Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 19 октября 2006 г. N 64-О06-22 Оснований для смягчения назначенного осужденным наказания нет, поскольку оно назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом всех обстоятельств дела, данных о личности, соразмерно содеянному

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 19 октября 2006 г. N 64-О06-22

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе:

председательствующего - Разумова С.А.

судей - Ермолаевой Т.А., Фроловой Л.Г.

рассмотрела в судебном заседании от 19 октября 2006 г. кассационные жалобы осужденных Радченко А.И., Вотина В.П., Купченко В.В. на приговор Сахалинского областного суда от 12 января 2006 года, по которому

Радченко А.И.,

судимый 16 августа 1993 года по ч. 2 ст. 108 УК РСФСР К. 7 годам лишения свободы, освободился 7 апреля 1999 года условно-досрочно на 1 год 2 месяца 28 дней (судимость не погашена),

осужден: по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет лишения свободы; по ч. 1 ст. 161 УК РФ на 2 года лишения свободы; по п.п. "а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 7 лет лишения свободы; по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на 10 лет лишения свободы без штрафа; по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 17 лет лишения свободы;

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно Радченко А.И. назначено 25 лет лишения свободы без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Вотин В.П.

осужден: по ч. 4 ст. 33, п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 14 лет лишения свободы; по п.п. "а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 17 лет лишения свободы; по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на 10 лет лишения свободы без штрафа; по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 17 лет лишения свободы;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно Вотину В.П. назначено 23 года лишения свободы без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Купченко В.В.,

осужден по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет лишения свободы; по п.п. "а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 17 лет лишения свободы; по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на 10 лет лишения свободы без штрафа;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно Купченко В.В. назначено 20 лет лишения свободы без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором постановлено:

процессуальные издержки в сумме ... рублей, выплаченные адвокату Фалькович А.Л. за осуществление защиты на предварительном следствии, взыскать с Радченко А.И.;

процессуальные издержки в сумме ... рублей, выплаченные адвокату Белоусову В.Ф. за осуществление защиты на предварительном следствии, взыскать в доход государства с Купченко В.В.

Заслушав доклад судьи Ермолаевой Т.А., объяснения осужденных Радченко, Вотина и Купченко, поддержавших доводы жалоб, прокурора Модестову А.А., возражавшую против доводов кассационных жалоб и полагавшую оставить приговор без изменения, Судебная коллегия установила:

согласно приговору Радченко совершил грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества.

Радченко и Купченко совершили убийство Г., то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Вотин совершил подстрекательство К. убийству Г., то есть склонил другим способом Радченко и Купченко К. умышленному причинению смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору.

Радченко, Вотин и Купченко совершили разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Они же совершили убийство Г., то есть умышленное причинение смерти другому человеку, в отношении двух лиц, совершенное группой лиц по предварительному сговору, сопряженное с разбоем.

Радченко и Вотин совершили убийство М., то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное группой лиц.

Преступления совершены ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре 18 марта 2005 года.

В судебном заседании Купченко, Вотин и Радченко виновными себя не признали.

В кассационных жалобах и дополнениях К. ним:

осужденный Купченко считает приговор незаконным. Ссылается на нарушение права обвиняемого на защиту.

Считает, что суд сослался на недопустимые доказательства и на то, что не все его ходатайства о признании доказательств недопустимыми были разрешены. Протокол судебного заседания не велся в самых значительных моментах. Протокол задержания составлен с нарушением ст. 92 ч. 1 УПК РФ по истечении более трех часов после задержания.

Считает, что суд необоснованно положил в основу приговора показания свидетеля К. на следствии, и надо верить ее показаниям в судебном заседании, где она заявила, что не была на месте преступления.

Считает, что Радченко оговорил в ходе следствия себя и других в результате незаконных методов: избиения и пыток. Ссылается на то, что при осмотре места происшествия не было установлено наличие бруса деревянного, которым он, якобы, забил Г.

Оспаривает выводы суда о причастности К. убийству Г., ссылаясь на выводы судебно-медицинской и судебно-биологической экспертизы об отсутствии следов крови Г. на его одежде. Не согласен с тем, что суд положил в обоснование его вины показания Радченко на следствии и показания на следствии свидетеля К.

Считает, что выводы дактилоскопической экспертизы свидетельствует о его невиновности. Анализируя в жалобе показания свидетелей - фельдшера П., Б. протокол осмотра места происшествия указывает о применении К. нему в процессе следствия незаконных методов, об избиении его сотрудниками милиции.

Ссылается на отсутствие адвоката при допросе, на то, что допрос проводился в позднее время, выражает несогласие с характеристикой, данной по месту жительства. Осужденный Радченко выражает несогласие с приговором. Ссылается на допущенные при его задержании нарушения закона, на то, что до задержания у него не было телесных повреждений, на то, что был избит сотрудниками милиции.

