Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 18 марта 2004 г. N 1-06/04 Суд изменил приговор, исключив из него квалифицирующий признак неоднократности разбоя и неправомерного завладения автомобилем без цели его хищения, кроме того, из приговора подлежит исключению указание о назначении осужденному дополнительного наказания в виде конфискации имущества, поскольку уголовный закон, предусматривавший конфискацию имущества, признан утратившим силу

Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 18 марта 2004 г. N 1-06/04

Военная Коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего генерал-майора юстиции Захарова Л.М.,

судей генерал-майора юстиции Коронца А.Н., полковника юстиции Шалякина А.С.

рассмотрела в заседании от 18 марта 2004 года уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Петрова А.А., его защитника Петрова А.А. и защитника - адвоката Калюжного В.В. на приговор Московского окружного военного суда от 7 июля 2003 года, согласно которому

гражданин Петров А.А.,

и бывший военнослужащий войсковой части лейтенант запаса Булгаков В.С.,

осуждены к лишению свободы по ст. 162 ч. 2 п.п. "а", "б", "г" УК РФ Петров на 7 лет с конфискацией имущества, Булгаков с применением ст. 64 УК РФ на 3 года без конфискации имущества; по ст. 166 ч. 4 УК РФ Петров на 6 лет, Булгаков с применением ст. 64 УК РФ на 3 года; по ст. 325 ч. 2 УК РФ к 1 году исправительных работ каждый; Петров, кроме того, по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 2 года, по ст. 159 ч. 2 п. "г" УК РФ на 3 года, по ст. 105 ч. 1 УК РФ на 10 лет, а по совокупности совершенных преступлений Петров на 16 лет в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества, а Булгаков на 4 года в исправительной колонии строго режима.

В счет возмещения материального вреда в пользу потерпевшей М. с Петрова присуждено к взысканию _ рублей.

За потерпевшей П. признано право на возмещение ей Петровым компенсации за причиненный моральный вред и вопрос о его размерах передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Заслушав доклад генерал-майора юстиции Захарова Л.М., объяснения защитника Петрова А.А. и защитника-адвоката Калюжного В.В., в обоснование доводов, изложенных в кассационных жалобах, а также мнение старшего военного прокурора отдела Главной военной прокуратуры Порывкина А.В., полагавшего необходимым привести приговор в соответствие с действующим уголовным законом, в остальной части приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения, Военная коллегия установила:

Петров признан виновным в незаконном приобретении, передаче, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия группой лиц по предварительному сговору; хищении чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием с причинением значительного ущерба гражданину; нападении в целях хищения чужого имущества, совершенного с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, неоднократно, группой лиц по предварительному сговору с применением оружия; неправомерном завладении автомобилем без цели его хищения группой лиц по предварительному сговору неоднократно с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья; умышленном причинении смерти другому человеку и похищении у гражданина паспорта и другого важного личного документа.

Как указано в приговоре, эти преступления совершены им при следующих установленных судом обстоятельствах.

20 ноября 2001 года Петров путем мошенничества похитил у гражданки М. _ рублей, чем причинил ей значительный материальный ущерб.

В конце октября - начале ноября 2001 года Петров незаконно приобрел огнестрельное оружие - обрез ружья, с которым впоследствии совместно с Булгаковым совершил ряд противозаконных действий, связанных с оборотом оружия, и несколько разбойных нападений.

В результате достигнутой Петровым с Булгаковым договоренности, 9 января 2002 года они совершили разбойное нападение на водителя автомашины гражданина М. и завладели принадлежащими ему деньгами, портмоне, паспортом и иными важными документами. Тогда же они без цели хищения завладели принадлежащей М. автомашиной, которую впоследствии оставили на улице.

10 января 2002 года Петров и Булгаков совершили разбойное нападение на водителя Б. и потребовали от него деньги и другое имущество. Однако Б. удалось убежать от нападавших.

В ночь на 14 января 2002 года _ Петров вследствие возникшей ссоры из личных неприязненных отношений совершил убийство гражданки К.

В кассационной жалобе осужденный, его защитник Петров А.А. и защитник-адвокат Калюжный В.В. считают приговор незаконным и необоснованным.

По их мнению, предварительное и судебное следствие проведено неполно, с обвинительным уклоном.

В частности, о неполноте следствия, как утверждают авторы кассационной жалобы, свидетельствует то, что во всех случаях органами предварительного следствия и судом не установлено время и место каждого из инкриминируемых Петрову преступных деяний, а выводы суда о виновности Петрова не подтверждены собранными по делу доказательствами, которые, к тому же, являются противоречивыми.

Судом не установлено, что убийство К. произошло именно с 13 на 14 января 2002 года в квартире _.

Показаниям свидетелей М. и Ш. о времени совершенного убийства и обнаружения трупа судом дана неверная оценка.

Факт присутствия Петрова в этой квартире, его причастность к убийству своего подтверждения в ходе судебного разбирательства не нашли, равно, как и не установлена личность убитой женщины.

Как утверждается в жалобе, на момент убийства К. Петров находился _ у своих родителей, то есть имел алиби, которое подтверждено показаниями свидетелей Б. и Е.

Выдвинутые же осужденным версии об убийстве К. другими лицами не проверены.

