Огосударствление адвокатуры несовместимо с Правом (Ю.И. Стецовский, "Адвокат", N 7, июль 2007 г.)

Огосударствление адвокатуры несовместимо с Правом

Юридическая природа адвокатуры

Определение юридической природы адвокатуры зависит от решения многих проблем. В их числе - состояние права и демократии в обществе и государстве, проблемы независимости адвоката, характера его функций, его процессуального положения.

Осуществление адвокатами представительства физических и юридических лиц, тесный, доверительный характер отношений между ними и адвокатами предопределяют существование адвокатских образований в качестве самоуправляемых негосударственных, неправительственных организаций.

Отношение к адвокатуре - своеобразный "барометр", по которому определяется правовой климат общества. Ее функционирование может быть успешным лишь в качестве института, не входящего в систему государственных органов и органов местного самоуправления. В цивилизованных государствах деятельность адвокатуры поддерживается, в них адвокат-чиновник не нужен. В государствах же тоталитарных, заинтересованных в бесправии человека, адвокатура искореняется или влачит жалкое существование. Именно такому государству необходим адвокат-чиновник; именно в нем пригоден девиз Козьмы Пруткова: "Истина познается только на государственной службе".

Истории известно время, когда адвокат не был членом общественной организации и состоял на государственной службе. Например, если адвокатура республиканского периода Древнего Рима была свободной профессией, то с IV в. н. э. началось о "чиновниченье" адвокатов. Для них стали создаваться подчиненные правительственные должности. Затем "штатные" адвокаты в отличие от "нештатных" получили ряд привилегий.

Сторонником государственной адвокатуры был такой реакционер, как прусский король Фридрих II. В 1780 г. он уничтожил адвокатуру в Пруссии, заменив ее чиновниками - ассистентами суда, получающими определенное жалованье, для сбора которого плату, получаемую за защиту, следовало сдавать в общую кассу. Об этих чиновниках в объяснительной записке говорилось: "Они никоим образом не наемники и не простые управляющие делами, но пособники и помощники судьи; существо их обязанности состоит в том, чтобы содействовать суду в его стремлениях к отысканию истины, соединиться с ним для этой цели и честно и открыто указывать суду на все, что они при этом обнаружат, без малейших изъятий и не считаясь с тем, какой стороне их сообщения могут принести пользу или вред"*(1). Но государственная адвокатура вскоре породила адвокатуру подпольную, так как "помощники судей" не оправдывали доверия населения. "Превращаясь в должностных лиц, - писал по этому поводу замечательный дореволюционный юрист И.Я. Фойницкий, - адвокаты утрачивают независимость и самостоятельность, необходимые для стойкого охранения на суде доверенных им интересов. Включение их в состав суда вредит и независимости последнего: можно опасаться, что открытая борьба в заседании будет дополняема закулисными соглашениями с влиятельными членами суда"*(2).

Для полноценной юридической помощи необходима независимая и самоуправляющаяся адвокатура, а об этом не может быть и речи, если право приема в адвокатуру и дисциплинарная власть принадлежит органам государства, а не самой адвокатуре. Должностная адвокатура преследовала иную цель: поставить адвоката в зависимое, подчиненное положение, превратить его в тихого и послушного исполнителя воли администрации.

В 1878 г. ставил перед собой такую задачу и российский министр юстиции К.И. Пален. Однако он не решался отстаивать замену самоуправляющейся присяжной адвокатуры государственной адвокатурой и пошел другим, более изощренным путем, предлагая значительное ограничение самостоятельности организации и деятельности адвокатуры. Он намеревался, в частности, советы присяжных поверенных подчинить министру юстиции, предоставив ему право отстранять любого адвоката от участия в деле, право наложения дисциплинарных взысканий на адвокатов и даже лишения адвокатского звания под иезуитским предлогом необходимости пресечь стремление к "денежной наживе". Государственный совет не согласился с включением адвокатуры в систему учреждений министерства юстиции, и Пален был вынужден подать в отставку*(3).

