Типичные недостатки стандартных правил страхования (Т.Г. Ермакова, С.В. Дедиков, "Законы России: опыт, анализ, практика", N 5, май 2010 г.)

Типичные недостатки стандартных правил страхования

Стандартные правила страхования представляют собой документ, который в обязательном порядке предоставляется страховщиком в орган страхового надзора при подаче заявления о выдаче лицензии на осуществление страховой деятельности. Федеральная служба страхового надзора в таком случае проверяет соответствие стандартных правил страхования нормам действующего законодательства. К сожалению, страховщики при составлении такого рода документов нередко допускают существенные отступления от требований закона, что служит основанием для отказа в выдаче лицензии на осуществление страховой деятельности вообще или конкретного вида страхования.

Рамки журнальной статьи не дают возможности рассмотреть все такие отступления - столь велико их число и разнообразие, поэтому ограничимся теми, что встречаются чаще. Их вполне можно определить как типичные недостатки стандартных правил страхования.

Нечеткая идентификация различных рисков

Одним из основных недостатков является отсутствие четкой идентификации тех или иных страховых рисков, от которых осуществляется страхование, с конкретными видами страхования. Так, обычно страховщики предусматривают в виде дополнительных опций страхового покрытия возмещение расходов страхователя или выгодоприобретателя на ликвидацию последствий страхового случая, на ведение судебных разбирательств (так называемые судебные расходы). При этом если стандартными правилами страхования имущества установлено возмещение расходов на устранение всех последствий страхового случая, а не только в части, касающейся застрахованного имущества, то это может означать, что соответствующие риски выходят за рамки лицензируемого вида страхования. Как известно, в соответствии с п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору страхования имущества страховщик обязуется за обусловленную договором страховую премию при наступлении предусмотренного в договоре страхового случая возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором страховой суммы. Например, если страховщик готов возмещать расходы по разбору и утилизации остатков сгоревшего или разрушившегося по иным причинам застрахованного строения либо иного объекта страхования, то такие расходы все-таки можно отнести к убыткам в застрахованном имуществе, а вот когда речь идет об устранении таких же последствий вследствие наезда на препятствие застрахованного транспортного средства, то расходы в части утилизации разрушенного объекта, в который врезалось застрахованное транспортное средство, к убыткам в застрахованном имуществе уже никак не относятся.

Когда по различным видам договоров страхования в стандартных правилах предусматривается покрытие судебных расходов, то, во-первых, следует иметь в виду, что их всегда необходимо выделять в отдельный вид страхования, поскольку эти риски относятся к страхованию финансовых рисков. Квалифицировать их как предпринимательские риски сложно, потому что здесь нет оснований, указанных для такого рода рисков в подп. 3 п. 2 ст. 929 ГК РФ: нарушение договора контрагентом или изменение условий предпринимательской деятельности по обстоятельствам, не зависящим от предпринимателя. Таким образом, при включении в договор страхования имущества или гражданской ответственности риска судебных расходов фактически происходит трансформация конкретного вида страхования в комбинированное страхование, что должно в обязательном порядке найти отражение в названии и содержании соответствующих стандартных правил страхования.

Во-вторых, нельзя не учитывать те обстоятельства, при которых возникают судебные расходы. В силу ч. 2 п. 1 ст. 9 Закона об организации страхового дела страховой риск должен отвечать признакам вероятности и случайности. Но разве судебные расходы, возникшие вследствие доведения спора до суда по инициативе страхователя, можно квалифицировать как случайное событие. Скажем, страхователь по договору страхования ответственности туроператора (т.е. страхования ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение договорных обязательств) вместо того, чтобы признать обоснованные требования туристов и иных заказчиков туристского продукта в связи с нарушением условий тура по вине его организаторов, отказывает туристу, вынуждая его обращаться в суд, ну и, соответственно, сам должен нести судебные расходы в ходе этой тяжбы. Полагаем, что страховщик вправе предусматривать покрытие только таких судебных расходов, которые страхователь понес по спору, возникшему исключительно по инициативе другой стороны при отсутствии у нее для этого объективных оснований. Еще одним случаем, когда судебные расходы возникнут у страхователя по объективной, т.е. не зависящей от его воли причине, может быть признана ситуация, при которой страхователь доводит спор до суда по прямому требованию страховщика.

