнительных и судебных органов, нарушающих конституционные права граждан; такие акты могут быть оспорены только с использованием обычных средств правовой защиты. При этом национальные конституции, как правило, закрепляют права судебного обжалования любых административных актов и решений, однако такая проверка применима и в отношении актов и действий, нарушающих и конституционные, и "обычные" права.

При анализе конституций некоторых зарубежных стран можно найти различные конституционно закрепленные процессуальные гарантии сторон. В большей или меньшей степени распространены следующие положения, права и гарантии: создание судов и осуществление ими своей деятельности только на основании закона;*(16) осуществление правосудия только судами;*(17) право на судебную защиту своих прав и свобод;*(18) независимость судей, их подчинение только закону;*(19) несменяемость судей;*(20) право на рассмотрение дела судом и судьей, которые определены законом;*(21) запрет создания чрезвычайных судов;*(22) мотивированность судебных актов и действий судебной власти;*(23) открытость (публичность) и гласность судебного разбирательства;*(24) право на юридическую помощь;*(25) бесплатность правосудия для малоимущих;*(26) право на обжалование судебных решений;*(27) право граждан на участие в отправлении правосудия;*(28) право на защиту/право быть выслушанным;*(29) возмещение ущерба, причиненного судебной ошибкой и иного ущерба, причиненного в результате неправильных действий при отправлении правосудия*(30).

Конституционные процессуальные нормы по признаку их универсальности можно разделить на три группы:

1) нормы, свойственные именно данной стране, которые отражают специфические особенности, в том числе обусловленные исторически, системы права этого конкретного государства и которые не представляют общую норму надлежащего процесса (due process) или естественного правосудия (natural justice); примером такой нормы может быть право на разбирательство гражданских дел судом присяжных в США, которое закреплено как в федеральной конституции, так и в конституциях большинства штатов, однако является отражением специфической американской правовой традиции; такая норма не будет поддаваться гармонизации;

2) конституционные нормы, которые отражают общие стандарты естественного правосудия, но не являются единственно возможным отражением этих стандартов;

3) нормы, которые являются единственно возможным отражением общего стандарта естественного правосудия.

В целом, однако, существует очень немного примеров конституционных норм, которые вообще не отражают "универсальных" норм надлежащего процесса или норм естественного правосудия. С другой стороны, существует крайне мало примеров третьей группы; большинство конституционных норм отдельных стран отражают одну из возможных формулировок тех или иных универсальных принципов надлежащего процесса или естественного правосудия*(31).

Таким образом, конкретный перечень процессуальных гарантий и пределы их действия могут отличаться от страны к стране. Общим является то, что фундаментальные гарантии сторон вытекают из двойного императива, направленного на обеспечение доступа к правосудию, с одной стороны, и обеспечение качества этого правосудия - с другой, поскольку без последнего само по себе судебное заседание не имеет ценности. В свою очередь, это качество измеряется через параметры "естественного правосудия" - беспристрастность судей, соблюдение состязательных прав сторон, в первую очередь - права быть выслушанным*(32).

Право и законодательство разных стран содержит разные подходы к надлежащему отправлению правосудия. Право на "справедливое судебное разбирательство", например, в английской правовой традиции предполагает право на представление документов и доводов перед судом. Судья может отказаться заслушивать объяснения и доводы стороны и исследовать представленные ей доказательства только в том случае, если он выносит решение в ее пользу; если же решение в такой ситуации выносится в пользу противоположной стороны, это является безусловным основанием для отмены решения и проведения нового разбирательства по делу*(33).

В США конституционная гарантия надлежащего процесса предполагает также соблюдение права каждой стороны быть выслушанной, причем этот принцип сегодня применяется как к судебным, так и внесудебным формам защиты прав.

Согласно французской правовой доктрине качество правосудия определяется его прозрачностью, независимостью и беспристрастностью правосудия. Это тройное измерение, в свою очередь, может обеспечиваться целым рядом процессуальных норм и положений, относящихся как к организации судебной системы, так и к служащим суда. Гарантией надлежащего качества правосудия (les garanties de bonne justice) выступают два функциональных принципа судоустройства: принцип двух инстанций (double degre de juridiction) и принцип коллегиальности*(34).

