Влияние на право России Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентов Европейского Суда по правам человека (А.Р. Султанов, "Журнал российского права", N 12, декабрь 2007 г.)

Влияние на право России Конвенции о защите прав человека и основных
свобод и прецедентов Европейского Суда по правам человека

Еще недавно ссылка в судебном разбирательстве на нормы международного права и на ст. 15 и 17 Конституции РФ воспринималась как нечто лишенное смысла, оторванное от реальности. А сейчас уже Верховный Суд РФ ориентирует суды на изучение практики Европейского Суда по правам человека и применение его прецедентов.

О необходимости применения правовых позиций Европейского Суда по правам человека говорится в п. 10-15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", в преамбуле и п. 1 и 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц".

Высший Арбитражный Суд РФ выпустил специальное Информационное письмо от 20 декабря 1999 г. N С1-7/СМП-1341 "Об основных положениях, применяемых Европейским Судом по правам человека при защите имущественных прав и права на правосудие", в которых ориентировал арбитражные суды на соблюдение положений, сформулированных Европейским Судом по правам человека и направленных на защиту имущественных прав и права на правосудие.

Конституционный Суд РФ впервые сослался на постановления Европейского Суда по правам человека в своем постановлении от 23 ноября 1999 г. N 16-П по делу о проверке конституционности абзацев третьего и четвертого пункта 3 статьи 27 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" в связи с жалобами религиозного общества Свидетелей Иеговы в городе Ярославле и религиозного объединения "Христианская Церковь прославления", указав, что постановления Европейского Суда по правам человека от 25 мая 1993 г. и от 26 сентября 1996 г. разъясняют характер и масштаб обязательств государства, вытекающих из ст. 9 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Таким образом, высшие судебные инстанции однозначно высказались за обязательность правовых позиций Европейского Суда по правам человека в части толкования и применения Конвенции, причем толкование, данное при рассмотрении жалоб против других государств, так же обязательно, как и толкование, содержащееся в постановлениях и решениях по жалобам против России. Ранее этот вывод был неоднозначен; некоторые авторы полагали, что в соответствии с Федеральным законом от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" обязательность правовых позиций Европейского Суда по правам человека возникает лишь в отношении решений, вынесенных против России.

Действительно, в названном Федеральном законе указано:

"Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации". Из буквального толкования данной нормы можно сделать вывод о том, что для Российской Федерации обязательны только решения и постановления Европейского Суда по правам человека, вынесенные против Российской Федерации, причем из них следует обязанность не только исправить установленное нарушение Конвенции, но и предпринять эффективные действия по недопущению новых аналогичных нарушений.

Европейский Суд по правам человека в своих постановлениях руководствуется своей прецедентной практикой, причем суд не связан при применении прецедента субъектным составом прецедента, при изложении постановлений и решений по жалобам против России Европейский Суд по правам человека ссылается на свою прецедентную практику по делам против других государств. Это соответствует принципу правовой определенности, поскольку делает прогнозируемым решение суда.

Следовательно, при применении норм Конвенции Российская Федерация должна принимать во внимание всю практику Европейского Суда по правам человека, в том числе ту, которая была сформирована по делам, рассмотренным до присоединения России к Конвенции. Только такой подход поможет избежать России признания новых нарушений Конвенции. Однако для реализации данного подхода прежде всего нужно обеспечить доступность постановлений и решений Европейского Суда по правам человека.

Постановления Европейского Суда по правам человека находятся в открытом доступе в сети Интернет на официальных языках Конвенции - английском и французском.

Выпущенные в последнее время книги*(1), содержащие переводы полных текстов решений и постановлений, вынесенных ЕСПЧ, изданы тиражом 2000-2500 экз., в то время как в России только судов общей юрисдикции около 2500. Кроме того, любой перевод на русский язык будет неофициальным.