Удивительно, но до сих пор в договоры страхования имущества включаются риски, характерные для договоров страхования гражданской ответственности, и, напротив, в договоры страхования ответственности - риски, свойственные страхованию имущества. Следует подчеркнуть, что такая конструкция страхового покрытия возможна лишь по договорам комбинированного страхования.

Нарушение принципа наивысшей добросовестности

Подчас в стандартных правилах страхования указываются иные, чем предусмотрены законом, последствия нарушения страхователем принципа наивысшей добросовестности. Так, приходится встречать положение о том, что в случае, если страховщик в период действия договора страхования обнаружит, что страхователь при его заключении умышленно предоставил заведомо ложные сведения о существенных условиях страхования, то страховщик имеет право отказать в страховой выплате. Между тем п. 3 ст. 944 ГК РФ на этот случай предусматривает, что страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных п. 2 ст. 179 Кодекса. По нашему мнению, совершенно недопустимо упрощать процедуру применения последствий нарушения принципа доброй воли, потому что законодателем эта сложная процедура введена специально с целью усиления защиты прав и законных интересов слабейшей стороны сделки (страхователя) или иного слабейшего участника страхового правоотношения (выгодоприобретателя). Ни для кого не является секретом то обстоятельство, что страховщики нередко отказывают в страховой выплате на основании одних лишь подозрений в предоставлении им заведомо ложной информации о существенных обстоятельствах страхования.

Некоторые страховщики пытаются "отменить" действие нормы п. 2 ст. 944 ГК РФ, в соответствии с которой в случае, если договор страхования заключен при отсутствии ответов страхователя на какие-либо вопросы страховщика, страховщик не может впоследствии требовать расторжения договора либо признания его недействительным на том основании, что соответствующие обстоятельства не были сообщены страхователем, и предусматривают освобождение себя от ответственности в подобных ситуациях или даже указывают на свое право в одностороннем порядке расторгнуть страховую сделку.

Еще одним из достаточно распространенных отступлений от положений закона в этой части служит норма стандартных правил страхования, согласно которой негативные последствия для страхователя наступают, даже если им были предоставлены просто неполные или недостоверные сведения о существенных обстоятельствах страхования. В этом случае страховщик фактически заменяет субъективную концепцию ответственности страхователя за нарушение принципа наивысшей добросовестности, т.е. когда обязательно наличие умысла виновного лица, на объективную, более выгодную именно страховщику, когда достаточно просто установить факт предоставления страхователем неполной или недостоверной информации о существенных обстоятельствах страхования.

Следует также отметить, что страховщики нередко предусматривают в стандартных правилах страхования иные последствия, чем установлены в законе и на случай увеличения страхового риска в период действия договора страхования.

Напомним, что в период действия договора имущественного страхования страхователь (выгодоприобретатель) обязан незамедлительно сообщать страховщику о ставших ему известными значительных изменениях в обстоятельствах, сообщенных страховщику при заключении договора, если эти изменения могут существенно повлиять на увеличение страхового риска (ч. 1 п. 1 ст. 959 ГК РФ).

В соответствии с п. 2 этой статьи страховщик, уведомленный об обстоятельствах, влекущих увеличение страхового риска, вправе потребовать изменения условий договора страхования или уплаты дополнительной страховой премии соразмерно увеличению риска. Если страхователь (выгодоприобретатель) возражает против изменения условий договора страхования или доплаты страховой премии, страховщик вправе потребовать расторжения договора в соответствии с правилами, предусмотренными гл. 29 Кодекса.

