Соотношение уголовного права и законодательства о здравоохранении (А.Г. Блинов, сборник "Научные труды III Всероссийского съезда (Национального конгресса) по медицинскому праву")

Соотношение уголовного права и
законодательства о здравоохранении

Взаимосвязь уголовного права с иными отраслями правовой системы страны во все времена интересовала ученых. В уголовно-правовой литературе объектом внимания исследователей чаще всего становились вопросы о соотношении уголовного права с такими отраслями права, как: уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное, международное, административное, гражданское. В то же время доктрина уголовного права не проявляет должного внимания к изучению теоретических и практических проблем взаимоотношения уголовного права с законодательством о здравоохранении, хотя потребность в обстоятельном исследовании данной темы существует. Вероятно, причиной сложившемуся положению явилось то, что в отечественной правовой системе здравоохранительное законодательство стало формироваться недавно. Создание ранее не известных структурных частей системы права вызвано объективными обстоятельствами, связанными главным образом с появлением новой сферы социальных отношений или усилением их значимости в жизни общества. В данном случае речь идет о втором условии, поскольку в цивилизованном мире юридическое обеспечение охраны здоровья человека становится приоритетной задачей каждого государства.

Систему российского законодательства в сфере здравоохранения в настоящее время составляют Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г., Закон РФ от 22 декабря 1992 г. "О трансплантации органов и (или) тканей человека", Закон РФ от 28 июня 1991 г. "О медицинском страховании граждан Российской Федерации," Закон РФ от 2 июля 1992 г. "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", Закон РФ от 9 июня 1993 г. "О донорстве крови и ее компонентов", Федеральный закон от 30 марта 1995 г. "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)", Федеральный закон от 5 июля 1996 г. "О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности", Федеральный закон от 22июня 1998 г. "О лекарственных средствах", Федеральный закон от 17 сентября 1998 г. "Об иммунопрофилактике инфекционных болезней", Федеральный закон от 30 марта 1999 г. "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", Федеральный закон от 18 июня 2001 г. "О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации", Федеральный закон от 19 апреля 2002 г. "О временном запрете на клонирование человека" и др. Предметом регулирования указанных нормативных актов стали отношения, возникающие между потребителями медицинских услуг и учреждениями системы здравоохранения по поводу оказания медицинской и психиатрической помощи, трансплантации органов и (или) тканей человека, медицинского страхования, иммунопрофилактики инфекционных болезней, генноинженерной деятельности, обеспечения лекарственными средствами, санитарно-эпидемиологического благополучия, предупреждение распространения заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции) ит.д. Во многих юридических нормах затрагиваются значимые для охраны жизни, здоровья, свободы, чести и достоинства личности аспекты медицинской деятельности.

Несмотря на то, что в системе законодательных актов в сфере здравоохранения значительное место отводится нормам, регламентирующим порядок оказания медицинской помощи пациентам, тем не менее, при внимательном изучении содержания ранее указанных федеральных законов нетрудно заметить, что составляющие их нормативные предписания призваны упорядочивать также управленческие, имущественные, договорные, финансовые, трудовые отношения. Отсюда следует, что в структуру законодательства о здравоохранении тесно вплетаются нормы административного, гражданского, финансового, налогового, трудового законодательства. Например, отношения, связанные с решением организационных вопросов, входят в предмет административно-правового регулирования; имущественные отношения образуют предмет упорядочивания гражданского права; отношения по формированию, распределению и использованию денежных фондов составляют предмет финансового права; трудовые отношения являются предметом регулирования трудового права. Таким образом, эффективная юридическая регламентация межотраслевых по своей сущности отношений по поводу охраны здоровья граждан не может быть обеспечена только нормами одной отдельно существующей либо даже вновь образуемой отрасли права. Оно объективно требует системного правового воздействия, что в конечном итоге свидетельствует о комплексной природе законодательства о здравоохранении.

Акцентируя внимание на том, что законодательство в сфере охраны здоровья граждан состоит из актов, содержащих в себе нормы нескольких отраслей права, в литературе отдельные исследователи допускают возможность включения в его структуру норм уголовного законодательства. В качестве примера они ссылаются на уголовно-правовые нормы, устанавливающие основания и виды принудительных мер медицинского характера, назначаемые лицам, совершившим общественно опасные деяния либо преступления

Мы не можем в полной мере согласиться с суждениями указанных авторов. Не имея ничего против того, что нормы гражданского и административного права, также как и трудового, финансового, налогового права составляют содержание законодательства об охране здоровья граждан, в то же время считаем нужным отметить, что нормы уголовного права по своей природе не могут входить в состав здравоохранительного законодательства. Уголовное право России, посредством решения собственных задач по обеспечению охраны соответствующих объектов и предупреждения преступлений, формирует благоприятную среду для функционирования иных отраслей права и законодательства, входящих в правовую систему страны. Если нормы законодательства о здравоохранении призваны упорядочивать отношения, возникающие по поводу охраны здоровья граждан, то уголовно-правовые нормы в этой части гарантируют охрану регламентированных здравоохранительным законодательством правоотношений. Данный вывод непосредственно вытекает из социального назначения самой отрасли уголовного права, которая "образовалась для того, чтобы обеспечить сохранность тех или иных урегулированных другими отраслями права отношений: личности, общества, государства, мира и безопасности от преступного воздействия на них, от причинения им вреда"