С другой стороны, применение судами решений Европейского Суда по правам человека, не опубликованных на русском языке, может противоречить требованиям ч. 1 ст. 1, ст. 2, ч. 3 и 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ст. 18, ч. 1 и 2 ст. 19 Конституции РФ. Ведь требование Конституции РФ о необходимости публиковать нормативные акты и запрета применения неопубликованных актов вытекает из права индивида знать свое правовое положение, и только на основе данного знания он сможет поступать так, чтобы не бояться негативных последствий. Требование правовой определенности является составным элементом принципа верховенства права. Индивид имеет право требовать, чтобы ему было точно указано, чего от него хотят и какие рамки ему ставят*(2).

К сожалению, приходится констатировать, что для большинства граждан и даже для некоторых судей остаются неизвестными в полном объеме уровень защиты, предоставляемой Конвенцией, и сам порядок предоставления защиты. Об этом можно судить по тому факту, что огромное количество жалоб из России не проходит уровень приемлемости, при том что имеются факты нарушений положений Конвенции*(3).

К сожалению, несмотря на то, что Верховный Суд РФ ориентирует суды на применение норм Конвенции в толкованиях ЕСПЧ, в судах первой и кассационной инстанций нет надлежащего понимания постановлений ЕСПЧ. В одном недавно принятом Определении Ростовского областного суда*(4) указано: "Ссылки кассатора в обоснование необходимости компенсации морального вреда на постановление Европейского Суда по правам человека судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку судебный прецедент в силу статьи 11 ГПК РФ не относится к числу нормативных правовых актов, применяемых судом при разрешении гражданских дел". Это свидетельствует о неправильном понимании судом правового значения постановлений ЕСПЧ. Обязательность прецедентной практики Европейского Суда по правам человека следует из официального признания Россией юрисдикции Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней.

На наш взгляд, прав Д.П. Холинер, который пишет*(5), что если национальные суды отказываются рассматривать аргументы, основанные на Конвенции, которые к тому же были ясно и полно изложены перед ними, то это само по себе может стать нарушением Конвенции. В качестве примера он приводит постановление ЕСПЧ от 9 декабря 1994 г. по делу Хиро Балани против Испании, в котором Европейский Суд установил, что отказ высшей судебной инстанции рассмотреть в своем решении главное основание апелляции был нарушением права на справедливое разбирательство по ст. 6 Конвенции.

Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин в своем выступлении на VIII Международном форуме по конституционному правосудию "Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы" отметил: "Права и свободы, закрепленные Конвенцией, поскольку она является международным договором, и решения Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) - в той степени, в какой они выражают общепризнанные принципы и нормы международного права, - являются составной частью российской правовой системы".

Таким образом, постановления ЕСПЧ обязательны для российских судов, поскольку являются толкованиями международного договора - Конвенции, которая в силу ч. 1 ст. 17 Конституции РФ является составной частью правовой системы России и в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ обладает приоритетом над законами России. И непринятие их во внимание при применении норм Конвенции может породить нарушение международных обязательств России и обернуться установлением факта нарушения в постановлении ЕСПЧ.

Некоторые государственные органы пытаются исказить значение постановлений ЕСПЧ. В частности, Пенсионный фонд РФ выпустил письмо от 7 июня 2005 г. N КА-09-26/5848 "О правовом значении постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе Праведная против Российской Федерации, в котором указал:

"В соответствии с конституционными принципами судопроизводства, закрепленными в ст. 46 Конституции Российской Федерации, каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, а ст. 120 Конституции Российской Федерации установлено, что судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации. Европейский Суд по правам человека отметил нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, допущенные в процессе судопроизводства по делу конкретного заявителя - Праведной Л.А., вследствие чего постановление Европейского Суда по правам человека от 18 ноября 2004 г. не может быть применено при рассмотрении других судебных дел в Российской Федерации. Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации не установлен порядок пересмотра постановлений, принятых судебными органами Российской Федерации в связи с признанием их вынесенными с нарушением норм, установленных Конвенцией, о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. Пенсионным фондом Российской Федерации по данному вопросу было направлено обращение в Верховный Суд Российской Федерации. Разъяснения, представленные высшей судебной инстанцией, будут доведены до сведения территориальных органов".