Указывает, что в ОВД К. нему К. нему применяли пытки. Следы избиения и пыток на нем видел свидетель Г., подтвердил их наличие и эксперт-криминалист И. Считает, что были нарушены нормы УПК РФ при осмотре его жилища.

Признает факт нанесения удара кулаком по голове Г., однако нанесение ударов молотком отрицает. Умысла на причинение смерти потерпевшему у него не было. Отрицает сговор на убийство потерпевшего, не отрицает, что потерпевшего сбросили в колодец, но утверждает лишь о немотивированной агрессии Купченко по отношению К. потерпевшему. Оспаривает достоверность показаний свидетеля К., отрицает вину в открытом похищении часов у Г., утверждая о том, что изъятые часы принадлежат ему.

Оспаривает обоснованность осуждения за разбойное нападение на Г. Считает, что показаниям свидетеля К. на следствии доверять нельзя, ссылается на состояние наркотического опьянения свидетеля во время допроса, а также осужденный на применение психического насилия.

Осужденный Вотин с приговором не согласен, т.к. выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Нарушен порядок задержания (ст. 92 ч. 2 УПК РФ). Не разъяснены ст. 51 Конституции РФ, не предоставлен адвокат во время фактического задержания.

Протоколы следственных действий составлены с нарушением ст. 166 п.п. 5, 6 УПК РФ. Нарушен порядок осмотра, предусмотренный ст. 177 ч. 3, 4, 5 УПК РФ. Считает, что понятые не присутствовали при изъятии вещей и не могут опровергать его доводы (свидетели понятые Л., Н.). Ссылается на нарушение закона при его задержании (более ранее задержание) без телесных повреждений. Ссылается на то, что в отношении него допускались незаконные методы избиения, пытки с применением спецсредств, на применение психического насилия в отношении его перед допросом.

Государственный обвинитель принес возражения на кассационные жалобы, в которых просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия находит вывод суда о виновности осужденных Вотина, Радченко, Купченко в содеянном соответствующим материалам дела и подтвержденным собранными по делу доказательствами, которые приведены в приговоре и надлежаще оценены судом.

При этом суд правильно оценил доказательства в их совокупности, мотивировал свои выводы относительно того, почему одни из них принял за достоверные, а другие отверг, подробно изложив в приговоре свои суждения, а поэтому с доводами жалоб, что приговор не соответствует требованиям закона, нет оснований согласиться.

Выводы суда о допустимости доказательств, основаны на требованиях уголовно-процессуального закона, в связи с чем приведенные в жалобах осужденных доводы о недопустимости доказательств, нельзя признать обоснованными. Оснований для признания доказательств, положенных в основу приговора, недопустимыми, предусмотренных ст. 75 УК РФ, не имеется.

Так, доводы Радченко о том, что протокол его допроса хоть и печатался с его слов, однако не соответствует действительности, т.к. он говорил следователю об обстоятельствах совершенных убийств, будучи предварительно проинструктирован оперативными сотрудниками, и сломлен насилием с их стороны, обоснованно критически оценены судом.

В материалах дела зафиксирован отказ Радченко от дачи показаний 20.03.05 г. и он был допрошен только 21.03.05 г. после обеда, что подтверждает факт добровольности дачи им показаний. Нельзя не согласиться и с выводом суда в приговоре о несостоятельности его довода, что Радченко, находясь в том состоянии, о котором заявляет в суде, после якобы примененных в отношении него столь жестоких пыток, был способен запомнить те показания К., которые ему огласили оперативные сотрудники, и спустя почти сутки воспроизвести их в таких подробностях, которые содержатся в протоколе его допроса.

Именно Радченко показал об обстоятельствах убийства М., о которых не показывала свидетель К., поскольку не являлась очевидцем данного преступления, и не могла знать те подробности, о которых показал Радченко, и о которых могло знать только лицо, участвовавшее в совершении преступления.

С момента задержания и в последующем интересы Радченко представлял профессиональный адвокат, в чьей компетенции сомнений не имелось. Со стороны Радченко не поступало жалоб на ненадлежащее осуществление защиты.

Свои показания Радченко полностью подтвердил при допросе его в качестве обвиняемого, при этом частично не согласился с предъявленным ему обвинением, и выдвинул своим доводы в защиту, что также свидетельствует о добровольности дачи им показаний.

Нельзя признать обоснованными и доводы осужденного Купченко о том, что он давал показания под давлением со стороны органов следствия. Эти доводы судом также были тщательно исследованы и обоснованно отвергнуты.

