Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 12 апреля 2006 г. N 64-О05-25 Уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение, поскольку в приговоре суда обстоятельства, имеющие существенное значение для правовой оценки содеянного, в частности, интенсивность нападения, орудие посягательства, количество нападающих и обороняющихся, то, что действия происходили в замкнутом пространстве, не получили надлежащей оценки

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 12 апреля 2006 г. N 64-О05-25

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Кудрявцевой Е.П.,

судей - Ермолаевой Т.А., Линской Т.Г.

рассмотрела в судебном заседании от 12 апреля 2006 года кассационное представление государственного обвинителя Чинского С.А. и кассационную жалобу потерпевшей Д. на приговор Сахалинского областного суда от 11 августа 2005 года, по которому

Манаенков А.Н.,

осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ к 1 году 11 дням лишения свободы с отбыванием наказания в колонии поселении. Он же признан невиновным в совершении преступления, предусмотренного п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ и оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.

Гирагосов А.С., Пузаков С.К.

признаны невиновными в совершении преступления, предусмотренного п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Они оправданы на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в их действиях состава преступления.

Заслушав доклад судьи Ермолаевой Т.А., объяснения потерпевшей Д., поддержавшей доводы представления и жалобы и просившей об отмене приговора, прокурора Тришеву А.А., поддержавшую кассационное представление и доводы жалобы потерпевшей и просившей об отмене приговора с направлением дела на новое рассмотрение, судебная коллегия установила:

Манаенков признан виновным в незаконном хранении основной части огнестрельного оружия и боеприпасов.

Органами предварительного следствия Гирагосов, Манаенков и Пузаков обвинялись в убийстве Д. по предварительному сговору, группой лиц, совершенном 17 июля 2004 года в ... Они оправданы по данному обвинению и дело прекращено на основании ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления.

Обстоятельства предъявленного обвинения изложены в приговоре. В кассационном представлении государственный обвинитель просит об отмене оправдательного приговора в отношении Манаенкова, Гирагосова и Пузакова и направлении дела на новое судебное рассмотрение. Ссылается на то, что суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, в частности, на то, что инцидент Д. и Манаенкова был исчерпан, никаких претензий на протяжении вечера они друг к другу не предъявляли и, таким образом, не имеет логического объяснения версия подсудимых о том, что в машине Д. ни с того, ни с сего кинулся с заточкой на Манаенкова. Ссылается гособвинитель на то, что у Д. имелись как минимум две возможности оставаться наедине с Манаенковым, поэтому версия о том, что Д. пытался убить Манаенкова в машине в присутствии двух очевидцев не выдерживает никакой критики. Суд не дал оценки тому обстоятельству, что находясь в машине на переднем сиденье отодвинутом до упора назад, Д. мог нанести удар любой рукой. Гирагосов пояснил, что удар он наносил левой рукой, мать Д. поясняла, что сын - правша, вышеуказанным обстоятельствам суд оценки не дал, не принял во внимание и никак не оценил в приговоре. Никто из подсудимых и свидетелей в тот вечер не видел на шее Д. обрывка веревки, в связи с чем надумана версия Гирагосова о том, что в процессе борьбы с Д. нащупал у него на шее веревку. Суд признал показания осужденных в этой части правдивыми, в тоже время суд в приговоре допустил противоречивые выводы, указав (л. 8 приговора) в описательно-мотивировочной части, что Гирагосов набросил сзади на шею Д. веревку, которая имелась при потерпевшем. Выводы суда содержат существенные противоречия, поскольку из описания установленных судом событий неясно, находилась ли веревка у Гирагосова или была на потерпевшем. Считает, что выводы суда о том, что Гирагосов изначально не подготавливал веревку для совершения убийства Д., опровергаются показаниями Пузакова, которым суд не дал надлежащей оценки.