Уже в первые дни марта 1917 г. почти повсеместно возникли требования предоставить адвокатуре полноту корпоративного самоуправления, а также исключить вероисповедные и племенные ограничения. Министерство юстиции разрешило принимать в адвокатуру всех помощников присяжных поверенных еврейской национальности и женщин, были отменены ограничения в свободе избрания подсудимым защитника, адвокаты стали допускаться в военные суды*(4).

При большевиках защитник некоторое время считался должностным лицом государственных учреждений. Декретом о суде N 2, принятым 7 марта 1918 г., при Советах рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов были образованы коллегии правозаступников, члены которых избирались и отзывались Советами; на местах им устанавливались ежемесячные оклады заработной платы*(5). Положение о народном суде от 30 ноября 1918 г. предусматривало создание коллегий защитников, обвинителей и представителей сторон в гражданском процессе. Члены коллегий избирались исполкомами Советов и рассматривались как должностные лица с установлением им заработной платы, равной окладу народного судьи. Деньги за участие в судебных процессах в качестве защитников и представителей сторон поступали в доход государства (размер платы определялся судом). Перед коллегиями ставилась задача содействия суду в наиболее полном освещении всех обстоятельств дела.

В газете "Известия" от 27 апреля 1918 г. в статье под названием "Правозаступничество и судебное представительство" указывалось: "Было бы глубочайшей ошибкой, если бы под новым названием возродилась прежняя адвокатура, ибо этот институт по самому своему духу противоречит Советскому строю... Необходимо разорвать всякую материальную связь правозаступника со своим подзащитным, возложив оплату его труда на государство... Совершенно необходимо, чтобы правозащитники избирались и отзывались органами Советской власти"*(6).

Вскоре стало ясно, что новые учреждения не могли обеспечить ни надлежащего надзора за выступлениями своих служащих в судах, ни честного поведения этих лиц во взаимоотношениях с доверителями. III Всероссийский съезд деятелей советской юстиции в июне 1920 г. признал, что опыт построения коллегий защитников по должностной форме не удался. На IV Всероссийском съезде деятелей юстиции в январе 1922 г., рассматривая вопрос о коллегиях правозаступников, председатель комиссии Малого Совнаркома по выработке положения об адвокатуре Меранвиль заявил: "Не может существовать государственная адвокатура, ибо она в конечном счете бесспорно проституировалась бы (выделено мной. - Ю.С.). Более несчастного и более вредного, чем институт коллегии правозаступников государственного учреждения, наша история не знает. Даже подпольная адвокатура несколько выше: Необходима независимая от государственной власти защита"*(7). На съезде подчеркивалось: "Адвокатура должна иметь право известной самостоятельности, автономии. Иначе организация была бы нежизнеспособной, не сумела бы привлечь лучшие силы"*(8).

Выясняя юридическую природу адвокатуры, следует отметить принятие 26 мая 1922 г. Всероссийским исполнительным комитетом (ВЦИК) постановления "Об адвокатуре". Руководствуясь этим постановлением, автор одной из публикаций того времени писал: "Институт защитников в Советской России не является органом государства. Наша адвокатура представляет своеобразную организацию, действующую по особому положению. Контролируемая законным порядком соответствующими органами государственной власти, подобно всяким иным организациям на территории государства, она имеет особую структуру и самостоятельные функции. Адвокат не является чиновником советского государства, он не назначается, а принимается в среду защитников волею самой организации"*(9).

Однако, хотя чиновником советского государства адвокат не являлся, независимость адвокатуры коммунистам была не нужна. На губернские отделы юстиции возложили организацию обвинения, защиты и юридической помощи населению. Затем в уездах учредили должность уполномоченного губсуда, который руководил работой народных судей и подсобных органов юстиции, включая коллегии защитников. Позднее при краевых судах действовали краевые коллегии защитников по оказанию юридической помощи населению*(10).

Как показывает опыт, адвокаты могут осуществлять свой профессиональный долг, когда они объединены в самостоятельную общественную организацию. Важно и то, что когда защитник и прокурор являются представителями государства, располагают одинаковыми доказательствами, то, вероятно, и их выводы по делу должны быть одинаковыми. При таком положении защитник неминуемо становится помощником прокурора, а приговор - обвинительным*(11).

