Некоторые вопросы уголовной ответственности за незаконное предпринимательство (Т.В. Кондрашова, "Российский юридический журнал", N 1, январь-февраль 2009 г.)

Некоторые вопросы уголовной ответственности
за незаконное предпринимательство

Материал содержит авторское экспертное заключение по вопросу применения уголовной ответственности за незаконное предпринимательство. Автор приходит к выводу, что ответственность за незаконное предпринимательство в соответствии со ст. 171 УК РФ может наступать лишь при том условии, что данная деятельность осуществляется с одним из нарушений, предусмотренных в диспозиции этой статьи.

Примечание. Ответственность за незаконное предпринимательство в соответствии со ст. 171 УК РФ может наступать лишь при условии, что данная деятельность осуществляется с одним из нарушений, предусмотренных в диспозиции названной статьи.

Отсутствие только одного вида лицензий из всех законодательно предусмотренных, а именно лицензии на занятие определенным видом деятельности, образует один из обязательных способов совершения преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ.

Адвокат Т., представив постановление о возбуждении уголовного дела в отношении М. и постановление о привлечении его в качестве обвиняемого, поставил перед кафедрой уголовного права Уральской государственной юридической академии два вопроса.

1. При наличии каких объективных и субъективных признаков возможна уголовная ответственность за незаконное предпринимательство?

2. Отсутствие какого вида лицензий образует состав преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ?

Прежде всего необходимо обратить внимание на некоторые пробелы, допущенные при составлении процессуальных документов.

Из материалов дела видно, что за два месяца расследования следователь не установил, в какой же период, по его мнению, было совершено преступление. В обоих представленных адвокатом постановлениях речь идет о периоде до 21 августа 2006 г. Когда этот период начинается и какой промежуток охватывает, не установлено.

В постановлении о возбуждении уголовного дела от 18 сентября 2006 г. утверждается, что М. осуществлял предпринимательскую деятельность (она заключалась в торговле нефтепродуктами) без необходимых документов на реализацию нефтепродуктов. Правда, при этом следователь не уточнил, какие же именно документы отсутствовали. При этом лицензия на реализацию нефтепродуктов от 5 декабря 2002 г. N 40001468 у обвиняемого имелась.

Далее, в этом же постановлении необоснованно утверждается, что ООО "Торговый Дом А." извлек доход в крупном размере. Но о каком крупном размере (величина которого не была установлена) может идти речь, если следствием не установлен период, в течение которого было совершено преступление? Следствию не удалось установить ни одного из признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 171 УК РФ. Можно ли в этом случае вести речь об обоснованности возбуждения уголовного дела? Очевидно, что нет.

Целью установления уголовной ответственности за незаконное предпринимательство является предупреждение фактического перехода предпринимательской деятельности в сферу незаконной, "теневой" экономики, ее выхода из-под контроля государства, что, как правило, влечет невыполнение законных обязательств предпринимателем перед государством и гражданами*(1).

Статья 171 УК РФ имеет бланкетную диспозицию, и для раскрытия понятия предпринимательской деятельности следует обращаться к гражданскому законодательству. Требования регистрации и лицензирования установлены исключительно для такой деятельности, которая признается предпринимательской нормами ГК РФ. Данное преступление может быть совершено только путем действия. Законодатель дает исчерпывающий перечень таких действий. Незаконной предпринимательская деятельность признается, если она осуществляется:

1) без государственной регистрации (п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем"). В соответствии с гражданским законодательством (ст. 23, 51 ГК РФ) предпринимательская деятельность, осуществляемая как юридическими лицами, так и индивидуальными предпринимателями, подлежит обязательной государственной регистрации. Порядок регистрации установлен Федеральным законом от 8 августа 2001 г. "О государственной регистрации юридических лиц". Государственная регистрация есть юридически регламентированный порядок признания (подтверждения) факта появления субъекта предпринимательской деятельности любой организационно-правовой формы с целью учета и контроля за законностью его образования, реорганизации, ликвидации. Регистрация - юридически обязательное условие реализации предпринимателем своего права на ведение предпринимательской деятельности на основе общих конституционных дозволений.

Говорить о том, что М. осуществлял предпринимательскую деятельность без государственной регистрации, не приходится, так как 18 октября 2002 г. было выдано свидетельство о государственной регистрации юридического лица ООО "Торговый Дом А.", директором которого он является. 23 октября 2002 г. данное ООО было поставлено на учет в налоговом органе. Все это свидетельствует о том, что ООО "Торговый Дом А." и М. не уклонялись от государственной регистрации, контроля за законностью их деятельности;

2) с представлением в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные сведения. Данный признак ни разу не упоминается в материалах уголовного дела;

3) с нарушением правил регистрации. Согласно п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. данный признак имеет место, если установлено ведение предпринимательства лицом, которым заведомо уголовная ответственность за незаконное предпринимательство были допущены нарушения, дающие основания для признания регистрации недействительной.

