Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 марта 2005 г. N 63-О05-2 Приговор суда подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, что является основанием отмены приговора как незаконного и необоснованного

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 марта 2005 г. N 63-О05-2

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Каримова М.А.

судей - Куменкова А.В., Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 28 марта 2005 года кассационное представление государственного обвинителя Лисицына А.А. на приговор суда Ненецкого автономного округа от 21 января 2005 года, которым

Кожевин И.А.

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ в связи с непричастностью к совершению преступления.

Заслушав доклад судьи Куменкова А.В., мнение прокурора Хомицкой Т.П., поддержавшей доводы кассационного представления об отмене приговора, объяснения адвоката Рочевой Н.Т., просившей приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

Кожевин И.А. обвинялся органами предварительного следствия в убийстве К. и Л. на почве неприязненных отношений.

Согласно предъявленному обвинению, 6 января 2004 года в период времени с 1 часа до 3 часов ночи К. находясь в состоянии алкогольного опьянения в квартире ... в ходе ссоры, возникшей на почве неприязненных отношений, переросшей в драку, с целью убийства двух лиц, нанес своему брату К. не менее 18 ударов руками и ногами по телу, 31 удар стамеской в область туловища, причинив телесные повреждения, повлекшие его смерть; в тот же период времени Кожевин И.А. с целью убийства, действуя из личных неприязненных отношений, нанес Л. 16 ударов в область шеи и туловища, обмотал вокруг шеи потерпевшей электрический провод, удерживал его в течение продолжительного времени, в результате Л. умерла на месте происшествия.

Суд, рассмотрев уголовное дело, пришел к выводу о том, что обвинение не представило доказательств, без сомнения подтверждающих причастность Кожевина И.А. к убийству К. и Л. и оправдал его по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Государственный обвинитель в кассационном представлении просит приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение, указывает, что судом допущены нарушения норм уголовно-процессуального закона, выводы суда о необходимости оправдания Кожевина И.А. не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; отмечает, что указание суда о возникновении скандала между Л. и К. в ночь с 5 на 6 января 2004 года основано на предположениях, из приговора не видно, каким образом это обстоятельство свидетельствует о невиновности Кожевина И.А.; судом сделан вывод о том, что 5 января 2004 года Л., пытаясь попасть в квартиру к К. около 20 часов вечера, находилась с посторонним мужчиной, а в ночь с 5 на 6 января 2004 года около 1 часа в квартиру к К. стучали мужчина и женщина, между тем, как отмечается в представлении, из показаний Я. видевшего около 20 часов 30 минут 5 января 2004 года Л. не следует, что мужчина был вместе с ней, он находился на расстоянии от Л. и с ней не общался, и показаниям Ф. и К., по мнению государственного обвинителя следует отнести и, их показания о том, когда именно раздавался голос Л. в подъезде не согласуются между собой; показания Ф. о том, что ночью с Л. были не Кожевин И.А. и не Х. не могут быть признаны достоверными, т.к. разговаривали они негромко и неразборчиво; суд подверг сомнению показания свидетеля Х., очевидца преступления, однако в приговоре сделал вывод о достоверности показаний Х. в части описания события преступления, а убедительных оснований для недоверия к его показаниям об участии в преступлении Кожевина И.А. не привел, установил, что оснований для оговора Кожевина И.А. у Х. не имелось; суд сослался на заинтересованность Х. в исходе дела, т.к. он дал показания, изобличающие Кожевина И.А. спустя четыре месяца после преступления, и сам опасался быть заподозренным в соучастии в преступлении; суд не отнес к числу доказательств виновности Кожевина И.А. факт наличия крови на его брюках и обуви, сославшись на то, что показания Кожевина И.А. об обстоятельствах, при которых кровь могла оказаться на его одежде и обуви не опровергнуты, однако, по мнению государственного обвинителя, при обстоятельствах, изложенных Кожевиным И.А. кровь на его одежду и обувь попасть не могла, а возможность сокрытия следов преступления у него имелась; выводы суда о недостаточности данных об орудии убийства Л. не основаны на материалах дела, имеющиеся в деле доказательства свидетельствуют о том, что ранение Л. наносились стамеской; обстоятельством, препятствующим вынесению обвинительного приговора, не может служить ссылка суда на то, что не установлена последовательность причинения потерпевшим телесных повреждений, а также наличие следов пальцев рук и следов обуви неустановленных лиц; судом не принято во внимание то, что алиби Кожевина И.А., на которое он ссылался опровергнуто; суд необоснованно поставил под сомнение достоверность показаний свидетелей К., А., К., которым Кожевин И.А. рассказывал об убийстве; судом необоснованно отвергнуты данные, свидетельствующие о попытках воздействия Кожевина И.А. на свидетелей Х. и К.; несостоятельной, по мнению автора представления, является указание суда на то, что Кожевин И.А. самостоятельно разыскивал убийц брата; в приговоре не дано оценки показаниям свидетелей обвинения К.Т.Т. Ч., А., А., Ш., не указано, почему они не приняты во внимание; кроме того, в представлении отмечается, что в приговоре суд сослался показания потерпевшей М. однако ее показания не оглашались, в судебном заседании она не участвовала.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, дело - направлению на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