Изложенное отнюдь не свидетельствует о том, что уголовное право лишено всякой взаимосвязи с законодательством о здравоохранении. По справедливому замечанию Б.Т. Разгильдиева, соотношение уголовного права с другими отраслями, входящими в правовую систему страны, проявляется не только в заимствовании уголовным законодательством понятийного аппарата иных отраслей права, но и в том, что уголовное право создает условия для нормальной деятельности других отраслей права Исходя из изложенного, автор выделяет два вида соотношения уголовного права с иными отраслями права. Первый вид характеризует соотношение с отраслями права, которые либо реализуют уголовное законодательство, либо повышают его эффективность. Так, определяющим в соотношении уголовного права с уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным правом и криминологией, выступает право уголовное. Первые непосредственно обусловлены уголовным правом и оперируют понятийным аппаратом, разработанным уголовным правом. Речь идет о таких понятиях, как: задачи, принципы, основание уголовной ответственности, преступление, оконченное и неоконченное преступление, субъект преступления, вина, ее формы и виды, соучастие в преступлении, наказание, его цели и система, порядок назначения наказания, основания освобождения от уголовной ответственности и наказания, конкретные составы преступления и т.д.

Иная форма взаимоотношения с уголовным правом характерна для конституционного, международного, административного, гражданского, экологического, земельного, финансового, банковского права. К этой же группе следует относить комплексную отрасль законодательства о здравоохранении. Особенность перечисленных и других регулятивных отраслей права и законодательства проявляется в том, что они "не являются порождением права уголовного. Наоборот, именно эти правовые отрасли, но не непосредственно, а опосредованно обусловливают уголовное право. Такая обусловленность вызывается необходимостью реализации этими отраслями права некоторых своих положений, норм".

Представленный вывод можно проиллюстрировать на примере соотношения уголовного права с законодательством о здравоохранении. Так, Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан (ст. 20), вслед за Конституцией РФ (ст. 41), предоставляют каждому при заболевании право на медицинскую помощь. Однако, ни Конституция РФ, ни Основы законодательства об охране здоровья граждан не обладают тем "инструментом", который способствовал бы обеспечению указанного права больного человека. Причиной тому является то, что юридические нормы, изложенные в ст. 41 Конституции РФ и ст. 20 Основ законодательства об охране здоровья граждан, не содержат санкций, стимулирующих работников медицинской профессии к правомерному поведению. Гарантией соблюдения указанными правоисполнителями права пациента на медицинскую помощь служат нормы Уголовного кодекса РФ. В данном случае речь идет о содержании ст. 124 УК РФ, которая предусматривает ответственность за неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать в соответствии с законом или со специальным правилом, если это повлекло по неосторожности причинение средней тяжести либо тяжкого вреда здоровью больного либо его смерть. Именно уголовное законодательство под угрозой применения наказания к неустойчивым перед законом медицинским работникам обеспечивает реализацию соответствующими лицами своих юридических обязанностей по воздержанию от совершения преступления и соблюдение прав человека, нуждающегося в услугах медицинского характера.

Эффективную охрану прав и свобод пациента с помощью уголовно-правовых норм можно обеспечить только тогда, когда для детальной регламентации отношений между работниками учреждений здравоохранения и потребителями их услуг в государстве создана соответствующая система позитивного законодательства. Если соблюдать очередность, то на первоначальном этапе в правовую систему должны быть включены регулятивные нормы, устанавливающие определенный вариант поведения для участников отношений посредством предоставления субъективных прав и возложения юридических обязанностей. Впоследствии правовую систему следует дополнить охранительными нормами, которые способны гарантировать реализацию указанных прав и обязанностей, удерживая от совершения правонарушения неопределенный круг физических лиц под угрозой применения принудительной силы государства. Именно в приведенной последовательности поступил законодатель, намереваясь обеспечить юридической защитой права и свободы человека при осуществлении трансплантации органов и (или) тканей. В начале он принял Закон РФ от 22 декабря 1992 г. "О трансплантации органов и (или) тканей человека", создав правовую основу регулирования пересадки органов и (или) тканей от живого донора или трупа. Только после юридической регламентации позитивным законодательством отношений между донорами, реципиентами и медицинскими работниками, осуществляющими соответствующие хирургические операции, в 1996 году в Уголовный кодекс РФ была включена охранительная норма, возлагающая на вменяемых физических лиц, достигших возраста уголовной ответственности, обязанность по воздержанию от совершения принуждения к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (ст. 120) .

Между тем, надо помнить, что нормы регулятивного содержания для нормального функционирования нуждаются в помощи норм охранительного характера. Если сформулированные в регулятивных нормах правила поведения не гарантированы мерами государственного принуждения, то они не могут должным образом реализоваться, поскольку предмет регулирования остается вне сферы юридической охраны.

Современное законодательство в сфере здравоохранения дает тому множество примеров. Так, Федеральным законом от 19 апреля 2002 г. "О временном запрете на клонирование человека" на территории нашей страны введен временный, сроком на пять лет, запрет на клонирование человека. Лица, виновные в нарушении положений названного закона, должны нести ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации (ст. 4 Федерального закона "О временном запрете на клонирование человека"). Однако, несмотря на то, что срок действия приведенного нормативного акта заканчивается, в правовой системе России отсутствует норма, устанавливающая конкретный вид и размер ответственности за нарушение его положений. В связи с этим, отечественному законодателю необходимо определиться: если клонирование является деянием общественно опасным, то следует уточнить, в чем это проявляется и сконструировать уголовно-правовую норму, предупреждающую его; если оно является деянием общественно полезным, то не будет оснований для установления временного запрета на осуществления научно-исследовательских работ в области клонирования человека.

А.Г. Блинов,

кандидат юридических наук, доцент

кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права

ГОУ ВПО "Саратовская государственная академия права"

(г. Саратов)