В обоснование обвинительного приговора в отношении Петрова положены его первоначальные признательные показания в убийстве К. данные им в ходе предварительного следствия.

Между тем, как отмечается в жалобе, они являются недопустимыми вследствие их получения в отсутствие защитника и в результате оказанного на Петрова работниками милиции физического и психического насилия.

Заявление Петрова о примененном к нему насилии ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании не проверялось.

Показания же осужденного Булгакова о причастности Петрова к убийству противоречивы. К тому же Булгаков оговорил его как в совершении убийства К., так и в других преступлениях, вмененных Петрову по приговору.

Иных доказательств его вины в убийстве не добыто. Не установлен судом и мотив, якобы, совершенного Петровым убийства К.

Выводы судебно-медицинского эксперта о времени наступления смерти потерпевшей вызывают сомнения, поскольку противоречивы и основаны не на результатах экспертного исследования трупа, а на данных осмотра места происшествия от 15 января 2002 года. Не установлено также и то, что причиной смерти К. явилась комбинированная травма тела. Само же экспертное исследование трупа проведено с нарушением установленных правил.

Отрицая причастность Петрова к убийству К. осужденный и его защитники вместе с тем утверждают о том, что действия Петрова были обусловлены необходимой обороной от К., которая его душила. С балкона же она случайно выпала сама.

Ряд имеющихся в деле противоречий судом не устранен.

Как установлено судом, ранения потерпевшей нанесены с повреждением кровеносных артерий, однако при осмотре квартиры количество крови на полу и мебели было незначительным. К тому же, согласно выдвинутой Петровым версии, не исключено происхождение следов крови как от женщины по имени М., которая случайно порезала руку, так и от повредившей лапу собаки.

Не установлен и сам предмет убийства, которым, согласно приговору, явился нож. Обнаружение в квартире отпечатков пальцев К. по мнению осужденного и его защитников, не свидетельствует о том, что она была убита именно в квартире _

Изъятие с бутылки из данной квартиры отпечатков пальцев Петрова не может служить доказательством совершенного им убийства.

Как утверждается в жалобе далее, судом достоверно не установлено, что Петров причастен к разбойным нападениям, совершенным на M. и Б.

Обвинение в этой части построено лишь на противоречивых и неконкретных показаниях потерпевших и Булгакова. К тому же Б. заявил в правоохранительные органы о совершенном в отношении него разбое спустя продолжительное время.

Судом не проверено заявление Петрова о том, что 9 и 10 января 2002 года он находился _, то есть имел алиби.

Выводы суда о похищении у М. паспорта и иных важных документов, а также об использовании осужденными обреза ружья и пневматического пистолета при совершении ими разбойных нападений также необоснованны. К тому же осужденные не знали об исправности обреза, что свидетельствует о недоказанности умысла на использование его в качестве оружия. Сам же обрез ружья в ходе предварительного следствия и в суде для опознания потерпевшим не предъявлялся, а его происхождение не установлено. Осмотр похищенных у М. документов не проведен, в качестве вещественных доказательств они к делу не приобщены.

Показания же свидетеля К. о том, что он видел у Петрова пневматический пистолет, по мнению авторов жалобы, не могут быть приняты во внимание.

Не установлена и сумма похищенного у М. _ рубля или же _ рублей).

Судом не учтено добровольное заявление Петрова о месте хранения обреза в квартире Булгаковых, что, как утверждается в жалобе, исключает уголовную ответственность по ст. 222 УК РФ.

Мошенничества в отношении М. полагают осужденный и его защитники, Петровым не совершалось, поскольку потерпевшая лишь вернула Петрову долг. Каких-либо обязательств перед М. Петров на себя не брал, и к тому же судом не доказан его умысел на неисполнение обязательств перед М. Корыстный мотив его действий не установлен.

М. оговорила его в совершении мошенничества из-за мести, к тому же заявила о действиях Петрова в правоохранительные органы спустя продолжительное время по указанию следственных работников.

Показания свидетеля К. не подтверждают сделанный судом вывод о совершенном Петровым мошенничестве.

Других же доказательств его виновности в совершении указанного преступления не имеется. Необоснован и вывод суда о причинении потерпевшей значительного ущерба, поскольку ее реальные доходы не установлены.

Таким образом, в жалобе сделан вывод о том, что Петров не совершал ни одного из вмененных ему по приговору преступлений, а квалификация его преступных действий является неправильной.

В жалобе обращается внимание и на то, что в части назначения Петрову дополнительного наказания в виде конфискации имущества приговор не мотивирован.

В жалобе приведено множество доводов, свидетельствующих, по мнению авторов жалобы, о допущенных по делу нарушениях уголовно-процессуального закона. Эти доводы сводятся к следующему.

Задержание Петрова _ проведено оперативными работниками милиции с нарушением уголовно-процессуального закона, без оформления соответствующих процессуальных документов. Время и место фактического задержания Петрова в протоколе не отражены.

Производством личного обыска в отсутствие понятых и без составления соответствующего протокола Петров лишен принадлежащего ему имущества и возможности обжалования незаконных действий работников милиции.

Срок задержания Петрова был нарушен, так как он в течение 4 часов незаконно содержался в ИВС без санкции прокурора. Постановление о применении в отношении Петрова меры пресечения в виде заключения под стражу ему не объявлялось, а копия постановления не вручалась.

