Причины мирового финансового кризиса и возможные сценарии развития России в условиях глобализации (А.И. Татаркин, Д.А. Татаркин, "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2009 г.)

Причины мирового финансового кризиса и возможные сценарии развития
России в условиях глобализации*(1)

Рассмотрены особенности современного мирового финансового кризиса и возможные сценарии развития национальной экономики России и стран СНГ в условиях глобализации мировой экономики. Выделены причины и условия финансовых кризисов, показано их негативное влияние на темпы и масштабы развития реального сектора национальных экономик. Обоснованы механизмы усиления государственного регулирования трансформационных процессов в интересах оптимального соотношения реального и финансового секторов экономики России и стран СНГ. Определены приоритеты в формировании финансового и реального секторов исходя из потребностей устойчивого, сбалансированного и социально ориентированного развития России.

Главной особенностью процессов глобализации становится "втягивание" всех стран в мировое хозяйство. Скорость и масштабы этих процессов разные, как и роль отдельных стран в мировом разделении труда и воспроизводстве товаров и услуг. Активное вовлечение национальных экономик в глобализационные системы предполагает взаимодействие систем разного уровня. При этом мировая экономика обладает большим потенциалом воздействия, чем экономика отдельной страны. В условиях стихийного протекания этих процессов без активного участия государств в их регулировании в своих интересах (это российский вариант поведения) неизбежным становится воспроизводство противоречий большей системы в масштабах меньшей. Подобный сценарий взаимодействия мировой и национальной систем нашему обществу приходится переживать сейчас в условиях очередного мирового финансового кризиса. Именно поэтому анализ заявленной темы считаем целесообразным начать с выявления основных причин кризиса и его последствий для России. Последнее потребует анализа системных противоречий мировой экономики на современном этапе ее развития и возможностей государств использовать эти противоречия в своих интересах.

Современный этап развития мировой экономики характеризуется качественными структурными изменениями, ускоренно осуществляющимися под воздействием, с одной стороны, углубляющегося противоречия между расширяющейся интеграцией стран в мировом сообществе и стремлением государств сохранить экономическую независимость и самостоятельность; с другой - обостряющегося противоречия между объемом мировых финансовых ресурсов и объемами производимой товарной продукции*(2).

Системное значение последнего противоречия*(3) видится в следующем: если финансовые активы стран, входящих в организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 1992 г. составляли в общей сложности 35 трлн. долл., что в два раза превышало стоимость произведенной этими странами товарной продукции, то к началу XXI в. совокупный финансовый капитал превысил отметку 50 трлн. долл. Это более чем в три раза больше стоимости произведенной в этих странах товарной продукции*(4). В более поздние периоды подобные исследования не проводились или их результаты не обнародовались, но факты косвенно свидетельствуют об углублении диспропорций*(5). К примеру, С.Н. Сильвестров, анализируя данную ситуацию применительно к современному этапу глобализации, считает, что на каждый доллар, обращающийся в реальном секторе мировой экономики, приходится до 50 долл. в финансовой сфере. Общий объем вторичного рынка ценных бумаг приближается к 100 трлн. долл., а годовой оборот финансовых трансакций достиг почти 500 трлн. долл.*(6)

Отрыв финансового сектора от производственного огромен и продолжает увеличиваться. По мнению Р.С. Гринберга, лишь 2-3% от общего объема финансовых операций приходится на операции, связанные с реальным сектором экономики*(7). Никто с уверенностью не может сказать, много это или мало. Очевидно другое: использование на обслуживание "самих себя" 97% финансовых операций превращает это обслуживание в основной приоритет, позволяющий извлекать из него и посредством его колоссальные доходы. Еще одним косвенным подтверждением возрастающего разрыва между финансовым и реальным секторами мировой экономики можно считать оценку деривативов (производных финансовых инструментов) на конец 2008 г., озвученную С.Н. Бабуриным. По его словам, их объем за год превысил 600 трлн. долл. при ожидаемом производстве ВВП на уровне 55 трлн. долл.*(8) М. Дмитриев, президент Центра стратегических разработок, считает, что рынок деривативов, который собственно и рушится сейчас, в 20 раз превышает мировой ВВП. Это 1500 трлн. долл., которые по большей части должны быть списаны, потому что значительная часть этих активов - результат раздувания финансовых пузырей. Так что по воздействию на финансовый сектор нынешний кризис уникален. Можно сказать, что для мировых финансов это "идеальный шторм"*(9).

Приведенные оценки дают основания утверждать, что мировое сообщество столкнулось с качественно иными условиями функционирования экономической системы, чем на всех предыдущих этапах ее развития. В чем проявляются эти качественные изменения?

Прежде всего в опережающем развитии финансового капитала и увеличивающемся разрыве между его объемами и объемами товарной продукции, что неизбежно привело к формированию спекулятивного (не обеспеченного товарной массой) капитала, развитие которого отразилось на структуре мировой экономики, углубляя и развивая ее дестабилизационные процессы. По мере увеличения объемов спекулятивный капитал все в большей мере вовлекается в процессы функционирования национальных экономик, проникая во все сферы и фазы воспроизводственного цикла. Но поскольку он не обеспечен реальными ресурсами, то на его основе невозможно обеспечивать устойчивое развитие реального сектора экономики и поддерживать его равновесное развитие. Направление на цели развития реального сектора экономики даже 10% мирового финансового капитала в состоянии полностью исчерпать все возможности его товарного покрытия, что стимулирует резкий рост цен на товары и неизбежно приведет экономику к очередному финансовому кризису. Последнее обстоятельство очень важно для понимания масштабности и глубины финансового кризиса в России, что проявилось в том, что он обусловил кризисные потрясения не только в финансовой и напрямую связанных с ней сферах третичного сектора экономики (ипотечное строительство, рынок недвижимости, страхование, фондовый рынок и др.), но и глубоко и масштабно проник в отрасли реального сектора экономики, обусловив целый ряд негативных процессов: от снижения производства, его перепрофилирования, сокращения численности работающих до банкротства и ликвидации хозяйствующих субъектов.

