Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 5 июня 2007 г. N 74-О07-15СП Поскольку в приговоре суда была допущена техническая ошибка и дата совершения преступления требует уточнения, суд изменил приговор, исключив из описательно-мотивировочной части приговора указание о совершении преступления в 2006 году

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 5 июня 2007 г. N 74-О07-15СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Разумова С.А.,

судей Зеленина С.Р. и Зыкина В.Я.

рассмотрела в судебном заседании от 5 июня 2007 года кассационные жалобы потерпевшего Н и кассационное представление государственного обвинителя Потаповой Н.Х. на приговор Верховного суда Республики Саха (Якутия) от 28 ноября 2006 г. по уголовному делу, рассмотренному с участием присяжных заседателей, которым

Слепцов В.В.,

осужден по ст. 109 ч. 1 УК РФ к лишению свободы сроком на 1 год 4 месяца с отбыванием наказания в колонии-поселении.

В связи с полным отбытием наказания, с учетом избранной меры пресечения в виде заключения под стражу, из-под стражи освобожден.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зыкина В.Я., изложившего содержание приговора, а также кассационных жалобы и представления, выступление прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Костюченко В.В., поддержавшего кассационное представление и просившего приговор отменить, а дело направить на новое судебное разбирательство, выступление в защиту осужденного Слепцова В.В. адвоката Жукова А.Е., возражавшего против доводов кассационной жалобы и кассационного представления и просившего приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила:

На основании вердикта коллегии присяжных заседателей Слепцов В.В. осужден за причинение по неосторожности смерти Н.

Государственный обвинитель Потапова Н.Х. в кассационном представлении и дополнении к нему просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство со стадии судебного следствия. Государственный обвинитель указывает, что председательствующим судьей нарушены: требования ч. 4 ст. 338 УПК РФ (порядок формулировки вопросного листа); ст. 15 УПК РФ (принцип состязательности сторон); п. 1 ч. 1 ст. 339 УПК РФ (содержание вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями). Кроме того, как считает государственный обвинитель, присяжный заседатель под N ... не мог быть объективен при вынесении вердикта и подлежал замене запасным присяжным заседателем, а кандидаты в присяжные заседатели N ... В. и N ... З. при формировании коллегии присяжных заседателей скрыли сведения о судимостях их родственников, что свидетельствует о незаконности состава коллегии присяжных заседателей. Государственный обвинитель также полагает, что его отказ от части обвинения, который он произнес перед присяжными заседателями под влиянием председательствующего судьи, вызвал у них негативную реакцию и дал им основание усомниться в обоснованности предъявленного подсудимому обвинения в целом.

Потерпевший Н. в кассационной жалобе и дополнениях к ней просит приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства. Он указывает, что сформированная коллегия присяжных заседателей была неспособна вынести объективный вердикт ввиду того, что присяжные заседатели на период судебного разбирательства дела были размещены в гостинице, владельцами которой являются лица, близкие к осужденному Слепцову В.В., а следовательно заинтересованные в благополучном для него исходе уголовного дела. Присяжные заседатели, как считает потерпевший, могли быть подвержены влиянию знакомых осужденному лиц. Кроме того, как считает потерпевший, присяжный заседатель под N ... не мог быть объективен при вынесении вердикта и подлежал замене запасным присяжным заседателем, поскольку оговорил его (Н.) в попытке оказания давления на присяжных заседателей. Сообщение присяжным заседателем под N ... сведений, не соответствующих действительности, а также решение судьи об отклонении заявления об отводе указанного присяжного заседателя, по мнению потерпевшего, вызвало у присяжных заседателей негативное отношение к нему (потерпевшему) и повлияло на объективность самого вердикта. В этой связи, как считает потерпевший, судом нарушены требования ст. 329 УПК РФ (замена присяжного заседателя запасным) и ст. 330 УПК РФ (роспуск коллегии присяжных заседателей ввиду тенденциозности ее состава). Потерпевший Н., также как и государственный обвинитель, считает, что кандидаты в присяжные заседатели В. и З. нарушили требование закона, поскольку при формировании коллегии присяжных заседателей скрыли сведения о судимостях их родственников и близких им людей, что не позволило ему (потерпевшему) заявить мотивированный отвод указанным кандидатам в присяжные заседатели. Потерпевший указывает, что приговор суда вынесен с нарушением требований УПК РФ.

В деле имеются возражения на кассационную жалобу и на кассационное представление, поданные адвокатом Жуковым А.Е. и осужденным Слепцовым В.В., в которых они высказывают свое несогласие с доводами жалобы и представления, просят приговор суда оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных жалобы и представления, судебная коллегия не усматривает оснований для их удовлетворения.

