Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 6 июля 2006 г. N 4-О06-78 Оснований для изменения приговора нет, поскольку виновность осужденного в убийстве подтверждается совокупностью доказательств, наказание назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом содеянного, данных о личности и всех обстоятельств дела

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 6 июля 2006 г. N 4-О06-78

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Шурыгина А.П.,

судей - Иванова Г.П. и Колышницына А.С.,

рассмотрела в судебном заседании от 6 июля 2006 года

уголовное дело по кассационному представлению прокурора Архипова А.С. и по кассационным жалобам адвоката Сулаквелидзе Р.Г. и осужденного Казанджяна М.Г. на приговор Московского областного суда от 18 апреля 2006 года, которым

Казанджян М.Г.

осужден по ст. 105 ч. 1 УК РФ к 11 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Оправдан по ст. 241 ч. 1 УК РФ за непричастностью к совершению преступления.

Постановлено взыскать с Казанджяна М.Г. в пользу потерпевшей Д. ... руб. ... коп. в возмещение материального ущерба и ... руб. в счет компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Иванова Г.П., объяснения осужденного Казанджяна М.Г. и адвоката Сулаквелидзе Р.Г., просивших приговор отменить и дело прекратить за непричастностью к совершению преступления, возражения потерпевшей Д. против удовлетворения кассационных жалоб и мнение прокурора Кривоноговой Е.А., не поддержавшей доводы кассационного представления и просившей приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

Казанджян признан виновным в умышленном убийстве, совершенном без отягчающих обстоятельств, предусмотренных ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Преступление совершено 27 апреля 2005 года ... при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В судебном заседании Казанджян виновным себя не признал.

В кассационном представлении ставится вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение.

По мнению прокурора, суд, оправдывая Казанджяна по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 241 ч. 1 УК РФ, не учел, что Казанджян занимался подбором лиц, занимающихся проституцией, их транспортировкой и обеспечением безопасности.

При этом прокурор ссылается на показания свидетеля Р., оставленные, по его мнению, судом без внимания, в которых она на предварительном следствии поясняла, что Казанджян неоднократно подвозил ее и В. на так называемую "точку" для оказания услуг интимного характера, на показания Р. и Казанджяна на предварительном следствии и в судебном заседании об обстоятельствах их знакомства и занятии Р. проституцией с согласия Казанджяна, на то, что Р. при нарушении договора оказания услуг интимного характера в первую очередь позвонила Казанджяну и что согласно приговору Казанджян именно по этой причине совершил убийство Д. Оценивая показания Р. об организации занятия проституцией, суд не привел в приговоре убедительных мотивов, по которым он признал их не соответствующими истине.

Кроме того, прокурор указывает в представлении на то, что суд во вводной части приговора не указал закон, по которому Казанджян обвинялся в совершении преступлений.

В возражениях на кассационное представление адвокат Сулаквелидзе Р.Г. и осужденный Казанджян просят оставить его без удовлетворения.

В кассационной жалобе адвокат Сулаквелидзе Р.Г. в защиту интересов осужденного Казанджяна просит приговор отменить и дело прекратить, мотивируя тем, что в основу приговора положены доказательства, которые в силу допущенных в ходе предварительного следствия нарушений уголовно-процессуального закона являются недопустимыми.

К таким доказательствам адвокат относит явку Казанджяна с повинной, оспаривая ее добровольность, и показания свидетеля Р., утверждая, что они были даны ею под принуждением работников милиции.

Также адвокат считает показания потерпевшего А. непоследовательными и противоречивыми, а показания свидетеля К. не соответствующими показаниям потерпевшего, указывает на то, что А. и К. не опознали осужденного Казанджяна.

Кроме того, по мнению адвоката, суд неправильно оценил причины изменения показаний свидетелями и потерпевшим.

В кассационных жалобах осужденный Казанджян утверждает, что он не совершал убийство Д., не отрицает, что заходил с В. и Р. в дом, где проживали потерпевшие, но в комнату к ним не входил, а только заглядывал. На предварительном следствии после задержания под воздействием угроз и обмана написал явку с повинной, адвоката ему не предоставили, несмотря на его просьбы. Потерпевший А. в своих показаниях путается, мог реально заблуждаться, что нападавших было двое, его не опознал. Показаниям свидетеля К. доверять нельзя, так как она меняла их, его не опознала, повлиять на нее у следствия не было проблем, так как она злоупотребляет спиртным. Свидетель Р. дала показания против него также под воздействием следствия, и суд неправильно оценил причину изменения ею показаний в судебном заседании. Органы предварительного следствия и суд также оставили без внимания, что характер ножевых ранений, обнаруженных у обоих потерпевших, указывает на то, что они были причинены одним человеком и одним ножом. Суд не учел, что потерпевший А. и другие свидетели совершили противоправные действия против Р. и, следовательно, их показаниям верить нельзя. Считает, что дело рассмотрено поверхностно, односторонне и с обвинительным уклоном, весь приговор основан только на его явке с повинной, объективных доказательств его вины в приговоре не приведено, при оценке показаний потерпевшего А. допущены противоречия в выводах суда. При назначении суд не учел его плохое состояние здоровья и то, что на его иждивении находилась мать - инвалид 2 группы.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления и кассационных жалоб и возражения, судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора.

