Особенности комиссионных судебно-медицинских экспертиз в связи с ненадлежащим оказанием офтальмологической помощи (С.В. Ерофеев, Д.Н. Тимофеев, сборник "Научные труды III Всероссийского съезда (Национального конгресса) по медицинскому праву")

Особенности комиссионных судебно-медицинских экспертиз в связи
с ненадлежащим оказанием офтальмологической помощи

Целью работы явилось изучение особенностей и дефектуры судебно-следственной и экспертной практики при проведении комиссионных судебно-медицинских экспертиз по материалам уголовных и гражданских дел, возбужденных в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи врачами-офтальмологами.

Для этого с помощью оригинального программного средства и по унифицированной схеме проведен анализ заключений комиссионных экспертиз, материалов уголовных и гражданских дел в 11 субъектах Центрального Федерального округа РФ, в 1995-2005 годах.

Комиссионные судебно-медицинские экспертизы проводились в рамках расследования уголовного дела в 20,5%, и в 79,5% - при рассмотрении гражданского дела в суде. В большинстве случаев (52,9%) уголовные дела были возбуждены в связи с причинением тяжкого вреда здоровью при травмах глаз, а не по фактам ненадлежащего оказания медицинской помощи. В этих случаях процесс оказания медицинской помощи стал предметом экспертизы по ходатайству обвиняемых.

Качество проведения экспертизы и доступность выводов для работников суда и прокуратуры, которые сталкиваются с большими трудностями при анализе подобных дел в силу высокой специфики врачебной деятельности, зависит не только от судебно-медицинских экспертов и специалистов, входящих в состав комиссии, но и от самих работников правоохранительных органов. Уже на первом этапе, при формулировании вопросов, закладывается фундамент для всей последующей экспертной работы. Однако при анализе постановлений (определений) в 32,5% случае характер вопросов был неполным, в 25,3% - неправильным по форме: встречались многократные повторы, терминологические ошибки, в некоторых экспертизах количество вопросов превышало 30, что не позволяло сосредоточить внимание на самых важных и значимых моментах происшествия при формулировании выводов.

Следует отметить, что вопросы формулировались в 20,5% случаев работниками следственных органов, в 74,7% - истцами или их представителями, и только в 21,7% случаев в формулировании вопросов для экспертных комиссий принимали участие представители лечебно-профилактических учреждений. Расхождение двух последних цифр свидетельствует о низкой активности представителей ЛПУ в отношении своей позиции, о неиспользовании прав ответчика в судебном заседании. Причины этих негативных моментов разнообразны и настоятельно требуют отдельного обсуждения. Неоспоримым является одно: непонимание целей участия в судебном процессе и низкая активность ответчика взаимосвязаны и, безусловно, имеют негативные для него последствия. Этот тезис, в частности, подтверждается тем, что полный характер вопросов при участии медицинских работников отмечался в 76,9% случаев, в отличие от 49,1% при их отсутствии. Участие ответчика в формулировании вопросов не только позволит дать более полное экспертное заключение, но и сделает вопросы более корректными с точки зрения медицины.

Обращают на себя внимание дефекты исследовательской части при проведении экспертиз. Так, в 83,1% случаев эксперт-докладчик допускал терминологические ошибки, касающиеся офтальмологических понятий, и они не были исправлены ни им, ни другими членами комиссии. А это заставляет сомневаться в том, знакома ли клиницистам исследовательская часть заключения. И хотя большинство подобных дефектов не влияет на объективность выводов, тем не менее, они оставляют не только плохое впечатление о работе комиссии, но и способны послужить причиной отвода результатов экспертизы при грамотной позиции истца или обвинения. В 24,1% экспертиз в исследовательской части не соблюдается хронология событий, связанных с медицинским происшествием, в результате чего воссоздание целостной картины становится невозможным, особенно для работников правоохранительных органов, не сведущих в вопросах медицины.

При проведении КСМЭ в 22,9% не было реализовано право экспертной инициативы, предусмотренное ст. 204 УПК. Кроме того, в 9 экспертизах не было проведено обследование потерпевших ни клиницистами, входящими в состав комиссии, ни специалистами в условиях стационара, что практикуется в ряде Бюро СМЭ и не противоречит действующему законодательству. Между тем, без объективного осмотра пациентов, только лишь на основании данных медицинской документации, сделать заключение о характере оказания медицинской помощи не представлялось возможным.

В 6 заключениях отсутствовали такие важные характеристики медицинского происшествия, как установление степени вреда здоровью, определение характера связи между медицинскими манипуляциями и наступившими неблагоприятными последствиями, что было необходимо для дальнейшего установления условий наступления ответственности в ходе судебного разбирательства. Такой подход подчеркивал, зачастую, формальное отношение комиссии к производству экспертизы. Проведение дополнительных и повторных КСМЭ потребовалось в 10,8% случаев.

Состав экспертной комиссии соответствовал общепринятым правилам в 96,4% случаев и в 1 случае не соответствовал существу медицинского происшествия. Сроки исполнения экспертиз превышали 1 месяц в 57,8% случаев.

В 26,5% случаев заключение имело обвинительный характер. В некоторых выводах отдельные ответы базировались на информации, не приведенной в исследовательской части, в выводах повторно описывались явления, уже подробно изложенные в исследовательской части, вплоть до описания анализов.

Первичные КСМЭ проводились в иных субъектах РФ лишь в 12,1% случаев, что свидетельствует о доверии потерпевших и иных участников процесса к комиссиям своего региона.

Изложенное позволяет сделать вывод, что упущения в следственно-судебной и судебно-медицинской практике взаимосвязаны. Для проведения объективного и полного расследования необходимо активное сотрудничество экспертов и клиницистов, работников прокуратуры, суда, а также потерпевших, что позволит более четко отразить суть происшествия и избежать повторных и дополнительных КСМЭ.

С.В. Ерофеев,

профессор, зав. кафедрой судебной медицины,

правоведения и биоэтики, ГОУ ВПО "ИвГМА Росздрава"

Д.Н. Тимофеев,

ассистент кафедры офтальмологии,

ГОУ ВПО "ИвГМА Росздрава" (г. Иваново)