Потерпевшая Д. в кассационной жалобе просит об отмене приговора. Она считает, что суд не оценил всех собранных по делу доказательств в их совокупности. Подробно излагая и анализируя в жалобе обстоятельства дела, установленные судом (приводится анализ изложения фактических обстоятельств дела), ссылается на противоречия в выводах суда о наличии посягательства на Манаенкова со стороны Д. Потерпевшая считает, что собранные по делу доказательства позволяют сделать вывод о том, что никакой отвертки в руках Д. не было, на Манаенкова в автомашине он не нападал и обороняться от Д. в автомобиле не было никаких оснований. Считает, что суд не оценил и не проанализировал всех противоречий в показаниях Манаенкова, Гирагосова и Пузакова, касающихся изложения фактических обстоятельств дела, которые позволяют сделать вывод о том, что они старались избежать уголовной ответственности за совершенное ими преступление. Считает, что нельзя признать обоснованными выводы суда о том, что имела место необходимая оборона. Оспаривает решение суда о признании недопустимым доказательством видеокассеты с записью беседы Гирагосова с оперативным сотрудником УВД. Ссылается на нарушение норм уголовно-процессуального закона при изложении резолютивной части приговора. Просит об отмене приговора ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения уголовного закона, несправедливости приговора, нарушения норм уголовно-процессуального закона.

Адвокат Косяков в защиту интересов Манаенкова принес возражения на кассационное представление и кассационную жалобу потерпевшей, в которых просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы и представления, судебная коллегия считает, что приговор подлежит отмене с направлением дела на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, признается он таковым, если постановлен в соответствии с требованиями настоящего кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии со ст. 305 ч. 1 п.п. 3 и 4 в описательно-мотивировочной части приговора должны быть изложены доказательства, подтверждающие основания оправдания подсудимых и мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

По данному делу эти требования закона выполнены не в полной мере.

Как видно из приговора, суд не согласился с органами предварительного следствия в части установленных ими обстоятельств совершенного убийства и в приговоре установил иные обстоятельства происшедшего.

Так, органы предварительного следствия полагали, что в автомобиле у Д. отвертки не было и с отверткой на Манаенкова он не нападал. Обстоятельства, установленные судом, свидетельствуют о том, что "Д., находясь в автомобиле, набросился с отверткой на Манаенкова. Увидев, что Д. на него нападает, Манаенков, продолжая управлять автомобилем, схватил своей левой рукой правую руку Д. и стал ее удерживать (автомобиль с правым рулем). Пузаков, увидев нападение на Манаенкова, схватил Д за левую руку. Гирагосов, увидев, что Д. наносит удар отверткой Манаенкову, набросил сзади на шею Д. веревку, имевшуюся при потерпевшем, перекрутил концы веревки на задней поверхности шеи и удерживал не менее двух минут".

Однако, анализ приговора и материалов дела свидетельствует о том, что выводы суда в приговоре содержат противоречия, которые могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности оправданных и на правильность применения уголовного закона.

Так при изложении установленных судом обстоятельств в приговоре указано, что "Д., находясь на переднем пассажирском сиденье, взял в руку имевшуюся у него отвертку с заточенным наконечником и пытался нанести удар этой отверткой Манаенкову, управляющему автомобилем" (л. 8 приговора). Однако суд не конкретизировал, в какой руке держал отвертку нападавший Д., где ее взял, какой размер отвертки (ее длина составляет согласно протокола осмотра 20 см), кто конкретно отвертку у него вырвал, поскольку согласно приговору Манаенков сразу же схватил нападавшего за правую руку, Пузаков за левую руку, но отвертку никто не вырывал.

Между тем эти обстоятельства, касающиеся описания посягательства со стороны Д. имеют существенное значение для дела и для оценки собранных по делу доказательств.

Далее, излагая установленные обстоятельства, суд в описательно-мотивировочной части приговора (л. 8) указал, что, увидев, что Д. нападает на него, Манаенков продолжал управлять автомашиной, обороняясь, схватил левой рукой правую руку Д. и стал ее удерживать. Пузанов схватил Д. за левую руку. Гираков, увидев, что Д. наносит удар отверткой, набросил потерпевшему имевшуюся при потерпевшем веревку сзади на шею Д. однако на л. 32 приговора суд признает, что Д. лишь пытался нанести удар Манаенкову. Таким образом, суд допустил противоречивые выводы в части наличия посягательства со стороны Д. или его отсутствия, или угроз его.