Причины подобных проявлений кроются, на наш взгляд, в допущенных ошибках системного характера.

Первая из них - приоритетное развитие финансового сектора при активной поддержке этих процессов со стороны государства и при соответствующем ограничении подобной поддержки отраслей реального сектора. Исключение составляли лишь сырьевые отрасли, государственное вмешательство в которые было направлено на повышение уровня их монополизации и усиления госконтроля за их "лояльностью".

Вторая - бесконтрольное поощрение увеличения иностранных инвестиций, преимущественно в виде спекулятивного капитала, в реальный сектор экономики. Это очень быстро ослабило последний, лишив его инновационного развития и возможностей реструктуризации на новой технической, технологической и организационной основе. В самом деле, какую производственную перспективу реальному сектору экономики могли дать иностранные инвестиции, если их инновационная составляющая не превышала 0,3%? Только копирование того, что в развитых странах уже давно не производится и не покупается. С такими перспективами развивать внешнеэкономические связи и повышать конкурентоспособность могли лишь предприятия сырьевого и военно-промышленного секторов.

Усиливающаяся с конца 60-х - начала 70-х гг. нестабильность мирового финансового рынка, импульсом которой стали отказ США от золотого паритета и прекращение обмена доллара на золото при исчерпании внутренних источников развития реального сектора экономики, обусловила зарождение и бурное развитие двух взаимосвязанных процессов, оказавших существенное влияние на экономическое развитие мирового сообщества.

С одной стороны, сформировался и начал активно влиять на мировое развитие и развитие отдельных стран, регионов и целых континентов институт международных финансовых организаций, ставший проводником финансовой экспансии развитых стран в отношении стран развивающихся*(10). Ее характеризуют стремительный рост межстрановых потоков капитала и денежных средств в различных формах, переплетение деятельности мировых финансовых рынков, специализирующихся на спекуляциях с валютой и ценными бумагами, ускоренная либерализация валютных и финансовых режимов, чему содействуют информационные технологии и Интернет.

Отмеченные особенности превратили мировую финансовую систему в наиболее неустойчивый сектор мирового хозяйства с высокой долей риска, подвергнутый повышенной изменчивости. Свидетельством этому являются непостоянство курсов национальных валют, процентных ставок, условий размещения капитала при повышенных требованиях к государственным гарантиям, чрезмерная подвижность капитала (приток, отток) как следствие малейших колебаний в мировой конъюнктуре. Все это вместе вызывает в отдельных странах резкие смены "инвестиционной температуры": от опасного "перегрева" экономики и дефолтов до инвестиционного "голода". Отсюда и череда финансовых кризисов, поразивших в конце ХХ в. ряд развивающихся стран Азии и Россию. И хотя в этом столетии крупных финансовых кризисов не отмечено из-за принятых мер по страхованию рисков, продолжающаяся либерализация сохранила опасность трансформации локальных сбоев в глобальные катаклизмы, свидетельством чему и стал последний ипотечный кризис в США, вызвавший череду затяжных кризисов в других странах, в том числе в России.

С другой стороны, под воздействием указанных процессов финансовый капитал не мог "прибыльно" существовать только в спекулятивной (фиктивной) форме. Стремление к обеспечению "стабильной" устойчивости побуждало его владельцев лихорадочно искать "сферу приложения" в структуре мировой экономики. И такая сфера была найдена, она превратилась в нишу глобализируемой экономической системы. Нишу, где безраздельно господствовал спекулятивный капитал, подминая под себя все другие формы капитала в интересах расширения сфер своего влияния и максимизации прибыли.

Уже к середине 70-х гг. прошлого века в структуре мировой экономики сформировались и получили опережающее развитие вспомогательные, или "избыточные", секторы, отнесенные в настоящее время к "третичному сектору экономики". Возрастающие размеры спекулятивного капитала обеспечили не только опережающее развитие третичного сектора, но и возрастание его доли в экономике развитых стран до критических значений (рис. 1).

"Рис. 1. Структура общественного производства в экономически развитых странах"

К настоящему времени до 70% и более ВВП этих стран производится в третичном секторе и по сути является фиктивной ценностью (товарная марка, рыночный курс валют и акций, формирование имиджа продукта, юридические услуги и пр.), не повышающей эффективности функционирования экономики, а обслуживающей обращение фиктивного капитала, "высасывающего" из реального сектора монопольный доход для владельцев спекулятивного капитала. Сформировалась "перевернутая пирамида" экономической системы стран, в которой реальный сектор производства, обеспечивающий функционирование всей экономической системы, постоянно уменьшается под возрастающим давлением спекулятивного финансового капитала (рис. 2), ощущая на себе не только ресурсные (факторные) ограничения, но и усиливающееся финансовое (инвестиционное, кредитное, курсовое, инфраструктурное и иное) давление третичного сектора.

Каковы последствия подобной трансформации структуры общественного производства в экономически развитых странах? Какие угрозы заложены в этих изменениях для глобализируемой экономики вообще и экономики России в частности?

Отвечая на эти вопросы, следует обратить внимание на естественную неустойчивость любой перевернутой пирамиды, которая "не вписывается" в сценарные действия ни естественных законов (закон устойчивости, тяготения и др.), ни законов общественного развития (закон равновесного, сбалансированного развития, закон устойчивости экономических систем и т.д.). Возрастающая неустойчивость сформировавшейся модели общественного производства неизбежно обусловила ускорение целого ряда негативных процессов в экономике развитых стран, которые подобно вирусу птичьего гриппа начинают поражать экономики других стран. Развитие интеграционных процессов и глобализация превратили эту проблему в "экономическую чуму" конца ХХ - начала ХХI в.

