Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 29 сентября 2005 г. N 5-48/05 Оснований для изменения приговора нет, поскольку виновность осужденного в причинении смерти по неосторожности и в превышении должностных полномочий с применением насилия доказана совокупностью исследованных доказательств

Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 29 сентября 2005 г. N 5-48/05

Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего генерал-майора юстиции Соловьева А.И.

судей генерал-майора юстиции Шалякина А.С., полковника юстиции Калиниченко Ю.А.

рассмотрела в заседании уголовное дело по кассационному представлению государственного обвинителя - заместителя военного прокурора Северо-Кавказского регионального пограничного управления ФСБ РФ майора юстиции Тохмахова М.А., кассационным жалобам потерпевшего Ф., защитника-адвоката Васильева В.А. на приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 23 июня 2005 года, согласно которому военнослужащий по контракту войсковой части ... рядовой Плиев А.Ю. осужден к лишению свободы по ст. 109, ч. 1, УК РФ на 2 года, по ст. 286, ч. 3, п. "а", УК РФ на 3 года, а на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений на 4 года в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад генерал-майора юстиции Соловьева А.И., выступление осужденного, а также мнение старшего военного прокурора управления Главной военной прокуратуры Бойко С.И., в поддержку доводов кассационного представления и кассационной жалобы потерпевшего, Военная коллегия Верховного Суда РФ, установила:

Плиев признан виновным в причинении смерти по неосторожности и в превышении должностных полномочий с применением насилия.

Как указано в приговоре, эти преступления совершены им при следующих установленных судом обстоятельствах.

3 сентября 2003 года, в ночное время, после совместного употребления спиртных напитков дома у С. (...) Плиев, К. и Ф. прибыли в расположение строящейся пограничной заставы, где в палатке для отдыха личного состава продолжили распитие спиртных напитков.

Около 3 часов пьяный Плиев, превышая предоставленные ему служебные полномочия, за якобы нерадивое исполнение обязанностей истопника нанес младшему сержанту В. около трех ударов тыльной стороной ладони в правую часть лица, причинив ему кровоподтек верхнего века правого глаза, не расценивающегося как вред здоровью.

Около 6 часов тех же суток в палатке для отдыха личного состава, Плиев, будучи недовольным поведением Ф., высказавшей намерение лечь на кровать к К., несмотря на его, Плиева, запрет, решил воздействовать на нее путем демонстрации охотничьего ружья. Для этого Плиев взял лежавшее возле него указанное ружье, полагая, что оно не заряжено, взвел курок, направил ствол ружья в живот сидящей напротив него Ф. и нажал на спусковой крючок, в результате чего неожиданно для него произошел выстрел, которым Ф. причинено проникающее сквозное огнестрельное пулевое ранение живота с повреждением внутренних органов, от которого она в этот же день скончалась в больнице. В процессе оказания Ф. первой медицинской помощи, превышая свои служебные полномочия, Плиев подозвал к себе и нанес не менее двух ударов кулаком в правую часть лица рядовому К. за то, что последний, по его мнению, при несении службы по охране заставы, самовольно переставил патрон из одного ствола ружья в другой, причинив ему кровоподтек верхнего века правого глаза, не расценивающийся как вред здоровью.

В кассационном представлении государственный обвинитель - заместитель военного прокурора Северо-Кавказского регионального пограничного управления ФСБ РФ майор юстиции Тохмахов М.А. выражает несогласие с приговором, в обоснование чего приводит следующие доводы. Свидетели С., Ф., Н. и Ф. показали, что Ф. сообщила им, что к ней приставал Плиев требовал от нее подчиняться и когда она ответила отказом, то тот ударил её по лицу наотмашь. Затем взял ружье, приставил к её груди и, получив снова отрицательный ответ, выстрелил. Эти показания в совокупности с другими исследованными доказательствами свидетельствуют, по мнению государственного обвинителя, о конфликте между Плиевым и Ф. на почве сексуального влечения к ней и стремлении подчинить её своей воле, а также ревности. Условия такого конфликта привели к возникновению у Плиева умысла на убийство Ф. Выводы суда о том, что Плиев полагал, что ружье не заряжено, противоречат фактическим обстоятельствам дела. Свидетель К. показал, что, передавая Плиеву ружье, он предупредил о необходимости удаления патрона, но последний проигнорировал его информацию. Таким образом, государственный обвинитель считает приговор подлежащим отмене вследствие несоответствия выводов суда, изложенным в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом и неправильным применением уголовного закона. Несправедливым он считает и назначенное Плиеву наказание вследствие мягкости.

