Манифест от 14 апреля 1730 г. "О винах Князя Алексея с сыном Иваном и с братьями и Князь Василья Княж Лукина сына Долгоруковых"

Объявляем во всенародное известие. Понеже всем Нашим верным подданным известно есть, коим ненадлежащим и противным образом Князь Алексей Долгорукой с сыном своим Князь Иваном, будучи, при племяннике Нашем, блаженной памяти Петре Втором, Императоре и Самодержце Всероссийском, не храня Его Величества дражайшего здравия, поступали, а именно: по пришествии Его Величества к Москве, во-первых стали всеми образы тщиться и не допускать, чтоб в Москве Его Величество жил, где б завсегда Правительству Государственному присматривался, и Своих подданных, как вышних и знатных чинов, так и прочих обхождение видеть мог, но всячески приводили Его Величество, яко суще младого Монарха, под образом забав и увеселения, отъезжать от Москвы в дальние и разные места, отлучая Его Величество от доброго и честного обхождения, что тогда народу весьма прискорбно и печально было. И как прежде Меншиков, еще будучи в своей великой силе, ненасытным своим властолюбием, Его Величество, блаженной памяти, Племянника Нашего, взяв в свои собственные руки, на дочери своей в супружество сговорил, так и он Князь Алексей с сыном своим и с братьями родными, Его Императорское Величество в таких младых летах, которые еще к супружеству не приспели, Богу противным образом, без всякого ближайшим кровным Нашей Императорской фамилии и прочим, которым ведать о том надлежало, сообщения и совету и противно Предков Наших обыкновению, привели на сговор супружества ж дочери его Князь Алексеевой Княжне Катерине. Многие непорядочные и противные дела, и в чины, по своим прихотям производили, о чем от Нас впредь рассмотрено и указом объявлено будет. Не храня Его Императорского Величества дражайшего здравия и не имея о том попечения, непрестанными и дальними от Москвы отлучками, не токмо в летние дни, но и в самые осенние студеные времена и зимою, привели к беспокойству, от чего Его Императорского Величества здравию вред учинили, и в последнюю Его Императорского Величества тяжкую болезнь, даже до дня кончины Его Величества, о том Министрам подлинно не объявили, но все то тайно содержали, не допуская знать, не точию Министров и прочих, но и придворных. Они ж Князь Алексей и сын его Князь Иван многий Наш скарб, состоящий в дорогих вещах на несколько сот тысяч рублей, к себе забрали и заграбили, не точию при жизни Племянника Нашего, блаженной памяти, Его Величества, но и по кончине уже при вступлении Нашем на Российский Наш престол, что ныне указом Нашим у них сыскано и отобрано. И понеже все те продерзости и преступления чинили он Князь Алексей с сыном своим Князь Иваном, и с братьями своими родными по согласию обще, за что по Государственным правам подлежали жестокого истязания; однако ж Мы, Наше Императорское Величество, того чинить им не указали, а повелели ему Князь Алексею с женою и со всеми детьми, как с сыновьями, так и с дочерьми, и брату его Князь Сергею с женою ж и с детьми, жить в дальних их деревнях, и из них никуда без Нашего указа не выезжать, а братьев же его Князь Ивана, и Князь Александра определить в отдаленные города Воеводами, а чины у всех у них, которые получили не по заслугам и к Нам верности, тако ж и кавалерии данные им, у них отобрать. А Князь Василья Княж Лукьяна сына Долгорукова, за многие его Нам Самой, и к Государству Нашему бессовестные, противные поступки, и что он не боясь Бога, и страшного Его суда, и пренебрегая должность честного и верного раба, дерзнул Нас весьма вымышленными, и от себя самого токмо составными делами безбожно оболгать, и многих Наших верных подданных в неверство и подозрение привесть, как он в некоторых делах уже сам повинную принес: и за такие его преступления хотя и достоин был наижесточайшему истязанию, однако ж Мы милосердуя, пожаловали вместо того, указали, лиша всех его чинов и кавалерии сняв, послать в дальнюю его деревню, в которой ему жить безвыездно за крепким караулом.