Постановление Европейского Суда по правам человека от 30 сентября 2008 г. Дело "R.K. и A.K. против Соединенного Королевства" [R.K. and A.K. v. United Kingdom] (жалоба N 38000(1)/05) (IV Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(IV Секция)

Дело "R.K. и A.K. против Соединенного Королевства"
[R.K. and A.K. v. United Kingdom]
(Жалоба N 38000(1)/05)

Постановление Суда от 30 сентября 2008 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

У заявителей, мужа и жены, в июле 1998 г. родилась дочь M. Когда М. было два месяца, ее госпитализировали по поводу перелома бедра. Педиатр-консультант опросил заявителей и бабушку M. относительно происхождения травмы, но они плохо говорили по-английски и не располагали переводчиком. Поскольку отсутствовали сведения о наследственности в части метаболических* (* Метаболизм (гр. metabole - перемена) - обмен веществ (прим. ред.).) заболеваний костной ткани, врач заключил, что травма М. носила неслучайный характер. О происшествии было сообщено в полицию, и заявители повторно опрашивались несколько раз сотрудниками полиции и социальными работниками, которые предложили провести встречу в целях защиты ребенка* (* Официальная встреча с участием членов семьи и представителей компетентных органов, проводимая с целью определить, угрожает ли ребенку дальнейшее пребывание в семье. В результате может быть утвержден план защиты ребенка или установлена необходимость обращения в суд для ограничения или лишения родительских прав (прим. переводчика).). Поскольку заявители не дали убедительного отчета о фактах даже в присутствии переводчика, суд принял приказ о помещении M. под опеку ее тети, которая жила в нескольких сотнях ярдов* (* Единица длины в английской системе мер; один ярд равен 91,44 см (прим. переводчика).) от дома заявителей.

Три месяца спустя, во время нахождения под опекой тети, M. получила вторую травму в виде двойного перелома бедра. Дальнейшие исследования показали, что M. страдала заболеванием, связанным с повышенной ломкостью костей (несовершенным остеогенезом). В апреле 1999 г. M. была выписана из больницы и возвращена заявителям. Через два месяца суды отменили приказ об опеке, установив, что на момент первой травмы отсутствовала возможность диагностировать заболевание костной ткани. Родители впоследствии предъявили иски в связи с халатностью и нарушением прав, гарантированных статьей 8 Конвенции, против больницы и педиатра, которые были отклонены.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Дочь заявителей страдала несовершенным остеогенезом, очень редким заболеванием, которое сложно диагностировать в младенческом возрасте. В соответствии с медицинским заключением, подготовленным при диагностировании, врачам не могла быть поставлена в вину неспособность поставить указанный диагноз при первой травме. Таким образом, Европейский Суд полагает, что ошибочные суждения или оценки врачей как таковые не делали меры, связанные с передачей ребенка под опеку, несовместимыми с требованиями статьи 8 Конвенции. На медицинские и социальные службы возлагается общая обязанность защищать детей, и они не могут нести ответственность всякий раз, когда добросовестное и обоснованное беспокойство о безопасности ребенка оказалось ложным.

Соответственно, в настоящем деле власти не могут подвергаться критике и за действия на основе предположения, что первая травма М. была нанесена ее родителями. Общение с заявителями было затруднено: даже когда они были обеспечены переводчиком, они не могли убедительно объяснить происхождение первой травмы M. Кроме того, M. была отобрана у родителей на семь месяцев, во время которых она находилась у родственницы, в близком соседстве с домом заявителей, что способствовало их регулярным посещениям. В итоге в задачи Европейского Суда не входит определять задним числом оптимальную медицинскую практику или наиболее доказательное экспертное заключение. Он убедился, что у властей имелись относимые и достаточные основания для принятия мер защиты, которые в обстоятельствах дела были соразмерны цели защиты интересов М.

Постановление

По делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

Европейский Суд также постановил, что по делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (в связи с отсутствием эффективного средства правовой защиты).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителям 10 000 евро в счет компенсации причиненного им морального вреда.