Записки эксперта (Б.А. Федосюткин, "Адвокат", N 8, август 2007 г.)

Записки эксперта

Работа адвоката - это интеллектульная борьба с дефектами следствия и суда в рамках действующих законов. Гражданское или уголовное дело, иногда кажущиеся "простеньким", подчас оказывается крайне сложным и удивительно интересным. Разнообразие жизненных коллизий выдвигает огромное количество ситуаций, когда адвокату приходится переворачивать горы специальной литературы, пользоваться услугами самых различных специалистов, дополнительно изучать старые и действующие законы, постоянно мыслить не только по версиям следствия, но и продумывать другие варианты событий, тщательно анализировать все имеющиеся фактические данные.

По сути, работа по любому делу есть научное исследование. Отстаивая чьи-либо законные интересы, адвокат должен быть тонким психологом, а добиться искреннего доверия подзащитного не так-то просто.

Однозначно, что при рассмотрении человека в качестве объекта или субъекта преступления на первом месте находятся многочисленные вопросы из области биологии и медицины, которые мы объединяем в понятие "медицинская криминалистика"*(1).

Настоящему адвокату небезразлична судьба его подзащитного, а знания в областях биологии и медицины могут серьезно помочь в достижении успеха.

Анализируя свой десятилетний опыт работы в качестве независимого специалиста, хочу поделиться некоторыми наблюдениями по делам, где мое участие помогало людям, попавшим в беду.

Таинство родов

Симпатичная девушка двадцати лет Ольга Х. приехала в Москву из сибирской глубинки по приглашению знакомой, оформила регистрацию, устроилась на работу, стала понемногу обживаться. С подругой по работе сняли вблизи города вначале комнату, затем отдельную двухкомнатную квартиру. Жили тихо, скромно.

Вскоре к Ольге приехал ее любимый и друг детства Иван. Пара собиралась пожениться. Иван тоже устроился на работу в Москве, зарабатывал прилично, но вскоре сильно пристрастился к играм с "однорукими бандитами" и почти всегда проигрывал.

Между тем Ольга забеременела. Свадьба откладывалась, но ребенка решено было сохранить. Время шло. Когда наша героиня впервые обратилась в женскую консультацию, там определили уже 30-недельную беременность и дату предстоящих родов, но родовой сертификат не дали. Беременность протекала без осложнений.

Все случилось внезапно. Недели на две-три раньше срока, утром, когда все уже ушли на работу, у Ольги начались схватки, отошли воды, появились сильные боли, начался, говоря медицинским языком, процесс первых родов в условиях неочевидности. Даже вызвать "Скорую помощь" у Ольги не хватило сил, самостоятельно она смогла добраться только до ванной комнаты. Как долго протекали роды, она не помнила из-за периодической потери сознания и возникшего кровотечения. Отметила только, что ребенок - девочка - родилась синей, не двигалась и не кричала. Пуповину сама смогла отстричь ножницами на расстоянии 25 см от тела, без перевязки.

Тут с работы пришел Иван, вызвал "Скорую". Приехавшие медики констатировали смерть ребенка, бессознательное состояние роженицы от кровопотери. На месте приняли экстренные меры, женщину увезли в роддом, где выполнили выскабливание, ушили разрывы шейки матки и мягких тканей. Короче, спасли ей жизнь.

О случившемся сообщили, как положено, в милицию. Приехав по адресу, сотрудники на балконе в целлофановом пакете обнаружили труп ребенка, информацию передали в прокуратуру, следователь которой сразу, в тот же день и без какой либо проверки, вынес постановление о возбуждении уголовного дела по ст. 106 УК РФ "Убийство матерью новорожденного ребенка", предусматривающей лишение свободы на срок до пяти лет.

В принципе такое постановление вынесено своевременно и совершенно оправданно, так как обязывает всех сотрудников правоохранительных органов, и в первую очередь судебно-медицинского эксперта, проводить тщательную проверку, детально исследовать все факты и обстоятельства смерти новорожденных при подозрительных обстоятельствах.

При исследовании трупа новорожденной девочки установлено, что она родилась доношенной (вес 3,5 кг, рост 50 см), тело покрыто первородной смазкой, без признаков врожденной патологии, но с симптомами асфиксии. Причиной смерти определена "механическая асфиксия" без указания вида, что в дальнейшем привело к преждевременным излишне крутым мерам. Еще до получения официального заключения судмедэксперта, только на основании устной предварительной информации следователь принял решение о заключении родильницы под стражу, что сразу и было сделано на пятый день при выписке ее из родильного дома.

И вот она сидит в СИЗО месяц, другой: десятый: Практически весь период вялотекущих действий правоохранительных органов. А они вкратце следующие: заключение судмедэксперта по исследованию трупа новорожденной девочки было готово и передано следователю прокуратуры через полтора месяца (оправдание - гистологическое и биохимическое исследования, много работы). Другой судмедэксперт по медицинским документам из роддома и показаниям врача "Скорой помощи" отдельно написал свое заключение через: два месяца, (оправдание - перегруженность).

Таким образом, формальности, вроде бы, соблюдены, факты зарегистрированы, но без участия специалиста акушера-гинеколога, что категорически недопустимо.

