Влияние англо-американского законодательства на российский рынок ценных бумаг (Р.В. Чикулаев, "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2009 г.)

Влияние англо-американского законодательства
на российский рынок ценных бумаг

Рассматриваются основные положения законодательства Великобритании и США о ценных бумагах, классификация ценных бумаг и системы регулирования фондовых рынков. Анализируются соответствия между важнейшими правовыми нормами Великобритании и США и законодательством России о ценных бумагах. Сделан вывод о несостоятельности практики прямого использования англосаксонских правовых норм для регулирования договорных отношений в сделках с российскими ценными бумагами.

В условиях динамично развивающегося российского фондового рынка становятся актуальными в научном аспекте и вызывают практический интерес вопросы формирования российского законодательства о ценных бумагах под влиянием англо-саксонского права, а также применение иностранных юридических норм при обращении российских ценных бумаг. Поставленные вопросы можно разделить на две группы: первая - генезис российского законодательства о ценных бумагах на основе определенных источников иностранного права, вторая - собственно правоприменение, прямое использование соответствующих норм для регулирования отношений по поводу обращения российских ценных бумаг. Первая группа вопросов не отличается абсолютной новизной. Факт рецепции многих норм современного российского законодательства о ценных бумагах из иностранного, преимущественно английского и американского, права специалистам известен*(1). Постановка второй группы вопросов в настоящее время приобретает актуальность по причине все более частого использования норм иностранного законодательства в сделках и отношениях с российскими ценными бумагами. При системном анализе оказывается, что вопросы обеих групп тесно взаимосвязаны.

На современное российское законодательство о ценных бумагах наибольшее влияние оказало право США, сформированное, в свою очередь, на основе английского правового опыта.

Как известно, правовая система Королевства Великобритании и Северной Ирландии формировалась в особых исторических условиях и стала основой для одной из крупнейших мировых правовых семей - англосаксонской. Для нее характерно отсутствие деления права на частное и публичное, отсутствие кодификации законодательства, выделения отраслей права, в частности гражданского, что заменяется системой аналогов правовых институтов по видам правоотношений. "Законодательство" Великобритании представлено в виде системы судебных прецедентов (насчитывается более 800 тыс.) и законоподобных актов - статутов, а также актов делегированного законодательства, принимаемых при необходимости уполномоченными органами исполнительной власти. В конкретных правоприменительных ситуациях (суде и т.п.) могут использоваться все названные источники, как правило, с учетом толкования применяемого акта в имевшем место ранее деле. В последнее время наблюдается тенденция непосредственного и все более активного применения статутов и актов делегированного законодательства (обычно в форме приказа - order). Особенностью правового регулирования ценных бумаг в Великобритании является отсутствие четких признаков и легальных определений ценной бумаги. Признаки ценной бумаги могут быть усмотрены в различных документах, обычно объединяемых специалистами в те или иные группы со схожими признаками*(2). Обобщенно можно выделить следующие основные группы документов.

Оборотные (переуступаемые) документы (negotiable instruments). Это документы, которые могут возмездно уступаться по индоссаменту или путем вручения новому приобретателю и законно обеспечивают такой же объем прав, что и у предыдущего добросовестного владельца. Такие документы подтверждают, удостоверяют и (или) создают необходимую совокупность прав владельца. В российском праве сходные свойства отражены в общем определении ценной бумаги (ст. 142 ГК РФ). Как правило, оборотные инструменты подтверждают денежные обязательства либо право на получение ценных бумаг, удостоверяющих денежное обязательство. Обязательство по таким документам является безусловным, а удостоверяемое требование не связано с личностью выдавшего лица и сущностью сделки, по которой выдан документ. Права по оборотным документам могут уступаться путем их передачи (индоссамента) в упрощенном (по сравнению с обычной цессией) порядке.

