Манифест от 16 ноября 1734 г. "О мерах, употребленных Россией к защищению прав и вольности Речи Посполитой Польской, и о выводе Российских войск из Польши и Литвы"

Всем обще и каждому, кому о сем ведать надлежит, особливо же ясне-вельможным, вельможным господам духовного и мирского чина Сенаторам, Дигнитарям, Урядникам и всему Рыцарскому чину Короны Польской, и Великого Княжества Литовского чинам известно. С каким верным доброжелательством Мы, и блаженнейшей памяти Императорские Наши Предки к Королевству и Речи Посполитой Польской всегда преданы были, и с какою истинною ревностию Мы, имеющиеся между обоими Государствами союзы и трактаты, и так потребное доброе согласие и соседство содержать искали, и во всем том, что к содержанию прав и вольностей Речи Посполитой, и к благополучию оной служило, в самом деле способствовали, то пред всем светом довольно ясно и известно, и в нынешних последних временах новым доказательством засвидетельствовано. Когда по несчастливом преставлении блаженнейшей памяти Его Королевского Величества Августа Второго, наипаче и наиглавнейше о том прилежное и всевозможное старание имели, дабы Речь Посполитая при дражайшей своей вольности, законах, правах, и конституциях, а особливо при праве вольной элекции от всякого внешнего и внутреннего насильства и утеснения в совершенной целости содержана, и упраздненный престол Польский чрез вольную и непринужденную, по правам произведенную элекцию таким Королем наполнен был, который бы истинным Речи Посполитой интересам действительно благополезен, и ни правам и конституциям, ниже покою и тишине оный вредителей или опасен не был. Но паче, как к вящшему общего Речи Посполитой благополучия приращению, так и к содержанию с соседями своими верной соседственной дружбы, и имеющих между оными и Речью Посполитой трактатов и союзов склонность имел, и при котором следовательно права и вольности Речи Посполитой в целости остаться, всякие беспокойства и замешания в Государстве Польском упреждены и отдалены быть могли. Всему свету довольно известно, какие великие бедства Королевству и Речи Посполитой Польской, прежде всего от предвосприятого насильственного Станислава Лещинского в Короли произведения происходили. Известно же какими против Нас и Государства Нашего поступками и предвосприятиями оный Станислав Лещинский себя явным и декларованным Нашим неприятелем учинил, и от того времени всегда таким пребывал; не меньше же и сие известно, что он чрез разные, торжественные, от всей Речи Посполитой учиненные и присягой утвержденные конституции за неприятеля отечества объявлен, и в вечные времена от Короны исключен, и что следовательно он, и законам противное его в Короли произведение Речи Посполитой, при явном опровержении ее вольности и конституции бесконечные беспокойства и несчастья необходимо причинить имело. Желая сие упреждать, и из единого верного к Речи Посполитой доброжелательства и благоволения, Мы ничего не оставили, еже к благовременному отвращению таких опасных следств, и всех к пользе помянутого Станислава Лещинского, а к чувствительнейшему Речи Посполитой, и общего оной благополучия предосуждению чинящихся вредительных предвосприятий потребно быть могло: о чем, как разные Наши, к Речи Посполитой отправленные, и к его милости Примасу адресованные грамоты, и чрез Наших Министров учиненные словесные и письменные декларации, как и многократные публикованные Манифесты явно засвидетельствуют, и весь свет о справедливости и истинном доброжелательстве Наших намерений и склонностей довольно удостоверить и обличить могут. И ежели Мы по том, когда все вышеписанные добродетельные и доброжелательные увещания втуне обратились и без всякого действа и успеха остались, к другим способам к великому Нам сожалению приступить, и оружие и войска употребить принуждены были; то весь резонабельный свет признавает, что Мы по вышеписанным причинам, по имеющим с Речью Посполитою трактатам, по доброжелательному о благополучии и тишине оной соседственному