В юридической литературе отмечалось, что основное для адвокатуры - участие в судебных процессах, а поэтому она является "учреждением вспомогательно-судебным". Между тем юридическая (правовая) природа суда и адвокатуры различна. Хотя значительная часть работы адвоката действительно осуществляется в суде, адвокатура "учреждением вспомогательно-судебным" не становится. Прав был М.П. Шаламов, когда он называл коллегию адвокатов не вспомогательно-судебным учреждением, а "общественной и самоуправляющейся организацией"*(12). Организация эта в систему государственных органов входить не должна.

По выводу М.А. Чельцова, "юридическая природа нашей адвокатуры определяется тем, что советский адвокат осуществляет функцию государственного представительства прав и законных интересов отдельных граждан, выступающих в качестве подсудимых, истцов и ответчиков в гражданском процессе"*(13).

Функции адвокатов действительно имеют государственное значение. Однако, по справедливому замечанию А.Л. Ривлина, это вовсе не означает, что они осуществляют "государственное представительство, и при этом не только в уголовном, но и гражданском процессе"*(14).

Адвокатура не становится "учреждением вспомогательно-судебным" и потому, что адвокат помогает суду в установлении истины по делу. Оказание этой помощи не изменяет юридической природы адвокатуры как общественной организации и не подтверждает определение М.А. Чельцовым процессуального положения адвоката-защитника "как активного правозаступника" или "помощника суда"*(15).

Статья 161 Конституции СССР 1977 г., посвященная адвокатуре, считалась важнейшей нормой общественных организаций*(16). При этом, рассматривая юридическую природу адвокатуры, отмечался условный характер термина "общественная организация", который в принятом у нас смысле означал негосударственный характер организации, поэтому и говорилось, что "коллегии адвокатов - объединения негосударственные, профессиональные, добровольные"*(17), что "адвокатура - самоуправляемая, независимая от государственных органов организация"*(18).

Как и другие общественные организации, коллегии адвокатов должны быть построены на началах самоуправления (самодеятельности), которые характеризуются: добровольным членством; участием в выборных органах и контроле за их деятельностью; соблюдением Положения об адвокатуре и выполнением решений выборных органов коллегии; материальным участием членов коллегии в создании ее имущественной основы.

Построение коллегий на началах самоуправления должно иметь существенное значение для принятия правомерных решений, развития активности адвокатов и вследствие этого - для формирования чувства их совместной ответственности за принятые решения, уверенности в серьезном значении участия в управлении делами коллегии.

Адвокаты должны участвовать в достижении целей своей организации, используя для этого все не запрещенные законом средства и способы защиты прав и свобод лиц, обратившихся к ним за юридической помощью.

Адвокатские образования существуют на свои собственные средства. Для создания материальной основы адвокаты отчисляют в фонд коллегии часть сумм, полученных за оказанную ими юридическую помощь.

Методы общественных организаций - убеждение и воспитание. Такие методы необходимы и государственным органам. Однако в отличие от них общественные организации не прибегают к формам прямого приказа, они не пользуются принудительными полномочиями государственной власти. Убеждение и воспитание, привитие навыков общественного самоуправления и формирование общественного мнения - таковы основные методы деятельности коллегий адвокатов. Здесь если и возможно принуждение, то только в отношении своих членов.

Адвокаты представляют собой устойчивую профессиональную группу, имеющую общие интересы, ценности и нормы поведения. В праве адвокатов на объединение должна быть выражена политика, учитывающая комплекс интересов и сложную диалектику взаимоотношений. Поскольку за каждой общественной организацией стоят определенные слои со своими специфическими особенностями и интересами, задача не в том, чтобы их нивелировать, а, напротив, в том, чтобы с максимальной полнотой выявлять и удовлетворять многообразные интересы, прививать навыки общественного самоуправления.

Коллегиям адвокатов следовало решать задачи, присущие ей и только ей. Членам лишь этой организации надлежало осуществлять защиту по уголовным и гражданским делам, оказывать иную юридическую помощь гражданам и организациям. Участие в решении этих задач отвечало взглядам и стремлениям юриста, желающего быть адвокатом*(19).