Чтобы считаться оборотным, документ должен быть предусмотрен в этом качестве в законе или судебном акте. Одним из наиболее распространенных типов оборотных инструментов можно признать векселя, регламентируемые Законом о переводных векселях 1882 г. Векселя могут быть простые (promissory note) и переводные (bill of exchange). Правовая природа векселей по английскому праву весьма близка к сущности векселей, вытекающей из континентально-правовой Женевской конвенции о единообразном законе о переводном и простом векселе*(3).

Переводной вексель в Великобритании представляет собой безусловное письменное указание векселедателя другому лицу уплатить обозначенную в векселе денежную сумму в определенную дату конкретному лицу либо предъявителю-векселедержателю. Простой вексель есть безусловное обязательство векселедателя уплатить оговоренную денежную сумму в определенную дату векселедержателю. Согласно Закону о векселях и Закону о чеках 1957 г. в качестве переводного векселя рассматривается и банковский чек, векселедателем по которому является банк. Такая позиция не поддерживается российским гражданским правом, рассматривающим чек и как особую ценную бумагу, и как средство платежа, хотя в ст. 877 ГК РФ чек определяется сходным образом с переводным векселем.

Расчетную функцию выполняют в Великобритании и такие оборотные инструменты, как поручения банкиров (bankers' drafts) об уплате денег одним банком другому.

Из иных оборотных документов, на которые распространяет свое действие законодательство об оборотных документах, можно назвать предъявительские облигации (coupon bond), депозитные сертификаты (deposit certifcate), документы на право получения облигаций или акций (scrip certifcates) и некоторые другие.

Товарораспорядительные документы. Законодательная основа таких документов была заложена еще в Законе о факторах 1889 г. (Factors Act) и нашла подтверждение в следующем столетии - в 1979 г. - с принятием Закона о продаже товаров (Sale of Goods Act). Сущность товарораспорядительных инструментов практически такая же, как и в российском гражданском праве: передачей документа удостоверяется право на поименованный в документе товар. Таковы, например, российские ценные бумаги: двойное складское свидетельство, каждая из двух его частей и простое складское свидетельство (ст. 912 ГК РФ), коносамент (ст. 143 ГК РФ в соотношении с § 3 Кодекса торгового мореплавания РФ).

На отнесение документов к числу товарораспорядительных в Великобритании влияют как законодательные акты, так и коммерческая и судебная практика. Например, считается, что в полной мере товарораспорядительным документом является лишь коносамент (bill of lading). Его правовой статус определен в Законе о коносаменте 1855 г. (Bills of Lading Act) и Законе о перевозке груза морем 1992 г. (Carriage of Goods by Sea Act). Коносамент может выпускаться как в бумажной, так и в электронной форме по специально установленным правилам. Иные документы - договоры перевозки, квитанции, складские свидетельства (warehouse certifcates) и портовые свидетельства (dock certifcates), содержащие основные признаки товарораспорядительных документов, не признаются юридической практикой в качестве ценных бумаг. Интересно отметить, что и в российском законодательстве из перевозочных документов сходного типа (морская накладная, коносамент, чартер), предусмотренных Кодексом торгового мореплавания, ценной бумагой является лишь коносамент на основании прямого указания в ст. 143 ГК РФ.

Инвестиционные документы. В Великобритании, как и в большинстве других государств, выпуск и обращение ценных бумаг, относимых в российском праве к эмиссионным, регламентируются как специальным инвестиционным законодательством, так и правовыми нормами о юридических лицах. Основными актами о выпуске и обращении инвестиционных инструментов можно признать Закон о финансовых услугах 1986 г. (Financial Services Act) и Закон о финансовых услугах и рынках 2000 г. (Financial Services and Markets Act)*(4). Указанные законы регулируют в основном такие же предметы, как и российский Федеральный закон о рынке ценных бумаг*(5), именующий эти предметы эмиссионными ценными бумагами (акции, облигации, опционы эмитента).