"Рис. 2. Пирамидальная структура общественного производства развивающихся стран АТР-НИС (а) и развитых стран (б)"

Опережающее развитие третичного сектора экономики вызвало к жизни и стимулировало развитие целого ряда негативных процессов, среди которых выделим следующие:

возрастающий разрыв между объемами спекулятивного капитала и его товарным покрытием неизбежно усилил во всех странах мировой экономической системы кризисные явления, ставшие закономерным спутником глобализации*(11);

усиливающееся давление на реальный сектор экономики посредством искусственного роста издержек производства и цен на товары (услуги, работы) закономерно понижает их конкурентоспособность на мировом рынке, компенсировать которую приходится за счет его монополизации и огосударствления;

углубляются процессы перераспределения в пользу развитых стран, обладающих избыточным финансовым (спекулятивным) капиталом, на долю которых приходится до 85% и более совокупного мирового дохода*(12);

лидерство закрепляется за технологически развитыми странами посредством проникновения в реальный сектор экономики развивающихся и трансформируемых стран с целью увеличения доходности и устойчивости спекулятивного капитала повышением его товарного покрытия.

Исторически мировое хозяйство всегда подразделялось на страны с передовой промышленностью и страны, отсталые в промышленном отношении. Задача первых сводилась к сохранению и развитию лидирующих позиций, а вторых - к сокращению отставания в общем движении мирового сообщества к вершинам индустриального общества. Современное мировое сообщество, по мнению известного американского политолога Дж. Сакса, может быть разделено на три группы:

передовые в промышленном отношении страны, ориентированные не столько на снижение издержек, сколько на повышение качества товаров и услуг как источника более высоких доходов и расширения рынков сбыта;

страны мировой периферии, под разными предлогами вовлеченные в процессы глобализации и вынужденные в своем развитии все больше ориентироваться на догоняющий вариант развития, "выискивая" для своего существования соответствующие мирохозяйственные ниши;

страны-изгои, которые в обозримом будущем вряд ли смогут найти сколько-нибудь достойное место для существования в мировом сообществе*(13).

Реальность сформировавшейся системы мирового хозяйства такова, что процессы глобализации используются исключительно в интересах высокоразвитых стран и созданных ими международных финансовых институтов - "политического убежища" спекулятивного капитала. На остальной части мира господствует хаос свободного рынка, правила на котором устанавливают все те же представители международных финансовых институтов. Причем и в этой группе формируются "группы прорыва" - страны, нашедшие в себе силы порвать путы спекулятивного капитала и встать на путь устойчивого развития. Пример Китая, Индии, Бразилии, стран АТР-НИС и других - наглядное тому подтверждение.

Поиски возможных решений по стабилизации ситуации и обеспечению устойчивого развития предпринимались давно. На примере кризиса 1929-1933 гг. США доказали возможность справиться с кризисной ситуацией посредством активного государственного вмешательства в экономические процессы. Позднее в арсенале средств по нейтрализации кризисных явлений появились коллективные соглашения между ведущими странами по антикризисным действиям, международные финансовые и иные институты, призванные предупреждать кризисы и минимизировать потери*(14).

Одним из таких решений стал переход стран ЕС к единой валюте - евро, - выступившей альтернативным гарантом стабильности мировой финансовой системы в условиях, когда необеспеченность доллара стала очевидной. Эта мера способствовала определенной стабилизации на мировых рынках, поскольку у спекулятивного капитала появилась более устойчивая финансовая форма существования, что ослабило его давление на реальный сектор экономики. Одновременно данная мера привела к высвобождению нескольких триллионов долларов, использовавшихся ранее для обслуживания товарообмена между странами ЕС. С учетом ряда сопутствующих изменений объем высвободившихся ресурсов составил от 5 до 10 трлн. долл. США. Правительство США, игнорируя давление международных финансовых кругов, отказалось решать задачу изъятия "лишних" средств из мирового финансового оборота. В этих условиях неизбежным следствием стала дестабилизация доллара США, которая могла привести к краху всего мирового финансового рынка, представленного в основном спекулятивным капиталом. Такой вариант развития событий не отвечал интересам развитых стран, в том числе стран ЕС. Поэтому были предприняты меры, направленные на стабилизацию курса пары евро - доллар, но они же привели к повторению сценария 1972 г. - скрытой инфляции, выраженной в росте цен на сырьевые товары.

Динамика роста цен на нефть и газ общеизвестна, но то же происходит и на других рынках, особенно сырьевых. В период проведения активной политики стабилизации (2003-2008 гг.) цены устойчиво росли на все товары, обеспечивающие функционирование реальной экономики. Так, с апреля 2003 г. по апрель 2004 г. цены на медь выросли с 1651 долл. за тонну до 3170 долл. за тонну (на 92%); на никель - с 8230 долл. за тонну до 15 390 (на 86%); на олово - с 4740 долл. за тонну до 8895 (на 88%). Что касается черных металлов, то цена на основную продукцию - горячекатаный стальной лист - только с января по апрель 2004 г. выросла с 330 долл. до 500-600 долл., т.е. почти вдвое. Подобный скачкообразный рост цен на сырьевые ресурсы продолжался вплоть до сентября 2008 г., доводя противоречия мирового рынка до критического состояния.