Выводы суда о виновности Казанджяна в совершении умышленного убийства Д. соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются собранными по делу и исследованными в судебном заседании доказательствами.

С доводами кассационных жалоб о том, что явка с повинной и показания свидетеля Р. являются недопустимыми доказательствами, а показания потерпевшего А. и свидетеля К. - недостоверными, согласиться нельзя по следующим основаниям.

Согласно ст. 75 УПК РФ недопустимыми доказательствами являются доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ.

Между тем, как видно из материалов дела, протокол явки с повинной был оформлен работником милиции и подписан Казанджяном без каких-либо оговорок. При рассмотрении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в отношении Казанджяна в виде заключения под стражу последний в суде ссылался на то, что он явился с повинной. Никаких заявлений о применении к нему недозволенных методов следствия Казанджян до рассмотрения дела судом не делал. О предоставлении ему адвоката он заявил впервые на допросе в качестве подозреваемого (т. 2 л. д. 66).

Ссылка адвоката на то, что правоохранительные органы подозревали Казанджяна в убийстве Д., не исключает того, что при задержании Казанджян сообщил об обстоятельствах совершения им преступления.

Оценивая протокол явки Казанджяна с повинной в совокупности с другими доказательствами, суд правильно указал в приговоре, что приведенные в нем сведения соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В частности, собственноручные указания Казанджяна на то, что он ударил ножом мужчину, который находился справа, соответствуют показаниям оставшегося в живых потерпевшего А. о расположении его и Д. в комнате непосредственно перед нападением.

Утверждения осужденного в жалобе о том, что показания А. о месте нахождения Д. были подогнаны следствием под его явку с повинной, представляются надуманными, поскольку эти обстоятельства впервые были установлены при проверке показаний А. на месте совершения преступления.

Не было допущено нарушений уголовно-процессуального закона и при допросе свидетеля Р., которой протокол подписан без каких-либо замечаний.

Утверждения в кассационных жалобах о том, что Р. двое суток содержали в милиции и принуждали дать показания против Казанджяна, являются неубедительными, так как показания Р. о том, что Казанджян заходил в комнату, где находились потерпевшие, подтвердила на предварительном следствии и в судебном заседании свидетель К.

Суд правильно оценил в приговоре изменение Р. показаний в судебном заседании как ее стремление подтвердить позицию Казанджяна о его непричастности к убийству Д. в силу сложившихся между ними отношений и влияния родственников осужденного, с которыми Р., согласно ее собственным показаниям, поддерживает отношения и в настоящее время (т. 3 л. д. 52).

Обоснованно суд признал достоверными и показания свидетеля К. о том, что в комнату потерпевших заходил не один мужчина (лицо, дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с розыском), как об этом утверждает осужденный Казанджян, а двое мужчин, которые пришли с девушкой - Р.

Показания К. в этой части подтвердил потерпевший А., который с самого начала утверждал, что нападение на него и Д. совершили двое мужчин: на него напал мужчина, который был причастен к предоставлению им проститутки, а на Д. - мужчина, по силуэту похожий на осужденного Казанджяна.

Ссылка в кассационных жалобах на то, что ни А., ни К. не опознали Казанджяна, как правильно указано в приговоре, не влияет на выводы суда о виновности Казанджяна в убийстве Д., так как Казанджян и сам не отрицает, что был на месте совершения преступления. К тому же, К. в суде пояснила, почему она не опознала Казанджяна.

Не могут являться основанием для отмены приговора и утверждения осужденного в кассационной жалобе о том, что согласно заключению судебно-медицинских экспертов ножевые ранения были причинены обоим потерпевшим одним и тем же человеком и одним и тем же ножом.

Во-первых, таких выводов в заключении экспертов не содержится, а во-вторых, как следует из показаний потерпевшего А., которые подтверждаются показаниями свидетеля Р. на предварительном следствии, показаниями свидетеля К. на предварительном следствии и в судебном заседании и собственноручно изложенными признаниями Казанджяна в протоколе явки с повинной, Д. ножевое ранение причинил Казанджян.