В суде Купченко, как и Радченко, показал, что следователь записал показания со слов, т.к. до этого, в процессе избиения, оперативные сотрудники пересказали ему показания К., требуя у Купченко уличения в совершении преступлений во время допроса Вотина, Радченко и Купченко. И он, опасаясь за свое здоровье, был вынужден это сделать.

Однако из его показаний следует, что в совершении убийств он уличал только Радченко, выгораживая Вотина и уменьшая свою роль, признавая только сокрытие следов преступлений.

Это, как обоснованно признал суд, свидетельствует о том, что показания Купченко давал следователю добровольно, обдуманно, избирая выгодную для себя позицию.

Как установлено в суде, Купченко допрашивался в присутствии профессионального защитника Белоусова, что исключало давление на подсудимого в ходе выполнения следственных действий. Активную позицию адвокат занимал и в суде, и оснований сомневаться в том, что при задержании и допросе Купченко, К. последнему не применялись недозволенные методы проведения предварительного следствия, не имеется.

Показания Вотина в суде о том, что в качестве подозреваемого он не допрашивался, и следователь прокуратуры А при допросе не присутствовал, также опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами.

Как показал следователь ... городской прокуратуры А., 20 марта 2005 г. он в одном из кабинетов прокуратуры с участием адвоката Вагиной проводил допрос подозреваемого Вотина В.П., протокол оформлялся со слов, после чего Вотин и его адвокат его подписали. Никаких заявлений, ставящих под сомнение законность следственного действия, не делали.

Тот факт, что Вотин оспаривает показания свидетеля А, не ставит под сомнение их достоверность, поскольку Вотин, пытаясь избежать уголовной ответственности, заинтересован опорочить показания свидетеля.

Каких-либо объективных причин не доверять показаниям А. не имеется.

В судебном заседании был исследован протокол допроса Вотина и установлено, что он действительно допрашивался А. 20 марта 2005 г. в присутствии Вагиной, о чем имеются соответствующие подписи, что согласуется с показаниями А.

Тот факт, что А. не помнит, при каких обстоятельствах им было вынесено постановление о назначении защитника Вагиной и получении ордера адвоката, не ставит под сомнение данные о том, что адвокат Вагина присутствовала как при задержании, так и при допросе Вотина в качестве подозреваемого, что удостоверено ее подписями в соответствующих протоколах.

Об этом свидетельствуют также свидетели - ст. следователь прокуратуры С., который производил задержание подсудимого. О том, что Вагина присутствовала в выходной воскресный день в прокуратуре свидетельствует и свидетель К., который видел ее там по возвращении из.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца пропущена часть текста

Тот факт, что постановление о назначении Вотину защитника было вынесено А., который допрашивал Вотина, а не С., который задерживал его, также не может ставить под сомнение их достоверности, либо свидетельствовать о нарушении УПК РФ при их производстве, поскольку оба следователя входили в оперативную группу, созданную по данному уголовному делу.

Доводы осужденных о нарушении требований уголовно-процессуального закона при их задержании несостоятельны. Они были тщательно исследованы судом и мотивированно отвергнуты в приговоре.

Вотин, Купченко и Радченко задержаны, поскольку очевидец убийств - К. указала на них, как на лиц, совершивших преступления.

После доставления подозреваемых в прокуратуру в отношении их сразу были составлены протоколы задержания подозреваемых, при этом с их содержанием осужденные на тот момент согласились и подписали протоколы, удостоверив их соответствие действительности.

Подозреваемым были разъяснены права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ и ст. 51 Конституции РФ. Более того, протокол составлялся в присутствии профессиональных защитников, которые также никаких заявлений о недостоверности изложенных в нем фактов не делали.

Согласно протоколам задержания Радченко, Купченко и Вотина с задержанием они были согласны.

Дата, время, место составления протокола и мотивы задержания соответствуют действительности, поскольку подтверждаются материалами уголовного дела. Сразу же после задержания, все они были допрошены в качестве подозреваемых в соответствии с требованиями УПК РФ.

Личный обыск Вотина и Радченко также проведен в соответствии с требованиями ст. 184 УПК РФ.

Присутствующие при этом понятые С. и Г., допрошенные в судебном заседании, подтвердили свое участие в личном обыске осужденных, и изъятии при этом личных вещей: носков, ботинок, спортивных брюк - Вотина и куртки, двух пар часов и других вещей - у Радченко.

Тот факт, что понятые не помнят, читали они лично протокол или зачитывался он вслух, а также тот факт, что они не помнят подробности обстоятельств проведения обысков, не влечет признания недопустимыми данных следственных действий, поскольку действительно с момента их проведения прошло более восьми месяцев, оба понятых пояснили, что могли что-то забыть или спутать, т.к. прошло большое количество времени. Этому обстоятельству суд дал надлежащую оценку в приговоре.

Кроме того, после оглашения протоколов задержания подозреваемых Вотина и Радченко, достоверность их содержания они подтвердили, удостоверив подписями.