Такие факты не были установлены в ходе расследования;

4) без специального разрешения (лицензии). Основным актом, регулирующим отношения по лицензированию, стал Федеральный закон от 8 августа 2001 г. "О лицензировании отдельных видов деятельности". Согласно п. 1 ст. 49 ГК РФ отдельными видами деятельности, перечень которых определяется законом, юридическое лицо может заниматься только на основании специального разрешения (лицензии). Для признания деятельности лицензируемой необходимо: включение ее в число лицензируемых видов деятельности федеральным законом; определение лицензирующего органа; определение порядка лицензирования соответствующего вида деятельности. Лицензия является официальным документом, который разрешает осуществление указанного в нем вида деятельности в течение установленного срока, а также определяет требования и условия его осуществления.

Российское законодательство предусматривает следующие виды лицензий: лицензия на занятие каким-либо видом деятельности; лицензия-квота (например, на добычу зверей, добычу полезных ископаемых, использование природных ресурсов); лицензия разрешения (согласования); лицензия-сделка (на пользование интеллектуальной собственностью и т.п.).

К составу преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ, относится только первый вид лицензий. Отсутствие иных видов лицензий не образует признаков данного состава преступления. Это неоднократно и совершенно справедливо отмечалось в литературе. Так, А.С. Коренев указывает, что в диспозиции ст. 171 УК РФ имеется в виду не любая лицензия, получение которой необходимо в соответствии с современным законодательством. По Закону о лицензировании отдельных видов деятельности лицензированию подлежит вид деятельности сам по себе. Государство в данном случае осуществляет административный контроль над субъектом при занятии последним пролицензированным видом деятельности. По смыслу закона отсутствие именно этой лицензии (средства административного контроля) образует состав незаконного предпринимательства*(2). А.В. Хабаров пишет, что не относятся к лицензиям на определенный вид деятельности различные разрешения (согласования) государственных органов; лицензии на использование природных ресурсов; лицензии на осуществление внешнеэкономических операций; разрешения Центрального банка РФ на отдельные валютные операции (связанные с движением капитала); лицензии на использование результатов интеллектуальной деятельности, полученные от правообладателя*(3).

Материалы анализируемого дела свидетельствуют, что ООО "Торговый Дом А." имело лицензию на деятельность по реализации нефти, газа и продуктов их переработки. Следовательно, вести речь о наличии данного признака незаконного предпринимательства невозможно, даже при условии, что у ООО "Торговый Дом А." отсутствовала лицензия на эксплуатацию пожароопасных производственных объектов в отношении автомобильной заправочной станции (АЗС) по ул. Минометчиков, 17.

Рассмотрим вопрос о необходимости получения лицензии на эксплуатацию пожароопасных производственных объектов вне рамок состава преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ, поскольку, как было отмечено, ее отсутствие не образует этого состава преступления.

В соответствии с п. 3.4 Правил технической эксплуатации автозаправочных станций, утвержденных приказом Минэнерго от 17 июня 2003 г. N 226, при осуществлении контроля и надзора проверяется наличие на АЗС документа о регистрации в качестве юридического лица, лицензии на осуществление данного вида деятельности. При этом в Правилах не уточняется, о каком роде деятельности идет речь: по реализации ГСМ или эксплуатации АЗС. По мнению Департамента государственного энергетического надзора и энергоснабжения, изложенному в письме от 20 декабря 2000 г. N 32-10-10/424, объекты нефтепродуктообеспечения, где не производятся, а только хранятся горючие вещества, относятся к отраслям материально-технического обеспечения, в связи с чем получения лицензии на эксплуатацию опасных производственных объектов не требуется.

Согласно п. 1 Положения о лицензировании деятельности по эксплуатации пожароопасных производственных объектов, утвержденного постановлением Правительства РФ от 14 августа 2002 г. N 595*(4), под пожароопасными производственными объектами понимаются объекты, на которых используются (производятся, хранятся, перерабатываются) легковоспламеняющиеся, горючие и трудногорючие жидкости, твердые горючие и трудногорючие вещества и материалы (в том числе пыль и волокна), вещества и материалы, способные гореть при взаимодействии с водой, кислородом воздуха и друг с другом. Лицензирование деятельности по эксплуатации этих объектов осуществляет Министерство РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС РФ). Из данного Положения остается неясным, можно ли АЗС относить к пожароопасным производственным объектам. В письме Госгортехнадзора от 19 марта 2003 г. N АС 04-35/189 указывается на то, что АЗС и передвижные заправочные станции (ПЗС) не определены в качестве опасных производственных объектов Федеральным законом от 21 июля 1997 г. N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов". Письмо Главного управления Государственной противопожарной службы МЧС России от 19 мая 2004 г. N 18/12/1302 гласит, что МЧС РФ принято решение о нецелесообразности отнесения АЗС и комплексов к пожароопасным производственным объектам.