Суд признал установленным, что Манаенков и Пузаков в автомашине удерживали руки Д. однако, это обстоятельство не было учтено при правовой оценке действий Гирагосова, хотя установленные судом обстоятельства должны были получить надлежащую оценку при разрешении вопроса о том, имело ли место посягательство со стороны Д. (или его попытка) или его действия были фактически пресечены. Кроме того нельзя признать и обоснованной ссылку суда на то, что суд не усматривает существенных противоречий между тем, что Гирагосов накинул веревку на шею Д., или нащупал ее на шее Д., так как это, по мнению суда не влияет на правовую оценку содеянного. Между тем эти обстоятельства имеют существенное значение для правильной оценки содеянного, поскольку органы следствия ссылались на то, что веревка находилась у Гирагосова.

Как видно из дела, органы следствия в качестве доказательства сослались и на записку, которую Гирагосов пытался передать Манаенкову с изложением обстоятельств дела, о которых надо рассказать.

В приговоре суд изложил содержание записки. Оценивая ее указал, что исследованная в судебном заседании записка ... не свидетельствует о ложности указанной в ней версии гибели Д. Показания Гирагосова о том, что в записке он изложил действительные обстоятельства происшедшего, не опровергнуты доказательствами обвинения.

Однако, как видно из содержания записки, имеющейся в деле, суд процитировал ее в приговоре не в полном объеме, не изложив содержащихся в ней фраз, и не учел их при оценке ее как доказательства, в то время как это могло иметь существенное значение для ее оценки и для оценки собранных по делу доказательств в целом.

Исследование записки, приобщенной к делу в качестве вещественного доказательства, надлежаще проведено не было.

Имеющиеся в деле показания Манаенкова, Гирагосова и Пузакова в ходе предварительного следствия надлежащего анализа и оценки в совокупности со всеми доказательствами не получили. Между тем, в них имеются существенные противоречия, которые могут иметь существенное значение для правильного разрешения дела, касающиеся изложения фактических обстоятельств событий, происходящих в автомашине.

Подсудимый Гирагосов в судебном заседании показал, что "Д. сел полубоком, повернувшись лицом к Манаенкову. Затем Д. кинулся на Манаенкова, замахнувшись на него левой рукой, в которой находился предмет, похожий на нож", (л. 9 приговора).

На предварительном следствии Гирагосов, допрошенный 2 августа 2004 года в качестве подозреваемого, об отвертке не показывал, о нападении на Манаенкова не говорил (л. 10 приговора, т. 1 л.д. 107, 109).

При дополнительном допросе в качестве подозреваемого 3 августа 2004 года, Гирагосов показывал, "что двигаясь на автомобиле ..., он увидел в руках у Д. предмет, похожий на нож, которым тот пытался замахнуться на Манаенкова" (л. 10 приговора, т. 1 л.д. 112-118).

При проверке показаний на месте 6 августа 2004 года подозреваемый Гирагосов показал, "что во время ссоры в автомобиле увидел в левой руке Д. предмет, похожий на пику" (л. 11 приговора, т. 1 л.д. 226-234).

При допросе в качестве обвиняемого Гирагосов показал, что "Д. сел полубоком и направил на Манаенкова лезвие. Лезвие было видно, поскольку в автомашине светилась панель, кроме того, в тот момент навстречу двигалась автомашина с включенными фарами" (л. 12 приговора, т. 1 л.д. 124-130).

Подсудимый Пузаков в суде показал, что "когда машина выехала на ..., он докуривал сигарету и тут услышал крик Гирагосова "У него нож". После этого он увидел, что Д. рвется к Манаенкову, а Гирагосов удерживает Д. натягивая на себя концы веревки, обмотанной вокруг шеи Д." (л. 13 приговора).

Допрошенный в качестве подозреваемого Пузаков пояснил, "что при выезде на ... он увидел, как Д. занес руку для нанесения удара Манаенкову. Перегнувшись через сиденье, он схватил Д. за правое плечо. В это время Гирагосов сзади накинул на шею Д. веревку и начал давить. Манаенков одной рукой держал Д. за запястье правой руки, другой рулил" (л. 14 приговора, т. 1 л.д. 189-209).