Приведенные цифры достаточно верно характеризуют темпы скрытой инфляции, происходящей на мировом рынке. По сути, на более высоком и масштабном уровне повторилась ситуация 70-х гг., когда развитие реальной экономики во всех развитых странах было почти парализовано. Но если тогда кризис удалось предотвратить, используя потенциал развития третичного сектора, то сейчас такой возможности нет, вернее, она очень ограничена. Поэтому попытки удержать курс доллара на приемлемом уровне оказались безуспешными, а кажущийся рост курса альтернативной мировой валюты (евро) лишь маскирует ускорение роста скрытой инфляции, поскольку цены на товары, обеспечивающие реальный сектор экономики, растут не только в долларовом эквиваленте, но и в евро. Данная тенденция неизбежно приведет к стагнации, дальнейшему сокращению реального сектора экономики и к краху всей "перевернутой" экономической системы. Поскольку "пика" цены достигли к началу 2008 г., доведя соотношение между финансовым и товарным наполнением мирового рынка до критического состояния, то "мыльный пузырь" благополучия, поддерживаемый ростом цен на сырье и сырьевые товары, лопнул. Мировое сообщество в очередной раз окунулось в "холодные воды" мирового финансового кризиса.

Кризис в разной степени затронул все страны мирового сообщества. В меньшей степени пострадали те, кто успешно "прививался" от спекулятивного капитала использованием мер национальной защиты от его разрушительных воздействий. Удивительную живучесть показывают и высокоразвитые страны во главе с инициатором нынешнего кризиса - США, породившие спекулятивный капитал и открывшие этому экономическому "джинну" путь в глобализируемое мировое сообщество.

Наиболее пострадали те страны мирового сообщества, руководители которых по незнанию или по наивной вере в возможность самостоятельно "обуздать" разрушительное воздействие мирового спекулятивного капитала не принимали своевременно действенных защитных мер по поддержанию устойчивости национальной экономики и защите национальных интересов. Ощущая симптомы приближающегося кризиса, они продолжали "убаюкивать" общественное мнение заверениями, что этот кризис пройдет "мимо нас", последовательно проводя политику либерализации экономики посредством приоритетного развития финансовых институтов и ускоренного формирования третичного сектора экономики в ущерб развитию и модернизации реального сектора.

Несмотря на некоторые симптомы ослабления кризисных явлений в мировом сообществе, сегодня нельзя с уверенностью утверждать, что атака спекулятивного капитала через процессы глобализации не повторится. Бесспорно, она видоизменится и по формам, и по направлениям. Ее участниками могут стать наряду с развитыми странами азиатские и африканские государства. Наряду с банками и международными финансовыми институтами к этим процессам могут присоединиться транснациональные производственные и торговые компании, туристический бизнес. В этом смысле Россия и страны СНГ остаются приоритетной мишенью атаки. Эти страны привлекательны не только огромной территорией, богатой ресурсами, но и своим романтическим непрофессионализмом в защите национальных интересов, презрительным отношением к мнению своего населения и возможностям модернизировать и развивать реальный сектор экономики, опираясь на собственные знания и инвестиционные возможности. К этому стоит присовокупить усиливающуюся бюрократизацию политической системы при нарастании симптомов потребительского эгоизма, активно поддерживаемых властными структурами.

* * *

Итак, что же такое кризис? Настолько ли он объективен, неизбежен и разрушителен, как его обычно пытаются представить в литературе, особенно периодической?

Классическое понимание кризиса заключается в оценке его как периода, в течение которого экономические процессы ограниченно развиваются под воздействием перепроизводства товаров и услуг. Иными словами, товаров и услуг в обществе произведено значительно больше, чем существует платежеспособный (обеспеченный реальными деньгами) спрос на них. К. Маркс в "Капитале" всесторонне исследовал причины, сущность и объективную неизбежность экономических кризисов вообще и кризисов перепроизводства в частности как неизбежного спутника капиталистической рыночной системы хозяйствования. Именно кризисы призваны "сигнализировать" властным структурам и представителям бизнеса о том, что и в каком объеме производить, какова должна быть отраслевая структура экономики, насколько развит экспорт товаров и услуг, насколько оптимальны доходы населения, каковы инновационные возможности реального сектора, и о некоторых других диспропорциях в социально-экономическом развитии. Капиталистическое рыночное производство, по утверждению К. Маркса, "заключает в себе условия, которые не зависят от доброй или злой воли и которые допускают относительное благополучие: только на короткое время, да и то всегда лишь в качестве буревестника очередного кризиса"*(15).

Финансовый кризис - особая и наиболее паразитическая разновидность кризиса. Его суть не в избытке товаров и услуг, их может и не хватать, а в избыточном обращении денег, увеличивающемся отрыве цен и тарифов на товары и услуги от реальных затрат на их производство, возрастающих доходах владельцев денежного спекулятивного капитала.

Спекулятивный капитал по двум каналам обеспечивает свое сверхприбыльное существование.

С одной стороны, стимулируя рост цен и тарифов на товары и услуги стабильно повышенного спроса использованием рыночных институтов и инструментов (конкурсов, торгов, посредников и др.), спекулятивный капитал формирует "мыльные пузыри" искусственного роста цен и тарифов, обеспечивая тем самым формирование и присвоение "ценовой ренты". Ценовая рента () количественно представляет собой разницу между продажной ценой () и ценой производства (): .

Так называемая спекуляция на спросе позволяет владельцам фиктивного капитала влиять не только на цены, но и на объемы производства, регулируя его динамику и основные параметры затрат.

С другой стороны, поддерживая на фондовых рынках искусственный рост котировок акций и облигаций, спекулятивный капитал формирует "мыльные пузыри" повышенного спроса на ценные бумаги компаний, повышая их рыночную стоимость и получая доход на постоянных колебаниях курсов акций в виде курсовой ренты. Курсовая рента () количественно может быть определена как разница между рыночной ценой компании () и ее реальной (балансовой) стоимостью (): .