В стандартных правилах страхования на этот случай иногда предусматривается право страховщика прекратить действие договора страхования либо просто отказать в выплате страхового возмещения или страховой суммы. Естественно, что орган страхового надзора не может пропустить соответствующие "рационализаторские предложения" по фактическому изменению законодательства, так как они однозначно и существенно ухудшают положение слабейших участников страховой сделки и правоотношения.

Более сложная ситуация возникает в том случае, когда страховщики включают в стандартные правила страхования положение о своем праве отказать в страховой выплате, если при расследовании страхового случая выяснится, что страхователь (выгодоприобретатель) не уведомил страховщика об увеличении страхового риска. Формально это противоречит норме п. 3 ст. 959 ГК РФ - как известно, законодатель установил иные последствия: при неисполнении страхователем (выгодоприобретателем) обязанности по незамедлительному уведомлению страховщика об увеличении страхового риска, а именно страховщик вправе лишь потребовать расторжения договора страхования и возмещения убытков, причиненных расторжением договора, однако такой подход довольно часто находит поддержку в судах. При этом пока подобная судебная практика не нашла официального закрепления в актах высших судебных инстанций. Вот почему по сугубо формальным основаниям ФССН сейчас не может согласовывать подобные положения стандартных правил страхования.

В стандартных правилах страхования гражданской ответственности зачастую присутствует условие, в силу которого "страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения в тех случаях, когда к страхователю/страховщику предъявлено требование, вытекающее из нарушения страхователем обязательств по контракту вследствие неустранения им в течение согласованного со страховщиком срока обстоятельств, заметно повышающих степень риска, на необходимость устранения которых указывал страховщик путем направления страхователю письменного уведомления". Орган страхового надзора совершенно обоснованно отмечает, что подобное положение противоречит норме п. 2 ст. 959 ГК РФ, которая устанавливает совершенно иные последствия увеличения страхового риска.

Необходимо подчеркнуть, что по большинству представленных страховщиками стандартных правил страхования орган страхового надзора делает замечание относительно того, что страховщики в них не раскрыли понятие и(или) не дали исчерпывающего перечня изменений существенных обстоятельств страхования, о которых страхователь (выгодоприобретатель) обязан уведомлять страховщика. Так, очень часто правила содержат открытый перечень обстоятельств, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (п. 1 ст. 944 ГК РФ).

Такие же замечания высказываются ФССН и в отношении открытых перечней ставших известными страхователю (выгодоприобретателю) изменений в обстоятельствах, сообщенных страховщику при совершении страховой сделки (п. 1 ст. 959 Кодекса). Правда, при этом нельзя не сказать о том, что до сих пор этот вопрос не нашел достаточно глубокого и убедительного решения в теории страхового права. Есть очевидные случаи, например, когда при заключении договора страхования товаров на складе страхователем было сообщено о наличии круглосуточной охраны объекта страхования, о том, что на складе имеется система пожарной сигнализации, а затем в период действия страхового договора охрана снимается и система пожарной сигнализации отключается. При страховании гражданской ответственности и страховании от несчастного случая очевидным увеличением страхового риска будет занятие страхователем или застрахованным лицом экстремальными видами той или иной деятельности, например, автовладелец начнет участвовать в так называемых городских гонках, а застрахованное по договору личного страхование лицо станет заниматься экстремальными видами спорта. Но есть значительно более трудные ситуации. В частности, можно ли рассматривать как увеличение страхового риска, скажем, замену руководящего состава страхователя, являющегося исполнителем по государственному и муниципальному контракту? Здесь такой очевидности уже нет. С одной стороны, смена руководства в период выполнения такого контракта может повлечь дезорганизацию производства, с другой, вполне возможно, что менее компетентных менеджеров заменили на более квалифицированных управленцев. В такой ситуации как раз важно, чтобы правила игры были четко определены заранее. По этой причине указанные замечания органа страхового надзора следует признать совершенно обоснованными - они направлены на то, чтобы предотвратить возможные споры между участниками страховой сделки по этому поводу в дальнейшем и лучше защитить права и законные интересы страхователя, потому что все такого рода споры инициируют страховщики в целях уклонения от исполнения обязанности по осуществлению страховой выплаты.