Федеральная служба по экологическому, технологическому и атомному надзору в письмах от 29 апреля 2005 г. N 11-10/1246 и от 2 июня 2005 г. N 11-12-1593 отмечает, что отдельно стоящие АЗС как объекты розничной торговли нефтепродуктами не относятся к опасным производственным объектам и не входят в сферу действия Закона о промышленной безопасности опасных производственных объектов, вследствие чего оформления лицензии на эксплуатацию взрывоопасных производственных объектов не требуется. В то же время АЗС признаны пожароопасными объектами, лицензирование деятельности по эксплуатации которых находится в компетенции МЧС РФ.

Таким образом, приведенные документы свидетельствуют о том, что отсутствует единство мнений по вопросу о необходимости получения АЗС лицензии на эксплуатацию пожароопасных производственных объектов. Отсутствует также и единство судебной практики (практики арбитражных судов) относительно отнесения АЗС к пожароопасным производственным объектам и необходимости лицензирования деятельности по их эксплуатации.

Если бы отсутствие указанной лицензии образовывало признак какого-либо преступления, то необходимо было бы обращаться к ч. 3 ст. 49 Конституции РФ, в соответствии с которой все неустранимые сомнения в виновности лица должны толковаться в пользу обвиняемых. Исходя из этого невозможно было бы вменение лицу преступления, содержащего столь спорный признак;

5) с нарушением лицензионных требований и условий - еще один способ совершения преступления, предусмотренный в ст. 171 УК РФ. Таковой может быть признана деятельность, осуществляемая с нарушением порядка, указанного в типовых положениях о лицензировании данного вида деятельности либо в самой лицензии.

Ни одного из нарушений типовых положений о лицензировании следствие в данном случае не установило. В самой лицензии, выданной ООО "Торговый Дом А.", никакие особые условия занятия данным видом деятельности не были оговорены.

В результате любого из пяти перечисленных действий субъект должен либо извлечь доход в крупном размер, либо причинить крупный ущерб гражданам, организациям или государству. Крупный ущерб (крупный доход) должен быть причинен (обусловлен) именно незаконной предпринимательской деятельностью. Поэтому в случае осуществления коммерческой организацией двух видов деятельности, из которых на одну не получена лицензия, признаком объективной стороны становится только та часть дохода (ущерба), которая получена (причинена) именно от деятельности, осуществляемой вопреки ГК РФ без лицензии.

Эти обязательные признаки преступления следствию более чем за двухмесячный срок не удалось установить, тем более следствие так и не определилось с периодом, в течение которого было совершено преступление.

С субъективной стороны данное преступление совершается только умышленно. Если речь идет об извлечении доходов в крупном размере, то умысел может быть только прямым, если же деяние причинило крупный ущерб, то умысел может быть как прямым, так и косвенным.

При совершении преступления с прямым умыслом субъект осознает, что занимается предпринимательской деятельностью без лицензии, хотя такое разрешение является в данном случае обязательным, предвидит возможность или неизбежность извлечения дохода в крупном размере и желает извлечения именно такого дохода. О каком прямом умысле может идти речь в данном случае, если даже должностные лица государственных органов и учреждений, связанные с контролем за деятельностью АЗС, не могут точно определиться с отнесением АЗС к пожароопасным производственным объектам и необходимостью лицензирования их деятельности в качестве таковых? Говорить о том, что М. осознавал необходимость получения лицензии на эксплуатацию пожароопасных производственных объектов, невозможно. Следовательно, невозможно констатировать и наличие субъективной стороны преступления, необоснованно вменяемого М. органами следствия (ч. 1 ст. 171 УК РФ).

Все изложенное свидетельствует о необоснованности вменения М. преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ. Еще раз обратим внимание на то, что отсутствие лицензии на эксплуатацию пожароопасных производственных объектов не образует признака преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ. Вопрос о необходимости получения лицензии на эксплуатацию АЗС как пожароопасного производственного объекта разными актами, доктриной и практикой решается неоднозначно. Значит, при решении вопроса об уголовной и (или) административной ответственности необходимо руководствоваться Конституцией РФ (ч. 3 ст. 49), требующей все неустранимые сомнения толковать в пользу обвиняемого.

Т.В. Кондрашова,

кандидат юридических наук, профессор УрГЮА (Екатеринбург)

"Российский юридический журнал", N 1, январь-февраль 2009 г.

-------------------------------------------------------------

*(1) Комментарий к УК РФ. Особенная часть / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1996. С. 167.

*(2) Коренев А.С. Уголовная ответственность за незаконную предпринимательскую деятельность: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 10-12.

*(3) Хабаров А.В. Преступления в сфере экономической деятельности. Тюмень, 2003.С. 42.

*(4) Данный документ, действовавший на момент представления экспертного заключения, утратил силу с 25 августа 2008 г.