Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 июля 2005 г. N 5-О05-93СП Уголовное дело направлено на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства, поскольку своими незаконными действиями сторона защиты оказала влияние на коллегию присяжных заседателей и на вынесение оправдательного вердикта

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 июля 2005 г. N 5-О05-93СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Шурыгина А.П.

судей Иванова Г.П. и Каменева Н.Д.

рассмотрела в судебном заседании от 8 июля 2005 года уголовное дело по кассационному представлению прокурора Куприяновой А. В. и по кассационной жалобе потерпевшей О. на приговор суда с участием присяжных заседателей Московского городского суда от 17 февраля 2005 года, которым

Красовский М.Г., ...

оправдан по ст.ст. 209 ч. 1, 105 ч. 2 п.п. "б, е, ж, з" УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 2 и 4 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления и в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Беликов А.Н., ...

оправдан по ст.ст. 209 ч. 1, 105 ч. 2 п.п. "б, е, ж, з" УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 2 и 4 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления и в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Васильев В.В., ... судимый:

1) 29 августа 1996 года по ст.ст. 146 ч. 3, 218 ч. 1 УК РСФСР к 8 годам лишения свободы, освобождавшийся 21 июля 2000 года по отбытии срока наказания, сокращенного Указом Президента РФ от 16 октября 1999 года до 5 лет,

оправдан по ст.ст. 209 ч. 2, 105 ч. 2 п.п. "б, е, ж, з" УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 2 и 4 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления и в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Седов М.В., ...

оправдан по ст.ст. 209 ч. 2, 105 ч. 2 п.п. "б, е, ж, з" УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 2 и 4 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления и в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Копыток О.В., ...

оправдан по ст.ст. 209 ч. 2, 105 ч. 2 п.п. "б, е, ж, з" УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 2 и 4 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления и в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Пискарев А.В., ...

оправдан по ст.ст. 209 ч. 2, 105 ч. 2 п.п. "б, е, ж, з" УК РФ на основании ст. 302 ч. 2 п.п. 2 и 4 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления и в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Заслушав доклад судьи Иванова Г.П., возражения оправданного Беликова А.Н. против удовлетворения кассационного представления и кассационной жалобы, и мнение прокурора Лущиковой В.С., полагавшей приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение, судебная коллегия установила:

Органами предварительного следствия Красовский, Беликов, Васильев, Седов, Копыток и Пискарев обвинялись в умышленном убийстве О. - первого заместителя префекта административного округа ..., в связи с осуществлением им своей служебной деятельности, совершенном из корыстных побуждений, организованной группой, обще опасным способом и сопряженном с бандитизмом, а также в бандитизме.

В кассационном представлении ставится вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое кассационное рассмотрение в виду нарушений норм уголовно-процессуального закона, допущенных при рассмотрении дела судом.

По мнению автора представления, сторона защиты путем комментирования оглашаемых документов и опорочивания доказательств, признанных судом допустимыми, в ходе судебного разбирательства оказала незаконное воздействие на присяжных заседателей, голоса которых разделились поровну, вследствие чего был вынесен оправдательный вердикт.

В подтверждение своих доводов прокурор, ссылаясь на протокол судебного заседания, указывает на конкретные высказывания подсудимых Седова и Пискарева, которые в присутствии присяжных заседателей в ходе судебного следствия ставили под сомнение допустимость исследованных распечаток телефонных разговоров и показаний Пискарева на предварительном следствии, на высказывания адвоката Выскребцева, поставившего под сомнение полученные судом ответы от ОАО "Мобильные телесистемы", на выступления в судебных прениях адвокатов Выскребцева, Сирмайса, Фахрутдинова, Бетирсултанова и подсудимого Красовского, которые говорили о нарушениях, допущенных, по их мнению, в ходе предварительного расследования дела, ставя под сомнение допустимость исследованных доказательств, об исчезновении из дела ряда доказательств, вводили в заблуждение присяжных заседателей, искажая исследованные доказательства, и в частности, показания свидетеля С., указавшего в судебном заседании на Васильева, как на лицо, которое производило выстрелы в О., опорочивали репутацию убитого потерпевшего.

Председательствующий не пресекал эти незаконные действия подсудимых и адвокатов, не принял к ним всех мер, предусмотренных ст. 258 ч. 2 УПК РФ, прерывал защитников и подсудимых уже после того, как они довели до присяжных заседателей недозволенную информацию, либо вообще не прерывал их, в напутственном слове не напомнил присяжным заседателям обо всех незаконных действиях и высказываниях адвокатов.