Правила личного страхования зачастую содержат положение, предусматривающее право страховщика потребовать от застрахованного лица прохождения предварительного медицинского освидетельствования. Надо сказать, что право страховщика на проведение обследования страхуемого лица для оценки фактического состояния его здоровья предусмотрено законодательно (п. 2 ст. 945 ГК РФ). Однако бремя расходов по проведению обследования страховщики необоснованно возлагают на страхователя, что не укладывается в рамки указанной нормы и является нарушением прав страхователя.

Специфические недостатки правил страхования ответственности

В стандартных правилах страхования гражданской и профессиональной ответственности практически всегда наличествует положение, в соответствии с которым "при наступлении события, имеющего признаки страхового случая, страхователь обязан... не выплачивать возмещения, не признавать частично или полностью требования, предъявляемые ему в связи со страховым случаем, а также не принимать на себя каких-либо прямых или косвенных обязательств по урегулированию таких требований без согласия страховщика". В последнее время орган страхового надзора признает данное положение противоречащим норме ч. 1 п. 2 ст. 1 ГК РФ, в силу которой физические и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.

Надо подчеркнуть, что столь жесткое толкование данного положения становится сейчас все популярнее. И на самом деле указанное условие стандартных правил страхования вполне можно квалифицировать как ничтожное, поскольку оно противоречит императивной норме, закрепляющей одно из основных начал гражданского права. Есть и иная, более мягкая оценка такого рода положений - согласно ей здесь имеет место отказ страхователя от своих прав самостоятельно и в своих интересах принимать решения и предпринимать соответствующие действия. Но хорошо известно, что в силу п. 2 ст. 9 ГК РФ в случае отказа от исполнения права право не прекращается. Это означает, что страхователь вправе, несмотря на наличие такого положения, сам решать все вопросы, в том числе признавать требования, предъявленные к нему выгодоприобретателем, производить ему возмещение убытков или уплачивать неустойку за допущенное нарушение договорных обязательств, если спор разрешается в суде, то признавать исковые требования и заключать мировое соглашение. Другими словами, несмотря на иную правовую оценку подобного условия, юридический результат тот же - соответствующее обязательство страхователя не действует. Если же страховщик в стандартных правилах страхования укажет, что в такого рода ситуациях он освобождается от выплаты страхового возмещения, тогда, действительно, имеет смысл квалифицировать исследуемое положение как ничтожное, т.е. не влекущее никаких юридических последствий.

Во многих стандартных правилах страхования гражданской ответственности встречаются положения о двойном страховании, в соответствии с которыми страховщики, заключившие договоры страхования ответственности одного и того же лица при осуществлении им одной и той же деятельности, обязаны произвести выплату страхового возмещения пропорционально отношению размера убытка к совокупной страховой сумме по всем договорам страхования. Федеральная служба страхового надзора указывает на несоответствие данного положения норме ст. 951 ГК РФ, в соответствии с которой двойное страхование может иметь место лишь при страховании имущества и предпринимательского риска, т.е. в тех видах договоров страхования, где возможно соотнесение страховой суммы со страховой стоимостью. Как известно, в области страхования гражданской ответственности такой категории, как страховая стоимость, нет и быть не может. Здесь размер страховой суммы устанавливается исключительно по соглашению сторон страховой сделки. Поэтому формально правило двойного страхования в сфере страхования гражданской ответственности не действует.