После 5 февраля 2002 года защитник Петрова - адвокат С. в проведении следственных действий не участвовал. Не присутствовал он и в ходе судебного разбирательства. Ранее же адвокат осуществлял свои должностные обязанности непрофессионально и фактически как в ходе предварительного следствия, так и в суде (будучи допрошенным в качестве свидетеля) выступил на стороне обвинения. Об этом, по мнению авторов жалобы, свидетельствует и тот факт, что С. является давним знакомым работника прокуратуры С., который и пригласил его для участия в деле.

Протокол следственного эксперимента не может являться допустимым доказательством, поскольку в нем не указаны фамилия и инициалы защитника, а подпись Петрова подделана. Часть теста протокола исправлена, однако данные исправления не оговорены.

Неправильно отражен в нем и правовой статус Петрова.

Не указаны в протоколе и технические средства, с помощью которых произведен просмотр видеокассеты с записью следственного эксперимента.

Нарушена и процедура перезаписи кассеты.

Несмотря на заявленное защитником Калюжным ходатайство, протокол следственного эксперимента и кассета ему для ознакомления не представлены.

Участвующий при производстве следственного эксперимента гражданин Басов являлся заинтересованным в исходе дела лицом, поскольку, работая в частном охранном предприятии, был зависим от работников милиции.

Обвинительное заключение, по мнению авторов жалобы, не соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ.

Судом приняты доказательства, представленные стороной обвинения в ходе судебного разбирательства, которые не исследовались на предварительном следствии и не указаны в обвинительном заключении.

Это относится к показаниям свидетеля К., данных ею в ходе судебного заседания, результатам проведенного опознания и опознавательной карте с фотографией трупа женщины.

Не могут быть признаны доказательством и показания матери убитой К. П.

Изложенное в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого от 6 мая 2002 года обвинение фактически предъявлено Петрову через 36 суток. При этом сделанные следователем в данном постановлении записи об отказе Петрова от дачи показаний и от его подписания не соответствуют действительности.

Кроме того, в течение более четырех месяцев он не допрашивался, а ряд заявленных им и защитой ходатайств, в том числе и о проведении ряда следственных действий и экспертиз оставлены без рассмотрения.

Протоколы ознакомления Петрова с результатами проведенных по делу экспертиз сфальсифицированы.

Отец осужденного - Петров А.А. был допущен в качестве защитника лишь на стадии судебного разбирательства.

Решение суда о признании ряда доказательств недопустимыми, вопреки требованиям процессуального закона, принято лишь по окончании судебного следствия.

В судебном заседании исследованы лишь 3 из 19 записей на аудиокассетах, с остальными же сторона защиты не ознакомлена.

При рассмотрении ходатайства следователя о продлении срока содержания Петрова под стражей до 9 месяцев защитник Калюжный в судебном заседании Московского гарнизонного военного суда в связи с несвоевременным его уведомлением не присутствовал.

При ознакомлении с материалами дела Петров был ограничен во времени, а срок содержания его под стражей продлен незаконно.

Как утверждается в жалобе далее, Петрову и его защитникам возможность ознакомиться с протоколом судебного заседания и получить его копию не предоставлена. Срок же его изготовления судом значительно превышен.

Все это, указывается в жалобе, повлекло нарушение прав Петрова на защиту.

В заключение жалобы осужденный и его защитники просят приговор в отношении Петрова отменить и дело в отношении него прекратить.

Рассмотрев материалы уголовного дела и обсудив доводы, приведенные в кассационной жалобе осужденного и его защитников, Военная коллегия находит, что Петров и Булгаков обоснованно осуждены за нападение в целях хищения чужого имущества, совершенного с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору с применением оружия, неправомерное завладение автомобилем без цели его хищения группой лиц по предварительному сговору с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, и похищение у гражданина паспорта и другого важного личного документа, а Петров и за умышленное причинение смерти другому человеку, незаконное приобретение, передачу, хранение, перевозку и ношение огнестрельного оружия группой лиц по предварительному сговору и хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием с причинением значительного ущерба гражданину.

Доводы, приведенные в кассационной жалобе осужденного и его защитников, не ставят под сомнение законность и обоснованность приговора по следующим основаниям.

По делу достоверно установлено, что Петров совершил вмененные ему преступления именно при обстоятельствах и способом, указанным в описательной части приговора.

Предварительное и судебное следствие проведено полно, объективно и всесторонне.

Вопреки утверждениям в жалобах осужденного и его защитников, недозволенных законом методов получения показаний к Петрову со стороны оперативных работников милиции не применялось. Судом бесспорно установлено, что физическая сила была применена к Петрову лишь в момент его задержания работниками милиции Е. и Д. Её применение было обусловлено наличием информации о вооруженности Петрова пистолетом. Заявления Петрова о примененном в отношении него насилии, вследствие чего он оговорил себя, проверены в ходе предварительного следствия, однако своего подтверждения не нашли, о чем свидетельствует соответствующее постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Проведенная в ходе следствия проверка сомнений в своей объективности не вызывает.