Тот факт, что С. не узнал в суде подсудимого Вотина, как лица, в отношении которого проводился личный обыск, не является подтверждением показаний Вотина о том, что при личном обыске понятые присутствовали, наоборот опровергает их, и согласуется с показаниями свидетелей А., К. и С. - сотрудников городской прокуратуры, а также Д. и Л. - сотрудников ГОМ, которые поясняли, что Вотин при задержании был в загрязненной одежде, заросший.

Кроме того, понятой Г., незнакомый ранее с осужденным, в зале суда указал на Вотина и Радченко, как на лиц, в отношении которых производились обыски.

Необоснованны и не подтверждены материалами дела и доводы осужденных о том, что в отношении них применялись недозволенные меры проведения предварительного следствия. Эти доводы тщательно исследованы и обоснованно критически оценены судом с учетом выводов судебно-медицинских экспертиз и показаний допрошенного эксперта И., который свои выводы подтвердил, однако уточнил, что не исключает возможность получения телесных повреждений, выявленных на теле подсудимых и от удара о твердые тупые предметы, например, при падении на плоскость с выступающей поверхностью.

Согласно установленных в судебном заседании обстоятельств совершения убийства М., его убийству предшествовала драка между потерпевшим и Вотиным и Радченко, что согласуется с вышеприведенными доказательствами.

Согласно исследованному в суде по ходатайству защиты журнала медосмотра задержанных, на теле Купченко, Радченко, Вотина имелись телесные повреждения, которые они получили, с их слов, в результате драки, по неосторожности и при падении. При сравнении их подписей установлено, что они схожи с их подписями в других протоколах следственных действий. Кроме того, оснований не доверять записям в исследованном журнале не имеется. Поэтому, учитывая, давность образования телесных повреждений - в промежуток времени с 19.03.05 по 26.03.05, установленную экспертом И., они могли быть получены осужденными при любых обстоятельствах, в том числе в ходе драки с потерпевшим, по неосторожности, при падении, и других обстоятельствах.

Показания понятого Г. в суде о том, что у Радченко вроде была размазана кровь на лице, также не может свидетельствовать о его избиении сотрудниками милиции. Поскольку Г. пояснил, что у него плохое зрение - говорил об этом не в утвердительной форме, и как пояснил, что мог что-то спутать, согласно СМЭ, на лице у Радченко телесных повреждений не имелось, показания свидетеля в этой части не ставят под сомнение выводы суда об этом.

Таким образом, доводы осужденных и их адвокатов, что они были избиты сотрудниками милиции опровергаются заключением судебно-медицинских экспертиз, показаниями свидетелей и другими материалами уголовного дела, которые подробно проанализированы в приговоре и им дана надлежащая оценка.

Тот факт, что допрошенные стороной защиты свидетели В., Н., Ш. показали в суде о том, что при встрече с Вотиным 20.03.05 видели, что он был выбрит, чисто одет и не имел на лице следов побоев, обоснованно оценены критически, по мотивам, изложенным в приговоре. Оснований для иного вывода у суда не имеется.

Кроме того, сотрудники милиции и прокуратуры, которые вместе с Вотиным ехали на одном транспорте, опровергают их показания, показав в суде, что при задержании одежда Вотина была загрязнена, он был не брит, заросшим и выглядел, как человек, находящийся в длительном запое. О том, что Вотин находился "в запое" с 16.03.05 подтвердила в суде и его жена.

Таким образом, суд сделал правильный вывод, что указанные свидетели стороны защиты, находясь в приятельских отношениях с осужденным и его женой, а свидетель В., являясь его женой, пытаются помочь тем самым Вотину избежать уголовной ответственности.

В судебном заседании СМЭ И отрицал как показания Купченко о том, что при освидетельствовании он сказал ему о наличии у подсудимого перелома носа.

Допрошенные в судебном заседании свидетель К. - оперативный работник, свидетель Д. - участковый, и.о. начальника ГОМ Л., отрицали применение какого либо насилия в отношении осужденных.

Также отрицали данный факт и сотрудники прокуратуры, допрошенные в суде.

Отрицала факт применения насилия К. Радченко со стороны работников правоохранительных органов и свидетель С., в присутствии которой его задерживали. Из ее показаний в суде следует, что сотрудники милиции постучались в дверь, зашли и предложили Радченко одеться, чтобы проехать в милицию, что опровергает показания Радченко в суде о применении насилия во время задержания.

Само нахождение осужденных в течение нескольких часов в ГОМ, не может свидетельствовать о применении К. ним насилия. В связи с информацией о причастности Вотина, Купченко и Радченко К. совершенным убийствам, они были доставлены туда для выяснения всех обстоятельств и подтверждения их причастности, что, соответственно, требовало проведения бесед с ними, другими лицами, а также проведение других ОРМ, для чего требовалось большое количество времени.