Элементарный здравый смысл подсказывает, что в данной ситуации первичным является человек, беременная женщина (родильница), которая в процессе родов (роженица) "производит" второго человека- ребенка. Следовательно, изучению подлежат родильница, роженица, процесс (таинство) родов и ребенок - только в такой последовательности и в неразрывном единстве. Этого, кстати, требуют и "Правила судебной акушерско-гинекологической экспертизы".

В данном случае эксперт имел дело с первыми, срочными, патологическими родами (судя по их механизму) - поэтому без изучения состояния женщины в этом процессе и всех последствий ситуации в комплексе обойтись было никак нельзя.

Наскоро утверждено обвинительное заключение, дело передано в суд. А Ольга Х. все сидит в СИЗО, ждет суда. Меняются следователь, адвокаты, меняются судьи- все понимают, здесь "что-то "не то.

На первом судебном заседании ходатайство адвоката о проведении дополнительной экспертизы с участием акушера-гинеколога было отклонено, поэтому ему пришлось воспользоваться услугами независимого специалиста.

После изучения представленных материалов и консультаций с опытными акушерами-гинекологами был подготовлен документ, в котором подтверждена основная (биологическая) причина смерти ребенка - "механическая асфиксия"), однако ее возникновение обусловлено патологией в родовом процессе, а не умыслом матери.

В целом патология родов заключалась в преждевременном нарушении кровоснабжения ребенка через плаценту и пуповину, что могло быть при преждевременной отслойке плаценты или обвитии и сдавлении самой пуповины. Все это стало следствием отсутствия наблюдения, контроля и помощи в родах - т.е. неоказания помощи роженице. Не вдаваясь в специфические медицинские детали, следует отметить подтверждение данного диагноза практически всеми зарегистрированными объективными данными: ребенок появился синюшный (гипоксия), не кричал и не шевелился, при гистологическом исследовании легких выявлен дистелектаз (частичное нераскрытие альвеол), при биохимическом исследовании сахара в коре головного мозга оказалось значительно меньше, чем в крови (свидетельство длительности процесса гипоксии) и др.

Судья (женщина, и прокурор в процессе тоже женщина) была вынуждена пригласить судебно-медицинского эксперта, который исследовал труп ребенка для ответа на вопросы, возникшие практически у всех участников процесса. При этом важно отметить, что эксперт, назначенный следствием без объяснения причин трижды не являлся в судебные заседания, хотя каждый раз имелась его подпись о получении повестки. А подсудимую каждый раз снова и снова увозили в СИЗО под конвоем :

Наконец эксперт явился. Его объяснения были наивны и безграмотны до слез. Их основа - так как целлофановый пакет был плотно завернут, то живой ребенок в нем и задохнулся: После оглашения заключения независимого специалиста позиция эксперта не изменилась. Приговор матери - два года колонии.

После кассации приговор был отменен судом вышестоящей инстанции.

В связи с этим делом вспомнилось другое, давнее. Общее между ним и делом Ольги Х. только то, что речь шла тоже о детоубийстве, и мать тоже осудили, правда, не на два, а на четыре года. Но только та действительно была убийцей, а ребенок - абсолютно нормальным и здоровым на удивление.

Случилось так, что в самом начале своей трудовой деятельности мне пришлось впервые участвовать в открытом судебном процессе по обвинению матери в попытке убийства новорожденного. Дело было в маленьком райцентре, "градообразующим" предприятием которого был довольно крупный сахарный завод, работающий сезонно после поступления урожая. Убогое общежитие для временных рабочих, единственный туалет на улице:

Поздняя осень, первые заморозки. Ближе к утру меня, молодого врача, разбудил милиционер (он же шофер) - на выезд! Сообщил, что в выгребной яме туалета обнаружен ребенок. Приехали, но оказалось, что ребенка уже извлекли работники скорой помощи и увезли в больницу. Следователь прокуратуры (помню даже его фамилию - Грызлов) пояснил, что ранние посетители, услышав писк ребенка, обнаружили его на подмерзшей поверхности полутораметрового содержимого выгребной ямы, которую давно не чистили. Сами достать не смогли, побежали в больницу, благо что она находилась не далеко.

"Скорая" примчалась, и водитель, которого держали за ноги всем миром, извлек через очистной люк чудо-мальчика (месяц он прожил в родильном отделении больницы, был совершенно здоров, даже сыпи или прыщика не появилось, и его сразу же усыновили.)

Одиночку -"маму", сезонную работницу, нашли быстро. Обследовали. Установили факт первых нормальных родов, их давность и выяснили все обстоятельства. Рожала у бабушки, которая жила на окраине поселка. Она-то и выдала идею как избавиться от нежелательного ребенка и ночью с согласия роженицы ее осуществила. При этом пуповина у доношенного ребенка была обрезана и перевязана, первородная смазка частично удалена, какой-либо патологии не обнаружено. Ребенок пролежал на холоде в выгребной яме около двух часов и даже не простыл! Все эти сведения были отражены и подписаны в совместном заключении с акушером-гинекологом.

И вот суд. Матери и бабушке определили по четыре года (причем бабушка по возрасту попала под амнистию).

А выгребную яму уже в день происшествия вычистили досуха - так уж принято в России после любого ЧП.

Б.А. Федосюткин,

кандидат медицинских наук,

главный специалист Центра экспертных исследований "Стратегия"

"Адвокат", N 8, август 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См. подробнее: Федосюткин Б.А. Некоторые аспекты медицинской криминалистики // Адвокат. 2007. N 7.