В ходе судебного разбирательства допрошены все без исключения оперативные и следственные работники, а также сотрудники изолятора временного содержания, которые непосредственно общались с Петровым с момента его задержания.

Все они пояснили, что никакого насилия и иных незаконных методов получения показаний к Петрову не применялось. Более того, сам Петров в ходе судебного разбирательства заявил о том, что показания его давать не принуждали.

Как видно из материалов дела, Петров, будучи допрошенным 2 и 5 февраля 2002 года (в последнем случае в присутствии защитника), с разъяснением положений ст. 51 Конституции Российской Федерации разными должностными лицами, добровольно дал показания о месте, времени и способе совершения им убийства К. Подтвердил свои показания он и в ходе следственного эксперимента, проведенного 5 февраля 2002 года. Некоторые изменения в показаниях Петрова, данных в ходе указанных допросов и следственного эксперимента, касаются лишь обстоятельств лишения жизни потерпевшей и являются неизменными в части, касающейся его причастности к лишению жизни К.

На начальном этапе предварительного следствия Петров не заявил ни представляющему его права и интересы защитнику, ни надзирающему за законностью проведения следствия прокурору о каких-либо запрещенных процессуальным законом примененных к нему методах воздействия, хотя каких-либо препятствий для этого у него не имелось.

Все это опровергает утверждение в жалобе осужденного и его защитников о примененном к Петрову в период со 2 по 5 февраля 2002 года работниками милиции насилии, вследствие чего он оговорил себя.

Более того, из дела усматривается, что данные относительно всего вышеперечисленного и, в особенности, касающиеся механизма убийства, следствию, до дачи осужденным первоначальных показаний, известны не были. Это дало суду возможность сделать правильный вывод о том, что указанные Петровым в первоначальных признательных показаниях подробности, не могли быть известны лицам, не причастным к совершению убийства К. и не могли быть продиктованы Петрову следственными работниками в ходе дачи им первичных показаний.

Утверждения в жалобах осужденного и его защитников о том, что доказательств вины Петрова в совершении вмененных ему по приговору преступлений не имеется, не соответствует действительности, поскольку опровергается совокупностью собранных по делу доказательств, исследованных в судебном заседании.

Виновность Петрова в совершенном им убийстве гражданки К. подтверждена результатами проведенного 15 января 2002 года осмотра места происшествия, в ходе которого на крыше магазина _ обнаружен труп обнаженной женщины со следами насильственной смерти; результатами осмотра квартиры _, заключением судебно-медицинского эксперта о характере, локализации и механизме причинения телесных повреждений, о причине и времени наступления смерти потерпевшей; заключениями экспертов-криминалистов о том, что изъятые из указанной квартиры следы пальцев рук принадлежат Петрову и погибшей женщине; заключениями экспертов-биологов о том, что на изъятых в данной квартире вещах обнаружена кровь, идентичная крови погибшей женщины; показаниями потерпевшей П. К., свидетелей В. и В., _ осужденного Булгакова, свидетелей Б. и Б., Ш., А., К., Д. и Е. и самого Петрова, которые он дал в ходе допросов 2 и 5 февраля 2002 года, а также в ходе проведенного с его участием 5 февраля 2002 года следственного эксперимента, и другими доказательствами, которые полно и правильно приведены в приговоре.

Всем им дана надлежащая оценка.

Для постановления в отношении Петрова обвинительного приговора доказательств по делу собрано достаточно, и все они, положенные в его обоснование, являются допустимыми. Предусмотренные в ст. 73 УПК РФ подлежащие доказыванию обстоятельства, (в том числе время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), вопреки доводам осужденного и его защитников, приговором установлены. Сам приговор в полной мере соответствует требованиям ст.ст. 307-309 УПК РФ.

Оснований, влекущих отмену постановленного в отношении Петрова обвинительного приговора, указанных в ст. 379 УПК РФ, не имеется.

Версия о причастности к убийству К. иных лиц проверена как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства. Однако своего подтверждения она не нашла и была отвергнута как несостоятельная с приведением убедительных мотивов в приговоре.

В суде не нашло своего подтверждения и заявление Петрова о своем алиби, которое у него, якобы, имелось на момент совершения убийства. Показания охранника автостоянки _ свидетеля Б. подтверждают лишь то, что Петров поставил свою автомашину на стоянку в 7 часов 14 января 2002 года, и не опровергают данных, свидетельствующих о совершении Петровым _ убийства в ночь на 14 января 2002 года. Время же следования на автомобиле по маршруту _, как достоверно установлено в ходе судебного разбирательства и подтверждено показаниями Петрова, составляет менее 3-х часов.

Показания Булгакова относительно совершенного Петровым убийства К. вопреки доводам осужденного и его защитников, как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании являлись последовательными. Данных о том, что Булгаков оговорил Петрова в убийстве, равно как и в совершении других вмененных ему по приговору преступлениях, в материалах дела не имеется.

Показания свидетеля Ш. подтверждают вывод суда о том, что убийство К. произошло в ночь на 14 января 2002 года, а показания свидетеля М. этот вывод не опровергают, поскольку свидетельствуют лишь о том, что он впервые заметил труп женщины 15 января 2002 года. Вместе с тем М. сообщил суду, что не может точно утверждать, что заметил труп именно 15, а не 14 января 2002 года.