Потерпевший Ф. в кассационной жалобе считает выводы суда не соответствующими фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании. По мнению потерпевшего, Плиев совершил умышленное убийство его дочери, о чем свидетельствуют показания свидетелей В., Ф., Н. и С., согласно которым тот выстрелил в неё из-за отказа подчиняться и вступить в половую связь. Потерпевший также считает, что исходя из психологических особенностей характера, Плиев мог убить его дочь, не смирившись с её неповиновением. Из-за неправильной квалификации судом совершенных Плиевым деяний, Ф. считает назначенное осужденному наказание чрезмерно мягким.

В кассационной жалобе защитник Плиева - адвокат Васильев В.А., не оспаривая правильность квалификации судом действий его подзащитного, полагает назначенное ему наказание чрезмерно суровым. По его мнению, суд не учел всех обстоятельств дела и требований ст. 61 УК РФ, а именно: аморальное поведение Ф. наличие у Плиева поощрений от Президента РФ, командующего войск пограничного округа, а также серьезного заболевания - вирусного гепатита. С учетом этого Васильев просит применить к Плиеву ст. 73 УК РФ и считать назначенное ему наказание условным.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы, приведенные в кассационном представлении государственного обвинителя, кассационных жалобах потерпевшего и защитника осужденного, Военная коллегия находит, что выводы суда о виновности Плиева в совершении вмененных ему по приговору преступных действий соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, в частности, показаниях самого осужденного, допрошенных в судебном заседании свидетелей, а также заключениях судебных экспертов, данных, содержащихся в протоколах следственных действий и других приведенных в приговоре доказательствах.

Так, вопреки доводам, изложенным в кассационном представлении и кассационной жалобе потерпевшего, из показаний свидетелей С. и Н. усматривается, что раненая Ф. на их вопросы о происшедшем отвечала, что Плиев пытался "строить" её как своих подчиненных солдат, хотел чтобы она выполняла его команды, на что А. отвечала, что она - не солдат и подчиняться ему не будет, после чего Плиев приставил к её груди охотничье ружье и выстрелил. О том, что Плиев домогался от неё половой близости и предпринимал для этого какие-либо действия, Ф. ничего им не сообщала.

К показаниям потерпевшего Ф. и свидетеля Ф. о том, что их дочь рассказывала им по пути в больницу о попытках Плиева вступить с ней в половую связь и её отказ в этом послужил основанием для её же убийства, следует относиться критически по следующим основаниям.

Свидетель К. в судебном заседании показал, что Плиев, находясь в палатке военного городка, пытался приставать к Ф. и это выражалось в том, что он два раза положил свою руку на её плечо и говорил, что он не против женской ласки, но какой-либо грубости при этом не допускал. Однако Ф. отвечала на это, что она не такая и с ней это не пройдет. При этом она чувствовала себя спокойно и уверенно. После этого Плиев больше к ней не приставал и они продолжали спокойно разговаривать на разные темы. Вообще же каких-либо конфликтных ситуаций между Плиевым и Ф. ни в квартире С., ни в палатке не возникало. Ф. сама сказала ему (К.), что она хочет остаться в палатке и поговорить с Плиевым, после чего уйдет домой.

Свидетель В. как на предварительном следствии, так и в судебном заседании показывал, что находившиеся в палатке Плиев, Ф. и К. вели себя тихо и спокойно, никому при этом не мешали, каких-либо конфликтов между ними не происходило. Он также показал, что Ф. выходила ночью из палатки с рядовым К. и после их возвращения Плиев сказал ему, чтобы он не подпускал больше А. к К.

С. и С. Также показали, что Плиев по отношению к Ф. каких-либо грубостей или непристойностей, когда они находились у них дома и в палатке, не допускал.

Свидетель Д. и потерпевший К. каждый в отдельности, показали, что находившиеся в палатке Плиев, Ф. и К. вели себя тихо и спокойно.

Сам Плиев на предварительном следствии и в судебном заседании показывал, что, находясь в палатке, Ф. выразила желание лечь на кровать к К. До этого последний вместе с Ф. зачем-то выходили на улицу. Ему (Плиеву) не понравилось это желание Ф. и он запретил ей спать с К. Когда она сказала, что не будет ему подчиняться, как солдат, то он решил ее попугать ружьем и, взяв лежавшее рядом охотничье ружье, будучи уверенным, что левый ствол не заряжен, направил ружье в сторону сидевшей напротив него потерпевшей и нажал на левый спусковой крючок. Неожиданно для него произошел выстрел, которым Ф. была ранена в живот. О случившемся он сразу доложил командованию и принял меры по оказанию медицинской помощи Ф. Плиев также показал, что умысла на убийство Ф. он не имел.

Военная коллегия считает правильными выводы суда об отсутствии у Плиева умысла на убийство Ф. и переквалификации его действий с п. "и" ч. 2 ст. 105 на ч. 1 ст. 109 УК РФ.