Как отмечал М. Каппеллетти, в современном обществе существует определенное соглашение относительно того, какими минимальными качествами должны обладать "суд" и "судебная процедура": определяющим для суда является его беспристрастность, а для судебных процедур - обеспечение права быть услышанным*(35). Таким образом, можно сделать вывод, что два важнейших положения "естественного правосудия" - беспристрастность судей и право быть выслушанным - сохранили свое центральное значение в современном процессе, более того, их выделяют как основные параметры современной концепции правосудия. Отмечается и взаимосвязь этих положений: невозможно предоставление стороне в полной мере права быть выслушанной, если судья пристрастен. Оба этих понятия, впрочем, достаточно абстрактны, и их конкретные параметры могут изменяться в зависимости от применения и толкования*(36). При этом беспристрастность судьи означает его положение, никак не связанное со сторонами и их делом, и, в свою очередь, предполагает ряд последующих требований, которые зависят от политической идеологии государства и его конституционного устройства.

Право быть выслушанным (audiatur et altera pars; audi alteram partem) является одним из наиболее древних основных правил надлежащего отправления правосудия в сфере рассмотрения как гражданских, так и уголовных дел; он нашел закрепление как в национальных конституциях некоторых стран, так и в международных документах и рассматривается как центральный элемент права на защиту и процессуального равенства сторон*(37). Производными от него являются множество других важнейших принципов процесса - например, запрет судье при рассмотрении дела использовать его собственные знания о фактах и обстоятельствах, полученные им вне суда и судебного разбирательства, вне контроля сторон и без соблюдения необходимых процессуальных гарантий, установленных для получения, представления и исследования доказательств*(38). К проявлениям данного принципа относятся также право лица на надлежащее уведомление о времени и месте судебного заседания и о совершении основных процессуальных действий, право на представление доказательств и опровержение доказательств другой стороны, право присутствия при исследовании доказательств, право не быть связанным обстоятельствами, установленными в решении суда по другому делу, в котором это лицо не участвовало, и т.д. В разных правовых системах носящее фундаментальный характер "право быть выслушанным" принимает различные формы и подразумевает набор производных от него процессуальных прав, однако оно признано и существует в той или иной форме в большинстве стран.

При этом в литературе отмечается, что право быть выслушанным и право на справедливое рассмотрение дела (the right to be given a fair hearing) не являются гарантиями, существующими обособленно от других процессуальных гарантий и прав, они, скорее, рассматриваются как неотъемлемое свойство каждого этапа судебного разбирательства и каждого процессуального действия, и, таким образом, право быть выслушанным предстает в качестве общего знаменателя, обладающего двумя основными эффектами: установление минимального стандарта процессуальной справедливости и отграничение такого стандарта от других правил технического характера, которые могут быть расценены как несущественные элементы процессуальной формы*(39).

Поэтому среди конкретных проявлений процессуальной формы необходимо выделять те, которые обеспечивают справедливую, своевременную и адекватную реализацию прав лица, и они-то и будут составлять существо, квинтэссенцию права быть услышанным. К последним относится, например, надлежащее извещение лица о времени и месте судебного заседания.

Так, согласно практике Верховного Суда США надлежащее уведомление может осуществляться целой шкалой различных способов, в зависимости от категории дела; наиболее приемлемым и желательным является вручение извещения лично ответчику; самым "слабым", но все еще приемлемым способом является опубликование объявления о судебном разбирательстве в каком-либо печатном издании, доступном в месте проживания ответчика. В промежутке между этими "крайностями" истцу предоставлена определенная свобода выбора*(40).