Надлежащим образом оценены и показания свидетеля защиты E.

Основания, по которым суд признал ее показания не имеющими доказательственного значения, полно и правильно приведены в приговоре.

Личность убитой, вопреки мнению осужденного и его защитников, судом установлена. Основания, по которым суд пришел к выводу о том, что погибшей является именно К., а не другая женщина, приведены в приговоре.

Комбинированная травма тела от ранений шеи, проникающие в трахею и грудную клетку, а также повреждения, образующие тупую травму тела в результате падения с высоты, осложненная травматическим шоком и кровопотерей, явилась причиной смерти К.

Эти выводы, сделанные судебно-медицинским экспертом, имеющим стаж работы по специальности свыше 25 лет и высшую квалификационную категорию, сомнений в своей объективности не вызывают.

Из заключения эксперта _ от 7 февраля 2002 года видно, что предметом экспертного исследования был именно труп неизвестной на тот период времени женщины, а не результаты, отраженные в протоколе осмотра места происшествия.

Приведенные же в жалобе доводы об обратном, нельзя расценить иначе как голословные и не соответствующие действительности.

Предмет, которым Петровым К. нанесены колото-резаные раны, установлен. Им явился кухонный нож, подобранный им в квартире _

Вопреки мнению осужденного и его защитников, результаты проведенного в ходе предварительного следствия осмотра места происшествия объективно подтвердили наличие в квартире _, а именно на полу в комнате, кухне, в туалете, на правой внутренней стороне ограждения балкона множественных пятен бурого цвета. На изъятых в ходе осмотра простыне, махровом полотенце, ткани матраца с диван-кровати, согласно выводам экспертов-биологов, обнаружена кровь, идентичная крови погибшей женщины.

Поэтому и рассуждения в жалобе о том, что количество следов крови, обнаруженных в квартире _ незначительно и не соответствует имеющимся на трупе повреждениям крупных кровеносных сосудов, беспредметны.

Версия Петрова о том, что кровь в квартире оставили женщина по имени "Г." случайно порезавшая руку, проверена в ходе судебного заседания, но своего подтверждения она не нашла и была обоснованно отвергнута как не нашедшая своего подтверждения.

Обнаруженные и изъятые в ходе осмотра места происшествия отпечатки пальцев Петрова и К. в совокупности с другими доказательствами, вопреки доводам жалобы, неоспоримо подтверждают факт убийства К. именно в квартире _ в которой находился и Петров.

Довод авторов жалобы об имевшей место в действиях Петрова самообороне от К. и о том, что с балкона она случайно выпала сама, не соответствуют действительности.

Как правильно установлено судом, локализация и характер трех проникающих колото-резаных ранений, имеющихся на трупе К. противоречат показаниям Петрова о том, что он отмахивался от погибшей случайно оказавшимся в руке ножом, а наличие на задней поверхности тела погибшей еще нескольких колото-резаных ранений, свидетельствует о целенаправленном их нанесении, не связанном с необходимостью обороняться от нападения. Последующие действия имеющего специальное образование и навыки в области медицины Петрова, связанные с выносом тела на балкон и последующим его выбрасыванием с 18 этажа, также свидетельствуют именно об умышленном характере действий Петрова, направленных на лишение потерпевшей жизни.

О том, что Петров сбросил К. с балкона, свидетельствуют и его признательные показания от 2 и 5 февраля 2002 года.

Внезапно возникшие между Петровым и К. неприязненные отношения и ссора на бытовой почве и явились мотивом совершенного Петровым убийства.

Таким образом, вопреки утверждениям в кассационной жалобе, судом бесспорно установлено, что именно Петров, а не кто-либо другой (другие) в ночь на 14 января 2002 года в квартире _ умышленно причинил смерть гражданке К.

По эпизодам разбойного нападения на граждан М. и Б., неправомерного завладения автомобилем без цели его хищения и похищении у гражданина паспорта и другого важного личного документа виновность Петрова подтверждена последовательными показаниями Булгакова, самих потерпевших, заявлением М. от 9 января 2002 года о совершенном в отношении него нападении, результатами тогда же проведенного осмотра места происшествия, изложенными в рапорте сотрудника милиции X. обстоятельствами сообщения о совершенном разбое, результатами проведенного осмотра принадлежащей М. автомашины и данными, полученными в ходе опознания, при котором М. опознал Булгакова, который совместно с другим молодым человеком с применением обреза охотничьего ружья и пистолета, совершили на него разбойное нападение и отобрали у него портмоне, деньги и документы, результатами обыска, проведенного в квартире _, в которой проживал Петров, где были обнаружены паспорт и иные важные документы, похищенные у М.

Его виновность в действиях, связанных с незаконным оборотом огнестрельного оружия, подтверждена последовательными показаниями осужденного Булгакова, первоначальными показаниями осужденного Петрова, данными им в ходе предварительного следствия, результатами проведенного дома у Булгакова обыска, заключением эксперта-криминалиста, показаниями свидетелей Б. и Б. К. потерпевших М., Б. исследованной в ходе судебного разбирательства содержанием аудиозаписи телефонного разговора между Петровым и Булгаковым.