При проверке показаний на месте подозреваемый Пузаков дал аналогичные показания, заявив, что "он услышал крик Манаенкова "Держите его", и увидел, как Д. кинулся на Манаенкова, Манаенков перехватил правую руку Д. Д. замахнулся левой рукой, которую он (Пузаков) перехватил, схватил Д. за пиджак и плечо, так и держал. В то же время Гирагосов накинул удавку на шею Д. Д. сильно сопротивлялся" (л. 14 приговора, т. 1 л.д. 245-257). О наличии отвертки в руках Д. Пузаков не показывал.

Аналогичные показания дал Пузаков и при допросе его в качестве обвиняемого (л. 15 приговора, т. 1 л.д. 215-219).

Допрошенный на предварительном следствии по обстоятельствам, связанным с отверткой, Манаенков на допросе в качестве подозреваемого показал, "что в его доме Д. вытащил из правого рукава куртки отвертку с заточенным концом и положил ее на кухонный стол ... Подъезжая к дому Л., он услышал голос Гирагосова "С., все". Включив в салоне свет, он повернулся назад и увидел Д., не подающего признаков жизни, на шее которого была веревка оранжевого или красного цвета. На его вопрос, что случилось, Гирагосов пояснить ничего не мог. Отвертку, которую Д. выкладывал у него в доме на кухонном столе, он впоследствии не нашел. Гирагосов говорил ему, что выкинул отвертку за дом" (л. 17 приговора, т. 1 л.д. 153-156).

Оценивая показания оправданных суд не привел в приговоре надлежащей оценки их показаний, касающихся найденной в машине отвертки. Так, Гирагосов утверждал при допросе в качестве подозреваемого и при проверке показаний на месте 06.08.04 г., что он нашел отвертку в машине в ту же ночь и показал сразу Пузакову и Манаенкову, затем положил ее в карман, а выбросил на следующий день, подойдя к дому Манаенкова. В дом к Манаенкову с отверткой не заходил и в доме ее не показывал. Это обстоятельство не подтверждали на следствии Манаенков и Пузаков.

Пузаков при проверке показаний на месте показал, что "на следующее утро Гирагосов показал мне заточку, которую С. (т.е. Манаенков) нашел под передним пассажирским сиденьем. Мы ее выкинули прямо у Манаенкова во дворе рядом с контейнером, в лес". Эти обстоятельства также имеют существенное значение для оценки показаний оправданных.

Кроме того, из показаний следователя Б. следует, что при проверке показаний Гирагосов и Пузаков указали различные места, куда Гирагосов выбросил обнаруженную заточку. Эти обстоятельства оценки в приговоре не получили.

Оценивая показания Пузакова, суд в приговоре указал, что об обстоятельствах гибели Д. признает допустимыми и достоверными показания Пузакова, данные на предварительном следствии и исследованные в судебном заседании, поскольку на предварительном следствии допрашиваясь неоднократно в присутствии адвоката, а также с участием понятых, Пузаков давал подробные и неизменные показания, которые согласуются с протоколом осмотра места происшествия, заключением судебно-медицинской экспертизы трупа Д. и другими доказательствами по делу, однако, из показаний Пузакова следует, что он увидел, что Д. просто замахнулся на Манаенкова.

Однако о наличии какого-либо предмета (отвертки, заточки, пики и т.д.) на показывал. Это обстоятельство оценки в приговоре не получило.

Сославшись в приговоре на предшествующее неправомерное поведение Д. в доме Манаенкова в части того, что Д. демонстрировал отвертку, набрасывал на шею Гирагосова веревку, суд, однако, не дал оценки тому, что данные действия Манаенковым и присутствующими оценивались в шутку, все смеялись, распивали спиртные напитки, делали татуировки, пригласили Д. выпить вместе с ними, причем, Манаенков, Пузаков и Гирагосов пили только водку, Д. - пиво. Никто не предлагал Д. покинуть дом. Более того, владелец автомобиля Манаенков, посадив в машину своих друзей Гирагосова и Пузакова, разрешил сесть в автомобиль и Д., вел с ним разговоры. Подъехали к дому культуры, где проходила дискотека, Д. пошел на дискотеку. После дискотеки они его дождались, катали в машине. Эти обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судом надлежаще не оценены.

