Постановление Московского городского суда от 21 июня 2010 г. по делу N 4у/11-4134 Оснований для отмены или изменения принятых по делу судебных актов нет, поскольку наказание осужденному за покушение на грабеж назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, всех данных о его личности, смягчающих обстоятельств и является справедливым

Постановление Московского городского суда от 21 июня 2010 г. по делу N 4у/11-4134

Судья Московского городского суда Петров Н.И.,

изучив надзорную жалобу адвоката Б.М.М. в защиту осуждённого Л.С.С. об отмене приговора Тушинского районного суда города Москвы от 10 ноября 2009 года и кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 23 декабря 2009 года, установил:

приговором Тушинского районного суда гор. Москвы от 10 ноября 2009 года

Л.С.С., судимости не имеющего, осужден по ч. 3 ст. 30, п.п. "а, в, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к 4 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания исчислен с 13 марта 2009 года.

Приговором решена судьба вещественных доказательств.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 23 декабря 2009 года приговор оставлен без изменения, а кассационное представление и кассационные жалобы - без удовлетворения.

Приговором Л.С.С. признан виновным в покушении на грабеж, то есть открытом хищении чужого имущества, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище, группой лиц по предварительному сговору.

Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В надзорной жалобе адвокат Б.М.М. просит отменить состоявшиеся судебные решения и прекратить в отношении Л. уголовное преследование, поскольку судебные решения были вынесены с нарушением требований УПК РФ. Автор жалобы указывает на следующие нарушения: в ходе предварительного следствия было отказано в ходатайстве осужденного об участии адвоката Б., чем нарушено его право на защиту; судом не дана надлежащая оценка противоречивым показаниям потерпевших Л. и С. Согласно показаниям Л. она добровольно впустила Л. и его соучастников в квартиру, насилия к ней никто не применял. Автор жалобы считает, что потерпевшая С. не могла видеть нож, которым якобы ей угрожали, и не могла самостоятельно освободиться от липкой ленты, которой ей были связаны руки и ноги; также опознание потерпевшей Л. Л. проведено с нарушением норм УПК РФ, в котором не участвовал адвокат, а до опознания потерпевшая не была допрошена о приметах нападавшего, до опознания ей предъявлялась фотография Л., что является нарушением закона. Судом не установлен мотив и предмет преступления, не дана оценка показаниям потерпевших о количестве нападавших, их возрасте. В судебном разбирательстве не доказано наличие квалифицирующих признаков преступления "в составе группы лиц по предварительному сговору", "с незаконным проникновением в жилище", "применение насилия, не опасного для жизни и здоровья". Вещественные доказательства, исследованные в судебном заседании, являются недопустимыми, поскольку собраны и закреплены с нарушением закона. В протоколе судебного заседания отсутствует данные о том, когда осуществлялась замена прокуроров и секретарей, а также данные о том, что вновь вступившим участникам разъяснены их права и обязанности. Адвокат считает, что наказание является несправедливым, судом не учтены смягчающие обстоятельства, в том числе отсутствие судимости у Л., его состояние здоровья. Автор жалобы указывает также, что в кассационном определении указана фраза: "Доводы кассационных жалоб осужденного и защиты о том, что не установлен мотив убийства...", тогда как Л. вменялось совершение разбоя, в последующем квалификация изменилась на грабеж.

Проверив представленные материалы и изучив надзорную жалобу, оснований для ее удовлетворения и возбуждения надзорного производства не нахожу.

Как видно из обжалуемых судебных решений, все необходимые требования уголовно-процессуального закона, строгое соблюдение которых обеспечивает правильное и объективное рассмотрение дела, судами первой и кассационной инстанций по данному уголовному делу были выполнены.

В ходе судебного разбирательства всесторонне и полно исследованы все доказательства, имеющие значение для установления обстоятельств, при которых Л. совершил противоправные действия, выразившиеся в покушении на грабеж потерпевших Л. и С., с применением насилия не опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище.