Тот факт, что в ГПК РФ не указано такое основание для пересмотра судебных актов, как установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении дела судом РФ, не означает отсутствия такой возможности. Более того, по настоящее время сохраняет свою силу толкование, данное Конституционным Судом РФ в постановлении от 2 февраля 1996 г. N 4-П по делу о проверке конституционности ряда статей УПК РСФСР, в котором Конституционный Суд в п. 7 указал: "Решения межгосударственных органов могут приводить к пересмотру конкретных дел высшими судами Российской Федерации и, следовательно, открывают дорогу для полномочий последних по повторному рассмотрению дела в целях изменения ранее состоявшихся по нему решений, в том числе принятых высшей внутригосударственной судебной инстанцией".

Другие процессуальные кодексы, в отличие от ГПК РФ, не обошли данный вопрос стороной.

Так, в соответствии с ч. 7 ст. 311 АПК РФ основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам является "установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека".

В части 4 ст. 413 УПК РФ в качестве основания возобновления производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств указано, что новыми обстоятельствами являются установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанное с: а) применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод; б) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод".

Таким образом, в соответствии с толкованием Конституционного Суда РФ, которое сохраняет свою обязательную силу, акты межгосударственных органов, к которым относится и Европейский Суд по правам человека, создают основания для пересмотра ранее вынесенных судебных актов, в том числе Верховного Суда РФ. Это соответствует Рекомендации Комитета министров Совета Европы от 19 января 2000 г. N R (2000) 2 "по пересмотру дел и возобновлению производства по делу на внутригосударственном уровне в связи с решениями Европейского Суда по правам человека" и не требует какого-либо дополнительного разъяснения Верховного Суда РФ.

Письмо Пенсионного фонда РФ от 7 июня 2005 г. противоречит постановлению Пленума Верховного Суда РФ "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" и обязательствам РФ, вытекающим из п. 1 ст. 46 Конвенции - подчиняться решениям Суда, включая принятие общих мер для предотвращения новых нарушений Конвенции, подобных выявленным в постановлении Суда.

Без принятия действенных мер по исправлению допущенных нарушений и предотвращению новых, им подобных, Конвенция стала бы лишь инструментом выплаты денежной компенсации, позволяющим государствам "покупать право на нарушение ее положений"*(6). Попытка принизить правовое значение судебных прецедентов ЕСПЧ, безусловно, влечет негативные последствия как для граждан РФ, которые не будут получать надлежащей защиты, так и для России, которая будет нести дополнительные расходы для возмещения вреда, причиненного гражданам нарушением Конвенции.

В ноябре 2005 г., по словам советника Президента РФ, доктора юридических наук В.Ф. Яковлева*(7), Россия вышла на первое место по количеству обращений граждан в Европейский Суд по правам человека. Он сообщил, что за последний квартал Страсбургский суд назначил компенсационных выплат россиянам около 200 тысяч евро и половину этой суммы - в долларах. Рост количества жалоб превышает способность Суда рассматривать дела, что влечет скопление нерассмотренных жалоб. Советник настаивал на том, что главным средством сохранения работоспособности и эффективности Европейского Суда должно являться совершенствование национальных средств защиты прав человека. С этим нельзя не согласиться. Однако в качестве способа решения проблемы он указал: "Необходимо разработать внутрироссийскую систему фильтров для заявителей в Страсбург, чтобы заявления граждан не доходили до Европейского Суда, особенно в областях системных злоупотреблений властных органов - ведь прецедент создан, и победы граждан над государством в Европейском Суде запрограммированы".

Нужно ли создание еще каких-либо органов? Быть может, рост заявлений - это лишь следствие проблемы, а не сама проблема? Проблема же, на наш взгляд, заключается в том, что имеют место факты нарушения прав, не получивших должной защиты в российских судах, и в том, что остаются "системными" злоупотребления властных органов.

С момента вынесения постановления ЕСПЧ по делу Рябых против России прошло больше двух лет. Какие меры приняла Россия для предотвращения новых нарушений Конвенции, подобных выявленным в постановлении Европейского Суда?