К сожалению, многое из отмеченного являлось не фактом, а целью. Казалось бы, тривиальна мысль о том, что общественные организации - составная часть гражданского общества, признак и опора его нетоталитарности. На практике же было иначе. Да и в доктрине попытка выявить негосударственный характер адвокатуры была непоследовательной и робкой. Советская адвокатура оставалась частью партийно-государственного аппарата и одним из механизмов обслуживания его интересов. Превращение всех в чиновников - одна из самых неприглядных черт советского тоталитаризма.

Адвокатура не входит в систему публичной власти. Публичная власть принадлежит государственным органам и органам местного самоуправления. Публичный характер имеет также корпоративная власть общественного объединения в отношении своих членов (такая власть, разумеется, весьма ограничена). В современном государствоведении чаще всего говорится не вообще о публичной власти, а о государственной власти*(20).

В Законе об адвокатуре в СССР от 30 ноября 1979 г. указывалось: "Коллегии адвокатов являются добровольными объединениями лиц, занимающихся адвокатской деятельностью" (ст. 3). В постсоветский период при рассмотрении юридической природы адвокатуры проявляется стремление противопоставить профессиональные объединения адвокатов их общественным организациям.

Например, устав Гильдии российских адвокатов предусматривает индивидуальное и коллективное членство, т.е. Гильдия зарегистрирована в двух ипостасях: как сообщество членов коллегий адвокатов и адвокатских объединений. Но при этом подчеркивается, что деятельность адвокатов должна строиться на членстве не в общественном, а профессиональном объединении, что коллегия адвокатов - не общественная организация, а профессиональное объединение*(21).

Меняют ли эти утверждения юридическую природу адвокатуры? Указывается: "Коллегии адвокатов, объединенные ныне в союзы, в том числе в Федеральный, не вправе принимать юристов в члены коллегии адвокатов, потому что такие союзы имеют статус общественной организации, а не коллегии адвокатов"*(22). Но ведь они уже приняты и работают адвокатами. Именно поэтому они и вступили в союз.

Адвокатские структуры действительно являются профессиональными организациями. В соответствии со ст. 13 и 30 Конституции РФ это не противоречит тому, что адвокатские корпорации входят в число общественных объединений. В Гражданском кодексе РФ понятия "общественное объединение" и "общественная организация" используются как синонимы (ч. 1 ст. 117). Слова "общественные организации" заменены словами "общественные объединения" в уголовно-процессуальном и ином законодательстве последних лет. Однако изменить юридическую природу адвокатуры употребление синонимов не в состоянии*(23).

В Концепции судебной реформы в РФ адвокатура рассматривается в качестве "самоуправляемой общественной организации"*(24). В одном из писем Госналогслужбы РФ коллегии адвокатов верно называются общественными организациями, выполняющими конституционные функции*(25).

С точки зрения организационно-правовой формы адвокатура является негосударственной, общественной организацией. Но адвокатура отличается от других правозащитных организаций. Отличие состоит в том, что адвокатское сообщество должно предъявлять к своим членам повышенные профессиональные и квалификационные требования, а его органы осуществлять контроль за деятельностью своих членов. С 1922 г. контролирующим органом был президиум коллегии защитников (адвокатов); ранее - по Судебным уставам 1864 г. - совет присяжных поверенных. Именно о создании профессиональной организации адвокатов сказано в п. 6 Заключения N 193/1996 Парламентской ассамблеи Совета Европы от 25 января 1996 г. при рассмотрении заявки России на вступление в Совет Европы*(26).

Адвокатура не на бумаге, а фактически не должна включаться в систему государственных органов и органов местного самоуправления. Адвокатов нельзя превращать в чиновников, они люди "свободной профессии". Именно при таком статусе возможна эффективная полемика с представителями государственных органов, причем не только в уголовном и гражданском судопроизводстве. Иначе огосударствление адвокатуры неизбежно.

Этатизм (от франц. etat - государство) - противоположность либерализма. Чрезмерный этатизм вредит саморегулированию гражданского общества, особенно в экономике, порождает бюрократизм и перегруженность государства.