Выдвинутая в жалобе осужденным и его защитниками версия о том, что Петров 9 и 10 января 2002 года находился _ и поэтому не мог быть причастен к совершенным на М. и Б. разбойным нападениям, неправомерному завладению автомобилем без цели его хищения и похищению у гражданина паспорта и другого важного личного документа, ничем не подтверждена и опровергается совокупностью приведенных выше доказательств.

При этом судом достоверно установлено, что при совершении разбойных нападений Петров и Булгаков использовали обрез охотничьего ружья и пневматический пистолет.

M. и Б. подробно описали действия каждого из нападавших на них Петрова и Булгакова и последовательно утверждали, что в ходе нападения ими использовались обрез охотничьего ружья. Неизменно пояснял об этом и сам Булгаков, показания которого полностью согласуются и с показаниями потерпевших.

На квалификацию содеянного Петровым в части совершения им разбоя с применением оружия не влияет то, что он не знал о пригодности обреза к производству выстрелов, так как он использовал его в качестве оружия, а экспертом-криминалистом указанный обрез признан исправным, пригодным к выстрелам огнестрельным оружием.

Поскольку суд исключил из обвинения Петрова квалифицирующий признак ст. 162 УК РФ - "с применением предмета, используемого в качестве оружия", доводы осужденного и его защитников о недоказанности использования в ходе разбойных нападений пневматического пистолета беспредметны.

Сумма похищенного в результате разбойного нападения у М. судом установлена правильно _ рублей наличных денег и портмоне стоимостью _ рублей - всего _ рубля и сомнений не вызывает.

То обстоятельство, что Б. обратился в _ военную прокуратуру с заявлением о привлечении к уголовной ответственности совершивших на него разбойное нападение лиц 3 июня 2002 года, не ставит под сомнение факт совершенного в отношении него 10 января 2002 года Петровым и Булгаковым разбоя и правдивость показаний потерпевшего.

Событие незаконного приобретения Петровым обреза охотничьего ружья судом установлено бесспорно.

То обстоятельство, что Петров в своих признательных показаниях на предварительном следствии, касающихся незаконного приобретения этого обреза, указал различное время и место его приобретения, на квалификацию содеянного им в данном части не влияет.

Примечание к ст. 222 УК РФ, предусматривающее освобождение лица, добровольно сдавшее оружие от уголовной ответственности, вопреки утверждению в жалобе, к Петрову неприменимо, поскольку обрез изъят в квартире Булгаковых в ходе обыска 15 января 2002 года, то есть задолго до задержания Петрова и соответственно дачи им показаний.

Показания Петрова о перевозке обреза _ для передачи его Булгакову по просьбе последнего, свидетельствуют не о добровольной выдаче оружия, а, как это видно из материалов дела, об их сговоре на дальнейшее совместное незаконное владение оружием.

Обрез потерпевшим в ходе судебного заседания не предъявлялся в соответствии с их волеизъявлением и это обстоятельство не ставит под сомнение законность и обоснованность приговора.

Вопреки утверждению в кассационной жалобе, в деле имеется оформленные надлежащим образом протокол осмотра паспорта, водительского удостоверения и иных важных документов М. Эти документы не приобщены к делу в качестве вещественных доказательств, поскольку 26 февраля 2002 года возвращены потерпевшему, о чем вынесено соответствующее постановление.

В совершенном в отношении гражданки М. мошенничества, виновность Петрова подтверждена неизменными показаниями самой потерпевшей, свидетеля К., осужденного Булгакова и, частично, самого Петрова.

По делу достоверно установлено, что Петров путем обмана и злоупотребления доверием похитил у гражданки М. _ рублей.

Выдвинутая Петровым и приведенная в кассационной жалобе версия об отсутствии перед М. обязательств по приобретению корма для лошадей и о том, что М. лишь вернула ему долг, своего подтверждения в ходе судебного разбирательства не нашла.

Показания потерпевшей как в ходе предварительного следствия, так и в суде о том, что между ней и Петровым состоялась договоренность о покупке кормов, были неизменные. Инициатором, предложившим ей свои услуги в их закупке и доставке, выступил именно Петров. Он же определил и сумму, необходимую для приобретения кормов. Свои обязательства он не исполнил и от нее скрылся, а К. и Булгаков сообщили ей о его смерти. Причем К. признался, что обманул ее по просьбе Петрова. Не доверять показаниям М. Булгакова и К. оснований не имеется. Вопреки утверждению в жалобе, М. заявила о совершенном в отношении нее Петровым мошенничестве добровольно, без всякого принуждения со стороны следственных работников. То обстоятельство, что М. заявила о преступных действиях Петрова позже, не ставит под сомнение законность и обоснованность приговора.

Сам Петров в ходе судебного заседания, как правильно указано в приговоре, по одним и тем же обстоятельствам давал различные показания, в связи с чем они обоснованно признаны непоследовательными и противоречивыми.

Поскольку М. не имела работы и постоянного заработка, к тому же была поставлена совершенным Петровым мошенничеством в трудное материальное положение, суд обоснованно признал причиненный ей преступными действиями Петрова ущерб значительным.

Вопреки приведенным в жалобе доводам, нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, судом не допущено.

Основания, указанные в ст. 122 УПК РСФСР, для задержания Петрова _ у органов предварительного следствия имелись. Порядок задержания Петрова нарушен не был.