Из предварительной Резолюции ResDH (2006) 1 "О нарушении принципа правовой определенности процедурой пересмотра дел в порядке надзора в гражданском судопроизводстве в Российской Федерации: принятые общие меры и остающиеся вопросы в свете постановлений Европейского Суда по правам человека по делу Рябых (24 июля 2003 г.) и делу Волкова (5 апреля 2005 г.)" (принята Комитетом Министров Совета Европы 8 февраля 2006 г.)*(8) следует, что Российская Федерация отчиталась о выполнении общих мер, указав, что система надзора модернизирована еще в 2002 г. В частности, предоставлено право возбуждения надзорной процедуры только сторонам судебного процесса и физическим или юридическим лицам, чьи законные права и интересы нарушены судебными постановлениями (ч. 1 ст. 376 ГПК РФ); ограничен сроком в один год процессуальный срок на подачу жалобы в порядке надзора (ч. 2 ст. 376 ГПК РФ). Между тем ничего не было сказано о том, что в ГПК РФ имеется ст. 389, которая позволяет должностным лицам Верховного Суда РФ возбуждать надзорное производство по собственному почину и без ограничения какими-либо сроками. Путем умолчания и игнорирования проблемы проблему не разрешить, и законодателю необходимо принять эффективные меры по устранению "зон системных нарушений" путем изменения правового регулирования с учетом европейских стандартов.

Возможно, правы те авторы, которые предлагают в качестве уменьшения количества нарушений прав человека и основных свобод ввести ответственность для лиц, нарушивших права и свободы. Ведь сейчас Россия производит выплаты за нарушения Конвенции, выявленные ЕСПЧ, из бюджета, т.е. за счет налогоплательщиков, а не за счет виновных лиц. Установление персональной ответственности должностных лиц подняло бы уровень соблюдения прав человека. По сообщениям средств массовой информации, случаи введения ответственности должностных лиц за нарушение прав и свобод человека в странах - участницах Конвенции имели место*(9).

Таким образом, у России еще много возможностей для того, чтобы обеспечить соблюдение прав человека и основных свобод в соответствии с высокими стандартами Конвенции. И в этой важной работе должно принять участие все общество. Нельзя перекладывать ответственность на ЕСПЧ за наведение порядка в России в области соблюдения прав человека, - ЕСПЧ лишь вспомогательный механизм Конвенции, который применяется только тогда, когда государства - участники Конвенции не выполняют обязанности гарантировать и защищать права человека и основные свободы.

По мнению некоторых ученых, если постановление ЕСПЧ было принято в период действия Конвенции для России, то с учетом ч. 4 ст. 15 Конституции РФ необходимо приводить все вынесенные (с момента присоединения России к Конвенции) аналогичные судебные решения в соответствие с этим постановлением, и для этого должна быть разработана специальная процедура*(10).

Такой подход имеет право на существование. Как отметил М.Ш. Пацация, в известном смысле он корреспондируется с позицией Конституционного Суда РФ, которую он изложил в своем Определении от 5 февраля 2004 г. N 78-О. Правда, в случае с Европейским Судом нет лишения юридической силы нормы права, примененной судом, но есть нечто принципиально важное: нарушающая Конвенцию правоприменительная практика в отношении лиц, не участвовавших в рассмотрении дела в Европейском Суде. При наличии соответствующей воли заинтересованных субъектов соответствующее решение арбитражных судов также должно подлежать пересмотру*(11).

В Определении Конституционного Суда РФ от 14 января 1999 г. N 4-О было указано, что на лиц, не являвшихся участниками конституционного судопроизводства, но чьи дела также были разрешены на основании актов, признанных неконституционными, распространяется положение ч. 3 ст. 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которым решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях, т.е. с использованием закрепленных другим законодательством материально-правовых оснований и процессуальных институтов. В Определении от 5 февраля 2004 г. N 78-О Конституционный Суд РФ разъяснил: "Из положений части третьей статьи 79 и части второй статьи 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" следует, что постановление Конституционного Суда Российской Федерации обладает обратной силой в отношении дел обратившихся в Конституционный Суд Российской Федерации граждан, объединений граждан (организаций), а также в отношении неисполненных решений, вынесенных до принятия этого постановления. Дела, которые послужили для заявителей поводом для обращения в Конституционный Суд Российской Федерации, во всяком случае подлежат пересмотру компетентными органами. Такой пересмотр осуществляется безотносительно к истечению сроков обращения в эти органы и независимо от того, имеются или отсутствуют основания для пересмотра, предусмотренные иными, помимо Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", актами. Правоприменительные решения, основанные на признанном неконституционным акте, по делам лиц, не являвшихся участниками конституционного судопроизводства, подлежат пересмотру в установленных федеральным законом случаях. Это касается как не вступивших, так и вступивших в законную силу, но не исполненных или исполненных частично, решений. Такой пересмотр, однако, не может производиться без надлежащего волеизъявления заинтересованных субъектов и учета требований отраслевого законодательства".