Авторитарный режим прибегает к различным способам огосударствления адвокатуры: несмотря на то, что ее организация и деятельность должны регулироваться только правовыми законами, в роли законодателя выступает Правительство РФ; противоправные акты принимает Минюст, Росрегистрация и др.

В декабре 2006 г. съезд Гильдии российских адвокатов принял резолюции, в которых выражено отрицательное отношение к созданию государственной адвокатуры в виде незаконных и неэффективных государственных юридических бюро*(27).

Ограничение саморегулирования адвокатуры противоречит ее юридической природе, представляет опасность для прав и свобод человека и гражданина. Что касается огосударствления адвокатуры, то "она уже почти находится под ярмом государственного надзора и контроля"*(28).

Справедливо и то, что когда "речь идет о так называемых внутрикорпоративных отношениях - там закону и власти делать нечего. Это наш внутренний, собственный, локальный, адвокатский закон"*(29).

Но дело не только в противоправном вытеснении закона другими актами. Депутат Государственной Думы адвокат С.А. Попов верно считает: "Дума не является органом власти, а является органом, который юридически оформляет решения, принятые в другом месте. Правильно, в разных местах - иногда в Правительстве, иногда в администрации Президента". Он отмечает, что построение вертикали власти, которое проводится у нас, доводится до абсурда*(30).

Нормальному доверителю не нужен адвокат - помощник суда или другого органа власти. Адвокатская деятельность содействует установлению истины и укреплению законности. Но не вообще, абстрактно, без прямой связи с защитой прав отдельного доверителя.

К сожалению, в наших условиях истина познается в прокуратуре и других властных структурах. Иногда она объективна, а иногда высосана из пальца, чем и объясняются тяжелые последствия. В условиях так называемого "басманного правосудия" они неизбежны.

Стремление к огосударствлению адвокатуры несовместимо с конституционным правом на квалифицированную юридическую помощь. Извращение юридической природы адвокатской профессии превращает адвоката в чиновника, неспособного свободно и стойко отстаивать интересы доверителей. Об этих обстоятельствах приходится напоминать в связи с прокламируемыми экспериментами.

Согласно Федеральному закону от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (далее - Закон об адвокатуре): "Адвокатура является профессиональным сообществом адвокатов и как институт гражданского общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления" (п. 1 ст. 3). Будучи министром юстиции РФ, Ю. Чайка это знал, однако 15 марта 2005 г. на заседании коллегии Минюста заявил: "Политика, направленная на резкое ослабление влияния государства на адвокатуру, не привела к ожидаемым результатам". В связи с этим "в качестве эксперимента в ряде субъектов Федерации готовится создание системы государственной юридической помощи малообеспеченным категориям граждан". В рамках эксперимента, заявил Чайка, создаются временные государственные адвокатские бюро. Они будут заниматься защитой тех, кто не имеет возможности самостоятельно оплатить услуги адвоката. Принятое решение министр объяснил низким качеством юридической помощи, оказываемой населению адвокатами.

Для решения проблемы бесплатной юридической помощи предложено усилить в отношении адвокатов полномочия Федеральной регистрационной службы (Росрегистрации). Положение о Федеральной регистрационной службе утверждено Указом Президента РФ от 13 сентября 2004 г. N 1315. Это Положение имеет значение для всего правозащитного движения в стране. Согласно Указу Росрегистрация подведомственна Минюсту и осуществляет на территории России функции по надзору и контролю за соблюдением законодательства адвокатами и адвокатскими образованиями. По сообщению министра юстиции, предлагаемые изменения согласованы с руководством Федеральной палаты адвокатов.

В число задач Росрегистрации входит: организационное и методическое руководство деятельностью его территориальных органов, связанное с ведением реестров адвокатов, с выдачей удостоверений адвокатов, с участием территориальных органов в работе квалификационных комиссий при адвокатских палатах субъектов Федерации и с реализацией иных функций, установленных законодательством Российской Федерации. Росрегистрация проводит проверки, относящиеся к ее компетенции, и принимает по их результатам соответствующие меры.

