Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 31 января 2005 г. N 1-073/04 Дело подлежит направлению на новое рассмотрение, так как содержащийся в вердикте вывод присяжных заседателей о недоказанности совершения преступного деяния следует расценивать как противоречивый и не основанный на исследованных в судебном заседании доказательствах

Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 31 января 2005 г. N 1-073/04

Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего генерал-лейтенанта юстиции Захарова Л.М.,

судей генерал-майора юстиции Коронца А.Н., генерал-майора юстиции Шалякина А.С.,

рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы потерпевшего Т. и его представителя адвоката Беседина С.В., а также кассационное представление государственных обвинителей полковника юстиции Борисова О.А., подполковников юстиции Пикалева М.Ю. и Бурцева И.А. на приговор Московского окружного военного суда с участием присяжных заседателей от 5 июля 2004 года, на основании которого военнослужащие войсковой части

майор Демченко А.С.,

прапорщик Богданов А.И.,

рядовой Молоканов Р.В.,

и граждане Соколов А.Б., Хаяркин В.П.,

оправданы на основании п.п. 1 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с неустановлением события преступления на основании вынесенного оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей:

Демченко А.С. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 33 ч. 3 и 105 ч. 2 п.п. "ж", "з";

Богданов А.И. и Молоканов Р.В. оба по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 33 ч. 5 и 105 ч. 2 п.п. "ж", "з" УК РФ;

Соколов А.Б. и Хаяркин В.П. оба по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 30 ч. 3 и 105 ч. 2 п.п. "ж", "з" УК РФ.

Заслушав доклад генерал-лейтенанта юстиции Захарова Л.М., выступления представителя потерпевшего - адвоката Беседина С.В., помощника Главного военного прокурора полковника юстиции Дербенева А.А. и старшего военного прокурора отдела Главной военной прокуратуры Порывкина А. В. в обоснование кассационной жалобы и представления государственных обвинителей, а также возражения против доводов кассационных жалоб и представления защитников - адвокатов Макаревича И. М., Мищукова М. Л., Кабановой Е. В., Сергеевой О. М. и Старкова О. М., Военная коллегия установила:

Органами предварительного следствия Демченко, Богданов, Молоканов, Соколов, Хаяркин обвинялись в совершении следующих действий.

В период с апреля по 3 июня 2002 года Демченко организовал убийство генерального директора ООО ... гражданина Т. из корыстных побуждений или по найму за обещанное ему вознаграждение со стороны не установленных следствием лиц, группой лиц по предварительному сговору с военнослужащими той же части Богдановым, Соколовым, Хаяркиным и Молокановым, а также руководил исполнением указанного преступления.

Во исполнение преступного умысла, направленного на организацию убийства Т., Демченко в конце апреля - начале мая 2002 года в своем служебном кабинете в расположении войсковой части ... предложил своему подчиненному Хаяркину принять участие в убийстве Т. за вознаграждение, размер которого не установлен органами следствия, а также пообещал Хаяркину увольнение с военной службы раньше положенного срока, с чем Хаяркин согласился.

Продолжая преступные действия, направленные на организацию группы для убийства Т., Демченко в начале мая 2002 года в своем служебном кабинете предложил своему подчиненному - Молоканову принять участие в убийстве Т. за вознаграждение в размере ... долларов США. Молоканов согласился с предложением Демченко и примерно 10-13 мая 2002 года в его служебном кабинете получил часть вознаграждения за участие в преступлении - ... долларов США, которые потратил по своему усмотрению.

В середине мая 2002 года в своем служебном кабинете Демченко предложил своему подчиненному Соколову принять участие в убийстве Т. за денежное вознаграждение в размере не менее ... долларов США, а также пообещал Соколову увольнение с военной службы раньше положенного срока, с чем Соколов согласился.

Кроме того, в неустановленное следствием время Демченко предложил своему сослуживцу Богданову за вознаграждение, размер которого следствием не установлен, принять участие в убийстве Т. с чем Богданов также согласился.

Таким образом, Хаяркин, Молоканов, Соколов и Богданов из корыстных побуждений или по найму вступили в предварительный сговор с Демченко и между собой, направленный на убийство Т.