В качестве общего знаменателя различных подходов к элементам надлежащего отправления правосудия и его качеству выступает право на справедливое судебное разбирательство, закрепленное в ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, включающее в себя ряд уже упоминавшихся параметров - как непосредственно установленных Конвенцией, так и выявленных в результате толкования ст. 6 Европейским Судом по правам человека*(41). Совокупность фундаментальных процессуальных гарантий в итоге образуют право, носящее социальный характер - право на справедливое судебное разбирательство, что корреспондирует ключевой обязанности государства по защите прав своих граждан.

В качестве нового этапа развития фундаментальных процессуальных гарантий и их новой функции можно рассматривать использование таких положений как основу для процессов гармонизации и сближения различных правовых систем. Разработка принятых совместно Международным институтом унификации частного права (UNIDROIT) и Американским институтом права (ALI) в 2004 г. Принципов транснационального гражданского процесса (Principles of Transnational Civil Procedure*(42) начиналась в ALI как попытка воплотить в жизнь идею некоторых американских процессуалистов, согласно которой две основные процессуальные системы, существующие в странах общего права (common law) и континентального права (civil law), по сути очень близки, а различия между ними - скорее внешнего, а не системного свойства. Тем не менее, процесс разработки Принципов в течение нескольких лет, последовавших за появлением первоначальной идеи, подтвердил наличие сущностных различий между двумя этими системами, признание и выявление которых является определяющим для любого сравнительного анализа и понимания гражданского процесса, так же, как и для любых попыток создать "унифицированную" или "гармонизированную" процедуру, которая поглощает различия между системами общего и континентального права*(43).

Системные различия между процессуальной формой в странах общего и континентального права, в первую очередь, касаются природы и структуры обжалования и пересмотра решений суда первой инстанции, роли и места судьи в судебном разбирательстве и уникальных аспектов процедуры разбирательства (trial) в системе англо-саксонского права. В этих точках эти две системы крайне устойчивы как к любым изменениям, так и вполне объяснимым и понятным попыткам "гармонизации", сближения двух систем.

Однако многие другие различия между системами процессуального права не вытекают непосредственно из указанных системных различий, а потому могут поддаваться гармонизации. Среди международных документов и соглашений, в том числе европейского уровня, можно найти примеры успешной гармонизации различных процессуальных институтов*(44).

Хотя системные различия между двумя "семьями" процессуального права являются существенным препятствием в гармонизации процессуальных норм, еще одной проблемой остается существование несовместимых конституционных норм в различных процессуальных системах. Один из главных аргументов против гармонизации сводится к тому, что получившиеся в результате гармонизации нормы могут приводить к нарушению конституционных принципов той или другой национальной системы.

Классификация конституционных норм, закрепляющих основные гарантии в области процесса, приведенная в настоящей статье, крайне важна для воплощения любых проектов гармонизации. Если в подобном проекте сосредоточить универсальные, общепризнанные нормы в таких формулировках, которые будут понятны представителям всех участвующих субъектов, это будет в значительной мере способствовать универсальному пониманию и продвижению таких фундаментальных, базовых принципов и норм. Самый удачный пример такого подхода к закреплению ряда универсальных процессуальных норм - п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что тенденции конституционализации и интернационализации основных процессуальных гарантий сторон в гражданском судопроизводстве, наряду с их социализацией, анализ которой остался за рамками настоящей статьи, не только определяют новые "измерения права и правосудия"*(45) - соответственно, конституционное, транснациональное и социальное, которые соответствуют представлениям современного общества о надлежащем процессе и отправлении правосудия, но и могут стать основой для попыток гармонизации основных институтов процесса, сближения основных процессуальных систем на базе тех процессуальных стандартов, понимание которых относительно единообразно в различных правовых системах и различных регионах мира.