Намечено создание государственных юридических бюро, для чего потребуется 50,4 млн казенных рублей*(31), а затем еще больше.

Вскоре бесплодность эксперимента с созданием государственных юридических бюро стала очевидной. 13 ноября 2006 г. Правительство РФ приняло постановление о продлении срока эксперимента на 2007 г. Пришлось дополнительно выделять значительные суммы на финансирование государственных юридических бюро*(32).

Функции Федеральной регистрационной службы несовместимы с юридической природой адвокатуры. Деятельность Росрегистрации связана с принципом профессиональной тайны адвоката и с применением Федерального закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма". Этот Закон 2 июля 2004 г. был дополнен ст. 7.1, устанавливающей права и обязанности адвокатов в случаях, когда они готовят или осуществляют от имени или по поручению своего клиента операции с денежными средствами или иным имуществом. При этом игнорировалось, что истребование от адвокатов и их корпоративных органов "сведений, связанных с оказанием юридической помощи по конкретным делам, не допускается" (п. 3 ст. 18 Закона об адвокатуре). От возложения на адвокатов и их корпоративные органы обязанности доносить на клиентов отказались лишь впоследствии.

Что касается бесплатной юридической помощи, то важно отметить многомиллионную задолженность государства перед адвокатами, которые ведут дела по назначению. Но вместо того чтобы решать эту проблему, принимаются меры для превращения адвокатов в госслужащих*(33).

Значение проблемы бесплатной юридической помощи трудно переоценить. Ее решение связано с различными системами оплаты труда адвокатов. И все же огосударствление адвокатуры опасно. Предлагаемый эксперимент игнорирует п. 8 ст. 25 Закона об адвокатуре, согласно которому "труд адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда, оплачивается за счет средств федерального бюджета. Расходы на эти цели учитываются в Федеральном законе о федеральном бюджете на очередной год в соответствующей целевой статье расходов". К сожалению, данная норма не выполняется, но для сохранения ее фиктивного характера нет никаких оснований.

Игнорируется и п. 1 ст. 3 рассматриваемого Закона, согласно которому адвокатура не входит в систему государственных органов и органов местного самоуправления. Избегая чрезмерный этатизм, адвокатура входить в состав этих органов не должна. Однако, не считаясь с базовыми ценностями, министр юстиции заявляет: юридической помощью малоимущим "адвокаты абсолютно не занимаются... Они просто боятся конкуренции. Почему адвокатское сообщество поднялось на дыбы? Они монополизировали свои услуги". В действительности же конкуренция в адвокатуре существовала и существует, и юридической помощью адвокатов по назначению пользуется значительный массив граждан*(34).

По моему мнению, согласиться с экспериментом по изменению юридической природы адвокатуры неправомерно. В соответствии с ч. 1 ст. 48 Конституции РФ предоставление бесплатной юридической помощи регламентируется законом, а не актами Президента, Правительства, Минюста или Федеральной регистрационной службы.

Если исходить из Закона об адвокатуре, адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам; он не вправе вступить в трудовые отношения в качестве работника, за исключением творческой деятельности и работы в адвокатских образованиях (п. 1 ст. 2). По этому же Закону адвокатура не входит в систему государственных органов и органов местного самоуправления (п. 1 ст. 3).

Не будучи рабочими или служащими, адвокаты не входят в состав должностных лиц. Они самостоятельно определяют число членов своей корпорации. Адвокаты, не занимающие руководящие должности в корпорации, не работают по трудовым договорам.

Однако вместо независимой адвокатуры создаются государственные учреждения, подчиненные Минюсту и его регистрационной службе. Устанавливается предельная численность служащих государственных юрбюро. Федеральная регистрационная служба контролирует и регулирует деятельность государственных юрбюро, утверждает их структуру и штатное расписание, формирует их кадровый состав. В адвокатских коллективах выстраивается система начальников и послушных исполнителей, система приказаний и подчинения. Кроме того, внедряется работа адвокатов по трудовым договорам, назначение адвокатов на должность и освобождение от должности новоявленными начальниками...