Вместе с тем правовое регулирование инвестиционных документов в Великобритании несколько шире и включает различные долговые сертификаты и иные документы о денежных обязательствах, документы о владении коллективными инвестициями (units), производные документы - опционы, фьючерсы, свопы (swaps), страховые полисы и др.

Инструменты коллективного инвестирования, играющие заметную роль в мировой финансовой системе, также имеют корни в британском законодательстве, где они приняли формы коллективных инвестиционных схем (collective investment schemes). В Великобритании инструментом коллективного инвестирования являются документы и удостоверенные ими права на получение участником части дохода в результате владения, управления либо распоряжения имуществом, ставшим объектом обязательств. Определенного рода аналогом и преемником таких схем в России можно признать один из видов инвестиционных фондов - паевые инвестиционные фонды, не являющиеся юридическими лицами и находящиеся как имущественный комплекс в доверительном управлении со стороны профессиональной управляющей компании в интересах пайщиков - учредителей управления. Как и unit в Великобритании, пай российского фонда - именная (но не эмиссионная) ценная бумага*(6).

Прочие документы. Из-за многообразия ценных бумаг и многовековых традиций фондового рынка в Великобритании иногда выделяют и иные виды ценных бумаг. К ним можно отнести, в частности, государственные, муниципальные бумаги и заемные инструменты и др. В целом и такие ценные бумаги регулируются Законом о финансовых услугах 1986 г.

Систему правового регулирования ценных бумаг любой страны можно под определенным углом зрения рассматривать как состоящую из двух частей: из установления правового статуса ценной бумаги и порядка регулирования ее эмиссии и обращения. Опыт Великобритании в выработке системы государственного и частно-корпоративного регулирования рынка ценных бумаг во многом явился передовым. Помимо нормативных актов общего характера, которые по кругу регулируемых вопросов можно было бы сравнить с российским Федеральным законом о рынке ценных бумаг, праву Великобритании известны и многочисленные законы, прецеденты, посвященные отдельным видам финансовых инструментов.

Так, выпуск и обращение акций, облигаций и некоторых иных корпоративных ценных бумаг регламентируются Законом о компаниях 1985 г. (Companies Act) и Законом о ценных бумагах (инсайдерской торговле) 1985 г. (Company Securities (Insider Dealing) Act) и др. Одно из базовых понятий - акции, - определяемое в российском праве в ГК РФ, в Федеральном законе о рынке ценных бумаг и Федеральном законе об акционерных обществах, в британском праве выражено через совокупность прав владельца (прежде всего имущественно-денежных), вытекающих из договорных отношений. Такие отношения, которые можно назвать "корпоративным договором", закрепляются в первую очередь в "статьях объединения" (articles of association), являющихся аналогом устава российского акционерного общества. Приобретение акций английского общества считается присоединением к такому договору. Договоры могут заключаться и между акционерами, и между акционерами и компанией. Акции могут быть как документарными, так и бездокументарными, обращение которых регламентировано Правилами о бездокументарных ценных бумагах 1995 г. (Uncertifca ted Securities Regulations).

В целом особенностью регулирования фондового рынка в Великобритании является приоритет саморегулирования перед прямым государственным администрированием. Государство лишь издает соответствующие нормативные акты и создает основы для деятельности независимых общественных регуляторов. Обязательное государственное регулирование применяется, например, для государственных ценных бумаг (облигаций и др.) и осуществляется Банком Англии. Согласно Закону о финансовых услугах 1986 г. и Закону о ценных бумагах (инсайдерской торговле) 1985 г. государство формально контролирует фондовый рынок и финансовые операции. Лицензирование деятельности по купле-продаже ценных бумаг, драгметаллов, страховых полисов, других инвестиционных инструментов, по организации торговли, консалтингу, доверительному управлению инвестициями является обязательным. Наиболее серьезными нарушениями считаются деятельность без лицензии, использование внутренней (инсайдерской) информации, введение инвесторов в заблуждение, манипулирование ценами и другие недобросовестные действия на фондовом рынке. Основные нормы о предотвращении таких нарушений закреплены и в российских федеральных законах о рынке ценных бумаг и о защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг*(7).