М.А. Филатова,

советник Конституционного Суда РФ,

доцент кафедры частного права Всероссийской Академии

внешней торговли, кандидат юридических наук

"Журнал российского права", N 5, май 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) В 60-е годы прошлого столетия по всему миру проводилось обширное исследование фундаментальных процессуальных гарантий, завершившееся проведением конференции под эгидой Международной Ассоциации юридической науки (ЮНЕСКО) во Флоренции в 1971 г. Свои национальные доклады представили 17 стран, генеральный же доклад был подготовлен выдающимся итальянским ученым Мауро Каппеллетти, и в этом докладе были впервые названы такие общемировые тенденции развития процессуального права, как его конституционализация, интернационализация и социализация, охарактеризованные автором как "измерения современного конституционализма". Об этом см. подробнее: Cappelletti M., Vigoriti V. Fundamental Guarantees of the Litigants in Civil Procedure: Italy // Fundamental Guarantees of the Parties in Civil Litigation (Studies in National, International and Comparative Law). Ed. by M. Cappelletti, D. Tallon.- Milano - Dott. A. Giuffre Editore. Dobbs Ferry, New York - Oceana Publications, Inc. 1973. P. 514.

Среди российских публикаций указанной темы касается статья Е.А. Виноградовой "Фундаментальные положения гражданского процессуального права" // В сб.: "Современная доктрина гражданского, арбитражного процесса и исполнительного производства. Теория и практика. Сб. научных статей. Краснодар-СПб., 2004. С. 24-45.

*(2) Статья 10 Всеобщей декларации прав человека устанавливает: "Каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения, имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом"; согласно п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод: "Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения, имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона".

*(3) Oppetit B. Les Garanties Fondamentales des Parties dans le Proces Civil en Droit Francais // Fundamental Guarantees of the Parties in Civil Litigation (Studies in National, International and Comparative Law). Op. cit. P. 483

*(4) Ярким примером такой практики на наднациональном уровне может служить толкование Европейским Судом по правам человека норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

*(5) Fundamental Guarantees of the Parties in Civil Litigation (Studies in National, International and Comparative Law). Op. cit. P. IV; Cappelletti M. Fundamental Guarantees of the Litigants in Civil Procedure: Comparative Constitutional, International and Social Trends // Stanford Law Review. 1972-1973. P. 654.

*(6) Ibid. P. 652.

*(7) The Florence Access-to-Justice Project. A Series Under the General Editorship of Mauro Cappelletti. Access to Justice. Ed. by Mauro Cappelletti and Bryan Garth. Dott. A. Giuffre Editore - Milan. Sijthoff and Noodhoff - Alphenaandenrijn. 1978.

*(8) Cappelletti M. Fundamental Guarantees of the Litigants in Civil Procedure: Comparative Constitutional, International and Social Trends. op. cit. P. 666.

*(9) Ibid. P. 666.

*(10) Впрочем, как отмечают исследователи, отсутствие конституционного закрепления некоторых процессуальных прав лиц как фундаментальных не лишает их такого характера в глазах общества, в котором на протяжении столетий данные положения и гарантии воспринимались как неотъемлемые элементы "естественного правосудия", основанного на двух главных принципах: nemo judex in causa sua и audi alteram partem, т.е. беспристрастность суда и право быть выслушанным. Их нарушение при вынесении судебного решения является безусловным основанием для его отмены. С этой точки зрения традиции и воспитание могут быть более эффективными инструментами для реализации и защиты свобод и гарантий, чем писаные конституции, международные документы и юридические институты. - См.: Jollowicz J.A. Fundamental Guarantees of Parties in Civil Litigation: England // Fundamental Guarantees of the Parties in Civil Litigation (Studies in National, International and Comparative Law). Op. cit. P. 150; Cappelletti M. Fundamental Guarantees of the Litigants in Civil Procedure: Comparative Constitutional, International and Social Trends. Op. cit. P. 655.

*(11) Ibid. P. 658, Oppetit В. Op. cit. P. 487.

*(12) Droit et la pratique de la procedure civile // Sous la direction de Serge Guinchard. - Dalloz Action, 1999. P. 477. В указанном издании данные фундаментальные гарантии обозначаются как элементы более общего права на надлежащее отправление правосудия (les garanties de bonne justice).

*(13) Ibid; со ссылкой на следующее решение Конституционного Совета Французской Республики: Conseil Constitutionnel, decision No 75-56, 23 juill. 1975; decision 96-373, 9 avr. 1996.