Действия Слепцова В.В. судьей квалифицированы в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей.

В соответствии с ч. 2 и ч. 3 ст. 348 УПК РФ вердикт коллегии присяжных заседателей является обязательным для председательствующего, и он квалифицирует действия подсудимого в соответствии с обвинительным вердиктом.

Согласно ч. 4 ст. 347 УПК РФ сторонам запрещается ставить под сомнение правильность вердикта, вынесенного присяжными заседателями.

Частью 2 ст. 379 УПК РФ не предусмотрено такого основания к отмене судебного решения, вынесенного с участием присяжных заседателей, как несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Таким образом основанный на вердикте присяжных заседателей вывод суда первой инстанции о виновности осужденного Слепцова В.В. в деянии, которое квалифицировано судьей как причинение смерти по неосторожности, не может быть поставлен под сомнение и судом кассационной инстанции.

Вопрос о наличии фактических обстоятельств, которые бы позволили квалифицировать действия осужденного как умышленное причинение смерти, перед присяжными заседателями был поставлен по версии обвинения, однако они сочли доказанным, что смерть потерпевшего Н. Слепцов В.В. причинил в результате неосторожного обращения с ружьем (путем случайного нажатия на спусковой крючок) при обстоятельствах, указанных стороной защиты.

Доводы кассационного представления о том, что вердикт коллегии присяжных заседателей по вопросам N 1 и N 2 противоречив ввиду изложенных в них фактических обстоятельств, которые в первом вопросе признаны доказанными, а во втором - не доказанными, не основаны на материалах дела.

Как видно из протокола судебного заседания, государственный обвинитель поддержал обвинение Слепцова В.В. в умышленном убийстве потерпевшего Н., а сторона защиты, наоборот, настаивала на неосторожном причинении смерти потерпевшему. При этом само деяние (выстрел из ружья, в результате которого погиб потерпевший) сторонами не оспаривалось. Защитой оспаривались лишь действия Слепцова В.В. в инкриминированном ему деянии.

При таких обстоятельствах судья, исходя из позиций сторон, сформулировал перед присяжными заседателями вопрос N 2 (о доказанности действий Слепцова по версии стороны обвинения) и вопрос N 5 (о доказанности действий Слепцова по версии стороны защиты).

Присяжные заседатели, ответив отрицательно на вопрос N 2 и положительно на вопрос N 5, тем самым признали доказанным, что Слепцов деяние (причинение смерти) совершил неосторожно при обстоятельствах, указанных стороной защиты.

Таким образом противоречий в вопросах и в самом вердикте коллегии присяжных заседателей не содержится.

Нарушение принципа состязательности сторон государственный обвинитель усматривает в том, что судья после обсуждения сторонами проекта вопросного листа не обсудил с ними еще раз сформулированного в окончательной редакции вопросного листа, а огласил его в присутствии присяжных заседателей и передал старшине присяжных.

Такое толкование государственным обвинителем процедуры постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, не основано на законе.

Согласно ст. ЗЗ8 УПК РФ судья с учетом результатов судебного следствия, прений сторон формулирует в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, зачитывает их и передает сторонам.

Стороны вправе высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов и внести предложения о постановке новых вопросов.

С учетом замечаний и предложений сторон судья в совещательной комнате окончательно формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и вносит их в вопросный лист, который подписывается им.

Вопросный лист оглашается в присутствии присяжных заседателей и передается старшине присяжных.

Как видно из протокола судебного заседания, данная процедуры постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, судьей соблюдена.

Проект вопросного листа, который был зачитан председательствующим и передан сторонам для обсуждения, а также письменные замечания и предложения стороны обвинения по вопросному листу к делу приобщены.

Доводы кассационных жалобы и представления о том, что двое вошедших в коллегию присяжных заседателей (В. и З.) скрыли сведения о наличии у них судимых родственников и близких им людей - неосновательны. Как следует из протокола судебного заседания, таких вопросов (о наличии судимых или привлекавшихся к уголовной ответственности родственников) указанным лицам при формировании коллегии присяжных заседателей не задавалось.

Само по себе наличие у кандидата в присяжные заседатели судимых родственников не является обстоятельством, препятствующим его участию в качестве присяжного заседателя в рассмотрении уголовного дела.

Лица, которые не могут быть присяжными заседателями и кандидатами в присяжные заседатели, перечислены в частях 2 и 3 ст. 3 Федерального закона "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации".