Согласно предварительной договоренности, Демченко организовал убийство Т., разработав план совершения преступления и, руководя его исполнением, распределил обязанности между членами группы, а именно:

- Богданов обеспечивал как водитель на машине выезд Соколова, Хаяркина и Молоканова на место совершения преступления по адресу: ..., во время предварительного осмотра места нападения на Т. и в день убийства Т. Он же обеспечивал Соколова и Хаяркина перед непосредственным совершением преступления заранее приобретенными оружием и одеждой - футболками желтого цвета, а также возвращение на указанной автомашине в расположение войсковой части ... Соколова, Хаяркина после совершения преступления;

- Соколов обеспечивал показ Хаяркину и Молоканову во время предварительного выезда на место совершения преступления места будущего нахождения каждого при совершении преступления, прием условного сигнала от Молоканова - звонка по мобильному телефону в момент прибытия Т. на работу, а также Соколов должен был непосредственно убить Т. в помещении вестибюля центрального входа (подъезд N 2) указанного здания путем выстрела в последнего из оружия совместно с Хаяркиным;

- Хаяркин обеспечивал прикрытие Соколова в момент убийства Т. Он должен был находиться на лестнице перед дверью центрального входа в указанное здание, зайти внутрь здания непосредственно за Т. и убить его в помещении вестибюля центрального входа указанного здания путем производства выстрелов в последнего из оружия совместно с Соколовым;

- Молоканов обеспечивал наблюдение за прибытием Т. к указанному зданию, своевременную подачу условного сигнала Соколову - звонок по мобильному телефону на телефон Соколова о прибытии Т. к центральному входу указанного здания.

Действуя согласно разработанному плану, примерно 19-22 мая 2002 года Богданов, Соколов, Хаяркин и Молоканов осуществили организованный Демченко выезд на место совершения преступления, по адресу: ..., с целью уточнения мест подхода, расположения непосредственно в момент совершения преступления и последующих отходов участников. Кроме того, для совершения преступления и его подготовки Демченко предоставил Богданову автомашину.

Продолжая реализовать свой умысел на организацию убийства Т., Демченко 1-2 июня 2002 года передал Соколову и Молоканову мобильные телефоны не установленного следствием образца с не установленными следствием телефонными номерами. При этом в телефоне Молоканова уже имелась запись номера мобильного телефона, который находился у Соколова. Около 7 часов утра 3 июня 2002 года Демченко предоставил автомашину Богданову, Соколову и Хаяркину, которые, действуя согласно ранее достигнутой договоренности с Демченко и распределения ролей, выехали из расположения войсковой части по адресу: ... При этом Богданов управлял указанной машиной. По дороге к Богданову, Соколову и Хаяркину присоединился Молоканов.

Прибыв около 9 часов утра тех же суток, Богданов припарковал машину, выдал Соколову и Хаяркину заранее приготовленное оружие - пистолеты не установленного следствием образца калибра 9 мм, футболки и головные уборы.

Соколов и Хаяркин одели на себя выданную им одежду и головные уборы, при этом Соколов одел на голову платок в виде банданы, а Хаяркин - бейсболку. После этого Соколов, Хаяркин и Молоканов вышли из машины и заняли позиции, определенные в ходе предварительного выезда на место преступления: Соколов прошел в помещение вестибюля центрального входа указанного здания, а Хаяркин остался на лестнице перед дверью центрального входа. В свою очередь, Молоканов расположился в 20-30 метрах слева от центрального входа указанного здания и стал вести наблюдение.

При этом Соколов и Хаяркин, с целью остаться неприметными для окружающих, будучи одетыми в футболки и головные уборы желтого цвета, изображали из себя распространителей рекламы, одетых в аналогичную одежду.

Около 10 часов 50 минут. Молоканов увидел Т. подъехавшего к центральному входу здания, и в момент выхода Т. из машины подал условный сигнал - сделал звонок по мобильному телефону. Выполнив свою роль, Молоканов скрылся с места преступления. После того, как Т. поднялся по лестнице и зашел в подъезд, Хаяркин, действуя согласно распределению ролей, зашел в подъезд за Т. с целью убийства последнего путем производства выстрелов из оружия совместно с Соколовым.

В свою очередь Соколов, ожидавший Т. внутри здания около входной двери, действуя согласно распределению ролей, увидев входящего Т. произвел в последнего не менее одного выстрела в область груди из пистолета не установленного следствием образца калибром 9 мм. В то же время Хаяркин, увидев падающего Т. после выстрела Соколова и, посчитав, что цель - убийство Т. достигнута, выстрел в Т. не произвел. После чего они скрылись с места происшествия на управляемой Богдановым автомашине.

В результате произведенного Соколовым выстрела Т. было причинено проникающее огнестрельное ранение правой половины грудной клетки и правого плеча с ранением верхней доли правого легкого, то есть тяжкий вред здоровью.