Допрошенные в судебном заседании стороной защиты свидетели В. и Б. показали, что они находились в комнате для административно задержанных, по обстоятельствам нахождения осужденных в ГОМ пояснить ничего не смогли, кроме того, что Б. показала, что Вотин В. находился возле дежурной части без наручников, спокойно сидел, курил. Кроме того, свидетель применение какого-либо насилия К. осужденным в ГОМ отрицала, показала, что никакого шума не слышала, что опровергает доводы защиты о применении К. осужденным насилия.

Несмотря на то, что свидетель Б. подтвердила версию защиты о том, что в комнате для задержанных находился не Вотин В., а В., это не может повлиять на установление причастности Вотина К. совершению преступлений либо его невиновности.

Не может это ставить под сомнение и показания свидетелей стороны обвинения - Л. и Д., т.к. последние в суде пояснили, что уже не помнят, кто и где из задержанных находился в дежурной части. Кроме того, показания свидетеля Б. согласуются с показаниями Л, который отрицал нахождение Купченко в дежурной части, и опровергают в этой части доводы осужденных.

Таким образом, наличие у осужденных телесных повреждений не свидетельствует о применении К. ним насилия именно со стороны сотрудников правоохранительных органов. А их утверждения об этом обоснованно расценены, как один из способов уйти от ответственности за совершенные преступления, путем опорочивания, как допустимого доказательства, протоколов их допросов, где они уличали друг друга и протоколов их задержания, в ходе которых изъяты вещи со следами преступлений, и на которые суд сослался в приговоре в обоснование вывода об их виновности.

О добровольности их показаний свидетельствует то, что допрошены они были в присутствии защитников, не были лишены возможности отказаться от дачи показаний, как это первоначально сделал Радченко. Кроме того, 28.03.05 после обеда Радченко, будучи допрошенным в качестве обвиняемого, подтвердил свои признательные показания, хотя насилие в отношении него в это время не могло применяться, поскольку согласно СМЭ телесные повреждения им могли быть получены от 3-5 суток до освидетельствования 29.03.05, т.е. не позднее 24.03.05-26.03.05.

Кроме того, сотрудники прокуратуры в суде показали, что допрашивали подсудимых в соответствии с требованиями УПК РФ в отсутствие оперативных работников. Сами осужденные факт применения насилия и давления со стороны следователей, отрицали.

Таким образом, следственные действия с участием осужденных, выполнены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в связи с чем суд обоснованно признал их допустимыми доказательствами.

Показания Радченко в качестве подозреваемого и подтвержденные им после предъявления обвинения являются последовательными, более полно и объективно отражают картину происшедшего, согласуются с другими доказательствами по делу, что обоснованно признано судом в приговоре, при подробном изложении его показаний в приговоре.

Оснований оговаривать друг друга у осужденных не имелось, что подтверждается их показаниями в суде, согласно которым какой-либо неприязни между ними не имеется. Кроме того, Радченко в своих показаниях уличал в совершении преступлений не только Вотина и Купченко, но и самого себя, что свидетельствует о достоверности данных показаний. В то же время показания Радченко о возникновении конфликта с Г., походе после этого с потерпевшим в магазин за водкой, нанесении ударов ножом в спину Г. Вотиным, обстоятельствах гибели Г. и М., а также показания Купченко и Вотина, противоречащие установленным в суде обстоятельствам происшедших убийств, обоснованно оценены критически.

Имеющиеся противоречия в их показаниях, как признал суд, вызваны тем, что все осужденные в указанные дни находились в состоянии сильного алкогольного опьянения, что повлияло на последовательность и качество воспроизведения ими в ходе допроса событий, и это обстоятельство принято во внимание судом при оценке достоверности показаний осужденных.

Собранные доказательства и показания осужденных свидетельствуют, что смерть потерпевших наступила именно от их действий.

Несмотря на то, что Купченко и Вотин полностью пытались скрыть свою причастность К. совершению особо тяжких преступлений, а в суде отрицали даже свое присутствие во время их совершения, тем не менее, в протоколах их допросов содержится информация, которая могла быть известна только лицам, совершившим эти преступления, либо присутствующим в этот момент, что правильно признано судом и подробно отражено в приговоре.

Об обстоятельствах совершения преступлений и роли каждого осужденного в них, на следствии подробно и детально показала свидетель К. Ее показания последовательны и подтверждаются иными доказательствами. Они также подробно изложены и проанализированы в приговоре.