Ключевой орган по выработке политики регулирования фондового рынка в Великобритании - Совет по ценным бумагам и инвестициям (Securities and Investment Board), созданный при Казначействе (Министерстве финансов) Великобритании. По статусу Совет - некоммерческая организация, в работе которой участвуют профессиональные инвестиционные компании и их представители. Другими словами, это саморегулируемая организация профессиональных участников рынка ценных бумаг. Совет организует деятельность общественных саморегулируемых организаций финансового рынка, таких как Совет по ценным бумагам и фьючерсам (SFA), Ассоциация финансовых посредников, менеджеров и брокеров (FIMBRA), Организация инвестиционных управляющих (IMRO) и крупнейших бирж, также выполняющих функции саморегулирования на рынке, например Лондонской товарной биржи (LCE), Международной нефтяной биржи (LPE), Лондонской фондовой биржи (LSE). Членство в саморегулируемой организации является необходимым условием деятельности на британском фондовом рынке. Саморегулируемые организации разрабатывают обязательные для своих членов правила и контролируют их исполнение. Очевидно, что механизм саморегулирования был воспринят российским правом в самой первой редакции Федерального закона о рынке ценных бумаг 1996 г., а фондовый рынок стал первым субъектом саморегулирования и в этом смысле прошел трудный путь*(8), результаты чего нашли закрепление в новейшем российском законодательстве*(9). При этом саморегулирование финансовых рынков в России не смогло заменить традиционное государственное управление этой отраслью хозяйства. Справедливо утверждать, что английская система регулирования фондового рынка заложила основы понимания ценной бумаги как инструмента рынка и базовые принципы регулирования, в том числе саморегулирования, для фондовых рынков других развитых стран.

Можно согласиться и с мнением, что одна из наиболее эффективных мировых систем регулирования фондового рынка - система США*(10). В целом она сформировалась под влиянием английской системы, но вобрала в себя также опыт других государств и была призвана отвечать в первую очередь интересам самих американских инвесторов и участников фондового рынка. Одной из существенных особенностей американского подхода является некоторое противопоставление принятой в США правовой системы, которая там чаще называется системой "общего права" (common law) действующей в Европе системе "частного права" (civil law).

Строго установленного понятия ценной бумаги (в отличие от законодательства России, континентальной Европы) в законодательстве США и Великобритании не существует. Распространен термин "securities", который правильнее было бы перевести как "охранная" (охраняющая некие права) бумага. Есть мнение, что этот термин, да и некоторые другие принципы организации фондового рынка, был позднее заимствован и самой Великобританией. Указания на ценные бумаги в США содержатся либо в законодательных актах, либо в судебных решениях (так называемых тестах), которых на сегодня насчитывается около десяти*(11).

Как и в Великобритании, ценные бумаги в США могут быть подразделены на оборотные и инвестиционные. Но помимо этого выделяются также деривативы (derivatives) и гибридные инструменты (hybrid instruments), к числу которых относятся опционы, фьючерсные и форвардные контракты, опционы на фьючерсы, свопы. Иногда выделяются государственные и муниципальные ценные бумаги, а также прочие финансовые инструменты, не вошедшие ни в одну из групп.

В числе основных законов о финансовом рынке США (которые главным образом использовались при разработке проектов российских нормативных актов в начале 1990-х гг.) можно назвать следующие:

"правило осторожного человека" 1830 г. (Prudent Man Rule) - первый акт по финансовому рынку, принятый вскоре после появления Конституции США 1797 г. Он предусматривал принципы фидуциарной ответственности управляющего за принятые в управление активы, требование проявлять максимальную предусмотрительность в этом процессе, в том числе работать только с вызывающими доверие активами (blue chips). Требования соблюдения осторожности, предусмотрительности и профессионализма можно увидеть в российском законодательстве, в частности в нормах о доверительном управлении (и не только ценными бумагами);