старанию, и по натуральному о собственной своей безопасности попечению необходимо к тому обязаны были, ибо декларованного Нашего и Речи Посполитой неприятеля, и Амнестия от Речи Посполитой не имеющего к себе в соседи допустить на натурально, есть, а допустить, чтоб чрез сие вольность права и конституции Речи Посполитой явно и насильственно утеснены, опровержены и нарушены были, то помянутые Наши с Речью Посполитою трактаты, обязательства и последние гарантии не позволяют, по которым Мы должны при всяком случае оную, и права и вольность ее наисильнейше защищать, и Наши соседственные интересы требуют, дабы всему тому заранее упреждать, от чего, не токмо в нынешние, но и в предбудущие времена дальновидные великие беспокойства и опасности происходить могут, в сем едином, и ни в каком ином намерении Мы войску своему в Польшу вступить, и до сего времени происшедшие тамо операции производить повелели. Единое при том Наше желание есть, чтоб Королевство и Речь Посполитая Польская при своей вольности, правах и конституциях, под законноизбранным своим Королем, Его Королевским Величеством Августом Третьим, без всякого нарушения и обижения наивсегда содержана, вся Речь Посполитая, и все оной обыватели, оставя всякие пристрастные, и к всеконечному отечества своего разорению касающиеся противные намерения, под милостивым и счастливым правительством высокоупомянутого Его Королевского Величества в совершенное соединение и согласие приведены, и таким образом союзническая единожды Нам Речь Посполитая от носимых до сего времени тяжких разорений, всеконечно избавлена, и покой и благополучие в оной, как наискорее восставлены, и утверждены были. Наше войско едино для того в Польше обретается, и как Мы, с одной стороны от сего Нашего твердого, справедливого, и к Речи Посполитой доброжелательного намерения, никогда не отступим, и ни чрез что от того отступить себя склонить не допустим, но пребывая всегда и неотменно при вышепомянутых, истинное Речи Посполитой благополучие, тишину и безопасность за основание имеющих, трактатах, союзах и обязательствах, не оставим далее к восстановлению, и к постоянному содержанию покоя и тишины всяким образом наисильнейше вспомогать и всему тому, еже сему в противность, от кого б ни было, иногда предвоспринимается, всеми силами противиться, так и с другой стороны, и насупротив того чрез публичные Манифесты, часто декляровали, и чрез сие вновь в подтверждение так многократных Наших доброжелательных обнадеживаний, твердым и ненарушимым Нашим Императорским словом декляруем, что Мы никогда никакое намерение не имели, и ныне не имеем, чтоб Речи Посполитой во всех ее правах, вольностях, и конституциях, наимнейший ущерб или обиду когда учинить. Но паче Мы оную при всем том наисильнейше против всех и каждого всегда защищать будем, что Мы от Государства и от Речи Посполитой Польской ни единые пяди земли оторвать и себе присвоить, как таковые от противной интересованной стороны явные о Нас происходили внушения и разглашения, и таковые Мы опровергая их злопредприятия, никогда и ни под каким видом не желали и не желаем, что Мы, за учиненное Наше в нынешних случаях толь знатное и сильное с великими иждивениями вспоможение от Речи Посполитой, никакого и ни малейшего себе награждения не требуем. И что как скоро Речь Посполитая под вышеупомянутым законным своим Королем Его Королевским Величеством Августом Третьим в соединение придет, все противные замешания совершенно прекращены и успокоены, и следовательно желаемая тишина, покой и благополучие во всем Государстве восстановлено будет, то Мы все Наше войско без остатка, и не оставя тамо ни единого человека, и как уже выше сего упомянуто, без требования жадного награждения и без всякого отлагательства из Польши и из Провинции Великого Княжества Литовского выведем. Сие было всегда, и ныне есть Наше твердое истинное и доброжелательное намерение; и хотя оное уже так многократно декляровано и словами и самым действом довольно перед всем светом