В представлении указывается также на то, что сторона обвинения была лишена возможности заявить отвод старшине присяжных заседателей, поскольку он не сообщил, что в период рассмотрения дела привлекался к административной ответственности, данный факт вызвал у него негативное отношение к правоохранительным органам, что в свою очередь повлияло на формирование мнения всех присяжных заседателей к правоохранительным органам и в этой ситуации имелись основания для роспуска коллегии присяжных заседателей. Тем более, что голоса присяжных заседателей разделились 6 на 6.

Кроме того, при отборе будущий старшина присяжных заседателей скрыл, что он являлся кадровым военнослужащим, а до присяжных заседателей было доведено, что кадровыми военнослужащими являлись и оправданные Красовский и Беликов, это обстоятельство на объективность и беспристрастность коллегии присяжных заседателей.

Нарушения закона были допущены также при замене троих присяжных заседателей запасными.

В нарушение ст. 252 УПК РФ при допросе свидетелей С. и Г. сторона защиты выясняла вопросы о наличии иных мотивов для совершения убийства О. и затем в судебных прениях ссылалась на эти, не имеющие отношения к делу, обстоятельства.

По мнению прокурора, протокол следственного эксперимента, проведенного с участием обвиняемого Пискарева, незаконно признан недопустимым доказательством.

Вердикт присяжных заседателей является противоречивым.

Судьба вещественных доказательств разрешена неправильно, без учета того, что в настоящее время расследуется уголовное дело в отношении еще двух лиц - соучастников убийства Облонского.

В кассационной жалобе потерпевшая О. утверждает, что вердикт был вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, поскольку возраст двоих присяжных превышал 65 лет, при отборе судья, зная о том, что четверо из шести подсудимых являются кадровыми военнослужащими в отставке, не выяснил у кандидатов в присяжные заседатели, являлся ли кто-либо ранее профессиональным военным, разрешил кандидатам не отвечать правдиво на вопрос об отрицательном отношении к работе правоохранительных органов и не освободил от участия в деле 5 присяжных заседателей, которые ответили на этот вопрос положительно, неправильно отвел троих присяжных заседателей, сославшись лишь на то, что один из них узнал об убийстве О. из телевизионной передачи, второй является жителем ..., и слышал о совершенном убийстве, а третий ранее жил ... и имеет там друзей, не выяснил у присяжных заседателей, знакомы ли они с потерпевшими, не выяснял вопрос о возможном их знакомстве с секретарями судебного заседания, которые менялись в судебном процессе, старшина присяжных заседателей имел явную заинтересованность в исходе дела в пользу обвиняемых, так как скрыл, что также, как и четверо из шести обвиняемых, являлся ранее кадровым военнослужащим, не сообщил об устройстве на должность консультанта нотариуса, допустил в период рассмотрения дела административный проступок, несовместимый со статусом присяжного заседателя.

Председательствующий также не разрешил отвод, заявленный ему подсудимым Пискаревым, не рассмотрел вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствии прокурора Новичковой Ю.М., не разъяснил представителю потерпевших процессуальные права, право на мотивированные и безмотивные отводы разъяснил только подсудимым, принял решение об оглашении не всех письменных материалов, а только "по мере необходимости", чем ограничил права стороны обвинения, не опросил подсудимых о том, понятно ли им обвинение.

Председательствующий, допрашивая ее в судебном заседании, нарушил принцип состязательности сторон, поскольку, несмотря на ее заявление о том, что она в силу своего душевного состояния не могла запомнить стрелявшего, выяснял, были ли особые приметы у него, чем искусственно создал у присяжных заседателей иллюзию непричастности Васильева к содеянному, выступил на стороне защите, отказав в удовлетворении ходатайства представителя потерпевшего об обнажении левого плеча подсудимыми для проверки показаний свидетелей о наличии татуировки у преступника, и удовлетворил аналогичное ходатайство стороны защиты, тем самым, нарушив равноправие сторон в представлении доказательств, неправильно организовал допрос свидетеля "С." в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками процесса, чем позволил Васильеву, назвавшему свидетеля по фамилии, оказать влияние на свидетеля и поставить под сомнение результаты опознания им Васильева на предварительном следствии, не дал возможности выяснить у свидетеля Г. данные о военной службе Красовского и Беликова ... и ..., указывающие на их профессиональные навыки в организации операций, связанных с уничтожением людей, оставил без внимания, что свидетели Г., С. и В. до их допроса находились в зале судебного заседания, при доставке находящегося под стражей свидетеля Л.-К. не обеспечил изоляцию его от подсудимых, оказавших на нег давление, приведшее к изменению им показаний и, как следствие, к исключению из разбирательства дела протокола опознания им Пискарева, не разрешил все ходатайства, заявляемые сторонами в процессе, позволил стороне защиты комментировать в присутствии присяжных заседателей оглашаемые процессуальные документы, объявлять недопустимыми доказательства, не признанные судом таковыми, не реагировал на эти нарушения закона и не распустил коллегию присяжных заседателей.