В соответствии со ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Согласно ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются: существо предъявленного обвинения, обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства их подтверждающие мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

Не допускается включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.

Эти требования закона при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции не соблюдены.

Суд пришел к выводу о непричастности Кожевина И.А. к преступлению, оценив доказательства ненадлежащим образом, противоречиво, без учета всех имеющихся данных, отверг доказательства, представленные стороной обвинения, без убедительной аргументации, основываясь на обстоятельствах, не относящихся к предъявленному Кожевину И.А. обвинению.

Так, сославшись на показания допрошенных свидетелей суд указал, что между потерпевшими К. и Л. в ночь с 5 на 6 января 2004 года мог возникнуть скандал.

Однако, каким образом это обстоятельство повлияло на вывод суда о непричастности Кожевина И.А. к совершению преступления в приговоре не указано.

Обосновывая недоказанность обвинения, предъявленного Кожевину И.А., суд указал в приговоре, что мужчина, который приходил с Л. 5 января 2004 года около 20 часов и 6 января 2004 года около 1 часа ночи в квартиру К. не установлен.

При этом суд привел показания свидетеля Я. о том, что около 20 часов 30 минут 5 января 2004 года он видел Л., стоявшую у дверей квартиры К. и сидящего на ступеньках мужчину; а также на показания свидетеля Ф. на предварительном следствии о том, что в ночь с 5 на 6 января 2004 года около 1 часа ночи в квартиру К. стучалась Л. с которой был какой-то мужчина.

Однако, вывод суда о том, что в указанное время вместе с Л. приходил неустановленный мужчина основан на доказательствах, не получивших надлежащей оценки.

Так, из показаний свидетеля Я. не следует, что мужчина, сидевший на ступеньках лестницы, вместе с Л. заходил в квартиру К.

Из показаний свидетеля Ф от 7 января 2004 года следует, что около 1 часа ночи 6 января 2004 года в квартиру К. стали громко стучать; один голос был женский и, как пояснила Ф., "я решила, что это сожительница В."; с ней был мужчина, но что он говорил она не разобрала; они стучались минут двадцать, потом все стихло (том 2 л.д. 112-115).

При допросе 17 мая 2004 года Ф. пояснила, что она слышала из подъезда стук в дверь, мужской и женский голоса, ей показалось, что голос был Л. второй голос говорил неразборчиво, мужчина был в состоянии опьянения; вскоре дверь квартиры открылась; как пояснила Ф. она с большой долей вероятности может утверждать, что пришедшим мужчиной был не И. Кожевин, она также считает, что это был не Х. (т. 2 л.д. 116-118).

Эти показания свидетеля Ф., данные во время расследования дела, из которых следует, что она лишь слышала голоса пришедших лиц и лишь с определенной долей вероятности может говорить об их принадлежности, надлежащей оценки не получили.

Показания свидетелей С., К. о том, был ли шум в квартире К. в ночь с 5 на 6 января 2004 года и когда именно, не проанализированы и не сопоставлены с показаниями свидетеля Ф.

В обоснование непричастности Кожевина И.А. к убийству суд сослался в приговоре на наличие в квартире К. отпечатков пальцев рук на табуретке, бутылке из-под водки, на кресле, на торшере, следов обуви возле трупа К. принадлежащих неустановленному лицу, указав, что эти обстоятельства согласуются с показаниями Ф. о приходе в квартиру Кожевиных неустановленного лица.

Оценивая эти данные о наличии отпечатков пальцев и следов обуви неустановленных лиц суд не принял во внимание показания свидетелей С., Ф.,Л. и других допрошенных по делу лиц о том, что в квартире К постоянно собирались компании, туда приходили разные посторонние лица для распития спиртных напитков.