Протокол задержания Петрова от 2 февраля 2002 года в деле есть. Петров с ним ознакомлен, права подозреваемого, в том числе и право на обжалование действий работников милиции, ему разъяснены, о чем свидетельствует его личная роспись. Поставленный в жалобе вопрос о том, что при задержании Петров незаконно лишен принадлежащего ему имущества, в соответствие со ст. 252 УПК РФ выходит за пределы судебного разбирательства. С данным вопросом Петров и его защитники вправе обратиться в правоохранительные органы с отдельным заявлением.

Данных о том, что Петров незаконно содержался в ИВС, а также нарушены его права при заключении его под стражу в материалах дела не имеется.

Как уже отмечалось выше, право Петрова на защиту органами предварительного следствия соблюдено.

Участие в качестве защитника Петрова адвоката С. имело место на законных основаниях, в соответствии со ст. 50 УПК РФ, то есть по назначению.

В деле имеется ордер на защиту, который, вопреки доводам кассационной жалобы, является надлежащим образом оформленным документом.

Заявление о том, что С. являлся заинтересованным в исходе дела лицом, проверено в ходе судебного разбирательства, но своего подтверждения не нашло.

Оценка профессиональных качеств адвокатов, имеющих соответствующие подтвержденные полномочия, к компетенции Верховного Суда РФ, равно как и авторов кассационной жалобы, не относится. Поскольку с 7 февраля 2002 года защиту Петрова осуществлял приглашенный им адвокат Калюжный, C. далее не участвовал в деле на законных основаниях, и каких-либо нарушений прав Петрова этим допущено не было, тем более, что и сам Петров в дальнейшем не изъявил желания воспользоваться услугами назначенного защитника С.

В ходе судебного разбирательства государственный обвинитель заявил ходатайство о допросе в качестве свидетеля адвоката С. по процессуальным вопросам, но не по обстоятельствам дела, ставшими ему известными из бесед с Петровым.

Данное ходатайство участниками процесса, в том числе подсудимым Петровым и его защитниками Петровым А.А. и Калюжным В.В. было поддержано.

В суде С. сообщил лишь сведения, касающиеся порядка проведения с Петровым следственных действий. Поэтому и доводы кассационной жалобы о том, что С. выступил на стороне обвинения, лишены оснований.

Протокол следственного эксперимента от 5 февраля 2002 года, в котором участвовал Петров, соответствует требованиям УПК РФ. Он подписан всеми участвующими в нем лицами, в том числе и защитником С. То обстоятельство, что Петров на последнем листе протокола указан как подозреваемый, а не обвиняемый, не свидетельствует о том, что протокол сфальсифицирован, либо этим нарушены его права.

Утверждение в жалобе о том, что подпись Петрова в нем подделана, является голословным, поскольку ничем не подтверждено. Более того, оно опровергается показаниями С., А., C. и Б.

Перезапись видеокассеты с результатами следственного эксперимента была обусловлена техническими причинами и произведена в соответствии с требованиями процессуального закона в присутствии понятых. Протокол отвечает требованиям УПК РФ и содержит необходимые сведения. Предположение авторов кассационной жалобы о возможной фальсификации данной записи, равно как и о том, что понятой Басов являлся заинтересованным в исходе дела лицом, является надуманным.

Право принятия решений о производстве тех либо иных следственных действий, в соответствие с требованиями ст. 38 УПК РФ, принадлежит следователю. Поэтому и приведенный в жалобе довод о том, что Петров в течение длительного времени не допрашивался, не ставит под сомнение существо приговора.

Срок предъявления Петрову обвинения, изложенного в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого от 6 мая 2002 года, не соблюден в силу его отказа подписать его, и дать показания. Данное постановление на статус Петрова как обвиняемого не повлияло и его законных прав не нарушило.

Вопреки утверждению в жалобе, все необходимые сведения, соответствующие требованиям п. 4 ч. 2 ст. 171, ч. 1 п. 3 ст. 220 и п. 1 ст. 307 УПК РФ в постановлении о привлечении Петрова в качестве обвиняемого от 30 июля 2002 года, в обвинительном заключении и в приговоре имеются.

Обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ.

Как уже отмечалось выше, в ходе предварительного следствия Петров осуществлял свою защиту всеми предусмотренными УПК РФ способами, включая знакомство с материалами уголовного дела без ограничения во времени, в том числе и на стадии предварительного слушания. Таким образом, вопреки приведенным в жалобе доводам, он имел возможность возражать против предъявленного ему обвинения и проверять доказательства путем их сопоставления.

Срок содержания под стражей Петрова до 9 месяцев продлен законно, что подтверждено соответствующим судебным постановлением. Данных о несоблюдении судом процедуры уведомления защитника о времени и месте судебного заседания в деле не имеется.

Имеющееся в жалобе утверждение о том, что суд был не вправе принимать представленные прокурором доказательства, которые не были исследованы в ходе предварительного следствия, несостоятельно. Право сторон представлять доказательства непосредственно в судебном заседании, предусмотрено ст.ст. 271, 285 УПК РФ.

Утверждение о том, что протоколы ознакомления Петрова с результатами проведенных по делу экспертиз сфальсифицированы, голословно, поскольку ничем не подтверждено.

