"Парадигма уже валяется под ногами. И все еще действует" (интервью с М. Хазиным, президентом компании экспертного консультирования "Неокон") ("БДМ. Банки и деловой мир", N 11, ноябрь 2010 г.)

"Парадигма уже валяется под ногами. И все еще действует"
(интервью с М. Хазиным, президентом компании экспертного консультирования "Неокон")

БДМ: Михаил Леонидович, вы были одним из первых, кто заявил, что мировой кризис потребовал смены действующей парадигмы развития. С тех пор прошло три года, многие повторяют этот тезис, однако никто пока не смог сформулировать суть новой парадигмы или обосновать хотя бы отдельные "камни", на которых она должна покоиться. Не рискнете и на этот раз оказаться первым?

Нет, не рискну. Во-первых, время еще не пришло. А во-вторых... Чтобы внятно изложить механизмы даже действующей парадигмы, потребуется не одна журнальная статья. Предлагаю задачу попроще: поразмышлять о том, что происходит с основными "камушками" сегодняшней модели. В какой-то мере, думаю, это подведет нас и к проблеме новой парадигмы.

БДМ: А начнете, как водится, с любимого спроса?

Естественно. В 70-е годы в развитых странах спрос начал падать, угрожая кризисами перепроизводства и другими неприятностями. Реанимировать его естественным путем (в том числе по методике Кейнса) было уже невозможно, так как главные потребности людей - еда, одежда, крыша над головой, медицина и т.д. - были в основном удовлетворены. И тогда США предложили искусственно стимулировать спрос, радикально изменив для этого механизм кредитования.

С начала 80-х вводится новая модель, которая легла в основу так называемой рейганомики. Главный вопрос кредитора - сможет ли заемщик вернуть взятые деньги, исходя из текущих его доходов или от той деятельности, под которую берется кредит, - был вынесен за скобки. Его место занял совсем другой критерий: заемщик должен обслуживать кредит и его текущих доходов на это должно хватать. Что же касается возврата основной суммы, то ее он будет покрывать за счет новых займов.

Для запуска этого механизма оставалось изменить еще пару принципиальных моментов. Традиционно основанием для выдачи кредита являлась экономическая деятельность заемщика - зарплата наемного работника или прибыль предпринимателя. Теперь же основным элементом, гарантирующим возврат денег, становятся залоги. И если у заемщика имеется достаточный залог, никого уже не интересует, чем он, собственно, будет заниматься.

Наконец, последним принципиальным камнем стало формирование для домохозяйств источника залогов, которые бы укладывались в эту схему. Таким ключевым элементом в новой модели стала недвижимость. Причем растущая в цене, уж коли постоянная эмиссия позволяла это обеспечить.

За 30 лет рейганомика существенно изменило качество активов финансовой системы. Сегодня, если разгрести длинные цепочки кредитов и ценных бумаг, мы увидим, что 60-80% ее активов имеют в своей основе заложенную недвижимость.

БДМ: Хорошо. Читающей публике схема в общем-то знакома. Могу к ней добавить еще один ваш же аргумент: чтобы модель действовала, стоимость денег должна постоянно падать. И ставка ФРС США за 30 лет упала с 19 процентов до нуля - дальнейшее кредитование стало невозможным, а кризис неизбежным. Но это уже не надо доказывать, мы четвертый год живем в условиях реального кризиса. Какие выводы должны быть сделаны?

Вы еще спросите: кто их должен делать?.. Полагаю, что в ситуациях подобного рода выводы рождаются из необходимости, а если хотите - из безысходности.

Давайте посмотрим, что у нас произошло с заемщиком. За 30 лет выросло новое поколение, которое просто не знает другой жизни. Более того, сформировался весьма специфический средний класс - огромная масса людей с типовым потребительским поведением, которое основано на постоянном увеличении долга. Приведу только одну характеристику. До начала 80-х доля долга среднего американского домохозяйства к годовому доходу не превышала 65%, а сегодня она удвоилась и зашкаливает за 130%. Что из этого следует?

Первое, лежащее на поверхности: такие долги в обозримом будущем вернуть невозможно. Второй момент не столь очевиден, но не менее существенен. Сегодня наиболее экономически активная часть населения оказалась в рабской кабале у банков - без них квалифицированный, работающий по найму человек не в состоянии самостоятельно приобрести себе достойное жилье. Пока механизм рефинансирования кредитов работал, это не очень болезненно ощущалось. Но стоит его убрать и перейти к ипотеке, основанной на нормальных рыночных условиях, как эта зависимость превратится в грубую реальность - дом или квартира станут недоступной роскошью для очень многих, прежде всего для молодежи. Какой будет их реакция, сказать не берусь.

БДМ: Реакцию, положим, предсказать не трудно. Весь октябрь во Франции проходили мощные демонстрации протеста против повышения пенсионного возраста. Даже нефтеперерабатывающие заводы захватывали, чтобы добавить вес своему протесту. А каков результат? Пришла полиция, армейские подкрепления - и жизнь потихоньку входит в русло. Потому что все понимают: кризис, он и есть кризис - надо затягивать пояса. Да и что бунтовать, если денег все равно нет: или пенсионный возраст надо поднимать, или пенсию урезать. А на баррикады народ сегодня вряд ли пойдет.