В то же время нельзя обойти молчанием то обстоятельство, что указанные положения стандартных правил страхования гражданской ответственности могут быть истолкованы и иначе, а именно как юридически некорректный способ ограничения страховщиком размера выплаты страхового возмещения. Может ли такое толкование свидетельствовать о том, что орган страхового надзора делает соответствующие замечания страховщикам необоснованно? Полагаем, что нет. Почему? Во-первых, по той причине, что подобные условия стандартных правил страхования носят очевидно несправедливый характер, поскольку при заключении договора страхования не идентифицируются страхователем как основание для ограничения ответственности страховщика, а после наступления страхового случая дают существенные односторонние преимущества сильнейшей стороне сделки - страховщику. Во-вторых, не может не вызывать возражений сама попытка увязывать обязанность страховщика по выплате страхового возмещения с обстоятельствами, которые не имеют никакого отношения ни к конкретному договору страхования, ни к конкретному страховому правоотношению, ни к конкретному страховому случаю. В-третьих, ФССН не может не принимать во внимание тенденцию, наметившуюся в практике судов общей юрисдикции в последние годы. Напомним, что в Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 2007 г., утвержденный постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 27 февраля 2008 г., включено определение судебной коллегии этой высшей инстанции судов общей юрисдикции, где сказано, что страховщик не может в обоснование отказа в страховой выплате ссылаться на основания, не предусмотренные в законе. Эта позиция получила новое подтверждение и в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 17 ноября 2009 г. N 5-В09-139. Поэтому в стандартных правилах страхования, рассчитанных на применение, в том числе и в отношении страхователей - физических лиц, такие положения в настоящее время вообще не имеют никакого правового значения, а служат лишь цели введения клиентов страховщиков в заблуждение.

Все чаще Федеральная служба страхового надзора делает замечания по поводу того, что теми или иными стандартными правилами страхования предусматривается страхование договорной ответственности в тех случаях, когда федеральный законодатель такого разрешения не дал (п. 1 ст. 932 ГК РФ). Полагаем, что это совершенно правильная позиция, и не только потому, что здесь формально нарушается императивная норма закона, но, самое главное, предупреждаются ситуации высокой правовой неопределенности по такого рода сделкам - то ли они будут действовать, то ли суд квалифицирует их как ничтожные, когда страховщик, естественно, освобождается от обязанности по выплате страхового возмещения. Хотели бы специально подчеркнуть, что такой подход органа страхового надзора проявляется и в отношении договоров морского страхования в части страхования ответственности перевозчика, хотя в литературе высказывалась мысль о том, что в сфере торгового мореплавания запрета на страхование договорной ответственности не существует (заметим, что это более чем спорное утверждение, если иметь в виду, что ст. 249 Кодекса торгового мореплавания РФ, перечисляющая объекты морского страхования, говорит не о страховании ответственности перевозчика, а только о страховании ответственности судовладельца).

Не соответствуют общим принципам договорного права попытки предусмотреть в договорах страхования те или иные обязанности не участвующих в нем лиц, например обязанность застрахованного лица либо выгодоприобретателя совершить или, наоборот, не совершать те или иные действия. Следует иметь в виду, что договор может обязывать исключительно его участников. Положения же ст. 939 ГК РФ, говорящие об обязанностях выгодоприобретателей, скорее, надо интерпретировать как определяющие условия исполнения страховщиком своих обязательств.

В ряде стандартных правил страхования встречаются положения, предусматривающие, что требование о страховой выплате, а порой и судебное решение, установившее ответственность страхователя за причинение вреда, должны быть предъявлены страховщику в течение срока действия договора страхования, что значительно сужает его ответственность и расценивается как злоупотребление правом. По некоторым договорам страхования ответственности, например страхования ответственности по государственным и муниципальным контрактам, где сам факт нарушения контракта чаще всего выясняется только по истечении срока его действия и при условии, что срок действия договора страхования устанавливается равным сроку действия основного контракта, вообще можно говорить о признаках фиктивной сделки со стороны страховщика, поскольку по такому договору страхования страховой случай - наступление ответственности, подтвержденное вступившим в силу судебным актом, никогда не наступит.