*(14) Среди конституционных положений, содержащих прямо или косвенно процессуальные гарантии, можно назвать следующие: положения о надлежащем процессе (Поправки V и XIV к Конституции США); право не свидетельствовать против себя (Поправка V к Конституции США); право на адвоката (Поправка VI к Конституции США); запрет на необоснованные розыск и арест (Поправка IV к Конституции США); право на разбирательство дела судом присяжных "в соответствии с нормами общего права" в федеральных судах в случаях, если сумма спора превышает 20 долларов США (Поправка VII к Конституции США).

*(15) В соответствии с абз. 4-а ч. 1 ст. 93 Конституции ФРГ Федеральный конституционный суд разрешает дела по конституционным жалобам, которые могут быть поданы каждым, кто утверждает, что публичная власть нарушила одно из их основных прав или одно из прав, содержащихся в ст. 20 (абз. 4), 33, 38, 101, 103 и 104. (Текст цитируется по изданию: "Конституции зарубежных государств: Учебное пособие" / Сост. проф. В.В. Маклаков. 4-е изд. М., 2003. С. 136).

*(16) Данное положение в тех или иных формулировках закреплено в конституциях Австрии (ч. 1 ст. 83); Бельгии (ст. 146); Италии (ст. 101 и 102); России (ч. 3 ст. 118); Швеции (§ 4 гл. 11); Финляндии (§ 55).

*(17) Конституции Бельгии (ст. 144); Греции (ч. 1 ст. 87); Ирландии (ч. 1 ст. 34); Нидерландов (ч. 1 ст. 112); Швеции (§ 8 гл. 1, § 3 и 4 гл. 11); России (ч. 1 ст. 118).

*(18) Конституции Бельгии (ст. 13); Греции (ст. 20); Испании (ч. 1 ст. 24); Италии (ст. 24: в соответствии с указанной нормой, содержащей комплексный набор процессуальных гарантий, "все могут в судебном порядке действовать для защиты своих прав и свобод"); Португалии (ч. 1 ст. 20); России (ч. 1 и 2 ст. 46);

*(19) Конституции Австрии (ч. 1 ст. 87); Греции (ч. 1 ст. 87); Испании (ч. 1 ст. 117); Италии (ст. 101); Португалии (ст. 206); России (ч. 1 ст. 120); Франции (ст. 64: косвенным образом формулирует принцип независимости судей: "Президент является гарантом независимости судебной власти"); Швеции (§ 2 гл. 11: принцип независимости судей сформулирован достаточно подробно: "Никакой орган, в том числе Риксдаг, не может установить, какой приговор должен вынести суд в конкретном деле и каким образом суд должен в иных случаях применять правовые нормы по определенному делу").

*(20) Конституции Испании (ч. 1 ст. 117); России (ч. 1 ст. 121); Швеции (§ 5 гл. 11: ограниченные основания отставки судьи).

*(21) Конституции Австрии (ч. 2 ст. 83); Испании (ч. 2 ст. 24, ч. 4 ст. 117); Италии (ст. 25); Нидерландов (ст. 17); России (ч. 1 ст. 47); Финляндии (§ 13: "Гражданин Финляндии может быть осужден только тем судом, которому он подсуден в соответствии с законом"; таким образом, эта формулировка направлена на определение подсудности уголовных дел, однако, исходя из принципа единства процесса, должна применяться и к гражданским делам).

*(22) Конституции Испании (ч. 1 ст. 117); Италии (ст. 102); России (ч. 3 ст. 118); Финляндии (§ 60); Франции (ст. 64).

*(23) Конституции Бельгии (ст. 149); Испании (ч. 3 ст. 120); Италии (ст. 111); Нидерландов (ст. 122).

*(24) Конституции Австрии (ч. 1 ст. 90); Бельгии (ст. 148); Ирландии (ч. 1 ст. 34); Испании (ч. 2 ст. 24, ч. 1 ст. 120); Нидерландов (ст. 122); Португалии (ст. 209); России (ч. 1 ст. 123).