Доводить дело до крови действительно никто не хочет. И это, пожалуй, единственное поле, которое объединяет все слои общества. Но почему обязательно баррикады? Есть и вполне мирный путь, не выходящий за рамки правовых процедур.

Что, в сущности, произошло тогда, в начале 80-х? Финансовая система разработала и предложила обществу контракт. Его основные положения сводятся к формуле: вы берете у нас кредиты и делаете на них покупки, а мы гарантируем, что возвращать вам придется только проценты, а погашать старые кредиты вы будете путем получения новых. Тот факт, что никакого документа по этому поводу составлено не было, а механизмы, обеспечивающие работоспособность схемы, хранились в глубочайшей тайне, ничего не меняет. Условия контракта были приняты, и обе стороны исполняли свои обязательства почти 30 лет.

Теперь ситуация радикально изменилась. И если один из участников контракта отказался от своих обязательств (а в данном случае финансовая система остановила рефинансирование старых кредитов новыми), то у другой стороны автоматически возникает право не соблюдать свои условия.

Иными словами, заемщики на вполне законных основаниях могут не возвращать взятые ранее кредиты.

БДМ: Вряд ли подобного рода иск будет принят к рассмотрению в суде. Во-первых, для юристов главное - документ, с подписями и печатями. А во-вторых, масштабы. Размер долга, количество заемщиков, статус кредиторов и последствия, которыми это может обернуться... Какой суд примет такое дело и кому будут адресованы его решения?

Документ как раз совсем не главное. Если мужчина и женщина, не оформляя своих отношений, прожили много лет вместе, а потом решили разойтись, то суду требуется всего лишь удостовериться, что эти годы они действительно прожили вместе. А решение о разделе совместно нажитого имущества он принимает точно так же, как если бы в их паспортах стояли и подписи, и печати. И если бы те же французы, вместо того чтобы просто орать: "Не хочу работать лишние два года", обратились бы... только не в суд, а к политическим партиям, с предложением отстаивать сформулированную выше позицию о том, что они готовы согласиться с правительством, но при этом перестают выплачивать долги по ранее взятым кредитам, поскольку у них есть такое право, то законопроект, скорее всего, не прошел бы.

Беда, однако, в том, что такая локальная победа никак не способна изменить общую ситуацию. За 30 лет практически все субъекты экономической деятельности - и домохозяйства, и государство, и корпорации - перенастроили свою деятельность, и теперь из текущих доходов могут обеспечить лишь обслуживание кредитов, но никак не их возврат. Более того, все мировые экономики также не могут за счет текущих доходов вернуть ранее взятые кредиты. Долговая модель полностью себя исчерпала.

Любопытно, что "низы" сегодня как раз хотят сохранить нынешнее положение. И вовсе не потому, что получают главные дивиденды. Это финансовый сектор США увеличил свою долю в общей прибыли корпораций с 10 до 50%. Но именно заемщики - реальный сектор и домохозяйства - первыми столкнулись с последствиями остановки рефинансирования кредитов и теперь просто не знают, как жить по-другому.

Что же касается "верхов", то здесь все по схеме - они не могут. Наглядная иллюстрация: заседание ФРС в первых числах октября. Накануне пресса сообщила, что мнения разделились ровно пополам. Половина говорит: надо увеличивать эмиссию, вторая половина - надо ее немедленно сокращать. И все это вслух, на весь мир. Классический случай раздвоения сознания. В медицине, как известно, это называется шизофренией. А все потому, что ФРС тоже "заточена" под ту же модель. И когда она перестала работать, оказалось, что решения принимать невозможно.

БДМ: Картина получается не просто мрачная, она полностью подходит под ваше же определение - безысходность. Значит ли это, что уже не сегодня-завтра миру будет явлена новая парадигма?

Надеюсь, не так быстро. Наш постинформационный мир обладает достаточным инструментарием, чтобы даже в такой ситуации удерживать как минимум видимость стабильности. Тем более что в этом заинтересованы все основные игроки - всем им требуется время, чтобы заложить хотя бы фундамент новой площадки.

С другой стороны, в условиях начавшейся утраты управляемости могут возникнуть самые неожиданные сценарии развития событий. Прогнозировать их бессмысленно.

Но в любом случае нам не миновать этап расставания со старой парадигмой. Краеугольный камень этого расставания - он же первый камень новой парадигмы - связан с проблемой возврата долгов по уже взятым кредитам. Дело в том, что действующая уже четыре столетия модель основана на ссудном проценте и не допускает альтернативы: долги должны быть возвращены. Сегодня это сделать невозможно. Скорее всего, они будут списаны. А вот в какой форме - в пользу кредитора или в пользу заемщика, - это и есть главный вопрос переходного периода. Ответ на него лежит не столько в финансово-экономической области, сколько в социально-политической. Но именно он и задаст вектор формирования и развития новой парадигмы.

"БДМ. Банки и деловой мир", N 11, ноябрь 2010 г.