Эти выводы подтверждаются вышеперечисленными показаниями допрошенных лиц на предварительном следствии и в судебном заседании, а также вытекают из конкретных действий Плиева, которые по своему характеру и способу свидетельствовали об отсутствии у него умысла на убийство Ф., которую он знал не более суток и между ними отсутствовали неприязненные отношения.

С., Н., С., К., В., каждый в отдельности, показали, что Плиев после случившегося выглядел отрешенным, растерянным и подавленным, по его поведению и реакции было видно, что всё это произошло неожиданно.

Н. кроме того показала, что Плиев просил её помочь Ф. и сделать всё, чтобы она не умерла.

С. подтвердила что, раненая Ф. говорила об оказании ей помощи Плиевым.

В. же показал, что после выстрела Плиев оказывал Ф. медицинскую помощь, успокаивал её, отправил солдат за фельдшером в поселок, сообщил о случившемся командованию по рации.

Согласно показаниям К., В. и Д. Плиев после выстрела кричал: - "Кто зарядил в левый?".

Вышеизложенные показания лиц также свидетельствуют о том, что для Плиева произведенный из ружья выстрел явился полной неожиданностью.

Свидетель К. действительно показывал, что, передавая Плиеву ружьё, предупредил, что оно заряжено. Однако Плиев этого момента не помнил. Вместе с тем, нажимая на спусковой крючок, он полагал, что левый ствол не заряжен.

Все эти показания тщательно были исследованы в судебном заседании и в совокупности со всеми установленными обстоятельствами дела позволили суду прийти к Верному выводу об отсутствии у Плиева умысла на убийство Ф.

Как правильно указано в приговоре, по своей небрежности Плиев не предвидел наступления смерти потерпевшей, хотя, как следует из установленных судом обстоятельств дела, при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог ее предвидеть. А сознательное отношение Плиева к фактической стороне своих действий (манипуляциям с ружьем), не может быть признано свидетельством умышленных действий, направленных на лишение жизни пострадавшей.

Согласно заключению комиссии экспертов-психиатров и психологов ГНЦССП им. В.П. Сербского, Плиев каким-либо психическим расстройством в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, не страдал и не страдает им в настоящее время. Имеющиеся у него отдельные психопатические черты характера не укладываются в клиническую картину психопатии (расстройства личности по МКБ-10) и не лишают его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий руководить ими. В период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, не проявлял он признаков и какого-либо временного расстройства психической деятельности, которое могло бы лишить его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, находился в состоянии простого алкогольного опьянения. В период инкриминируемых ему деяний Плиев не находился в состоянии физиологического аффекта или ином эмоциональном состоянии, которое оказывало бы существенное влияние на его поведение. Присущие Плиеву индивидуально-психологические особенности не оказывали существенного влияния на его поведение. Состояние простого алкогольного опьянения, в котором находился Плиев в момент инкриминируемых ему деяний, обусловило некоторое снижение интеллектуально-волевого самоконтроля поведения, облегченность в оценке ситуации и прогноза последствий своих действий, а также облегчило непосредственную реализацию возникающих импульсов в конкретных действиях. Оценив данное заключение экспертов-психиатров и психологов, Северо-Кавказский окружной военный суд правильно признал Плиева вменяемым в отношении содеянного, при этом детально проверив и другие исследования экспертов по данному вопросу.

При изложенных выше проверенных доказательствах и в отсутствии данных, указывающих на умышленное причинение смерти Ф. Военная коллегия Верховного Суда РФ считает правильной квалификацию действий Плиева по ч. 1 ст. 109 УК РФ как неосторожное причинение смерти Ф.

Обоснованным является и осуждение Плиева по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ, что подтверждается показаниями потерпевших К., В., свидетеля К. заключениями судебно-медицинских экспертов.

Вопреки доводам, изложенным в кассационной жалобе защитника-адвоката Васильева, суд при назначении Плиеву вида и размера наказания учел его раскаяние в содеянном, положительные характеристики по службе, наличие на иждивении двоих малолетних детей, не работающей жены. Учтено судом и участие Плиева в контртеррористических мероприятиях по восстановлению конституционного порядка на территории ... региона и состояние его здоровья, то есть все те обстоятельства, на которые ссылается защитник осужденного. Вместе с тем, судом приняты во внимание тяжесть наступивших последствий, а также совершение преступления с использованием оружия, что было признано обстоятельством, отягчающим наказание. При таких данных назначенное Плиеву по совокупности преступлений наказание нельзя признать излишне строгим. По своему виду и размеру оно является справедливым.

На основании изложенного Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь ст.ст. 377, 378 ч. 1 п. 1 и 388 УПК РФ, определила:

приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 23 июня 2005 года в отношении Плиева А.Ю. оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя - заместителя военного прокурора Северо-Кавказского регионального пограничного управления ФСБ РФ, кассационные жалобы потерпевшего Ф. и защитника осужденного - адвоката Васильева В.А. - без удовлетворения.