М.Ш. Пацация, назвав прецеденты ЕСПЧ прецедентами толкования Конвенции, пришел к выводу, что акты ЕСПЧ должны рассматриваться в отечественной судебной системе как акты, в плане юридической силы подобные актам Конституционного Суда РФ, в которых содержится оценка конституционности норм российских законов (несмотря на очевидные различия - Европейский Суд в отличие от Конституционного Суда РФ не наделен полномочием "дисквалификации" правовых норм), и что любое применение (как и неприменение) или толкование конвенционных норм российскими судами, расходящееся с их применением и толкованием Европейским Судом, в его окончательных постановлениях неправомерно, а соответствующие судебные акты подлежат пересмотру по инициативе заинтересованных лиц в порядке, определенном российским процессуальным законодательством*(12).

Как было отмечено в постановлении ЕСПЧ от 24 октября 1979 г. по делу Винтерверп (Winterwerp) против Нидерландов, само внутреннее законодательство должно соответствовать Конвенции, включая общие принципы, выраженные или подразумеваемые в ней. Именно поэтому применение Конвенции к практическим юридическим вопросам является обоснованным. И, на наш взгляд, пора вернуться к вопросу принятия федерального закона "О порядке опубликования в Российской Федерации решений Европейского Суда по правам человека".

А.Р. Султанов,

начальник юридического управления ОАО "Нижнекамскнефтехим",

судья Третейского энергетического суда, член Ассоциации

по улучшению жизни и образования

"Журнал российского права", N 12, декабрь 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Европейский Суд по правам человека и Российская Федерация. М.: Норма, 2005.

*(2) Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 2003. С. 91 (впервые опубликована в 1917 г.).

*(3) Султанов А.Р. Метаморфозы в решениях Европейского Суда по правам человека или комментарий к делу Прониной против России // Гражданский и арбитражный процесс. 2005. N 11. С. 40-44.

*(4) Кассационное определение по делу N 33-1798 от 1 марта 2006 г. http://rrpoi.narod.ru/chernobyl/spivak_26.01.htm

*(5) Холинер Д. Ведение дел в российских судах в расчете на разбирательство в Страсбурге / Обращение в Европейский Суд по правам человека. М., 2006. С. 5.

*(6) Вопросы применения Европейской Конвенции по правам человека / Сост. М.Б. Лобов, Ю.Я. Чардина. Цитируется по электронному варианту книги, находящейся в сети Интернет по адресу: http://www.memo.ru/hr/refugees/sem9rus/index.htm

*(7) Выступление на международной научно-практической конференции "Обеспечение прав и свобод человека и гражданина", г. Тюмень, ноябрь 2005 г.

*(8) Принята Комитетом Министров Совета Европы 8 февраля 2006 г. на 955-ой встрече заместителей министров, неофициальный перевод на русский язык: http://rrpoi.narod.ru/echr/res_dh_2006_1.htm

*(9) Гамова С. Молдавские чиновники ответят по искам в Страсбург // Новые известия. 2005. 19 авг.

*(10) Ершов В.В. Актуальные теоретические и практические вопросы Конституции России и Тырновской Конституции Болгарии // Российская юстиция. 2004. N 6. С. 15.

*(11) Пацация М.Ш. Европейский Суд по правам человека и пересмотр судебных актов по арбитражным делам // Законодательство и экономика. 2006. N 3.

*(12) Там же.