Показания свидетеля К. получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в связи с чем они являются допустимыми доказательствами, что подтверждается другими доказательствами, в частности, показаниями свидетеля К., который показал в суде, что 20.03.05 в вечернее время присутствовал при допросе следователем Д. свидетельницы К., которая подробно и добровольно, путем свободного рассказа и давая ответы на уточняющие вопросы следователя рассказывала об обстоятельствах совершенных Вотиным, Радченко и Купченко убийствах ..., что отражалось следователем в протоколе допроса, изготовляемом на компьютере. При этом К. адекватно воспринимала происходящее, на вопросы следователя отвечала осознанно, обдумывая и вспоминая детали происшедшего, объясняя, что во время убийств находилась в состоянии алкогольного опьянения. По окончании ее допроса, который длился около 2 часов, она прочитала протокол, после чего расписалась, удостоверив правильность изложенных в нем показаний.

Оснований не доверять показаниям свидетеля К. у суда не имелось. Данный свидетель не является заинтересованным лицом по делу, более того, его показания согласуются с показаниями самой К. в суде в той части, что в кабинете во время ее допроса присутствовали двое лиц, один из которых ее допрашивал.

Несмотря на то, что в суде К. показания, данные ею в ходе предварительного следствия не подтвердила, показания свидетеля К. опровергают ее показания в суде относительно ее состояния и других обстоятельств проведения допроса, поскольку сначала К. в суде заявила о том, что показания на предварительном следствии являются неправдивыми, так как следователь записал все не так, как она говорила, затем заявила, что находилась в состоянии наркотического и алкогольного голода, в связи с чем не помнит, что отвечала на вопросы следователя.

При этом ее показания следователь писал от руки, а она, не читая, в них расписалась.

Таким образом, ее показания в судебном заседании не только не последовательны и противоречивы, но и опровергаются материалами дела.

Показания свидетеля К. о том, что К. при допросе рассказывала о том, что стала очевидцем совершения осужденными убийств подсудимых и показала об обстоятельствах их совершения следователю Д, полностью согласуются с содержанием протокола ее допроса.

Показания свидетеля К. опровергают показания свидетеля К. в суде о том, что следователь Д. ее не допрашивал, а переписывал ее показания с каких-то записей. Более того, протокол изготовлен на компьютере, о чем показывает свидетель К., что опровергает ее показания и в этой части.

Свидетель Д. отрицал тот факт, что заставлял К. говорить то, что надо было ему, поскольку обстоятельства смерти погибших на тот момент никому из сотрудников правоохранительных органов не были известны.

Кроме того, показания свидетеля, данные следователю прокуратуры, содержат больше информации, чем ее объяснения, в частности, о том, что Г. лез под одеяло к С, о чем сама С. на следствии не говорила, а вспомнила об этом лишь в суде. Указанное обстоятельство подтверждает тот факт, что протокол допроса изложен именно со слов свидетеля К.

Свидетель К. и другие свидетели отрицали тот факт, что К. во время допроса находилась в бессознательном состоянии ввиду ее наркотического и алкогольного голода. Ее показания о длительном систематическом потреблении наркотиков голословны и опровергаются приобщенными К. делу справкой, согласно которой на учете она у нарколога не состоит и заключением судебно-психиатрической экспертизы, согласно которой, К. пояснила эксперту, что наркотики не принимает с 2003 года. При этом, эксперт пришел К. выводу, что К. вменяема, и каких-либо особенностей ее психики, мешающих осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, не имеется.

В состоянии алкогольного и наркотического голода, на которое ссылается К., информацию, полученную якобы с чужих слов, которая содержится в протоколе ее допроса, а тем более указанные детали и подробности, запомнить и произвести спустя несколько часов не имела возможности, что правильно указал суд при оценке ее показаний.

Кроме того, ее показания подтверждены и иными доказательствами.

Так, согласно показаниям свидетеля Л., утром 20.03.05 г. сразу же после обнаружения трупа М., в дежурную часть ГОМ обратилась за помощью К. По приезде К. ней домой, последняя рассказала, что просит помощи у милиции, так как опасается за свою жизнь, поскольку слышала, как Радченко предлагал Вотину и Купченко ее убить, так как она знает о совершенных ими убийствах Г. и М. На тот момент было известно лишь об обнаружении трупа М. с признаками насильственной смерти. Относительно Г. была информация о том, что 19.03.05 г. последний был обнаружен в своей квартире повешенным, и вопрос о насильственном лишении жизни его не вставал, пока К. об этом не рассказала.

Об убийстве Г. и месте нахождения его трупа стало известно лишь после того, как К. обратилась в милицию, рассказав о том. что было совершено его убийство, труп находится в колодце возле дома.

В этот же день были произведены осмотры места происшествий, что подтвердило ее показания, однако не отражало тех деталей и подробностей, о которых рассказала К.