Как видим, меры по "очиновниченью" адвокатов и ликвидации их независимости принимаются и активные, и опасные. Некоторые сторонники Закона об адвокатуре надеялись на то, что его принятие консолидирует сообщество. В 2005 г. им пришлось заявить иное: "Казалось бы, закон об адвокатуре должен был объединить адвокатов, но на деле получилось с точностью до наоборот"*(35).

В связи с проведением 5 апреля 2007 г. Всероссийского съезда адвокатов Совет Федеральной палаты адвокатов (ФПА) опубликовал отчет за период с апреля 2005-го по апрель 2007-го.

Согласно отчету "государством назначен орган, наделенный функциями по контролю и надзору в области адвокатуры, - Федеральная регистрационная служба и ее территориальные органы в субъектах Российской Федерации". С утверждением в отчете о том, что "во многом благодаря активной деятельности ФПА РФ адвокатура заняла достойное место среди общественных институтов", трудно согласиться. Вряд ли обоснован и вывод отчета, по которому сотрудничество представителей Совета ФПА с государственными структурами "положительным образом сказалось на взаимоотношениях адвокатуры с государственными органами, позволило установить разумный баланс в этих взаимоотношениях"*(36).

Думаю, приведенные положения не содействуют надлежащему оказанию квалифицированной юридической помощи. Федеральный закон об адвокатской деятельности и адвокатуре не предусматривает создание органа по надзору и контролю в области адвокатуры, а прямо говорит о ее независимости: "Адвокатура является профессиональным сообществом адвокатов и как институт гражданского общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления" (п. 1 ст. 3). "Адвокатура действует на основе принципов законности, независимости, самоуправления, корпоративности, а также принципа равноправия адвокатов" (п. 2 ст. 3).

Сказанное в отчете Совета ФПА соответствует идее огосударствления адвокатуры, что противоречит ее юридической природе и несовместимо с Правом.

Всем нам следует почаще вспоминать высказывание противника огосударствления адвокатуры В.Д. Спасовича: "Я всю почти жизнь мою был человек частный. Я был частный писатель, частный носитель нашего адвокатского значка, который, как известно, несовместим с государственной службой"*(37).

Ю.И. Стецовский,

доктор юридических наук, профессор,

заслуженный юрист РСФСР

"Адвокат", N 7, июль 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Цит. по: Полянский Н.Н. Правда и ложь в уголовной защите. - М., 1927. С. 25.

*(2) Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. - СПб., 1912. С. 483, 484.

*(3) См.: Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. - Саратов, 1969. С. 325, 326; Троицкий Н.А. Царизм под судом прогрессивной общественности: 1866 - 1895 гг. - М., 1979. С. 201, 202.

*(4) См.: Скрипилев Е.А. Российская присяжная адвокатура после Февральской буржуазно-демократической революции // Вопросы теории истории государства и права. Иркутск, 1971. С. 3-34.

*(5) См.: СУ РСФСР. 1918. N 26. Ст. 420.

*(6) Цит. по: Нехамкин С. Правозаступник Советской власти // Известия. 2005. 27 апреля. В 2005 г. статья опубликована в связи с предложением министра юстиции РФ создать государственные адвокатские бюро.

*(7) Еженедельник советской юстиции. 1922. N 6. С. 10.

*(8) Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. - СПб., 1912. С. 483, 484.

*(9) Организационная работа и вопросы этики / Под ред. В.И. Вегер. М., 1924. С. 16.

*(10) См.: Вышинский А.Я., Ундревич В.С. Курс уголовного процесса. Судопроизводство. - М., 1934. С. 163, 175, 217.

*(11) См.: Цыпкин А.Л. Право на защиту в советском уголовном процессе. - Саратов, 1959. С. 36-40, 148, 149; Фойницкий И.Я. Защита в уголовном процессе как служение общественное. - СПб., 1885. С. 58.

*(12) Шаламов М.П. История советской адвокатуры. - М., 1939. С. 3; Он же. Советская юстиция. 1982. N 6. С. 32.