Положение некоторых правил страхования гражданской ответственности, вменяющее в обязанность страхователя принять меры по недопущению обращения пострадавшего в суд до рассмотрения его претензии страховщиком, также не укладывается в рамки принципов добросовестности и разумности, которые презюмируются ГК РФ (ст. 10), а, кроме того, возлагают на страхователя обязанность, которая им, строго говоря, вообще не может быть выполнена, поскольку вопрос о том, обращаться в суд или нет, потерпевший (выгодоприобретатель) решает сам, и страхователь правомерными действиями воспрепятствовать этому не может.

Странно также видеть, скажем, в правилах страхования ответственности нотариусов положение о суброгации, т.е. о переходе к страховщику от выгодоприобретателя права требования к нотариусу о возмещении убытков. Следует иметь в виду, что в данном случае очевидна юридическая ошибка. В соответствии с п. 1 ст. 929 ГК РФ по договорам страхования гражданской ответственности страховщик обязуется за обусловленную договором страховую премию при наступлении предусмотренного в договоре страхового случая возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором страховой суммы. Таким образом, страховщик возмещает убытки страхователя, а не выгодоприобретателя, даже производя страховую выплату последнему. Поэтому к страховщику в порядке суброгации может перейти только право требования страхователя, но он же является и лицом, ответственным за причинение убытков. Вследствие совпадения в одном лице кредитора и должника данное правоотношение прекращается (ст. 413 Кодекса).

К тому же признание суброгации по отношению к страхователю по договору страхования гражданской ответственности выхолащивает экономическую суть страхования, по существу, нивелирует страхование как таковое - вместо защиты имущественных интересов страхователя страховщик фактически превратился бы в транзитного плательщика. Это также означало бы отсутствие у страховщика риска, связанного с выплатой страхового возмещения, что не соответствует правовой природе страхования.

Сроки исполнения страховщиками своих обязательств

Достаточно традиционны следующие замечания ФССН по поводу положений стандартных правил страхования, касающихся сроков по страховым договорам:

в правилах не указаны сроки признания/непризнания наступившего события страховым случаем;

нет указания на сроки составления акта о страховом случае (страхового акта);

упущены позиции, касающиеся сроков осуществления страховых выплат.

При этом возможны различные варианты - в одних случаях отсутствуют вообще все такие сроки, в других случаях лукаво указывается один из этих сроков. Например, в одних стандартных правилах страхования содержится положение о том, что страховщик обязан рассмотреть заявление страхователя (выгодоприобретателя) о страховой выплате в течение 15 дней после получения полного комплекта документов, но при этом нет ни слова о том, в какой срок после этого должна быть осуществлена страховая выплата. В других правилах, напротив, указывается, что выплата страхового возмещения или страховой суммы должна быть произведена в такой-то срок после принятия страховщиком решения о признании наступившего события страховым случаем, но умалчивается о том, в какие сроки страховая организация обязана принять такое решение.

Конечно, само по себе отсутствие в правилах страхования указаний на сроки является преодолимым недостатком, поскольку на этот случай федеральный законодатель ввел специальные правила определения срока исполнения обязательства. В соответствии с п. 2 ст. 314 ГК РФ в случаях, когда обязательство не предусматривает срок его исполнения и не содержит условий, позволяющих определить этот срок, оно должно быть исполнено в разумный срок после возникновения обязательства. Не исполненное в разумный срок обязательство, а равно обязательство, срок исполнения которого определен моментом востребования, должник обязан исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не вытекает из закона, иных правовых актов, условий обязательства, обычаев делового оборота или существа обязательства. Но эти правила все-таки носят достаточно общий характер, и в страховых правоотношениях их применение может вызывать трудности и привести к спорам. Так, сразу возникает вопрос, что понимать под разумным сроком исполнения. Затем возможны разногласия относительно момента предъявления страхователем и выгодоприобретателем требования, особенно если страховщик, в свою очередь, потребовал предоставления дополнительных документов.