Обобщим сказанное: финансовый кризис можно рассматривать как период, в течение которого лопаются "мыльные пузыри" в экономике и происходит мучительное и затратное восстановление нарушенного равновесия между производством и потреблением, спросом и предложением. Цены перестают давить на затраты, на производство товаров и услуг и в большей степени приближаются к последним. Рентный доход владельцев спекулятивного капитала принимает более или менее воспринимаемую общественным сознанием величину от 15% до 30% вместо 200-300%. Общественная жизнь начинает стабилизироваться. Население и менеджеры вновь считают деньги, отслеживают и регулируют затраты, ориентируют производство на платежеспособный спрос. Повышается исполнительская дисциплина, снижается безработица, активнее развивается производство и решаются социальные вопросы. Хозяева спекулятивного капитала, стряхнув с себя "мыльную пену", вновь начинают лихорадочно искать "бреши" в экономике для прибыльного вложения капитала. Все со временем восстановится, постепенно забудутся "черные будни" кризиса, вплоть до очередного потрясения.

В этих условиях, условиях циклического повторения кризисов, важно не только отслеживать изменение экономической конъюнктуры, мировой и отечественной, с привлечением к этой работе специалистов разных отраслей, науки, депутатов, представителей общественности. Важно на государственном уровне своевременно и действенно реагировать на малейшие симптомы кризиса принятием управленческих, кадровых и политических решений. О том, что этого не было сделано в начале нынешнего кризиса, убедительно свидетельствует периодическая печать.

Спекулятивный капитал лишен национальной принадлежности и не признает государственных границ. Он многолик и интернационален. Ему безразлично, где и в какой форме он будет функционировать. Он с одинаковым азартом будет вкладываться в увеличение государственного долга США, формирование финансового рынка России, продолжение военных действий в Ираке и Афганистане, поддержание сомалийских пиратов и другие национальные и международные проблемы.

Его по большому счету не интересует, с кем он будет иметь дело и каков механизм этих взаимоотношений: насколько они соответствуют мировым нормам и стандартам. Конечная цель функционирования спекулятивного капитала подчинена главному интересу его владельцев и направлена на гарантированное сохранение капитала для максимального извлечения монопольно высокого дохода (прибыли, ренты и др.). Политико-экономическое оформление этой целевой установки осуществляется посредством введения через международные финансовые институты внешнего контроля над институтами государственной власти развивающихся стран и стран с переходной экономикой и их (государственных институтов) последующего вытеснения и замены международными институтами. Наиболее распространенными методами выступают: втягивание развивающихся стран в процессы неэквивалентного обмена и стабильной долговой зависимости, политическая, идеологическая и финансовая зависимость национальных лидеров развивающихся стран от спекулятивного капитала.

Схема использования этих методов проста и хорошо отработана такими международными институтами, как Международный валютный фонд, Всемирная торговая организация (ВТО), Всемирный банк и др.

Последнее обстоятельство неоднократно обсуждалось на страницах научных журналов и в периодической печати, высказывались предположения в адрес органов власти об опасности чрезмерной либерализации экономики и особенно финансового сектора*(16). Так, ректор Финансовой академии при Правительстве РФ М. Эскиндаров и директор Института финансовых рынков Финансовой академии Я. Миркин в докладе Правительству РФ не только предупреждают об опасной тенденции чрезмерного присутствия иностранного спекулятивного капитала в российской экономике, что закономерно усиливает ее неустойчивость к "финансовым сбоям". По их оценкам, иностранные портфельные инвестиции в акции российских финансовых и промышленных компаний выросли в 2000-2007 гг. более чем в 20 раз, а их суммарная доля в сделках на рынках акций депозитарных расписок и долговых бумаг доходит до 60-70%*(17).

Парадокс нынешнего финансового кризиса в России, на наш взгляд, видится не в опасности его "подогрева" из-за рубежа, например ипотечным кризисом в США, а в слабости и уязвимости отечественного финансового рынка перед спекулятивными атаками со стороны мировых финансовых структур. По разным оценкам, до 50% и более отечественного финансового сектора имеют спекулятивные корни, которые в разы превышают концентрацию рисков - кредитного, процентного, рыночного, валютного, ликвидности*(18).

Вместе с тем противоречия мировой экономики (системы большего порядка) не обязательно транслируются в национальные экономики. При эффективном управлении процессами взаимодействия система меньшего порядка может использовать противоречия большей системы для своего развития. Так, "избыточность" мировых финансовых ресурсов и возможность их трансформации в реальные ценности, в том числе в современные технологии и инновационные продукты с использованием механизмов международной торговли, стали факторами формирования альтернативной модели экономики, в рамках которой блокировалась (замедлялась) трансляция "западной" модели потребления при одновременном стимулировании инвестиций в сферу реальной экономики. Наиболее последовательно эта модель используется странами АТР-НИС, Китаем и Индией. В результате доля третичного сектора в этих странах осталась на низком уровне (30-40%), что обусловило снижение общественно необходимых затрат на выпуск единицы продукции в 1,5-2 раза.

Вследствие формирования альтернативной модели экономики снижаются конкурентные позиции стран дислокации фиктивного капитала в системе мировой экономики. Так, при сопоставлении соответствующих групп стран даже по темпам роста ВВП преимущество "альтернативной" модели становится очевидным. Если в 60-70-х гг. страны ЕС по темпам роста опережали страны НИС в 2, а Китай - почти в 3 раза, то в начале XXI в. они отставали по этому показателю от стран НИС в 6, а от Китая - более чем в 10 раз (рис. 3). В результате этих процессов "расстановка сил" в структуре мировой экономики меняется существенным образом, особенно в мировом промышленном производстве.

Приведенная в диаграмме динамика развития производства позволяет говорить о наметившейся тенденции устойчивого развития экономики стран с альтернативной моделью. За период с 1995 по 2002 г. развитые страны с приоритетным развитием третичного сектора экономики сократили свои доли в мировом промышленном производстве. Вместе с тем КНР и страны НИС за тот же период укрепили свои производственные позиции, выдвинувшись на лидирующие позиции в мировом промышленном производстве. По объему промышленного производства КНР, в частности, вплотную приблизилась к США, претендуя в ближайшие годы выйти в лидеры по этому важнейшему показателю.

