Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 марта 2004 г. N 21-О04-03 Суд частично изменил приговор, исключив из его описательно-мотивировочной части указание о том, что в судебном заседании государственный обвинитель отказался от обвинения подсудимого в убийстве из хулиганских побуждений, поскольку, как видно из протокола судебного заседания, такого заявления государственный обвинитель не делал

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 марта 2004 г. N 21-О04-03

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Лаврова Н.Г.,

судей Ботина А.Г. и Батхиева P.X.

30 марта 2004 года рассмотрела в судебном заседании кассационные представление государственного обвинителя, жалобы осужденного Яганова К.А., адвоката Кучукова И.А. и потерпевшего Д. на приговор Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 23 декабря 2003 года, которым Яганов К.А. осужден по ст. 105 ч. 2 п. "и" УК РФ на 12 лет лишения свободы в исправительной колонии строго режима.

Заслушав доклад судьи Ботина А.Г. и мнение прокурора Третецкого A.B., поддержавшего кассационное представление и полагавшего приговор изменить, судебная коллегия установила:

Яганов признан виновным в убийстве Д. из хулиганских побуждений.

Преступление совершено 19 июля 2003 года ... при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный Яганов виновным себя в совершении указанного преступления не признал.

В кассационном представлении государственный обвинитель просит приговор изменить, исключить из его описательно-мотивировочной части указание о том, что в судебном заседании государственный обвинитель отказался от обвинения подсудимого в убийстве из хулиганских побуждений, а в остальном приговор оставить без изменения.

В кассационных жалобах:

осужденный Яганов считает приговор необъективным и несправедливым. Полностью поддерживает доводы, содержащиеся в кассационной жалобе адвоката Кучукова, и просит приговор отменить;

адвокат Кучуков в защиту осужденного Яганова утверждает, что вина последнего в убийстве не доказана, а дело рассмотрено поверхностно и с обвинительным уклоном. Указывает, что органами следствия в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства последний был задержан без достаточных оснований и без составления соответствующего протокола, первоначально был допрошен в качестве свидетеля, а не подозреваемого, а при допросе его в качестве подозреваемого и обвиняемого был лишен возможности пригласить адвоката по своему выбору либо по выбору родственников. Также указывает, что адвокат Крымова действовала в интересах следствия и фактически защиту осужденного не осуществляла. Обращает внимание на необоснованные отказы суда в стадии судебного следствия в удовлетворении ходатайств о допуске в качестве защитника Яганова К. - брата осужденного, а также об исключении ряда доказательств. Считает, что указанные обстоятельства свидетельствуют о нарушении права осужденного на защиту. Утверждает, что настоящее уголовное дело сфальсифицировано, при этом указывает, что уголовное дело прокурором возбуждено при отсутствии достаточных оснований. Также утверждает, что суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства о допросе в качестве свидетелей ряда сотрудников органов внутренних дел и адвоката, осуществлявшего защиту осужденного на предварительном следствии. Указывает, что по делу не установлено точное время совершения преступления, при этом обращает внимание на несоответствие указанных в приговоре и обвинительном акте времени прихода осужденного в кафе и мотивов его действий, а также на несоответствие этого времени, дважды указанного в самом приговоре. Также указывает, что органами следствия и судом не проверена причастность к нанесению удара ножом потерпевшему Ш. Ссылается на несоответствие изложенных в приговоре показаний свидетелей К. и Б. с зафиксированными их показаниями в протоколе судебного заседания, а также на противоречия в показаниях ряда свидетелей, причины которых судом не выяснены. Обращает внимание на противоречие выводов суда о нанесении осужденным потерпевшему одного удара ножом и выводов судебно-медицинской экспертизы об обнаружении у потерпевшего одного сквозного и 4-х несквозных колото-резаных ранений сердца. Считает, что по делу подлежали исключению из числа доказательств протокол осмотра места происшествия и акт судебно-биологической экспертизы ножа, поскольку в указанном в протоколе и протоколе осмотра ножа отсутствуют данные о наличии на ноже помарок крови, акт судебной физико-технической экспертизы рубашки потерпевшего, поскольку последняя перед исследованием неоднократно стиралась, акт судебно-медицинской экспертизы, поскольку эксперт не дал ответ, могло ли быть обнаруженное у потерпевшего ранение причинено ножом, изъятым с места проживания осужденного. Считает, что государственное обвинение не мог поддерживать прокурор отдела республиканской прокуратуры, поскольку он не является полномочным осуществлять такую деятельность. Просит приговор отменить и дело направить на новое судебное рас смотрение;

потерпевший Д. утверждает, что дело рассмотрено односторонне и необъективно, а выводы суда о виновности Яганова в убийстве его отца основаны на противоречивых доказательствах. Судом не проверена причастность к преступлению других лиц, в том числе Ш. Поддерживает доводы, изложенные в кассационной жалобе адвоката Кучукова. Просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство.

