Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 апреля 2010 г. N 65-О10-1 Суд отменил приговор и прекратил уголовное дело по обвинению в неуважении к суду, поскольку заявления, умаляющие честь, достоинство и деловую репутацию участника судебного разбирательства, сделанные не в неприличной форме, а в иной форме, не образуют состава преступления

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 апреля 2010 г. N 65-О10-1

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председательствующего Зыкина В.Я., судей Фроловой Л.Г. и Русакова В.В.

при секретаре Назаровой Т.Д.

Рассмотрела в судебном заседании от 8 апреля 2010 года дело по кассационным жалобам адвокатов Бородулиной Е.М. и Тучинова А.А. на приговор суда Еврейской автономной области от 25 января 2010 года в отношении Дегтярева М.Б. судимого:

- 14 марта 2008 года по ст. 119 УК РФ на 8 месяцев лишения свободы, наказание отбыто;

- 13 июля 2009 года по ст.ст. 33 ч. 3, 159 ч. 4, 291 ч. 2 УК РФ к 9 годам лишения свободы со штрафом 1 000 000 рублей;

осужден по ст. 297 ч. 1 УК РФ (по эпизоду от 30 января 2008 года в отношении Б.) - к штрафу в размере 5 тысяч рублей, по ст. 297 ч. 1 УК РФ (по эпизоду от 8 июня 2009 года в отношении П.) к штрафу в размере 5 тысяч рублей.

На основании ст. 69 ч. 2 УК РФ, путем полного сложения наказаний, окончательно, по совокупности преступлений назначено Дегтяреву М.Б. наказание в виде штрафа в размере 10 тысяч рублей.

Приговор от 13 июля 2009 года в отношении Дегтярева М.Б. постановлено исполнять самостоятельно.

Заслушав доклад судьи Фроловой Л.Г., объяснения адвоката Филиппова С.Г., мнение прокурора Модестовой А.А., полагавшей приговор отменить, дело производством прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - за отсутствием в деянии состава преступления, судебная коллегия, установила:

согласно приговору, Дегтярев признан виновным в двух эпизодах проявления неуважения к суду выразившегося в оскорблении участников судебного разбирательства.

Преступления совершены 30 января 2008 года и 8 июня 2009 года, в ... при обстоятельствах, приведенных в приговоре.

В кассационных жалобах адвокаты Бородулина Е.М. и Тучинов А.А., утверждают, что материалами дела не опровергнуты доводы Дегтярева о том, что он не имел умысла на оскорбление участников процесса, и проявление неуважения к суду. Не оспаривая произнесения Дегтяревым в судебном заседании указанных фраз, ссылаются на то, что в судебном заседании не присутствовали лица, в адрес которых они были обращены, при этом, Дегтярев обосновывал свою позицию защиты по уголовному делу. Указанные фразы оценивались экспертом и судом без учета полного текста сказанного Дегтяревым. Судом не выяснялось, кто передал и в какой форме сказанное Дегтяревым потерпевшим, которые также не знали полного текста сказанного Дегтяревым в их адрес в суде. Просят приговор отменить, дело прекратить.

В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель Шульга А.А. просит приговор, как законный и обоснованный оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, а дело прекращению, последующим основаниям.

Судом установлено, что 30 января 2008 года, Дегтярев находясь в зале судебного заседания, во время судебного разбирательства по уголовному делу в отношении него, в присутствии иных лиц, проявил неуважение к суду, выразившееся в оскорблении участника судебного разбирательства - свидетеля Б. отсутствовавшего в это время в судебном заседании, заявив, что "Ш. просто полный дурак" (в дальнейшем иные лица рассказали об услышанном Б. и тот расценил услышанное, как оскорбление).