"Рис. 3. Динамика доли ведущих стран в мировом промышленном производстве, %"

Представленная диаграмма свидетельствует также о смещении центра мирового роста промышленного производства в зону стран с альтернативной моделью экономики, что подтверждает стратегические преимущества этого варианта развития. Данный факт требует самого пристального рассмотрения при определении путей и методов интеграции России в систему мировой экономики, а также форм государственного регулирования этих процессов.

Заметны преимущества альтернативной модели экономического развития и по вкладу разных стран в прирост ВВП (см. табл.). По итогам 2007 г. можно уверенно прогнозировать возрастающую жизнеспособность и эффективность альтернативной модели развития стран мирового сообщества. 2007 г. подтвердил, что наибольший вклад в прирост мировой экономики внесли Китай, Индия и США, на долю которых пришлось 53,8% всего прироста*(19). Впервые вклад Индии в прирост ВВП оказался больше вклада США. По этому показателю Индия и Китай опережают США. В целом вклад различных стран в прирост мировой экономики в 5,3% распределился следующим образом: развитые страны - 1,45 процентных пункта (из них США - 0,55), развивающиеся страны - 3,37 процентных пункта (Китай - 1,73, Индия - 0,56), страны с переходной экономикой - 0,46 процентных пункта (Россия - 0,18).

Прогнозные оценки развития мировой экономики подтверждают продолжающееся замедление роста развитых стран (с 2,8 до 2,7%), замедление прироста развивающихся стран (с 8,1 до 7,6%) при незначительном росте стран с переходной экономикой (с 7,3 до 7,4%).

Таблица

Вклад в мировой прирост ВВП

Страны	2007 г.				2008 г. (прогноз)
	Доля в мировом ВВП	Темпы роста ВВП, %	Вклад в прирост ВВП	Доля в приросте ВВП	Доля в мировом ВВП	Темпы роста ВВП, %	Вклад прироста ВВП	Доля в приросте ВВП
1	2	3	4	5	6	7	8	9
Весь мир	100	5,3	5,3	100	100	5,1	5,1	100
Развитые страны	50,7	2,8	1,45	27,4	49,5	2,7	1,38	26,8
США	19,3	2,8	0,55	10,5	18,9	2,9	0,56	10,9
Зона евро:	14,4	2,6	0,38	7,2	13,9	2,1	0,30	5,9
Германия	3,8	2,6	0,10	1,9	3,7	2,1	0,08	1,6
Франция	3,0	1,8	0,05	1,0	2,5	1,9	0,06	1,1
Англия	3,1	2,9	0,09	1,7	3,0	2,3	0,07	1,4
Развивающиеся страны:	42,8	8,1	3,37	63,8	43,8	7,6	3,27	63,8
Китай	15,9	11,5	1,73	32,7	16,7	10,5	1,67	32,7
Индия	6,6	8,8	0,56	10,6	6,8	8,6	0,57	11,0
Страны с переходной экономикой	6,5	7,3	0,46	8,8	6,6	7,4	0,48	9,3
Россия	2,6	7,0	0,18	3,4	2,6	7,0	0,18	3,5

Учитывая значимость процессов глобализации в развитии национальной экономики и в ее структурных изменениях, можно с уверенностью прогнозировать, что стратегические направления развития российской экономики и экономик большинства стран СНГ во многом будут определяться формой их участия в глобализации. Сейчас эти процессы протекают стихийно и бессистемно, что приводит к воспроизводству названных противоречий в экономике России и стран СНГ. Результаты проведенных исследований свидетельствуют об ускоренном развитии третичного сектора экономики во всех странах СНГ, кроме Белоруссии, размеры которого уже приблизились к критическому рубежу - 50% ВВП. Что касается финансового сектора, то здесь ситуация еще хуже: Центробанк России, который в силу независимости от органов государственной власти в большей степени является элементом мировой финансовой системы, чем системы национальной экономики, проводит активную политику по поддержанию курса доллара и соответствующего снижения курса рубля при целенаправленном формировании и развитии финансовых институтов. В некоторые периоды затраты ЦБ на эти цели достигают 4 млрд. долл. в день. Аргументы, используемые для обоснования такой политики, обусловлены интересами экспортеров, зависимостью экономики России от курса доллара и не выдерживают критики хотя бы потому, что ресурсов России достаточно для долгосрочного поддержания отечественной валюты. Представляется возможным использовать противоречия мировой экономики для ускоренного развития национальной экономической системы. Но для решения этой задачи необходимо, как минимум, ощутимо повысить эффективность государственного регулирования экономики, ибо "достаточно простые технологические методы предотвращения кризисов: не достижимы по политическим мотивам"*(20).

Оба варианта активно обсуждаются в литературе, на политических форумах и официальных заседаниях законодательных и исполнительных органов власти всех уровней. Предложен комплекс мер по нейтрализации негативного влияния кризиса на общественное развитие Российской Федерации. Можно обсуждать и спорить, насколько системны и эффективны в кризисных условиях предлагаемые Президентом РФ и Правительством РФ меры. Очевидным должно стать осознание каждым жителем страны особенностей переживаемого периода как циклического по своей внутренней природе.

В России последние годы характеризовались как период устойчивого роста. Когда общественное развитие стабильно устойчиво, начинает казаться, что этот период продлится до бесконечности. Но периоды подъема, особенно в условиях рыночной экономики, неизбежно сменяются периодом спада. Трагедия спада очень часто пробивается через заградительные заверения политических лидеров об отсутствии в стране условий и предпосылок для кризиса. Да и роль науки в авторитетной оценке социально-экономической ситуации в стране и мировом сообществе не всегда достаточна. Если к этому добавить нежелание властных структур прислушиваться к научным рекомендациям, то становятся очевидными и понятными глубина и масштабность кризисного потрясения именно российской экономики.