Все ходатайства Петрова и его защитников рассмотрены своевременно, в соответствии с требованиями УПК РФ.

Так, вопреки утверждению в жалобе, ходатайство адвоката Калюжного В.В. об ознакомлении его с протоколом следственного эксперимента (заявленное им на начальном этапе предварительного следствия), удовлетворено полностью.

Отец осужденного Петрова, гражданин Петров А.А., допущен в качестве защитника 24 декабря 2002 года по заявленному им, его сыном и адвокатом Калюжным тогда же ходатайству. Поэтому и рассуждения в жалобе о допущенных судом в данной части нарушениях, беспредметны.

О дополнении судебного следствия с целью прослушивания всех записей на аудиокассетах сторона защиты не ходатайствовала, что позволяет расценить довод о стеснении ее в правах как не состоятельный.

Согласно имеющимся в деле данным, материалы уголовного дела были представлены обвиняемому Петрову на срок, значительно превышающий установленный ст. 109 ч. 5 УПК РФ. Кроме того, график ознакомления с материалами уголовного дела, соответствующие записи личная подпись Петрова достоверно свидетельствуют о его ознакомлении с материалами дела в полном объеме и без ограничения во времени. Более того, по итогам предварительного слушания Петрову была предоставлена возможность дополнительно ознакомиться с материалами дела. Эта возможность им реализована. Поэтому утверждение в кассационной жалобе о нарушениях прав Петрова в данной части не соответствует действительности.

Ходатайство стороны защиты о признании ряда имеющихся в деле доказательств недопустимыми заявлено в ходе судебного разбирательства и, вопреки мнению авторов жалобы, разрешено судом в соответствие с требованиями УПК РФ.

Срок изготовления протокола судебного заседания действительно превышен. Однако это обстоятельство не влияет на существо приговора.

С протоколом судебного заседания осужденный и его защитники ознакомлены. Поданные ими на него замечания рассмотрены в установленном порядке. Копия протокола судебного заседания вручена Петрову, о чем в деле имеется его расписка. Не отказано в предоставлении копии протокола и его защитникам.

Вместе с тем Военная коллегия находит, что приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с Федеральным законом от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации (ст. 1 п. 1 Федерального закона), статья 16 УК РФ - "неоднократность преступлений" признана утратившей силу.

Соответственно квалификация судом первой инстанции содеянного Петровым и Булгаковым в части совершенного ими разбоя и неправомерного завладения автомобилем без цели его хищения по признаку неоднократности не соответствует нормам действующего уголовного закона и в силу ст. 10 УК РФ подлежит изменению. В связи с этим из обвинения Петрова и Булгакова по ст.ст. 162 ч. 2, 166 ч. 4 УК РФ подлежит исключению квалифицирующий признак неоднократности.

Поскольку санкции статьи 159 ч. 2 и статьи 162 ч. 2 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ являются менее строгими, чем санкции ст. 159 ч. 2 п. "г" и ст. 162 ч. 2 УК РФ в предыдущей редакции, содеянное Петровым и Булгаковым подлежит переквалификации с п. "г" ч. 2 ст. 159 и п.п. "а", "б", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ соответственно на ст. 159 ч. 2 и ст. 162 ч. 2 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ.

Согласно п. 11 ст. 1 названного Федерального закона, ст. 52 УК РФ, предусматривавшая конфискацию имущества, признана утратившей силу, поэтому из приговора подлежит исключение указание о назначении Петрову дополнительного наказания в виде конфискации имущества.

Что же касается основного наказания, то оно назначено Петрову с учетом всех обстоятельств дела и данных о его личности.

Как по своему виду, так и сроку оно является справедливым и оснований для его снижения не имеется.

На основании изложенного Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь ст.ст. 377, 378 ч. 1 п. 4 и 388 УПК РФ, определила:

приговор Московского окружного военного суда от 7 июля 2003 года в отношении Петрова А.А., Булгакова В.С. изменить:

переквалифицировать содеянное Петровым А.А. и Булгаковым B.C. с п.п. "а", "б", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по которой определить им наказание в виде лишения свободы Петрову 7 (семь) лет, Булгакову, с применением ст. 64 УК РФ, 3 (три) года;

переквалифицировать содеянное Петровым с п. "г" ч. 2 ст. 159 УК РФ на ч. 2 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ), по которой определить ему наказание в виде лишения свободы на срок 3 (три) года без штрафа.

исключить из приговора в части осуждения Петрова и Булгакова по ст. 166 ч. 4 УК РФ признак "неоднократно".

По совокупности совершенных преступлений, предусмотренных ст.ст. 222 ч. 2, 159 ч. 2, 162 ч. 2, 166 ч. 4, 325 ч. 2, 105 ч. 1 УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, окончательное наказание определить Петрову путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы сроком на 16 (шестнадцать) лет в исправительной колонии строгого режима.

По совокупности совершенных преступлений, предусмотренных ст.ст. 162 ч. 2, 166 ч. 4, 325 ч. 2, УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, окончательное наказание определить Булгакову путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы сроком на 4 года в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного и его защитников - без удовлетворения.

Председательствующий

Захаров Л.М.

Судьи

Коронец А.Н.

Шалякин А.С.