С учетом сказанного следует признать совершенно обоснованными замечания ФССН относительно отсутствия указания сроков исполнения своих обязательств страховщиком.

Нельзя промолчать и по поводу таких примеров, когда указываются явно нереальные сроки, например, страховщик обязуется осуществить страховую выплату в течение одних или двух суток с момента наступления страхового случая. Такие нереальные сроки чаще всего фигурируют в правилах, которые страховщиками представляются на всякого рода тендеры и конкурсы. Есть все основания рассматривать подобные условия стандартных правил страхования как способ введения клиентов и иных заинтересованных лиц в заблуждение.

Довольно часто в стандартных правилах страхования присутствуют такие положения о порядке вступления договора в силу, которые лишь способны ввести клиентов в заблуждение. Вот пример одного из таких условий: "Договор страхования, если в нем предусмотрено иное, вступает в действие после уплаты страхователем (выгодоприобретателем) страховой премии, но при условии, что страховая премия уплачена в установленные договором сроки и в полном объеме". Здесь налицо явное внутреннее противоречие. Что будет с договором страхования, если страхователь уплатит премию с пропуском срока, но при этом страховщик примет такое исполнение? А вот пример еще более очевидного внутреннего противоречия: "Договор страхования вступает в действие с момента подписания его сторонами, но не ранее дня уплаты страховой премии". Вступление договора в силу с момента его подписания (заключения) свойственно консенсуальным договорам, а увязка момента вступления договора в действие с передачей имущества (в данном случае страховой премии) другой стороне присуща их противоположности - договорам реальным. Так какой здесь заключен договор?

Одним из весьма распространенных недостатков стандартных правил страхования является ограничение права страхователя на отказ от договора страхования в любое время. Страховщики обычно увязывают такое право контрагента с его обязанностью по предварительному письменному уведомлению страховой организации о намерении расторгнуть договор. Чаще всего фигурирует срок в 30 дней, как это было указано в п. 3 ст. 23 первой редакции Закона РФ "О страховании". Но эта норма в декабре 1997 г. была исключена из данного законодательного акта в связи с тем, что она противоречила п. 2 ст. 958 ГК РФ, между тем, в соответствии с п. 2 ст. 3 Кодекса его положения имеют безусловный приоритет над нормами других законов, регулирующими гражданские отношения.

Нередко страховщик не указывает конкретных сроков уведомления его страхователем (выгодоприобретателем) о наступлении события, имеющего признаки страхового случая. Тогда участникам сделки остается лишь руководствоваться положениями п. 1 ст. 961 ГК РФ о незамедлительном сообщении о наступлении соответствующего события. Поскольку определение "незамедлительно" носит неопределенный характер, то отсутствие конкретных сроков уведомления может привести к возникновению спора между участниками страховой сделки, так как страхователь (выгодоприобретатель) и страховщик могут по-разному толковать термин "незамедлительно".

Встречаются и обратные ситуации, когда страхователю предписывается: "... в любом случае не позднее трех дней с момента наступления страхового случая известить об этом страховщика", что идет вразрез с нормой, предусмотренной ст. 961 ГК РФ, согласно которой страхователь обязан сообщить страховщику о наступлении страхового случая незамедлительно после того, как ему стало известно об этом.

Страховая премия, страховая сумма

Подавляющее большинство стандартных правил страхования содержит положение, предусматривающее право страховщика при рассрочке уплаты страховой премии зачесть в счет страховой выплаты всю сумму неоплаченных страховых взносов, срок оплаты которых еще не наступил. Однако указанное положение не соответствует ст. 410 ГК РФ, согласно которой зачет встречного однородного требования возможен, если наступил срок его исполнения либо срок которого не указан или определен моментом востребования.