Подтверждением этому служат также показания свидетеля Р., которая на предварительном следствии поясняла, что, когда Казанджян вышел из комнаты потерпевших, то он поправлял свою одежду, а позже сказал ей, что они подрались с двумя молодыми людьми, находившимися в комнате. Однако при этом, кроме ножевого ранения других телесных повреждений у Д. не имелось, что указывает на нанесение Казанджяном удара Д. ножом. К тому же, из показаний потерпевшего А. следует, что во время нападения он и Д. спали, поэтому никакого сопротивления оказать не могли и, следовательно, драки между ними и нападавшими не было, нападавшие сразу нанесли им ножевые ранения и вышли из их комнаты, при этом нападавшие действовали быстро и согласованно друг с другом.

Первоначальным показаниям потерпевшего А., допрошенного в больнице, о том, что нападавший на Д. был вооружен дубинкой, суд также дал надлежащую оценку в приговоре, признав обоснованно их в этой части добросовестным заблуждением в силу болезненного состояния потерпевшего после причиненного ему ножевого ранения и проведенной операции под общим наркозом.

Таким образом, совокупность приведенных в приговоре доказательств подтверждает выводы суда о виновности Казанджяна в совершении преступления.

Действия Казанджяна правильно квалифицированы по ст. 105 ч. 1 УК РФ как умышленное убийство, совершенное при отсутствии отягчающих обстоятельств, предусмотренных ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Доводы кассационного представления о том, что Казанджян необоснованно оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 241 ч. 1 УК РФ, являются несостоятельными.

Как следует из показаний свидетеля Р., в занятие проституцией она была вовлечена не Казанджяном, а лицом, дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с розыском.

На предварительном следствии Р. поясняла, что Казанджян не возражал против того, что она занимается проституцией, даже иногда подвозил ее и В. к так называемой "точке".

Однако эти обстоятельства не свидетельствуют о том, что Казанджян вовлекал Р. в занятие проституцией или принуждал ее к продолжению занятием проституцией.

В материалах дела также нет данных о том, что Казанджян, согласно предъявленному ему обвинению, оговаривал с клиентами условия оказания услуг интимного характера Р., более того, в самом обвинении содержится ссылка только на событие, имевшее место 26 апреля 2005 года, за которым затем последовало убийство Д.

Между тем, как установлено судом, и эти обстоятельства в кассационном представлении не оспариваются, 26 апреля 2005 года Р. на так называемую "точку" привез не Казанджян, а лицо, дело в отношении которого выделено в отдельное производство, и это лицо договаривалось с А. и другими об условиях оказания услуг интимного характера Р., и оно же получило деньги от А.

Обстоятельства знакомства Казанджяна и Р. и переезд их из г. ... в г. ... однозначно не свидетельствуют о том, что Казанджян имел намерение вовлечь Р. в занятие проституцией, так как по показаниям самой Р. она сожительствовала с Казанджяном, который познакомил ее со своей матерью и другими родственниками.

Что касается мотива совершения Казанджяном убийства Д., то суд указал в приговоре, что им явилась неприязнь, которая возникла у Казанджяна в связи с тем, что Р. сообщила ему об изнасиловании.

Такая неприязнь действительно могла возникнуть у Казанджяна, так как он и Р. находились друг с другом, согласно их же показаниям, в близких отношениях. Это же обстоятельство объясняет и то, что Р., как она поясняла на предварительном следствии, позвонила Казанджяну, сообщив ему о том, что в отношении нее применяется насилие потерпевшими, на что Казанджян посоветовал ей возвращаться домой.

Таким образом, объективных данных о том, что Казанджян намеренно с целью вовлечения Р. в занятие проституцией познакомился с ней ... и с этой целью привез ее в г. ..., где принуждал ее к занятию проституцией, в материалах дела не имеется, в силу чего выводы автора кассационного представления о совершении Казанджяном преступления, предусмотренного ст. 241 ч. 1 УК РФ, носят характер предположения, которые не могут быть положены в основу обвинительного приговора.

Ссылка прокурора в кассационном представлении на отсутствие во вводной части приговора указания на то, в совершении каких преступлений обвиняется Казанджян, не является основанием для отмены приговора, так как это обстоятельство не влияет на законность и обоснованность постановленного приговора.

Наказание Казанджяну назначено с учетом всех обстоятельств, влияющих на наказание. Судом учтена явка с повинной Казанджяна, состояние его здоровья и наличие у него нетрудоспособной матери, а также положительная характеристика по месту жительства. Указано в приговоре также на отсутствие отягчающих обстоятельств.

Поэтому оснований для смягчения наказания судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Московского областного суда от 18 апреля 2006 года в отношении Казанджяна М.Г. оставить без изменения, а кассационное представление и кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Шурыгин А.П.

Судьи

Иванов Г.П.

Колышницын А.С.