8 июня 2009 года, Дегтярев находясь в зале судебного заседания, во время судебного разбирательства по тому же уголовному делу в отношении него, в присутствии иных лиц, проявил неуважение к суду, выразившееся в оскорблении участника судебного разбирательства - свидетеля П. отсутствовавшего в это время в судебном заседании, заявив, что "П. недалекого ума" (в дальнейшем иные лица рассказали об услышанном П. и тот расценил услышанное, как оскорбление).

Из показаний Дегтярева, данных им при проведении дознания и исследованных в судебном заседании, при наличии к тому законных оснований, усматривается, что в судебном заседании 30 января 2008 года, он обосновывал свою позицию по предъявленному ему обвинению, в связи с этим, касался деятельности Б. (который также подвергался уголовному преследованию), при этом, выразил мнение о Б. сложившееся у окружавших его людей. Обосновывая свою позицию в прениях, анализируя показания свидетеля П. он действительно сказал, что тот "недалекого ума", из-за того, что П. давал противоречивые показания по фактам и событиям о которых не был осведомлен, проговорился в судебном заседании о том, что согласовывал свои показания с показаниями других свидетелей (т. 1 л.д. 75-81).

Признав Дегтярева виновным в неуважении к суду, выразившемся в оскорблении участников судебного разбирательства, суд сослался в приговоре на показания самого Дегтярева, заявления и показания свидетелей Б. и П., показания свидетелей З., С., А., Ш. выписки из протокола судебного заседания, заключение судебно-лингвистической экспертизы.

Однако суду следовало иметь в виду, что преступления, в совершении которых Дегтярев признан виновным, характеризуются наличием прямого умысла на проявление явного неуважения к суду, и нанесение умышленного оскорбления участникам судебного разбирательства, принимавших участие в осуществлении правосудия, а каждое из представленных суду доказательств не имеет заранее установленной силы и подлежит проверке и оценке в совокупности с другими материалами дела.

Выводы суда о том, что Дегтярев высказал в ходе судебного разбирательства приведенные в приговоре фразы, соответствуют фактическим обстоятельствам происшедшего.

Вместе с тем следует признать, что суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, дал неверную правовую оценку действиям Дегтярева, не установил и не привел в приговоре обстоятельства, подтверждающие наличие у Дегтярева прямого умысла на совершение преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ.

Неуважение к суду, ответственность за которое предусмотрена ст. 297 УК РФ, выражается в оскорблении участников судебного разбирательства, судьи, присяжного заседателя и иного лица, участвующего в осуществлении правосудия.

Объективная сторона неуважения к суду состоит в оскорблении участников судебного разбирательства, то есть в унижении чести и достоинства указанных лиц.

Под уголовно наказуемым оскорблением в соответствии со ст. 130 УК РФ понимается унижение чести и достоинства лица, выраженное в неприличной форме.

Унижение чести и достоинства - это отрицательная оценка личности в обобщенном виде, направленная на ее дискредитацию, подрыв авторитета человека, как в глазах окружающих, так и в своих собственных, так как честь и достоинство - нравственные категории, связанные с оценкой личности окружающими и самооценкой человека в его сознании конкретной личностью.

Необходимым же для данного состава преступления является то, что отрицательная оценка личности должна быть выражена в неприличной, то есть в открыто циничной, противоречащей общечеловеческим требованиям морали, принятой манере общения между людьми форме.

Наличие унижения чести и достоинства, его степень (глубину) в первую очередь оценивает сам потерпевший, а непристойность формы высказывания оценивается судом.

По смыслу закона неприличной следует считать откровенно циничную, резко противоречащую принятой в обществе общения между людьми форму унизительного обращения с человеком.

По данному делу таких обстоятельств не установлено.

С учетом показаний осужденного Дегтярева, выписок из протоколов судебного заседания, судебная коллегия соглашается с доводами кассационных жалоб об отсутствии у Дегтярева прямого умысла на оскорбление участников судебного разбирательства Б. и П. которые, к тому же, на момент высказанных в отношении них суждений отсутствовали в зале судебного заседания.