В качестве доказательства, подтверждающего обвинение Кожевина И.А. был допрошен свидетель Х., из показаний которого следует, что 5 января 2004 года во второй половине дня к нему пришел Кожевин И.А., попросил дать кассету с записями песен Михаила Круга, позвал его с собой в квартиру, где проживал его брат, там находились К. и Л. они стали распивать спиртное; после того, как Л. ушла спать, между К. и Кожевиным И.А. возникла ссора, затем драка, он видел как Кожевин И.А. схватил стамеску и побежал к К. услышав, как К. закричал от боли, он испугался и убежал.

Эти показания Х. давал в судебном заседании, а также на предварительном следствии при производстве допроса, при проверке показаний на месте происшествия, на очной ставке с Кожевиным И.А.

Оценивая показания свидетеля Х. суд сделал противоречивые выводы по поводу их достоверности.

Так, суд признал, что показания Х. не могут быть положены в основу обвинения Кожевина И.А., сославшись на его заинтересованность в исходе дела, т.к. у него имелись основания быть заподозренным в соучастии в преступлении, а также на то, что показания, изобличающие Кожевина И.А. он дал через четыре месяца после совершения преступления.

В то же время, суд указал в приговоре, что показания свидетеля Х. согласуются с заключениями судебно-медицинских экспертиз по механизму причинения потерпевшим телесных повреждений, с протоколом осмотра места происшествия.

Показания Х., как отмечено в приговоре, свидетельствуют о том, что он находился на месте преступления.

Из приговора суда не ясно признаны показания свидетеля Х. достоверными или недостоверными.

Как видно из материалов дела, Х. впервые дал показания об обстоятельствах происшедшего 30 апреля 2004 года.

Он пояснял, почему он не сразу дал показания изобличающие Кожевина И.А. Эти его показания без надлежащей проверки и оценки отвергнуты судом.

Что касается ссылок суда на заинтересованность Х. в исходе дела, то следует отметить, что он подозреваемым и обвиняемым по делу не являлся, допрашивался в качестве свидетеля.

Вопрос о возможности оговора Х. Кожевина И.А. должным образом не проверен.

Содержащиеся ссылки в приговоре на хорошие отношения между Х. и Кожевиным И.А., отсутствие ссор и конфликтов между ними не свидетельствуют о наличии оснований для оговора.

При оценке показаний свидетеля Х. о том, что они во второй половине дня 5 января 2004 г. вместе с Кожевиным И.А. пошли в квартиру К. суд не принял во внимание показания свидетелей Т., Т., Т., Л., Н., Ч.

Так, свидетели Т. и Т. пояснили, что 5 января 2004 года вечером приходил Кожевин И.А. к Х., который был дома; Кожевин И.А. попросил кассету с записями песен Михаила Круга, затем Х. и Кожевин И.А. куда-то ушли.

Т. кроме того, пояснила, что примерно 7 января 2004 года Х. рассказывал о том, что в то время, когда он был у К., между братьями К. началась драка и он оттуда ушел.

Из показаний свидетелей Т., Л. Н., Ч., приведенных в приговоре, следует, что Кожевин И.А. вечером 5 января 2004 года ушел из квартиры Т.

Суд указал в приговоре, что алиби Кожевина И.А., его показания о нахождении во время убийства у М. опровергнуты показаниями свидетелей Х. и Л., однако не дал этому обстоятельству какой-либо оценки.

Оценивая показания К., А., К. суд указал в приговоре, что "из показаний данных свидетелей не следует, что подсудимый Кожевин И.А. признавался им в убийстве брата Кожевина В.А., тем более Л.".

Между тем, свидетель К. пояснял и это отражено в приговоре, что Кожевин И.А. рассказывал об убийстве брата, говорил, что сделал это он; об обстоятельствах убийства ему рассказывал и Х.

Свидетель К. пояснял, что отец К. встречался с Кожевиным И.А., распивал с ним спиртное, после чего говорил о том, что И. (Кожевин) совершил убийство двух человек.

Эти показания свидетелей оценки в приговоре не получили.

Суд в приговоре указал, что наличие крови на брюках и обуви подсудимого Кожевина И.А не свидетельствует о его причастности к убийству потерпевших, сославшись на то, что "позиция подсудимого Кожевина И.А. о механизме образования следов крови на его обуви и брюках во время прихода в квартиру после убийства ничем не опровергается".

Между тем, этот вывод суда сделан без учета проведенных по делу экспертиз, без надлежащей проверки и оценки заключений экспертов и данных, содержащихся в протоколе осмотра места происшествия.