Судебная коллегия, изучив материалы дела и проверив доводы, содержащиеся в кассационных жалобах, находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вывод суда о виновности Яганова в убийстве Д. из хулиганских побуждений основан на доказательствах, исследованных в судебном заседании всесторонне, полно и объективно.

Содержащиеся в кассационных жалобах доводы о том, что вина осужденного в убийстве не доказана, обоснованными признать нельзя, поскольку они опровергаются доказательствами, в том числе:

показаниями свидетеля Л. о том, что он видел в руке Яганова лезвие ножа, а после того как последний убежал он увидел лежащего на земле Д.;

показаниями свидетелей К. и З. о том, что они видели как Яганов ударил ножом в грудь Д. и убежал;

показаниями свидетеля Л. о том, что она видела как Яганов с ножом в руке пытался догнать Д., а после того как Д. пытался отобрать у него нож, он ударил его ножом в грудь и убежал;

показаниями свидетеля Б. о том, что он видел как Яганов достал из кармана нож и стал преследовать Д., а затем нанес ножом удар в грудь Д., который пытался этот нож из его рук вырвать;

показаниями свидетеля Ш. о том, что он видел как Яганов с ножом в руке наступал на Д., после чего ударил этим ножом в область сердца Д. и сразу убежал;

показаниями свидетеля Д. о том, что Яганов преследовал его с ножом в руке, после чего ударил ножом в область груди Д.;

показаниями свидетеля Д. (отца Д.) о том, что он видел как Яганов с ножом преследовал его сына, а затем ударил ножом один раз Д. в грудь.

Суд первой инстанции тщательно исследовал приведенные выше показания свидетелей и пришел к выводу о их объективности.

Такую оценку показаниям свидетелей судебная коллегия находит правильной, поскольку показания свидетелей подробны, последовательны и согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе с актом судебно-медицинской экспертизы, согласно которому смерть потерпевшего Д. наступила от одного проникающего колото-резаного ранения грудной клетки с повреждением сердца, протоколов изъятия по месту жительства осужденного ножа, а также актом судебно-биологической экспертизы, согласно которому происхождение обнаруженной на этом ноже крови от потерпевшего не исключается.

Поэтому содержащиеся в кассационных жалобах доводы о том, что приведенные в приговоре показания свидетелей являются противоречивыми и необъективными, обоснованными признать также нельзя.

Нельзя согласиться и с доводами жалоб о том, что изложенные в приговоре показания свидетелей К. и Б. не соответствуют их показаниям, зафиксированным в протоколе судебного заседания, поскольку из последнего видно, что по существу эти и другие показания свидетелей изложены так как в приговоре.

Нельзя согласиться и с содержащимися в кассационных жалобах доводами о том, что по делу не установлено точное время совершения преступления, а также о наличии несоответствий указанных в приговоре и обвинительном акте времени прихода осужденного в кафе и мотивов его действий, поскольку тщательный анализ судом первой инстанции в приговоре всех имеющихся в показаниях свидетелей, органах внутренних дел и медицинском учреждении сведений, касающихся как времени появления осужденного в кафе, времени поступления в правоохранительные органы сообщения о преступлении, так и времени доставки потерпевшего в больницу, позволил суду правильно установить время совершения преступления - 19 июля 2003 года, около 1 часа 10 минут.

Приведенными в приговоре доказательствами, подтверждающими вину осужденного в нанесении удара ножом потерпевшему полностью опровергают и доводы жалоб о том, что органами следствия и судом не проверена причастность к нанесению удара ножом потерпевшему другими лицами, в том числе Ш.