*(25) Конституции Испании (ч. 2 ст. 24: право на защиту и на содействие адвоката); Нидерландов (ст. 18); Португалии (ч. 2 ст. 20: право на юридическую информацию и консультации); России (ч. 1 ст. 48).

*(26) Конституции Испании (ст. 119); Италии (ст. 24: соответствующими институтами обеспечивается возможность для неимущих предъявлять иски и защищаться в любом суде); Португалии (ч. 1 ст. 20: в правосудии не может быть отказано вследствие недостатка экономических средств).

*(27) Конституция Италии (ст. 25).

*(28) Конституции Австрии (ч. 1 ст. 91); Италии (ст. 102); России (ч. 5 ст. 32).

*(29) Конституции ФРГ (ч. 1 ст. 103); Италии (ст. 24: защита является ненарушимым правом в любой момент на любой стадии процесса); Нидерландов (ст. 17); России (ч. 3 ст. 123: судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон).

*(30) Конституции Испании (ст. 121); России (ст. 53).

*(31) Данная классификация предложена профессором С. Голдштейном (Stephen Goldstein) в статье: Stephen Goldstein "The Proposed ALI/UNIDROIT Principles and Rules of Transnational Civil Procedure: The Utility of Such a Harmonization Project" // Uniform Law Review [ Revue de Droit Uniforme]. NS-vol. 6, no. 4 (2001). P. 793.

*(32) Oppetit B. Op.cit. P. 487.

*(33) Jolowicz J. A. Op.cit. P. 162.

*(34) Oppetit B. Op.cit. P. 485.

*(35) В российской правовой литературе на данный вывод впервые было указано в статье Е.А. Виноградовой "Фундаментальные положения гражданского процессуального права". Указ. соч. С. 38.

*(36) Cappelletti M. Fundamental Guarantees of the Litigants in Civil Procedure: Comparative Constitutional, International and Social Trends. Op.cit. Р. 673.

*(37) Несмотря на то, что в российском законодательстве отсутствует упоминание "права быть выслушанным" как самостоятельного принципа процесса, указанное положение можно рассматривать как фундаментальное для российского гражданского процесса после того, как Конституционный Суд РФ в постановлении от 12 марта 2001 г. N 4-П сослался на него как на общеправовой принцип, обеспечивающий соблюдение права на справедливое судебное разбирательство.

*(38) Jolowicz J. A. Op. cit. Р. 150, 157-158.

*(39) Cappelletti M. Fundamental Guarantees of the Litigants in Civil Procedure: Comparative Constitutional, International and Social Trends. Op. cit. Р. 699.

*(40) Smit H. Constitutional Guarantees in Civil Litigation in the United States of America // Fundamental Guarantees of the Parties in Civil Litigation (Studies in National, International and Comparative Law). Op. cit. Р. 450; ссылка на дело "Mullane v. Central Hannover Bank & Trust Co.".

*(41) Более подробно об элементах права на справедливое судебное разбирательство в толковании Европейского Суда по правам человека см.: Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская Конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998. С. 201-263; Сальвиа М. де. Прецеденты Европейского Суда по правам человека. СПб., 2004. С. 275-477.

*(42) Текст Принципов международного гражданского процесса доступен по адресу: www.unidroit.org/english/principles/civilprocedure/main.htm

*(43) Goldstein S. "The Proposed ALI /UNIDROIT Principles and Rules of Transnational Civil Procedure: The Utility of Such a Harmonization Project". Op. cit. Р. 789.

*(44) К примерам такой успешной гармонизации относят, например, Брюссельскую конвенцию стран ЕС от 27 сентября 1968 г. о подсудности и исполнении судебных решений по гражданским и уголовным делам и одноименную Луганскую конвенцию от 16 сентября 1988 г.

*(45) Cappelletti M. New Dimensions of Justice (Lecture delivered by Mauro Cappelletti at his doctorate h. c. Gent 1979), in: In Honorem Mauro Cappelletti. Tribute to an International Procedural Lawyer. Edited by Marcel Storme and Federico Carpi. Kluwer Law International, 2005. P. 53-62.