засвидетельствовано и доказано, то однако же за благорассудили чрез сей Манифест пространным изъяснением вновь о том повторить, толь наипаче, понеже Мы с неудовольствованием видеть принуждены, что от стороны тех, которые по вредительным своим видам и намерениям беспокойства далее продолжать ищут и всякие возможные способы и внушения к тому употребляют, о пребывании Наших войск в Польше и в Литве весьма противное и злостное толкование и разглашение чинится, такие фальшивые и неосновательные разглашение и толкования Наших истинно доброжелательных и пред всем светом справедливых поступков и намерений, ни от кого иного происходить не могут, окроме от таких, которые Речи Посполитой весьма не доброхотствуют, но вместо тишины и благополучия оной, токмо конечное ее разорение дальнейшим замешаний продолжением желают, и яко все к тому концу употребляемые вредительные внушения уповательно ни у кого веру найти не могут, окроме у тех, разве, которым во время беспокойства приватный интерес производить приятно есть. А Наши прежние многократно повторенные доброжелательные декларации и увещевания от несправедливого и злостного оных утаения известны не учинились, тако и Мы надеемся, что по вышеписанным Нашим новым, так торжественным и публичным обнадеживаниям и изъяснениям, все такие иногда чинимые ложнозлобные и противные внушения довольно опровержены, и весь свет, а особливо каждой правдивой Речи Посполитой обыватель о верной истинности и доброжелательстве Наших намерений совершенно удостоверен будет; и понеже сии Наши намерения и с неусыпным старанием продолжаемые поступки и труды, как уже упомянуто едино к восстановлению в Речи Посполитой покоя и благополучия, о котором Мы, не меньше как о собственном Своем усердствуем, касаются, а к сему полезному концу любовию общего блага всякий верный сын отечества всеми силами вспомогать по натуральному совести своей обязательству должен. Того ради Мы истинно усердствуем, и желаем, чтоб все и каждые такую доброго Патриота должность верно исполняли, и оставя всякие страсти и вредительные свои и посторонние интересы, вспомня Всевышнего Бога; совесть и собственное свое и отечества своего благо и пользу, все свои ревностные труды и старания в том приложили, дабы такое благое и Речи Посполитой потребное намерение, как наискорее получено, все вредительные замешания, беспокойства и несогласия прекращены, совершенное соединение восстановлено было, и так желаемая общая тишина и благополучие во всей Речи Посполитой без дальнего отлагательства воспоследовать могла, следовательно и Мы таким способом в состояние приведены были Наши войска, по вышеписанной Нашей верной декларации, без отлагательства из Польши и Литвы вывесть, и тем от немалых иждивений и трудов, которые Мы доныне едино для пользы и защищения Речи Посполитой, содержанием Нашего войска в чужих землях носили, освободиться, якоже при вышеизъясненном и Императорским Нашим словом и обнадеживанием публично уверенном и подтвержденном Нашем намерении непоколебимо пребываем, что как скоро тишина в Речи Посполитой совершенно восстановлена и Генеральная Пацификация произведена будет, то Мы, все Наши войска без наименьшего Речи Посполитой в вольностях, правах и в прочих ее преимуществах, изобижения, или ущерба и без требования жадного за понесенные труды и иждивения награждения, немедленно оттуда выведем, желая от всего сердца, чтоб Речь Посполитая и каждый оной обыватель полезными плодами постоянного, благополучного, внутреннего и внешнего покоя, в совершенном удовольствии ненарушимо пользоваться мог, к чему Мы, со своей стороны ныне и всегда с истинным доброжелательством и со всеми силами вспомогать склонны и готовы будем; в вящшее уверение всего вышеписанного Мы сию Нашу верную деклярацию и Манифест собственноручно подписали, и Государственною Нашею печатью укрепить, также и для всенародного известия в печать выдать и публиковать повелели, и к городам Короны Польской и великого Княжества Литовского разослать обязуем.