Кроме того, потерпевшая указывает на то, что протокол судебного заседания составлен с фонограммы, полученной при производстве аудиозаписи, которая производилась без разрешения председательствующего, сама аудиозапись к делу не приобщена, за рамками судебного разбирательства судья выносил постановления о приводе свидетелей, в материалах дела эти постановления отсутствуют.

В возражениях оправданный Беликов и адвокат Выскребцев В.А. просят приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, кассационной жалобы и возражения, судебная коллегия находит, что приговор подлежит отмене, а дело направлению на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 385 УПК РФ, если при рассмотрении дела были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств либо повлияли на ответы на поставленные перед присяжными заседателями вопросы, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его представителя подлежит отмене.

Как следует из протокола судебного заседания, председательствующий признал недопустимыми доказательствами и исключил из судебного разбирательства протокол опознания свидетелем Л.-К. оправданного Пискарева и протокол следственного эксперимента, проведенного 8 июня 2002 года с участием Пискарева с применением видеозаписи (т. 41 л. д. 231 и 325 оборот).

Между тем, как обоснованно указывается в кассационной жалобе потерпевшей, вопрос о признании недопустимым доказательством выше указанного протокола опознания был решен судьей без учета факта совместного содержания свидетеля Л.-К. с оправданными Красовским, Васильевым, Седовым и Копытком в период судебного следствия до его допроса в одном следственном изоляторе и возможного оказания на него давления.

Основанием для удовлетворения ходатайства стороны защиты, как следует из постановления судьи, послужили лишь показания свидетеля о том, что перед опознанием Пискарева работники милиции предъявили ему фотографию Пискарева.

В то же время, как следует из материалов дела, на предварительном следствии Л.-К. об этом обстоятельстве ничего не говорил, более того, он очень подробно описывал внешность опознанного им впоследствии Пискарева, пояснял, что наблюдал за ним в течение нескольких часов (т. 2 л.д. 22-24, 45-48, т. 9 л.д. 175-178).

В судебном заседании Л.-К. вначале пояснял, что ему представлялись две разные фотографии, но он не был уверен в том, что на них изображен тот человек, за которым он наблюдал (т. 41 л.д. 228 оборот).

Данные обстоятельства также остались без внимания председательствующего при решении вопрос о допустимости этого доказательства.

Признавая протокол следственного эксперимента и его видеозапись недопустимым доказательством, председательствующий сослался на то, что в нем не отражен момент пересадки участников следственного эксперимента (следователя, Пискарева, его защитника, двух понятых, специалиста) из автобуса, на котором они были доставлены к месту проведения следственного действия, в автомобиль "...", на котором они прибыли уже к даче Беликова (т. 41 л.д. 325 оборот).

Между тем, как обоснованно указывается в кассационном представлении, из показаний следователя Д. допрошенного в судебном заседании, следует, что в автомобиле ... при проведении следственного эксперимента находились следователь, Пискарев, его защитник, понятые и специалист (т. 42 л.д. 41).

Из материалов дела также видно, что протокол следственного эксперимента подписан всеми его участниками, в том числе, Пискаревым и его защитником без каких-либо замечаний, возражений или уточнений, ими была просмотрена и видеозапись следственного эксперимента, с которой они полностью согласились (т. 29 л.д. 81-90).

Эти обстоятельства председательствующим судьей остались без оценки, кроме того, судья с целью проверки показаний следователя Д. мог допросить понятых, участвовавших в проведении следственного эксперимента, однако этого сделано не было.

В результате решение о недопустимости протокола следственного эксперимента в качестве доказательства было принято судьей преждевременно без проверки всех обстоятельств проведения названного следственного действия.

Таким образом, исключив из судебного разбирательства протокол опознания и протокол следственного эксперимента, судья ограничил право стороны обвинения на представление доказательств.

В соответствие со ст.ст. 335 ч. 7 и 334 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только фактические обстоятельства уголовного дела, все иные вопросы, в том числе, связанные с допустимостью доказательств, не могут исследоваться с их участием, поскольку они не входят в круг полномочий присяжных заседателей.