Закон о ценных бумагах 1933 г. (Securities Act) можно считать основным правовым актом, возникшим как ответ Великой депрессии и установившим требования по регистрации котируемых ценных бумаг, раскрытию информации эмитентами и профессиональными инвесторами, приоритет интересов клиентов перед собственными интересами брокеров и дилеров. В развитие предыдущего был принят Закон о фондовых биржах 1934 г. (Securities Exchange Act), установивший общие правила функционирования бирж, а также создание главного регулирующего органа фондового рынка США - Комиссии по ценным бумагам и биржам (Securities and Exchange Commission - SEC). Согласно этому закону Комиссия наделяется широкими полномочиями по контролю за деятельностью участников рынка - брокеров, дилеров, трансфер-агентов и клиринговых агентств, проводит их регистрацию и обязывает создавать саморегулируемые организации (self-regulatory organizations) для выработки стандартов профессиональной деятельности. Одной из таких организаций стала и по настоящее время остается ведущей Национальная ассоциация дилеров (National Association of Stock Dealers - NASD). Закон обязывает эмитентов ценных бумаг раскрывать наиболее значимую для инвесторов информацию, регистрировать ее в Комиссии по ценным бумагам и биржам, запрещает использовать инсайдерскую информацию для извлечения выгоды. Практически все основные положения закона нашли отражение в Федеральном законе о рынке ценных бумаг;

Закон о трастовых контрактах 1939 г. (Trust Indenture Act) установил особые требования к соглашениям, заключаемым при публичном предложении долговых бумаг - облигаций, векселей и др. Закон также устанавливает обязанность по раскрытию информации эмитентами таких бумаг и требования об обязательной формализации отношений с инвесторами, даже если бумаги прошли государственную регистрацию. Закон об инвестиционных компаниях 1940 г. (Investment Company Act) направлен на специальное регулирование деятельности профессиональных инвесторов, в том числе взаимных фондов, устанавливает их особые обязанности по отношению к клиентам, в том числе раскрытие информации. Отдельные положения этого закона также были использованы при разработке проекта российского закона "О рынке ценных бумаг" в части деятельности профессиональных участников рынка ценных бумаг (как они были поименованы в России). Некоторые принципы закона легли в основу концепции российских инвестиционных фондов, включая паевые фонды.

Особому регулированию в США подверглась деятельность финансовых консультантов как важнейших фигур на фондовом рынке в соответствии с Законом об инвестиционных консультантах 1940 г. (Investment Advisers Act). Закон предусмотрел обязательную регистрацию консультантов в Комиссии по ценным бумагам и биржам (в обновленной редакции 1996 г. это обязательно лишь для консультантов, управляющих пакетом свыше 25 млн. долл. США) и общие правила их работы с клиентами. Норма о финансовых консультантах вошла в российское законодательство в 2002 г.*(12). Наконец, в связи с многочисленными злоупотреблениями на фондовом рынке США, не устраненными другими законами, был принят Закон Сайрбенса-Оксли 2002 г. (Sarbanes-Oxley Act), который реформировал практику обращения ценных бумаг и значительно ужесточил нормы Закона 1933 г., в том числе предусмотрел систему внутреннего контроля и специальной отчетности участников, бухгалтерский и общий аудит, противодействие корпоративным конфликтам, персональную ответственность менеджеров компаний. Отдельные нормы закона находят отражение в последних изменениях Федерального закона о рынке ценных бумаг и других российских правовых актов.

Инвестирование пенсионных накоплений регламентировано в США Законом о защите пенсий 2006 г. (Pension Protection Act), принятым в развитие Закона о пенсиях 1974 г., в том числе обеспечивающим интересы инвесторов при банкротстве компаний - плательщиков пенсий.