Оснований сомневаться в правильности изложенных в судебных решениях выводов не имеется.

Вина Л. в содеянном в полной мере подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами: показаниями потерпевших Л.И.В. и С.Н.И., из которых следует, что Л. совместно с неустановленными лицами ворвался в квартиру, втолкнув Л. с сыном в квартиру, заявив, что они сотрудники Госнаркоконтроля. Л. с сыном охранял Л., переговариваясь с другими соучастниками. Л. от матери С. узнала, что неустановленные лица угрожали ей ножом и требовали деньги и драгоценности; показаниями свидетеля Л.Е.В. - оперуполномоченного ОУР ОВД по району Покровское-Стрешнево г. Москвы об обстоятельствах задержания Л.; протоколом осмотра места происшествия, согласно которому изъяты кухонный нож и моток ленты скотч; протоколом выемки и другими доказательствами, исследованные в судебном заседании и отраженные в приговоре.

Проанализировав собранные по делу доказательства, дав им надлежащую оценку, суд обоснованно постановил обвинительный приговор и правильно квалифицировал действия Л.С.С. по ч. 3 ст. 30, п.п. "а, в, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ как покушение на грабеж, то есть открытое хищения чужого имущества, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище, группой лиц по предварительному сговору. Оснований для иной квалификации содеянного, либо оснований для прекращения в отношении Л. уголовного преследования по инкриминируемой статье, как об этом ставит вопрос в своей надзорной жалобе адвокат, не усматривается.

Суд обоснованно пришел к выводу о квалификации содеянного, как покушение на грабеж, поскольку у Л. не было реальной возможности распорядиться похищенным, поскольку в квартире отсутствовали деньги и ценности, то есть по независящим от него обстоятельствам.

Доводы адвоката о том, что не доказано наличие квалифицирующих признаков преступления "в составе группы лиц по предварительному сговору", "с незаконным проникновением в жилище", "применение насилия, не опасного для жизни и здоровья" не обоснованы и не состоятельны, поскольку согласно показаниям потерпевших Л. совместно с другими соучастниками проник в квартиру против их воли, силой втолкнув Л. с сыном обратно в квартиру, когда те хотели выйти из нее, то есть незаконно. Признак "с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья" также нашел свое подтверждение, поскольку со стороны Л. насилия к потерпевшим опасного для жизни и здоровья не применялось.

Признак "группой лиц по предварительному сговору" нашел свое подтверждение, поскольку в ходе нападения действия Л. и других соучастников были совместные и согласованные, каждый выполнял отведенную ему роль, при этом соучастники общались между собой, согласовывая свои действия, менялись местами. На данные обстоятельства также указывала потерпевшая С.

Нельзя признать обоснованными доводы адвоката о том, что судом не дана надлежащая оценка противоречивым показаниям потерпевших Л. и С. Согласно приговору, оценивая показания потерпевшей С. в судебном заседании, суд находит их в целом правдивыми, однако в силу престарелого возраста и стрессовой ситуации, в которой С. находилась во время совершения преступления, а также суд допускает несколько иную субъективную оценку происходящих событий с ее стороны, отличающуюся в некоторых деталях от показаний потерпевшей Л.

Доводы адвоката о том, что вещественные доказательства, исследованные в судебном заседании, являются недопустимыми, не состоятельны, поскольку представленные в судебное разбирательство доказательства, в том числе и вещественные признаны судом допустимыми доказательствами и сомнений в их достоверности не имеется.

Доводы адвоката о том, что опознание потерпевшей Л. Л. проведено с нарушением норм УПК РФ, в котором не участвовал адвокат, а до опознания потерпевшая не была допрошена о приметах нападавшего, до опознания ей предъявлялась фотография Л., не состоятельны. Потерпевшая Л. уверенно опознала Л. на предварительном следствии среди двух статистов. Согласно протоколу предъявления лица для опознания (л.д. 49-52) в данном следственном действии участвовал адвокат Исаев, представивший ордер, а также от понятых, участников опознания, в том числе от осужденного и адвоката Исаева замечания и ходатайства не поступили, в том числе и по указанным в жалобе основаниям. В ходе предварительного следствия и в судебном заседании потерпевшая настаивала на своих показаниях о совершении преступлении Л.