Таким образом, по выводам органов предварительного следствия Демченко, Богданов, Соколов, Хаяркин и Молоканов в период с апреля по 3 июня 2002 года совершили умышленные действия непосредственно направленные на убийство Т., однако преступление не доведено до конца по независящим от них обстоятельствам.

В связи с этим Демченко предъявлено обвинение в организации и руководстве умышленном убийством из корыстных побуждений или по найму, группой лиц по предварительному сговору, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 33 ч. 3, и 105 ч. 2 п.п. "ж", "з" УК РФ.

Богданову и Молоканову предъявлено обвинение в пособничестве умышленному убийству из корыстных побуждений или по найму группой лиц по предварительному сговору, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 33 ч. 3, и 105 ч. 2 п.п. "ж", "з" УК РФ.

Хаяркину и Соколову предъявлено обвинение в покушении на умышленное убийство из корыстных побуждений или по найму группой лиц по предварительному сговору, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 30 ч. 3, и 105 ч. 2 п.п. "ж", "з" УК РФ.

В кассационных жалобах потерпевший Т. и его представитель - адвокат Беседин С.В. просят отменить приговор по предусмотренным ст. 379 ч. 1 п. 2; 381 ч. 1, 385 ч. 2 УПК РФ основаниям, т.е. в связи с нарушениями уголовного процессуального закона, которые повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них.

При этом в кассационной жалобе представителя потерпевшего отмечается, что формулировка вопроса N 1 поставленного перед присяжными заседателями не позволила дать на него однозначный ответ, в связи с чем председательствующий дважды возвращал присяжных заседателей в совещательную комнату для устранения противоречий.

По мнению представителя потерпевшего, постановка перед присяжными заседателями вопросов в редакции, изложенной в вопросном листе, повлияла на вынесение присяжными заседателями оправдательного вердикта и вынесение судом оправдательного приговора, в результате чего потерпевший Т. лишился возможности на защиту своих прав и законных интересов.

В кассационном представлении государственных обвинителей также ставится вопрос об отмене приговора в связи с тем, что стороной защиты в ходе судебного следствия присяжным заседателям систематически навязывалась мысль о незаконности добытых предварительным следствием доказательств, хотя они признаны судом допустимыми.

В частности, отвечая на вопросы своего защитника - адвоката Смирнова, подсудимый Молоканов утверждал, что показания на предварительном следствии давал со слов оперуполномоченного К. и сотрудника охраны потерпевшего Т. - Ш. (т. 18, л.д. 229). В судебных прениях адвокат Смирнов вновь утверждал, что Молоконов дал признательные показания "не в силах противостоять упорству правоохранительных органов и они получены в результате физического и психологического давления" (т. 18 л.д. 244-246). Воспользовавшись правом реплики, адвокат Смирнов заявил присяжным заседателям: "забудьте признательные показания, забудьте явки с повинной, т.к. без совокупности они не являются признательными показаниями" (т. 18, л.д. 281). Адвокат Мищуков в судебных прениях отметил, что "кто только адвокатам не звонил, только не пошли мы ни на какие уступки и компромиссы" (т. 18, л.д. 266). Адвокат Макаревич в своем выступлении отметил, что "не смогли органы предварительного следствия вложить в головы ребят (подсудимых) те показания, которые им надо давать" (т. 18, л.д. 269).

Кроме того, защитники-адвокаты Смирнов, Мищуков и Кабанова неоднократно высказывали свое мнение при просмотре видеокассет с записями следственных действий. Все эти действия, по мнению государственных обвинителей, оказывали влияние на формирование решения присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.

В кассационном представлении отмечается также, что председательствующий по делу не принимал к подсудимым и их защитникам предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер для пресечения незаконного воздействия на присяжных и поддержания порядка в судебном заседании, не добивался подчинения участников процесса своим распоряжениям. В соответствии с требованиями ст. 258 УПК РФ при нарушении порядка в судебном заседании, неподчинении распоряжениям председательствующего лицо, присутствующее в зале судебного заседания, предупреждается о недопустимости такого поведения либо удаляется из зала судебного заседания, в том числе, согласно ст. 258 ч. 3 УПК РФ, может быть удален и подсудимый. При неподчинении обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего слушание уголовного дела по определению или постановлению суда может быть отложено, если не представляется возможным без ущерба для уголовного дела заменить данное лицо другим, однако этого сделано не было.