Каждый кризис, особенно мировой, следует оценивать как практическое занятие по выработке навыков поведения в экстремальных ситуациях. Но в будущем для минимизации потерь от очередного кризиса следует по меньшей мере научиться извлекать из предыдущего уроки поведения и управления. Уроки нынешнего финансового кризиса видятся в необходимости кардинально пересмотреть экономическую политику и профессионально укрепить структуры, отвечающие за экономический блок. За последние годы, наиболее благоприятные для российской экономики, нам так и не удалось модернизировать экономику и ограничить сырьевую направленность развития. Считается, что это самое существенное упущение в системной трансформации общественного развития.

С первых дней рыночных преобразований основной задачей экономических структур Правительства РФ остается борьба с инфляцией. Этой целью объясняется ограничение роста доходов населения, вывод из страны средств фондов развития и будущих поколений, сдерживание реализации производственных и социальных программ. Но проблема удержания инфляции по понятной причине не решается.

Чтобы избавиться от инфляции, надо, как минимум, модернизировать и реструктуризировать производственный комплекс, всемерно поддерживая малый бизнес, развивать инфраструктуру, вкладывать средства в образование и науку, формируя и расширяя инновационный сектор экономики. Только в этих условиях экономика сможет реагировать на любое повышение платежеспособного спроса не ростом цен и всплеском инфляции, а увеличением производства товаров и услуг соответствующего качества и ассортимента. Проведенный анализ подтверждает перспективность такого варианта хотя бы из-за сложившейся структуры экспорта, которую мы привыкли считать недостатком, но которая в данных условиях становится громадным конкурентным преимуществом нашей экономики. Однако для его реализации необходимо изменить приоритеты финансовой политики, поставить иную цель - укрепление рубля, превращение его в наиболее устойчивую мировую валюту. Все необходимые предпосылки для этого есть, нужно лишь преодолеть субъективный фактор, политику, проводимую ЦБ РФ и Минфином РФ. Сделать названную цель приоритетом развития национальной экономики и принять все меры по ее реализации, вплоть до постановки ЦБ под контроль государства. Разумеется, необходимо введение системы мониторинга ближайших и отдаленных последствий повышения курса рубля с учетом состояния мировой экономики, но создание такой системы по затратам несопоставимо с теми средствами, которые расходуются сейчас на поддержание курса доллара. А создание эффективного инструмента управления национальными финансами и через них процессами глобализации - пока единственный способ избежать возможных потерь от участия в мировых кризисах, использовать их в национальных интересах - интересах устойчивого, сбалансированного и социально ориентированного развития.

В заключение несколько слов о понимании российским руководством всех сложностей и высоких рисков мировой глобализации и готовности разрабатывать и использовать комплекс защитных мер от возможных кризисных потрясений. В Концепции долгосрочного социально-экономического развития России, подготовленной Минэкономразвития РФ в марте 2008 г. и утвержденной на заседании Правительства РФ 15 октября 2008 г., заложены две тенденции, на наш взгляд, опасные для социально-экономического развития.

Первая из них закрепляет на правительственном уровне приоритетное и опережающее развитие финансового сектора в экономике. Одобрен комплекс мер по обеспечению "опережающего роста финансовых рынков по сравнению с другими отраслями" за счет:

повышения капитализации банковской системы посредством упрощения требований к эмиссии акций банками, упрощения процедуры слияний и поглощений, расширения возможностей на конкурсной основе получать от государственных институтов кредиты;

упрощения процедуры привлечения банками средств и ужесточения процедуры их размещения;

государственной поддержки конкуренции в банковском секторе вплоть до государственных мер поддержки;

развития фондового рынка для расширения возможностей российских компаний по привлечению инвестиций через институты фондового рынка.

В конце ноября 2008 г. Президиум Правительства РФ одобрил проект стратегии развития финансового рынка России до 2020 г. В нем предусмотрено, во-первых, увеличение его емкости за счет эмиссии новых ценных бумаг и снижения административных барьеров при выпуске акций и облигаций; во-вторых, использование комплекса мер по развитию инфраструктуры фондового рынка, в том числе формированию прозрачных и высококапитализируемых торговых площадок; в-третьих, формирование в России по-настоящему массового класса розничных инвесторов посредством создания компенсационных схем, способных обеспечивать защиту интересов граждан при недобросовестном поведении участников рынка.

Все эти меры позволят, по мнению членов Правительства, заложить основу для создания на территории России мирового финансового центра как стратегического ресурса для поступательного социально-экономического развития.

Вторая тенденция предусматривает ежегодный рост цен и тарифов на товары и услуги большинства естественных монополий. Опасность этого решения видится, во-первых, в существенном росте цен и тарифов на газ, нефтепродукты, электроэнергию, железнодорожные перевозки, коммунальные услуги в 2009-2020 гг. на 13-30% и более ежегодно. Этим решением не только "гасятся" любые попытки отечественного товаропроизводителя повысить конкурентоспособность производимой продукции за счет снижения затрат и повышения качества, но и закладывается фундамент для снижения жизненного уровня населения и для ускорения движения к очередному кризису. Во-вторых, во всех компаниях (кроме некоторых нефтяных), имеющих отношение к производству названных товаров и услуг, учредителем и основным акционером выступает государство, которое, очевидно, инициировало или молчаливо поддержало это повышение.

На каких прогнозных расчетах основаны эти решения? Внятного ответа на этот вопрос в Концепции, да и в выступлениях членов Правительства мы не находим. Утверждения, что надо приближать внутренние цены и тарифы к мировым, не выдерживают критики, поскольку они уже сейчас на уровне и даже выше мировых (на нефтепродукты, например).