Более того, согласно приговору, данное доказательство не было представлено стороной обвинения в качестве доказательства.

Нельзя признать обоснованными доводы адвоката о том, что в ходе предварительного следствия было отказано в ходатайстве осужденного об участии адвоката Б., чем нарушено его право на защиту. Из материалов уголовного дела следует, что на протяжении всего предварительного следствия перед каждым следственным действием Л. разъяснялось право о том, что он может воспользоваться услугами адвоката по соглашению, либо государственного адвоката - по назначению, однако от Л. никаких ходатайств или заявлений о том, что он желает воспользоваться таким правом заявлено не было. Такое ходатайство Л. заявил лишь 12 апреля 2009 года (л.д. 243). Адвокат Б. неоднократно уведомлялась следователем о предоставлении удостоверения и ордера для участия в деле, тем не менее, на все вызовы адвокат Б. не являлась, в связи с чем Л. было отказано в удовлетворении его ходатайства об участии адвоката Б. (л.д. 255), о чем Л. и адвокат Б. были извещены, а обвиняемому был предоставлен другой адвокат, ранее участвовавший в деле (л.д. 143, 262).

Также несостоятельны доводы адвоката о том, что в протоколе судебного заседания отсутствует данные о том, когда осуществлялась замена прокуроров и секретарей, а также данные о том, что вновь вступившим участникам разъяснены их права и обязанности. В протоколах судебного заседания имеется запись о том, что суд уведомляет участников процесса о замене прокурора и секретаря судебного заседания, а также, что от участников процесса отводов не поступило.

Доводы адвоката о том, что кассационное определение вынесено с нарушением закона, и что в кассационном определении указана фраза: "Доводы кассационных жалоб осужденного и защиты о том, что не установлен мотив убийства...", когда Л. был осужден за грабеж, не состоятельны. Данное обстоятельство действительно имеет место, однако на законность и обоснованность принятого решения не влияют, поскольку в описательно-мотивировочной части определения указаны именно те доводы, которые были заявлены осужденным и защитником.

Доводы адвоката о том, что наказание является несправедливым, судом не учтены смягчающие обстоятельства, в том числе отсутствие судимости у Л., его состояние здоровья, не состоятельны. Как видно из приговора, при назначении наказания судом наряду с характером и степенью общественной опасности содеянного, конкретных обстоятельств совершенного Л. преступления, также приняты во внимание данные о личности подсудимого, его состояние здоровья, что полностью соответствует положениям ст. 60 УК РФ. Согласно проведенной Л. амбулаторной судебно-психиатрической экспертизой, он хроническим психическим расстройством не страдает, обнаруживает легкую умственную отсталость с нарушениями поведения и синдром зависимости от алкоголя. В период инкриминируемого ему деяния он не обнаруживал признаков временного психического расстройства либо иного состояния психики, мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Оснований не доверять заключению экспертов у суда не имелось.

Смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств судом не установлено.

Оснований считать назначенное Л. наказание несправедливым вследствие чрезмерной суровости не имеется.

Не имеется нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы служить основанием для отмены вынесенных по делу судебных решений.

Таким образом, судебные решения в отношении Л.С.С. следует признать законными, обоснованными и справедливыми, а надзорную жалобу адвоката Б. - не подлежащей удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 406 ч. 3 п. 1 УПК РФ, судья постановил:

отказать адвокату Б.М.М. в удовлетворении ее надзорной жалобы об отмене приговора Тушинского районного суда города Москвы от 10 ноября 2009 года и кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 23 декабря 2009 года в отношении осужденного Л.С.С.

Судья Московского городского суда

Н.И. Петров