Что касается содержащихся в кассационных жалобах доводов о том, что суд не выяснил причины противоречий в выводах суда о нанесении осужденным потерпевшему одного удара ножом и выводах судебно-медицинской экспертизы об обнаружении у потерпевшего одного сквозного и 4-х несквозных колото-резаных ранений сердца, то они также являются необоснованными, поскольку как видно из приведенного акта, потерпевшему был нанесен один удар ножом, в результате которого были повреждены разные отделы сердца.

Нельзя согласиться и с содержащимися в кассационных жалобах доводами о том, что суду следовало признать недопустимыми доказательствами по делу протоколы осмотра места происшествия (в части обнаружения по месту жительства осужденного ножа) и осмотре ножа и акт судебно-биологической экспертизы ножа - по причине отсутствия в указанных протоколах данных о наличии на ноже, помарок крови, акт судебной физико-технической экспертизы - по причине исследования неоднократно стираной рубашки потерпевшего, а также акт судебно-медицинской экспертизы - по причине отсутствия в нем ответа эксперта на вопрос, могло ли быть обнаруженное у потерпевшего ранение причинено ножом, изъятым с места проживания осужденного, поскольку, как видно из материалов дела, какие-либо объективные основания для недоверия специалистам, обнаружившим на ноже кровь, которая могла произойти от потерпевшего, отсутствуют, а стирка рубашки перед ее исследованием на объективность выводов экспертов относительно механизма нанесения и локализации ножевого ранения, а также характеристик ножа не повлияла. К тому же, вопрос о возможности причинения телесного повреждения конкретным ножом к компетенции судебно-медицинского эксперта не относится.

Таким образом, действия осужденного Яганова судом квалифицированы правильно.

Что касается содержащихся в кассационных жалобах доводов о том, что дело сфальсифицировано, органами следствия расследовано с нарушением уголовно-процессуального законодательства, а судом рассмотрено поверхностно и с обвинительным уклоном, то они также являются необоснованными.

Как видно из материалов дела, органами следствия при производстве предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании каких-либо нарушений УПК РФ, в том числе связанных с нарушением права Яганова на защиту, влекущих отмену приговора, допущено не было, дело расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно. При этом какие-либо объективные данные, свидетельствующие о том, что уголовное дело прокурором возбуждено при отсутствии достаточных оснований, о том, что Яганов был задержан также без достаточных оснований и без составления соответствующего протокола, о том, что адвокат Крымова действовала в интересах следствия и фактически защиту осужденного не осуществляла, а также о том, что при допросе Яганова в качестве подозреваемого и обвиняемого он был лишен возможности пригласить адвоката по своему выбору либо по выбору родственников, в материалах дела отсутствуют.

То обстоятельство, что органами следствия первоначальный допрос Яганова производился в качестве свидетеля, а не подозреваемого, также не свидетельствует о нарушении органами следствия права осужденного на защиту. В приговоре приведены его показания, данные им в качестве подозреваемого с участием адвоката.

Нельзя признать необоснованным отказ суда в удовлетворении ходатайств о допуске в качестве защитника Яганова К. - брата осужденного, допросе в качестве свидетелей ряда сотрудников органов внутренних дел и адвоката, осуществлявшего защиту осужденного на предварительном следствии, а также об исключении ряда доказательств, поскольку, как видно из протокола судебного заседания, эти решения приняты судом после обсуждения ходатайств и с указанием мотивов принятых решений.

Нельзя согласиться и с доводами жалоб о том, что государственное обвинение по настоящему делу поддерживало некомпетентное лицо, поскольку прокурор отдела республиканской прокуратуры по своей должности был правомочен осуществлять такую деятельность.

При таких обстоятельствах кассационные жалобы осужденного, его защитника и потерпевшего следует оставить без удовлетворения.

Вместе с тем, подлежит удовлетворению представление государственного обвинителя и исключить из его описательно-мотивировочной части приговора указание о том, что в судебном заседании государственный обвинитель отказался от обвинения подсудимого в убийстве из хулиганских побуждений, поскольку, как видно из протокола судебного заседания, такого заявления государственный обвинитель не делал.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377-378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 23 декабря 2003 года в отношении Яганова К.А. изменить, исключить из его описательно-мотивировочной части указание о том, что в судебном заседании государственный обвинитель отказался от обвинения подсудимого в убийстве из хулиганских побуждений.

В остальном приговор в отношении Яганова К.А. оставить без изменения, а кассационные жалобы без удовлетворения.