*(13) Чельцов М.А. Об адвокатской профессии и юридической природе советской адвокатуры // Советское государство и право. 1940. N 7. С. 14.

*(14) Ривлин А.Л. Организация адвокатуры в СССР. - Киев, 1974. С. 14. Отстаивая принадлежность коллегий адвокатов к общественным организациям, А.Л. Ривлин включал их в систему судебных органов (указ. соч., с. 60). Однако в судебную систему входят суды, а не коллегии адвокатов или иные органы (ВВС СССР. 1980. N 27. Ст. 245). Не включалась адвокатура и в "единую систему Министерства юстиции СССР", которой была посвящена статья 4 Положения о Министерстве юстиции СССР (СП СССР. 1972. N 6. Ст. 32).

*(15) Адвокат в советском уголовном процессе. - М., 1954. С. 53, 63; Уголовный процесс. - М., 1969. С. 80.

*(16) См.: Конституционный статус общественных организаций в СССР. М., 1983. С. 86, 188. Общественные организации, право и личность. М., 1981. С. 213, 217-220, 228.

*(17) Осетров Н. Юридическая помощь адвокатов гражданам и организациям // Социалистическая законность. 1982. N 5. С. 24.

*(18) Советский адвокат // Известия. 1983. 12 авг.

*(19) См.: Сухарев А.Я. Суд народный // Литературная газета. 1977. 7 декабря; Строгович М.С. Суд и адвокатура // Конституционные основы правосудия в СССР. 1981. С. 117, 118; Снигирева И.О. Общественные организации в сфере производства и труда // Общественные организации, право и личность. - М., 1981. С. 217-220 и др.

*(20) Юридическая энциклопедия. - М., 2001. С. 918.

*(21) Российская юстиция. 1997. N 1. С. 26, 27; 2000. N 3. С. 60. Вестник Гильдии российских адвокатов. 1998. N 8. С. 8;

*(22) Российский адвокат. 1995. N 1. С. 4.

*(23) О признании коллегий адвокатов общественными организациями см.: Юрьев С.С. Правовой статус общественных объединений. - М., 1995. С. 109, 120-122.

*(24) Концепция судебной реформы в Российской Федерации. Сост. С.А. Пашин // Издание Верхового Совета РФ. - М., 1992. С. 68.

*(25) Письмо Госналогслужбы РФ от 14 ноября 1997 г. N ВК-6-16/397 "О применении контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением юридическими консультациями коллегий адвокатов".

*(26) Российская юстиция. 1996. N 4.

*(27) Стенограмма V съезда Гильдии российских адвокатов // Адвокатские вести. 2006. N 11, 12. С. 31, 32.

*(28) Адвокатские вести. 2006. N 11, 12. С. 12.

*(29) Адвокатские вести. 2006. N 11, 12. С. 13.

*(30) Адвокатские вести. 2006. N 11, 12. С. 17.

*(31) См.: Газета "Адвокат". 2005. N 4. С. 5.

*(32) См.: РГ. 2006. 17 нояб.

*(33) См.: Ткачук С. Государство хочет взять под контроль адвокатов // Новые Известия. 2005. 16 марта; Каллиома Л. Минюст создает государственную адвокатуру // Известия. 2005. 17 марта. Усиление государственного руководства адвокатурой способно вновь поставить ее на колени. Речь идет о формировании корпуса квази-адвокатов из чиновников, получающих заработную плату в фиксированном размере от казны. Мы это, как говорится, уже проходили. После упразднения дореволюционной присяжной адвокатуры целых пять лет велись поиски новых форм правозаступничества (см.: Бойков А.Д. Адвокатура и адвокаты. - М., 2006. С. 15, 17).

*(34) См.: Урок правописания. Минюст приступает к масштабной экспертизе всей правовой базы России // РГ. 2005. 22 июля.

*(35) Мирзоев Г.Б. Над адвокатурой тучи ходят хмуро // Адвокатские вести. 2005. N 10. С. 3.

*(36) Адвокат. 2007. N 4. С. 10, 13.

*(37) Цит. по: Винавер М.М. Недавнее (воспоминания и характеристики). Петроград, 1917. С. 12.