Помимо Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC) фондовый рынок в США регулируют Казначейство (Department of Treasury), Федеральный резервный совет (FRB), Минюст (DOJ), Служба национального дохода (IRS), Комиссия по фьючерсам и товарам (CFTC), а кроме NASD - и ряд других саморегулируемых организаций (COSO, PCAOB, FASB - для бухгалтеров и аудиторов), биржи (Нью-Йоркская - NYSE) и пр.

Таким образом, можно утверждать, что модель государственно-правового регулирования фондового рынка России испытала существенное влияние, а потому продолжает находиться в зависимости от динамики законодательства Великобритании, и в большей степени США. Устойчивость этих экономико-правовых систем является фактором надежности российской модели, но в то же время ставит многочисленные задачи поиска некого компромисса между принципиальными различиями российской (по преимуществу континентальной) и англо-американской (англосаксонской) правовых систем, требует повышенного внимания к вопросам совершенствования национальной модели и законодательства о финансовых рынках.

Англо-американские нормы о ценных бумагах нашли выражение не только в разработанных позднее правовых актах России. С этим связана вторая группа вопросов. Все чаще в отечественной хозяйственной практике предпринимаются попытки непосредственно распространить западные правовые нормы на отношения с участием одной или нескольких российских сторон. Это происходит по разным причинам, среди которых можно выделить несколько основных. Во-первых, англо-американское законодательство исторически доказало свою устойчивость и совершенство, в связи с чем объяснимо желание сторон путем использования иностранного права преодолеть недостатки права отечественного. Во-вторых, в условиях развития практики недружественных поглощений российские субъекты пытаются найти "спасение" в более гибкой в этом отношении англосаксонской правовой семье. В-третьих, стороны зачастую стремятся обезопасить себя или найти дополнительные гарантии своих прав, распространяя на сделки с российскими ценными бумагами действие иностранных правовых норм и судебной юрисдикции. Насколько успешны такие попытки?

В практике имел место случай заключения договора купли-продажи акций российского открытого акционерного общества, продавцом по которому выступало российское общество с ограниченной ответственностью, а покупателем - российское же общество, являющееся дочерним по отношению к иностранной компании. Договор в целом соответствовал всем нормам и обычаям российской договорной практики и при этом содержал норму примерно такого содержания: "Применимое право. Настоящий договор регулируется, применяется и толкуется в соответствии с действующим законодательством Великобритании, без применения и отсылки к его коллизионным нормам". Юридический анализ такого договорного регулирования приводит к следующим результатам.

В любой правовой системе сделка, хотя бы и отдельно взятая и гражданско-правовая (в интерпретации российской правовой системы) по содержанию, как правило, не замыкается в рамках одной отрасли (применительно к понятиям континентальной правовой семьи) и одного типа правоотношений. Не исключение и рассматриваемый договор с ценными бумагами, "регулируемый правом Великобритании". Такая сделка может подпадать под регулирование как Закона о финансовых услугах, так и других английских актов корпоративного, контрактного, коллизионного права и т.п. Так, в некоторых случаях могут применяться отдельные положения Закона о поставке товаров и услуг 1982 г. (The Supply of Goods and Services Act), Закона о потребительском кредите 1974 г. (Consumer Credit Act) и Закона о несправедливых условиях контракта 1977 г. (Unfair Contract Terms Act), Финансового закона 1994 г. (Finance Act) и др.

Справедливо мнение, что при договорном оформлении хозяйственных отношений в Великобритании в любой договор составной частью входят подразумеваемые условия (implied terms), используемые судами для выполнения воли сторон, если они не оговорили какой-либо вопрос в контракте. Характерно это и для договора с ценными бумагами.

Также зачастую подразумевается условие о том, что одна сторона договора гарантирует другой стороне так называемое спокойное владение (quiet possession) приобретенным по договору имуществом. Если эта гарантия будет нарушена одной из сторон, другая сторона может подать иск о возмещении вреда против своего контрагента за нарушение подразумеваемой гарантии.