Именно в результате ее показаний был проведен осмотр места происшествия крыши магазина "...", в ходе которого обнаружены и изъяты те предметы, которыми осужденные пользовались в квартире Г. в день убийства последнего, а также предметы, с помощью которых первоначально они намеревались совершить убийство потерпевшего, тем самым, подтвердив ее показания.

Поскольку свидетель К. пояснила, что К. убийствам данных лиц причастны Вотин, Радченко и Купченко, было дано указание об их задержании. Последние с задержанием согласились, после чего дали показания, подтвердившие их причастность К. убийствам.

Таким образом, показания свидетеля К. не только в последующем подтвердились другими объективными доказательствами, но и содержали в себе информацию, которая могла быть известна только лица, присутствующим при этих убийствах, либо известна от лиц, совершивших эти убийства.

Данный факт подтвердили свидетели - сотрудники правоохранительных органов, принимавшие участие в установлении, розыске причастных К. убийству лиц, свидетелей и очевидцев преступления, а также при производстве предварительного следствия - К., Д., Л., С. и другие.

Из показаний свидетеля оперуполномоченного - К. следует, что, когда он выехал на осмотр трупа М., при решении вопроса об оцеплении места происшествия, по рации на него вышел оперативный дежурный и дал указание проверить поступившую информацию о том, что в колодце дома ... находится труп Г. Проехав по указанному адресу, он сообщил, что информация подтвердилась. В последствии он узнал, что информацию о трупе Г. сообщила К.

О том, что о факте убийства Г. стало известно также как и месте нахождения его трупа именно со слов К., пояснили также свидетели Д. и Л.

Ее показания в суде о том, что она ходила вместе с Купченко 09.03.05 г. в кочегарку мыться, опровергаются ее же показаниями в суде о том, что 09.03.05 г. приходила к С., где выпила спиртное, после чего ушла домой, так как приехал отчим.

Указанное лишь подтверждает непоследовательность ее показаний в суде.

Тот факт, что в судебном заседании свидетель К. показания и объяснения, данные на предварительном следствии, не подтвердила, не может свидетельствовать о том, что эти показания являются недостоверными, а обоснованно расценено судом, как позиция по выгораживанию Радченко, Вотина и Купченко в совершенных убийствах, о чем приведены в приговоре мотивированные суждения суда, не согласиться с которыми нет оснований.

В судебном заседании установлено, что оснований для оговора ею осужденных в ходе не имелось. Более того, несмотря на свои чувства К. Купченко, тем не менее, она уличила в совершении преступления и его.

Первоначальный отказ К. от дачи показаний, симуляция внутреннего кровотечения, непоследовательность в ее показаниях расценены судом как желание помочь осужденным избежать уголовной ответственности за содеянное, правильно.

Показания свидетеля, данные ею на предварительном следствии, в части не противоречащих установленным в суде обстоятельствам, являются достоверными, относимыми и допустимыми доказательствами.

Несостоятельны доводы осужденных о нарушении уголовно-процессуального закона при проведении осмотров мест происшествий.

Так, при осмотре места происшествия присутствовало двое понятых, которые фиксировали достоверность производства следственного действия, удостоверив ее в протоколе своими подписями и отсутствием замечаний, а также подтвердив в судебном заседании, что в протоколах осмотра все зафиксировано правильно.

Данных о том, что понятым не были разъяснены или нарушены их права, не установлено, а тот факт, что они не помнят многих подробностей К. моменту рассмотрения дела в суде, не может свидетельствовать об этом.

Согласно протоколу осмотра права им разъяснены, в их присутствии были обнаружены предметы, которые надлежащим образом упакованы и изъяты. Оснований не доверять законности протоколов, исследованных в суде, у суда не имеется.

Тот факт, что при проведении осмотра в квартире Радченко, у последнего не было истребовано согласие, не может свидетельствовать о незаконности следственного действия, поскольку это не предусмотрено уголовно-процессуальным законом, как при проведении осмотра жилища.

О том, что данное следственное действие не может быть признано осмотром жилища, свидетельствуют те обстоятельства, что в квартире Радченко началось избиение убитого Г. и хищение его имущества, в связи с чем квартира Радченко являлась на момент осмотра местом происшествия.

Не является незаконным не предоставление понятым при осмотре мест происшествия приложенных К. ним фототаблиц, поскольку законом это так же не предусмотрено.

Тот факт, что понятые не помнят, знакомились ли они с протоколами, зачитывался ли он им, не может свидетельствовать о нарушении закона при проведении осмотра, так как достоверность содержания протоколов они подтвердили, наличие своих подписей удостоверили, и пояснили, что подробности не помнят, в связи с истечением длительного времени.

У суда не имелось оснований сомневаться и в выводах заключений судебных экспертиз, поскольку они даны компетентными специалистами в своих областях.