Так, из заключений судебно-биологических экспертиз и N 530 (т. 1 л.д. 217-222; т. 2 л.д. 62-64) следует, что на брюках и обуви Кожевина И.А. обнаружена кровь, которая могла произойти от К., Л., самого Кожевина И.; причем на левом ботинке обнаружены пятна от брызг крови.

Суд не проверил должным образом, могли ли образоваться следы крови на обуви Кожевина И.А. в виде брызг при изложенных им обстоятельствах, с учетом того, в каком именно месте квартиры, по его показаниям, он был после совершения убийства.

В приговоре суд указал, что на одежде убийцы должны остаться следы крови Л. но таковые на одежде, изъятой у Кожевина И.А. не обнаружены.

Между тем, анализируя показания свидетелей о том, в чем именно был одет Кожевин И.А. в день убийства суд указал, что устранить противоречия в показаниях свидетелей не удалось.

То есть суд, по существу не установил, в чем именно был одет Кожевин И.А., тем не менее указал, что факт его переодевания после совершения преступления не подтвержден исследованными в суде доказательствами.

Суд выразил сомнение в том, что обнаруженная в теле потерпевшего К стамеска являлась единственным орудием преступления, сославшись на заключение судебно-биологической экспертизы о том, что на этой стамеске, изъятой с места происшествия, обнаружена только кровь К. без примеси крови Л.

Однако доказательств, которые могли бы свидетельствовать о наличии другого орудия убийства в приговоре не приведено, данным содержащимся в протоколе осмотра места происшествия, заключению судебно-биологической экспертизы ..., заключению медико-криминалистической экспертизы надлежащей оценки не дано.

Как видно из протокола осмотра места происшествия, в квартире, где произошло убийство, рядом с трупом К. была обнаружена рукоятка от инструмента (стамески), которая была направлена на экспертизу (т. 1 л.д. 44-49).

Согласно заключению судебно-биологической экспертизы (т. 1 л.д. 226-234), на рукоятке инструмента (стамески) обнаружена кровь, которая могла произойти от К. при этом не исключается примесь крови Л.

В соответствии с заключением медико-криминалистической экспертизы раны на передней поверхности груди, левой подвздошной области, левой передне-боковой поверхности шеи от трупа Л. причинены рабочей частью, изъятой и представленной на экспертизу стамески, либо аналогичной по свойствам стамески (т. 1 л.д. 251-260).

Вопрос о том, могли ли остаться следы крови Л. на рабочей части стамески после того, как этой стамеской наносились удары К. надлежащим образом не проверен, показаниям эксперта К. о том, что при нанесении каким-либо предметом ранений, этот предмет проходя через кожу, практически очищается, оценки не дано.

Что касается указаний в приговоре на то, что не установлена последовательность нанесения потерпевшим телесных повреждений, не установлено время совершения убийства Л., то следует отметить, что в предъявленном обвинении указаны обстоятельства, время, место совершения преступления, так как они, по мнению органов следствия, подтверждены имеющимися в деле доказательствами.

Указан органами следствия и мотив убийства, - неприязненные отношения между Кожевиным И.А. с одной стороны и К. и Л., с другой.

Причем наличие неприязненных отношений между подсудимым и потерпевшими, согласно приговору, нашло свое подтверждение.

Суд в нарушение требований ст.ст. 252, 305 УПК РФ, исследовал и давал оценку в приговоре обстоятельствам, не связанным с предъявленным Кожевину И.А. обвинением, оценивал обоснованность подозрений в причастности Х. к преступлению; указав, что "сделать однозначный вывод о причинении всех телесных повреждений потерпевшим только подсудимым нельзя", суд по существу поставил под сомнение невиновность оправданного.

Таким образом, в связи с нарушением норм уголовно-процессуального закона, а также в связи с несоответствием выводов суда изложенным в приговоре фактическим обстоятельствам дела приговор не может быть признан законным и обоснованным, на основании ст.ст. 380, 381 УПК РФ он подлежит отмене, дело - направлению на новое судебное разбирательство.

При новом рассмотрении дела суду необходимо создать условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществление предоставленных им прав, надлежащим образом проверить и оценить представленные доказательства и принять основанное на законе решение.

Принимая во внимание изложенное, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор суда Ненецкого автономного округа от 21 января 2005 года в отношении Кожевина И.А. отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе судей.

Председательствующий

Каримов М.А.

Судьи

Куменков А.В.

Грицких И.И.