Несмотря на регулирование названного договора правом Великобритании, существо возникших из договора правоотношений никак не укладывается в нормы даже тех многочисленных английских законов, которые были рассмотрены выше. Так, предметом договора являются акции российского открытого акционерного общества, которые как эмиссионные ценные бумаги имеют сложносоставную правовую природу, обеспечивая их владельцу совокупность прав, регулируемых исключительно российским законодательством. Права же на сами эти бумаги также определяются не чем иным, как российским законодательством. По-видимому, указанная оговорка о применимом к договору законодательстве может относиться лишь к порядку возникновения прав на сами бумаги у их приобретателя в рамках конкретной сделки, что само по себе не является достаточным правовым основанием для реализации всей полноты прав владельца ценной бумаги.

Акции, являясь "корпоративными" ценными бумагами, подчиняются действию российского законодательства об акционерных обществах, устанавливающего и некоторые особенности их обращения. Реестр владельцев ценных бумаг ведется в соответствии с российским законодательством и ведомственными нормативными актами. Ограничение в распоряжении акциями в судебном порядке определяется российским процессуальным законодательством.

Федеральный закон о рынке ценных бумаг устанавливает, в частности, условия правомерного обращения ценных бумаг. Этот же закон определяет порядок фиксации прав на акции и момент возникновения права на них приобретателя - в момент внесения приходной записи по лицевому счету владельца (а не как-то иначе, хотя бы и к договору применялось английское законодательство). В качестве основания перехода прав владельца закон рассматривает передаточное распоряжение (составляемое опять же по российским правилам). Вместе с тем нужно иметь в виду, что судебная практика в последнее время склонна рассматривать в качестве основания возникновения права наряду с передаточным распоряжением и сам договор, иногда отдавая ему приоритет*(13).

Из системного анализа норм ст. 1186, 1205, 1206, 1210, 1215 ГК РФ следует, что, несмотря на оговорку о применимом законодательстве, правовые последствия такого договора наступят отнюдь не исключительно по английским законам. Кстати, ГК РФ оперирует в указанных статьях понятием применимого права, что не одно и то же с понятием законодательства. Порядок перехода прав на акции, возникновения и фиксации этих прав, а также корпоративные действия с акциями до и после сделки однозначно будут регулироваться российским законодательством. Сама возможность применения английского законодательства к рассматриваемому договору, по нашему мнению, может быть оспорена по различным основаниям. В таких условиях использование подобных оговорок в аналогичных условиях может рассматриваться, скорее, как юридический нонсенс.

Р.В. Чикулаев,

кандидат экономических наук, доцент

Пермского государственного университета (Пермь)

"Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2009 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Агапеева Е.В. Правовое регулирование рынка ценных бумаг в России и США. М., 2004.

*(2) Рубцов Б.Б. Зарубежные фондовые рынки: инструменты, структура, механизм функционирования. М., 1997. С. 166.

*(3) Конвенция о единообразном законе о переводном и простом векселе. Заключена в Женеве 7 июня 1930 г. // Собрание законов. 1937. Отд. II. N 18. Ст. 108.

*(4) http://www.opsi.gov.uk.

*(5) СЗ РФ. 1996. N 17. Ст. 1918.

*(6) Там же. 2001. N 49. Ст. 4562.

*(7) Там же. 1999. N 10. Ст. 1163.

*(8) Чикулаев Р.В. Развитие деятельности и перспективы саморегулируемых организаций на финансовых рынках в современных условиях // Законодательство и экономика. 2005. N 2. С. 50.

*(9) СЗ РФ. 2007. N 49. Ст. 6076.

*(10) Рубцов Б.Б. Мировые рынки ценных бумаг. М., 2002. С. 268.

*(11) Майфат А.В. Гражданско-правовые конструкции инвестирования. М., 2006. С. 9.

*(12) СЗ РФ. 2002. N 52. Ст. 5141.

*(13) Определение Верховного Суда РФ от 17 февраля 2004 г. N КАС 04-11.