В качестве аргумента приводится необходимость реконструкции и модернизации производства в компаниях. Но и этот аргумент не выдерживает критики, поскольку общеизвестны факты выплаты заоблачных дивидендов и вознаграждений членам совета директоров и менеджерам этих компаний, скупки этими компаниями активов других, в том числе непрофильных. Может быть, за счет этих средств и нужно осуществлять реконструкцию и модернизацию, а не перекладывать эти расходы на население?

Наконец, рост цен и тарифов объясняется ростом расходов указанных компаний на производство. Но опять же почему за недоработки менеджеров компаний в очередной раз должно расплачиваться российское население?

На наш взгляд, корни этого решения следует искать в стремлении названных компаний при поддержке государства и за счет ограниченных средств населения, но "всем миром" повысить рыночный курс акций этих компаний, поднять их котировки и через институты фондового рынка (читай - спекуляции на акциях) привлечь иностранный спекулятивный капитал в страну для того, чтобы малая часть населения могла пополнить свои заграничные вклады, а большая часть россиян в очередной раз окунулась в "холодные воды финансового кризиса". Если это так и за этим решением стоит государство, то удел российского общества незавидный. Ему еще долго предстоит ходить по очерченному международным спекулятивным капиталом замкнутому кругу мировых кризисов, теряя при этом и державный авторитет, и имеющиеся ресурсы, и главное - население как своеобразную плату за нежелание учиться жить в рыночных условиях.

А.И. Татаркин,

академик РАН, заслуженный деятель науки РФ,

доктор экономических наук, профессор, директор

Института экономики УрО РАН (Екатеринбург)

Д.А. Татаркин,

кандидат экономических наук, научный сотрудник

Института экономики УрО РАН (Екатеринбург)

"Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2009 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Статья подготовлена на средства программы РАН (координатор - академик РАН А.Д. Некипелов).

*(2) Глубинную причину кризиса, развернувшегося в Америке, Д.С. Гринберг выводит из невозможности решить проблему несовпадения интересов собственников и менеджеров. Именно поэтому банки раздавали кредиты кому попало. Собственник этого не делал бы, но крупное предприятие не может работать без управляющих (Гринберг Р.С. Нам осталось 5-7 лет. Примитивная экономика может умереть и без всякого кризиса // Новая газ. 2008. 17 нояб. С. 15). Т. Гурова видит причину финансовых кризисов в исчерпании идеи, которая питала развитые страны мира все послевоенные годы. Эта идея, по мнению автора, заключается в двух трендах. Первый - создание государства всеобщего благоденствия на территории Европы и Америки. Это была большая послевоенная стройка - строились жилье, дороги, быстро развивалась социальная сфера, а вместе с ней и рынки массового потребления. Вслед за этим быстро возник и окреп второй тренд - экспансия финансовых институтов США, а позже и Европы, в развивающийся мир и одновременное вовлечение новых территорий и стран в мир современного капитализма (Гурова Т. Удар силой в полтора триллиона долларов // Эксперт. 2008. N 43. С. 23-24). М. Делягин видит причину финансового кризиса в отсутствии источников роста - и не только в России, но и в мире (Делягин М. Конец "непадавшего поколения". Неотвратимые последствия // Русская жизнь. 2008. N 10). Исчерпанность обоих трендов развития США ("экспорт нестабильности" и безвозвратная ипотека) означает погружение мировой экономики в депрессию. Нет оснований, на наш взгляд, оспаривать влияние названных выше процессов на мировой финансовый кризис, но с внешней стороны, со стороны формы экономического процесса. Усиливающееся же несоответствие между объемом товарных и финансовых ресурсов инициирует противодействие со стороны содержания экономических процессов и объективно выступает системным источником финансового кризиса.

*(3) Шейнин Э. Европа на пути перемен // Мир перемен. 2007. N 4. С. 174-178.

*(4) Иноземцев В. За пределами экономического общества. М., 1988. С. 499.

*(5) Оценка социально-экономических последствий присоединения России к Всемирной торговой организации / Под ред. С. Гринберга, А.И. Татаркина. М., 2007. С. 33-35.

*(6) См.: Россия в глобализирующемся мире: политико-экономические очерки / Отв. ред. С. Львов. М., 2004. С. 21.

*(7) Гринберг Р.С. Указ. соч.

*(8) Влияние глобализации на развитие экономики и культуры: перспективы России и Германии: Материалы Междунар. науч. конф. (13-15 ноября 2008 г.). Дрезден, 2008. С. 18.

*(9) Дмитриев М. Нынешний кризис как идеальный шторм // Известия. 2008. 9 дек. С. 7.

*(10) Быков А.Н. Глобализация в контексте новых реалий и вызовов // Мир перемен. 2008. N 1. С. 139-144.

*(11) Черной Л.С. Глобализация: прошлое или будущее. М., 2003. С. 250-251, 257-258.

*(12) Россия в глобализирующемся мире: политико-экономические очерки. С. 18.

*(13) Sachs D. Globalisation / The Economist. 2000. June. 24. P. 2.

*(14) Основы экономической политики / Пер с нем. СПб., 2002. С. 257-336.

*(15) Маркс К. Капитал. М., 1974. Т. 2. Кн. II: Процесс обращения капитала. С. 464.

*(16) Оценка социально-экономических последствий присоединения России к Всемирной торговой организации. С. 8-11; Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2003. С. 38-40.

*(17) Эскиндаров М., Миркин Я. Угрозы и мифы финансового кризиса // Финансовый контроль. 2008. N 5 С. 32-34.

*(18) Эскиндаров М., Миркин Я. Указ. соч. С. 33; Дмитриев М. Указ. соч. С. 24.

*(19) Дмитриев М. Указ. соч. С. 18.

*(20) Делягин М. Указ. соч. С. 19.