Между тем, как обоснованно указывается в кассационном представлении и в кассационной жалобе потерпевшей, в ходе судебного разбирательства сторона защиты в присутствии присяжных заседателей неоднократно, несмотря на предупреждения председательствующего, касалась вопросов допустимости доказательств, оказывая тем самым на них незаконное воздействие.

Так, во время просмотра видеозаписи следственного эксперимента от 6-10 июня 2002 года адвокаты защиты Сирмайс, Бикетов, Старовойтов и Выскребцев обращали внимание присяжных заседателей на допущенные, по их мнению, нарушения при производстве видеозаписи (т. 41 л.д. 225 оборот и 226).

Аналогичные замечания высказывали адвокаты Сирмайс, Старовойтов и Выскребцев при просмотре видеозаписи следственного эксперимента от 6 сентября 2002 года (т. 41 л.д. 233).

В то же время ни один из этих протоколов и, соответственно, видеозаписи не признавались судьей недопустимыми доказательствами.

Более того, непосредственно перед оглашением протоколов и воспроизведением видеозаписи следственных экспериментов судья отклонил ходатайство стороны защиты о признании недопустимыми этих доказательств (т. 41 л.д. 223).

Также в нарушение ст. 334 УПК РФ, определяющей полномочия профессионального судьи и присяжных заседателей, в присутствии последних незаконно исследовались вопросы, связанные с допустимостью заключения одорологической экспертизы и детальных соединений (распечаток) телефонных разговоров.

Сторона защиты, в частности, выясняла у эксперта С., какой породы использовались собаки при проведении экспертизы запаховых следов, почему применялось 4, а не 3 собаки, почему экспертиза проводилась длительное время, какова методика проведения одорологической экспертизы, как тестировались собаки, как эксперт "понимает логику собаки", возможно ли проведение повторной экспертизы (т. 41 л.д. 211-212), тогда как в присутствии присяжных заседателей эксперт мог быть допрошен только по выводам, которые содержались в его заключении. Все остальные вопросы относились к допустимости этого доказательства и подлежали исследованию в отсутствии присяжных заседателей.

При допросе специалиста Ш. сторона защиты выясняла у него, как регистрируются телефонные звонки, где хранится эта информация и как она снимается с носителя, возможны ли при этом ошибки и ряд других технических вопросов (т. 41 л.д. 246-248), которые необходимо было выяснять также в отсутствие присяжных заседателей, поскольку все они касаются вопроса допустимости в качестве доказательства распечаток телефонных разговоров, исследованных в судебном заседании.

При допросе свидетеля "С." сторона защиты, с разрешения председательствующего, выясняла у свидетеля, как проходило опознание Васильева, одного ли возраста предъявлялись ему на опознание лица (т. 41 л.д. 191), хотя эти обстоятельства относятся к вопросу о допустимости протокола опознания.

Несмотря на возражения стороны обвинения, которая обоснованно ссылалась на то, что все процессуальные вопросы должны решаться в отсутствии присяжных заседателей, председательствующий 10 ноября 2004 года удовлетворил ходатайство адвоката Сирмайса "не ограничивать сторону защиты в констатации фактов нарушения норм УПК РФ при собирании доказательств и их анализе" (т. 41 л.д. 225), что позволило адвокатам и подсудимым в ходе судебного следствия продолжить в присутствии присяжных заседателей комментировать исследуемые доказательства (детализацию телефонных разговоров, видеозаписи следственных экспериментов, показания Пискарева), оказывая на коллегию присяжных заседателей незаконное воздействие.

Вопросы процессуального характера выяснялись и при допросе свидетеля П.

Кроме того, сторона защиты систематически ставила под сомнение допустимость исследованных доказательств, не признанных судом таковыми и в судебных прениях.

Так, адвокат Выскребцев в своей защитительной речи неоднократно заявлял о фальсификации доказательств, говорил, что "все показания свидетелей подгонялись под то, что нужно следствию", что "мы бы доверяли милиции и прокуратуре, если бы видели, что эти люди работают честно" (т. 42 л.д. 80).

Адвокат Старовойтов, говоря об осмотре места происшествия, заявлял, что "достоверность фиксации даже очевидных и действительно объективных следов преступления, благодаря безалаберным действиям участников осмотра, вызывает недоумение и сомнения (т. 42 л.д. 88 оборот). Он же заявлял о подтасовке фактов и об утрате вещественных доказательств (т. 42 л.д. 89).

Адвокат Бикетов, используя данные, полученные при допросе эксперта С., которые не подлежали исследованию с участием присяжных заседателей, порочил в своем выступлении заключение одорологической экспертизы и умышленно исказил показания свидетеля "С.", сказав, что этот свидетель не мог опознать среди подсудимых Васильева без подсказки (т. 42 л.д. 91 оборот).