Перечисленными материалами дела, с учетом контекста, в котором употреблены Дегтяревым указанные выражения, подтверждаются доводы Дегтярева о том, что он в судебном заседании 30 января 2008 года и 8 июня 2009 года обосновывал свою собственную позицию защиты по предъявленному ему обвинению, не имел намерения оскорбить отсутствовавших в зале судебного заседания Б. и П. а также проявить неуважение к суду.

Допуская указанные высказывания Дегтярев не обращался лично к Б. и П., которые в судебном заседании отсутствовали.

О том, что Дегтяревым не было допущено неуважение к суду, в смысле ст. 297 УК РФ свидетельствует и поведение председательствующего судьи в процессе, который сделал замечание Дегтяреву о "недопустимости негативных, некорректных высказываний в адрес участников процесса, несмотря на их отсутствие", призвал его "соблюдать тактичность".

После замечания председательствующего, сделанного Дегтяреву 30 января 2008 года, он подобных высказываний не допускал, в ходе прений 8 июня 2009 года, подобрал выражение, признанное экспертом не противоречащим нормам морали (в отношении П.).

После замечания председательствующего по поводу и этого выражения, Дегтярев пояснил, что ему трудно подыскать соответствующий синоним, но он постарается. Более некорректных выражений он не допускал.

Из показаний свидетеля Ш. которая вела протокол судебного заседания по уголовному делу в отношении Дегтярева, показаний свидетелей из числа судебных приставов и их отчетов, также усматривается, что в ходе судебного разбирательства нарушений его порядка допущено не было, дополнительных распоряжений от судьи не поступало.

Рапортов, актов, протоколов (которые могли служить поводом к возбуждению уголовного дела), лицами, отвечающими за порядок в зале судебного разбирательства в отношении Дегтярева не составлялось.

Как на доказательство виновности Дегтярева суд сослался на выводы заключения судебной лингвистической экспертизы, согласно которым допущенные Дегтяревым высказывания являются оскорбительными.

Вместе с тем, как усматривается из самого заключения и показаний эксперта в судебном заседании, выводы о неприличности высказывания Дегтярева в адрес Б. "полный дурак", сделаны без учета полного текста выступления Дегтярева в суде, с исследованием одного сказанного им предложения, в том числе, с учетом употребленного Дегтяревым словосочетания "который ворует деньги" (на это прямо указано в заключении) (т. 1 л.д. 133).

Однако из обвинительного акта усматривается, что последнее высказывание Дегтярева стороной обвинения не было отнесено к оскорблению в адрес Б. и, следовательно, не могло учитываться при оценке его высказываний в адрес указанного свидетеля экспертом, а также и судом (из дела также усматривается, что Б. подвергался уголовному преследованию за действия, указаные Дегтяревым).

Иных доказательств неприличности допущенного в адрес Б. высказывания Дегтярева в приговоре не приведено и в деле не содержится.

Высказывание же Дегтярева в отношении П. "недалекого ума", признано экспертом не противоречащим общечеловеческим нормам морали, "поскольку оно не может быть признано циничным и оскорбляющим общественную нравственность, как не содержащее ненормативной лексики".

Таким образом, согласно выводов суда Дегтярев оскорбил П. (в смысле ст. 297 УК РФ) литературно приемлемым выражением.

С учетом изложенного, следует признать, что указанные выводы суд сделал без учета того, что заявления, умаляющие честь, достоинство и деловую репутацию участника судебного разбирательства сделанные не в неприличной форме, а в иной форме, не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ.

По изложенным основаниям приговор по данному делу в отношении Дегтярева подлежит отмене, а дело прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - за отсутствием в деянии состава преступления.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор суда Еврейской автономной области от 25 января 2010 года в отношении Дегтярева М.Б. отменить, дело производством прекратить, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - за отсутствием в деянии состава преступления.

Председательствующий:

Зыкин В.Я.

Судьи:

Фролова Л.Г.

Русаков В.В.