Из заключений судебно-медицинской и дополнительной медицинской экспертиз следует, что смерть Д. наступила вследствие механической асфиксии от сдавления органов шеи петлей при удавлении, что подтверждается полнокровием легких, печени, почек, головного мозга, малокровием селезенки, переломами больших рожков подъязычной кости с кровоизлияниями в окружающие переломы мягкие ткани, кровоизлияниями в мягкие ткани в проекции странгуляционной борозды. Данное телесное повреждение вызвало тяжкий вред здоровью, как опасное для жизни.

Кроме этого, на трупе Д. обнаружены следующие телесные повреждения: в левой барабанной полости, на ее внутренней стенке, обнаружен перелом круглой формы, от которого в глубь височной пирамиды отходит раневой канал длиной 8,5 мм. Это повреждение образовалось в результате введения через левый наружный слуховой проход твердого цилиндрического предмета, от одного травматического воздействия. Наиболее вероятно, что данное телесное повреждение образовалось от введения в левый слуховой проход гвоздя, с последующим забиванием его в пирамидку височной кости. Данное повреждение могло быть причинено либо прижизненно, либо в течение 20 минут после наступления смерти.

Допрошенная в судебном заседании эксперт Е пояснила, что данные исследования трупа Д. дают основания утверждать, что после сдавления его шеи веревочной петлей, лицу достаточно было держать петлю натянутой в течение 2-9 минут до наступления смерти. При этом Д., в этой ситуации, не мог быть опасен для окружающих, поскольку в течение максимально 20 секунд после сдавления органов шеи он мог сопротивляться, пытаясь освободиться, после этого никаких активных действий он совершать не мог, в течение минуты у него угасло сознание.

Эксперт пояснила также, что посторонний предмет в слуховом проходе трупа обнаружен не был, однако, криминалистическое исследование костей черепа выявило, что наиболее вероятным предметом мог являться гвоздь. Гвоздь мог быть вбит в височную кость через слуховой проход как ударом ноги, так и ударом руки.

Гвоздь в голову потерпевшего, по мнению эксперта, был вбит незадолго до наступления смерти, либо в течение последующих минут после ее наступления. Гнилостные изменения трупа не позволили установить это точно.

По смыслу закона, при определении пределов необходимой обороны следует учитывать силы и возможности обороняющегося по отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и защищающегося.

Однако, в приговоре суда обстоятельства, имеющие существенное значение для правовой оценки содеянного, в частности, интенсивность нападения, орудие посягательства, количество нападающих и обороняющихся, того, что действия происходили в замкнутом пространстве, не получили надлежащей оценки.

Между тем, в салоне автомашины оправданных было трое, а потерпевший один. Как видно из показаний оправданных, данных в ходе предварительного следствия, когда Д. замахнулся в сторону Манаенкова, Пузаков схватил его за плечо, перехватив его руку, вторую руку перехватил и начал удерживать Манаенков. В то же время Гирагосов накинул сзади на шею потерпевшего веревочную петлю, удушая при этом Д. Из показаний судебно-медицинского эксперта следует, что удушение заняло минимум 2 минуты и максимум - 9 минут. В этот период времени Д. мог бороться за свою жизнь. Его противоправные действия (что фактически признал и суд) уже были пресечены Манаенковым, Гирагосовым и Пузаковым. Однако действия, направленные на лишение жизни Д., не были прекращены. Эти обстоятельства, имеющие существенное значение при правовой оценке содеянного, оценки суда не получили.

Учитывая изложенное и в соответствии с положениями ст. 380 УПК РФ, судебная коллегия признает, что приговор по настоящему делу не соответствует фактическим обстоятельствам дела, выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, кроме того, при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие, выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности либо невиновности.

Судебная коллегия считает необходимым направить дело на новое судебное разбирательство с целью устранения допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.

В силу изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

оправдательный приговор Сахалинского областного суда от 11 августа 2005 года в отношении Манаенкова А.Н., Гирагосова А.С. и Пузакова С.К. отменить и направить дело на новое судебное рассмотрение.

Председательствующий

Кудрявцева Е.П.

Судьи

Ермолаева Т.А.

Линская Т.Г.