Адвокат Сирмайс также неоднократно касался вопросов допустимости доказательств. В частности, он сказал присяжным заседателям, что им придется ответить на вопрос: "Доказано, ли?", не зная, как доказано. Говоря о протоколах следственных экспериментов с участием Пискарева, он сказал: "Почему они появились, как они появились, я знаю, но рассказать вам не могу. Я обращал Ваше внимание, если помните, на то, что видеозапись не имеет текущего времени, что дает возможность следствию вырезать из нее любые ненужные им кадры или фрагменты" и дополнил: "разве мало мы знаем примеров, когда люди признавали себя виновными, не выдержав избиения, пыток или даже угроз их применения. Признание Пискарева, если бы оно даже и было на самом деле...". О результатах опознания свидетелем "С." Васильева адвокат заявил, что "опознание - это мощное доказательство, но в тоже время это очень страшное доказательство, если оно в руках нечистоплотного следователя или оперативного работника" (т. 42 л.д. 94 оборот). Ссылаясь на отсутствие в судебном заседании свидетелей О. и К. которые, согласно утверждению государственного обвинителя, наблюдали за проходящим к подъезду О. и убегавшими с места преступления убийцами, адвокат заявил, что "видимо не случайно мы не увидели их в судебном заседании. Есть у людей совесть" (т. 42 л.д. 95). Опознание Пискаревым Васильева адвокат назвал безграмотно проведенным следственным действием. Также под сомнение ставил адвокат допустимость исследованных в судебном заседании распечаток телефонных разговоров, заявлял об утрате доказательств (т. 42 л.д. 96). Также, как и адвокат Бикетов, адвокат Сирмайс, несмотря на то, что в ходе судебного следствия председательствующий отклонил его ходатайство, в котором он утверждал, что свидетель С. указал в суде на Васильева только с четвертой попытки, в своем выступлении продолжал искажать показания свидетеля "С.". В завершение своей речи адвокат Сирмайс назвал настоящее дело образцом беззакония.

Адвокат Фахрутдинов в своей речи порочил детализацию телефонных соединений, говоря, что специалист Ш. не сказал, "что представленные ему для обозрения списки именно те, он сказал, что они похожи на те, которые выдают у них в компании" (т. 42 л.д. 98 оборот).

Адвокат Бетирсултанов ставил под сомнение допустимость в качестве доказательств показаний Пискарева, утверждая, что "мы могли видеть его испуганное состояние на видео пленках, продемонстрированных следствием, видим, как эти записи неоднократно прерываются, видимо для "инструктажа" Пискарева (т. 42 л.д. 100).

Председательствующий, как это следует из протокола судебного заседания, неоднократно, более 50 раз, останавливал адвокатов, однако делал это с опозданием, когда недозволенная информация уже была доведена до сведения присяжных заседателей. Он не принял мер, предусмотренных ч. 2 ст. 258 УПК РФ, несмотря на то, что адвокаты не подчинялись его распоряжениям.

В напутственном слове председательствующий, разъясняя присяжным заседателям правила оценки доказательств, не сказал им о том, что при вынесении вердикта они не должны учитывать высказывания адвокатов и подсудимых, не связанные с фактическими обстоятельствами дела.

Поэтому следует согласиться с утверждениями авторов кассационного представления и кассационной жалобы о том, что своими незаконными действиями сторона защиты оказала влияние на коллегию присяжных заседателей и на вынесение вердикта.

Обоснованными представляются также доводы кассационного представления и кассационной жалобы о том, что на вынесение вердикта могло повлиять и привлечение старшины присяжных заседателей в период рассмотрения дела к административной ответственности, о чем свидетельствуют документы, приобщенные к кассационному представлению прокурора, поскольку, как следует из вердикта присяжных заседателей, при ответе на большинство вопросов голоса присяжных разделились поровну.

Находя выше указанные нарушения закона, допущенные при рассмотрении дела судом, достаточными для отмены приговора, судебная коллегия признает приговор незаконным.

При новом рассмотрении дела необходимо строго соблюдать положения уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения дел судом присяжных.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор суда с участием присяжных заседателей Московского городского суда от 17 февраля 2005 года в отношении Красовского М.Г., Беликова А.Н., Васильева В.М., Седова М.В., Копытка О.В. и Пискарева А.В. отменить и дело направить на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но и ином составе судей.

Председательствующий

Шурыгин А.П.

Судьи

Иванов Г.П.

Каменев Н.Д.