При обозрении вещественных доказательств в суде, описание их совпадает с описанием предметов, изъятых в ходе осмотров мест происшествий, протоколов личных обысков при задержании и выемки у подсудимых, их показаниями в суде, показаниями свидетелей, протоколами осмотров этих предметов и приобщения последних в качестве вещественных доказательств.

Тот факт, что при вскрытии пакетов с вещдоками отсутствовали бирки с подписями лица, изымавшего и упаковывавшего предмет, а также понятых, присутствующих при этом, не может подвергать сомнению ни содержащийся в нем предмет, ни следственное действие, в ходе которого он был изъят.

Согласно требованиям УПК РФ, при изъятии в ходе следственного действия какого-либо предмета, он упаковывается и опечатывается, что удостоверяется подписями соответствующих лиц.

В судебном заседании достоверно установлено, что данные требования закона в ходе предварительного следствия были выполнены. Об этом, прежде всего, свидетельствуют заключения судебных экспертиз, описательная часть которых содержит описание предметов, которые поступили на экспертизу, упаковка, наличие печатей и подписей.

Кроме того, тот факт, что все надлежащим образом было упаковано, подтверждается показаниями понятых в суде и содержанием протоколов следственных действий.

Поскольку изъятые предметы направлялись на различные судебные экспертизы, соответственно, их упаковка вскрывалась, бирки понятых экспертом не сохранялись, а после возвращения из экспертных учреждений, они осматривались в присутствии понятых и упаковывались по новому, подписи первоначальных понятых не могут и не должны быть представлены в суд.

Не вызывает сомнения и принадлежность следа папилярного узора Вотину на том носителе, который был обозрен в суде. Согласно заключению судебно-дактилоскопической экспертизы, конверт, в котором поступил след папилярного узора, находился в надлежаще упакованном виде, и как установлено в суде, изъят был при ОМП в соответствии с требованиями УПК РФ.

Доводы осужденного Радченко о его несогласии с тем, что суд не вызвал свидетеля К., и не огласил показания, данные последним на следствии, не основаны на уголовно-процессуальном законе.

Несмотря на то, что К. был представлен в списке обвинительного заключения в качестве свидетеля стороны обвинения, гособвинитель на его вызове в суд не настаивал, полагал возможным окончить судебное следствие в отсутствие данного свидетеля, что соответствует требованиям закона, так как сторона обвинения сама устанавливает объем представляемых ею доказательств.

В то же время, из протокола судебного заседания следует, что ни Радченко, ни кто-либо другой из участников процесса не ходатайствовали не только о вызове в суд свидетеля К., но и об оглашении протокола его допроса. При таких обстоятельствах оснований у суда вызывать К., либо оглашать его показания не имелось.

Довод осужденного о том, что суд не организовал поиск ключей от квартиры Г., не состоятелен, поскольку ходатайств об этом не заявлялось со стороны защиты, ни на следствии, ни в суде. Более того, местонахождение указанных ключей на установление причастности осужденных К. совершенным убийства не влияло. Довод Купченко о нарушении права осужденных на защиту в ходе судебного заседания, выразившуюся в том, что суд часть заявленных ими ходатайству сразу не разрешил, оставив для разрешения при постановлении приговора, так же не состоятелен.

Действительно, в ходе судебного заседания осужденные неоднократно заявляли различные ходатайства, в том числе о признании недопустимыми некоторых из доказательств стороны обвинения, а также о привлечении К. уголовной ответственности за дачу ложных показаний свидетелей обвинения.

При этом, поскольку разрешение этих ходатайств касалось оценки исследованных в суде доказательств, суд, законно и обоснованно посчитав их преждевременными, оставил на разрешение при постановлении приговора. Надлежащая оценка достоверности всех доказательств, оспариваемых осужденными, в приговоре приведена.

Доводы Купченко в подтверждение своей непричастности о том, что брусок, которым наносились удары потерпевшему не установлен, не найден при осмотре места происшествия и не приобщен в качестве вещественного доказательства, ни в коей мере не свидетельствует о его отсутствии при совершении преступления, поскольку его наличие подтверждает совокупность исследованных в суде доказательств, в частности, показания Радченко, К., заключения судебных экспертиз.

Признавая правильными выводы суд о доказанности вины Радченко, Купченко и Вотина в содеянном, судебная коллегия считает, что их действиям дана правильная юридическая оценка.

Наказание назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом всех обстоятельств дела, данных о личности, соразмерно содеянному. Оснований К. смягчению наказания судебная коллегия не усматривает.

В силу изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Сахалинского областного суда от 12 января 200В года в отношении Радченко А.И., Купченко В.В. и Вотина В.П. оставить без изменения, кассационные жалобы осужденных - без удовлетворения.

Председательствующий

Разумов С.А.

Судьи

Ермолаева Т.А.

Фролова Л.Г.