Конечно, можно интерпретировать данное положение правил иным образом, а именно, что наступление страхового случая по договору страхования означает и наступление срока исполнения обязанности страхователя по уплате оставшейся части страховой премии. Но, как видим, чтобы выйти на такое понимание спорного условия правил, требуется его расширительное толкование. Но, во-первых, у участников гражданского оборота нет обязанности осуществлять именно расширительное толкование договорных условий, и поэтому не факт, что страхователь согласится с таким толкованием. Кроме того, могут возникнуть серьезные проблемы с этим и в суде, ведь в силу ст. 431 Кодекса при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой этой статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон. Опять-таки не факт, что страхователь имел в виду именно такое понимание данных положений договора.

Поэтому если страховщик хочет закрепить в правилах положение об изменении срока исполнения обязанности страхователя по уплате оставшейся не уплаченной на момент наступления страхового случая страховой премии, то это так дословно и должно быть отражено.

Подчас в стандартных правилах страхования приходится встречать следующее положение: "Страховая сумма может быть определена как в рублях, так и в иностранной валюте". Совершенно очевидно, что оно в части возможности определять обязательства страховщика в иностранной валюте не вполне укладывается в рамки ст. 317 ГК РФ, говорящей лишь о праве сторон сделки номинировать свои обязательства в валютном эквиваленте. Формально имеются основания для оценки данного договора или, по крайней мере, конкретного его условия ничтожным. Известно, что суды все-таки толкуют соответствующие положения иначе - как некорректно сформулированное условие об определении размера обязательства в валютном эквиваленте, принимая во внимание, что расчеты между резидентами производятся в рублях по соответствующему курсу к указанной в договоре иностранной валюте. Однако на момент представления правил в орган страхового надзора подобных расчетов еще не производится, и поэтому оснований предполагать, что они будут осуществляться именно таким образом, нет. По этой причине следует четко придерживаться формулировок закона.

Страховые тарифы и размер страховой премии

Хотелось бы также обратить внимание на недостатки в методике расчета страховых тарифов. Так, в большинстве случаев по указанному документу органом страхового надзора высказываются типичные замечания. Среди них, как правило:

- отсутствие оценок специалистов страховой компании, на которые имеются ссылки в расчете страховых тарифов;

- ссылка на такой источник исходных данных, который не содержит информацию, позволяющую проверить показатели, примененные для расчета страховых тарифов, в частности:

q - вероятность наступления страхового случая по одному договору страхования;

S - среднюю страховую сумму по одному договору страхования;

Sв - среднее возмещение по одному договору страхования при наступлении страхового случая;

- не определен порядок применения повышающих и понижающих коэффициентов, используемых для определения страховых тарифов;

- отсутствует исчерпывающий перечень факторов риска, в зависимости от которых применяются повышающие и понижающие коэффициенты;

- не определен порядок расчета страховой премии при заключении договора страхования с условием франшизы;

- не отражен порядок определения страхового тарифа при заключении договора страхования на особых условиях, указанных в соответствующих стандартных правилах страхования;

- не определяется порядок расчета размера страховой премии при заключении договора страхования на срок свыше одного года.

Следует сказать, что подчас страховщики в обоснование своих расчетов страховых тарифов ссылаются на статистику других крупных страховых организаций, но нередко в ответ на запрос ФССН эти организации не подтверждают предоставление каких-либо статистических данных другим участникам страхового рынка.

В заключение считаем целесообразным подчеркнуть, что совершенствование положений стандартных правил страхования, в частности устранение отмеченных недостатков, будет способствовать более эффективному правовому регулированию страховых правоотношений и улучшению защиты прав и законных интересов клиентов страховых организаций.

Т.Г. Ермакова,

начальник отдела лицензирования Управления предварительного

контроля Федеральной службы страхового надзора

С.В. Дедиков,

старший партнер Общества страховых юристов,

советник Московского перестраховочного общества

"Законы России: опыт, анализ, практика", N 5, май 2010 г.