По мнению государственных обвинителей, при постановке вопросов также были допущены нарушения уголовного процессуального закона. В частности, вопрос N 1 включает "три самостоятельных действия совершения преступления (организации убийства, пособничества в нем и непосредственно исполнение). В соответствии со ст. 343 ч. 7 УПК РФ, ответы на поставленные перед присяжными заседателями вопросы должны представлять собой утверждение или отрицание с обязательным пояснительным словом или словосочетанием, раскрывающим или уточняющим смысл ответа. Однако, при постановке именно таким образом вопроса N 1 присяжные были лишены возможности дать ответ о наличии либо отсутствии каждой стадии совершения преступления.

Как отмечается в кассационном представлении далее, председательствующий, обращаясь к присяжным заседателям с напутственным словом, кратко не изложил содержание доказательств, исследованных в судебном заседании, а ограничился ссылкой на позиции сторон в судебных прениях. Кроме того, он дважды возвращал присяжных заседателей в совещательную комнату для устранения противоречий, причем, вопреки требованиям ст. 345 ч. 2 УПК РФ, не указал им, в чем конкретно выразилась противоречивость их вердикта.

Рассмотрев материалы дела и обсудив приведенные в кассационных жалобах и кассационном представлении доводы, Военная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 385 УПК РФ, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего или его представителя лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них. Как видно из материалов дела, такие нарушения имели место.

Так, в присутствии присяжных заседателей подсудимые и их защитники неоднократно заявляли, что признательные показания на предварительном следствии были даны после незаконного воздействия на них работников милиции и прокуратуры. На неоднократные замечания председательствующего по делу о недопустимости подобных действий они не реагировали, чем незаконно воздействовали на присяжных заседателей.

В свою очередь, сторона обвинения при выступлении в судебных прениях также дала присяжным заседателям повод усомниться в достаточности представленных доказательств для признания подсудимых виновными в предъявленном им обвинении.

В частности, государственный обвинитель в своем выступлении заявил, что - "конечно, хотелось бы, чтобы были исчерпывающие доказательства - найдено оружие с отпечатками пальцев подсудимых, что бы лица, совершившие преступление, были задержаны сразу после его совершения, что бы следователь по "найденному автобусному билету" вычислил преступника. Но, к сожалению, так бывает только в кино и книгах. Жизнь гораздо прозаичней, а изощренность и начитанность растет" (т. 19, л.д. 126). Представитель потерпевшего также заявил в судебном заседании, что при наличии достаточных доказательств органы следствия "могли бы их причесать" надлежащим образом.

Не в полном соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ сформулирован судьей в письменном виде и вопрос N 1. Его содержание охватывает одновременно организацию убийства, пособничество в нем и непосредственное исполнение, поэтому присяжные заседатели не имели возможности дать утвердительный ответ о доказанности наличия либо отсутствия у подсудимых каждого из упомянутых выше деяний. Несмотря на нечеткое изложение вопроса N 1 с его формулировкой согласилась сторона обвинения и представитель потерпевшего.

На несоответствие имеющимся в материалах уголовного дела объективным данным содержащегося в вердикте присяжных заседателей вывода о недоказанности совершения указанного выше преступного деяния не обратили внимание присяжных заседателей не только сторона обвинения, но и председательствующий по делу.

Между тем, исследованные в судебном заседании доказательства бесспорно свидетельствуют о том, что преступное деяние, повлекшее тяжкий вред здоровью потерпевшего Т., имело место.

При таких обстоятельствах содержащийся в вердикте вывод присяжных заседателей о недоказанности совершения преступного деяния следует расценивать как противоречивый и не основанный на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Поэтому постановленный на основании указанного вердикта оправдательный приговор в связи с не установлением события преступления нельзя признать законным и обоснованным, поскольку он препятствует реализации участником процесса потерпевшим Т. своих прав на доступ к правосудию, предусмотренных ст. 52 Конституции РФ, ст. 8 Всеобщей декларации прав человека, п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, о чем справедливо указывается в кассационных жалобах.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 УПК РФ, Военная коллегия Верховного Суда РФ определила:

приговор Московского окружного военного суда от 5 июля 2004 года с участием присяжных заседателей в отношении Демченко А.С., Богданова А.И., Молоканова Р.В., Соколова А.Б., Хаяркина В.П. отменить и дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей со стадии предварительного слушания.

Меру пресечения в отношении Демченко А.С. Богданова А.И., Молоканова Р.В., Соколова А.Б., Хаяркина В.П. избрать подписку о невыезде.

Судья Верховного Суда РФ генерал-лейтенант юстиции

Л. Захаров