В частности, таковыми не могут быть лишь сами лица, имеющие непогашенную или неснятую судимость, а также подозреваемые или обвиняемые в совершении преступлений, а не лица, у которых родственники судимы.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий при формировании коллегии присяжных заседателей в соответствии с ч. 3 ст. 328 УПК РФ задавал кандидатам в присяжные заседатели вопросы о наличии обстоятельств, препятствующих в силу ст. 3 Федерального закона "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации", участию в качестве присяжных заседателей.

После удовлетворения самоотводов кандидатов в присяжные заседатели председательствующий в соответствии с частями 8, 9, 10 и 13 ст. 328 УПК РФ предоставил сторонам возможность задать каждому из оставшихся кандидатов в присяжные заседатели вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела, а также предоставил им возможность воспользоваться правом на заявление мотивированных и немотивированных отводов.

Своими правами стороны воспользовались. Вопросы о наличии у кандидатов N ... и N ... (о которых указано в кассационных жалобах и представлении) судимых родственников, а также судимых близких им людей, как следует из протокола судебного заседания, сторонами обвинения и защиты им не задавались.

Таким образом, вопреки доводам кассационной жалобы и кассационного представления, кандидаты в присяжные заседатели не скрывали сведений, которыми стороны интересовались, а правдиво отвечали на заданные им вопросы.

Неосновательны доводы кассационного представления и кассационной жалобы о том, что коллегия присяжных заседателей оказалась тенденциозной в связи с сообщением одним из присяжных заседателем (под N ...) сведений о попытке оказания на него давления со стороны потерпевшего Н.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного следствия присяжным заседателем под N ... было сообщено председательствующему о попытке оказания на него давления со стороны потерпевшего Н.

Данное заявление присяжного заседателя председательствующим проверено. Сам потерпевший Н. не отрицал попытки поговорить с присяжным заседателем, однако утверждал, что не преследовал цели воздействовать на него.

Согласно ст. 333 ч. 2 п. 3 УПК РФ присяжные заседатели не вправе общаться с лицами, не входящими в состав суда, по поводу обстоятельств рассматриваемого уголовного дела.

Как видно из протокола судебного заседания, права и обязанности, предусмотренные ст. 333 УПК РФ, присяжным заседателям разъяснялись в присутствии сторон, и потерпевшему Н. об обязанностях присяжных заседателей было известно.

В связи с заявлением присяжного заседателя потерпевший полагал, что тот утратил свою объективность и ходатайствовал об его отводе.

Поскольку, как установил председательствующий, присяжный заседатель поступил в соответствии с требованиями закона и не утратил своей объективности, то обоснованно отклонил ходатайство потерпевшего об отводе присяжного заседателя, о чем вынес соответствующее постановление.

Доводы жалобы потерпевшего о проживании присяжных заседателей в гостинице, владельцами которой являются близкие осужденному лица и о возможном оказании на них влияния со стороны этих лиц, являются предположением и ничем объективно не подтверждены.

Каких-либо данных, которые бы позволили усомниться в объективности коллегии присяжных заседателей, из материалов уголовного дела не усматривается.

Коллегия присяжных заседателей была сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ, и о тенденциозности ее состава стороны в судебном заседании не заявляли.

Ссылка в кассационном представлении на то, что повторный отказ государственного обвинителя от части обвинения Слепцова В.В. повлиял на мнение присяжных заседателей относительно обоснованности предъявленного ему обвинения, также неосновательна.

Отказаться от обвинения (полностью или частично) согласно ст. 246 УПК РФ является правом государственного обвинителя, реализация которого возможна как в суде при общей форме судопроизводства, так и с участием присяжных заседателей, что само по себе не ставит под сомнение обоснованность обвинения в той части, в которой государственный обвинитель его поддерживает.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В описательно-мотивировочной части приговора указано, что вердиктом коллегии присяжных заседателей установлено совершение Слепцовым деяния 21 июня 2006 года. На самом деле, как видно из вердикта, коллегией присяжных заседателей признано установленным, что деяние имело место 21 июня 2005 года.

Совершение преступления 21 июня 2005 года очевидно из материалов уголовного дела, и эта дата сторонами в ходе судебного разбирательства дела не оспаривалась.

Таким образом судом в приговоре явно допущена техническая ошибка при указании года совершения преступления.

С учетом этого приговор подлежит изменению, а дата преступления - уточнению, что не влияет на законность и обоснованность приговора в целом, а также не нарушает прав участников судебного разбирательства.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Верховного суда Республики Саха (Якутия) от 28 ноября 2006 года в отношении Слепцова В.В. изменить: в описательно-мотивировочной части приговора датой совершения преступления считать 21 июня 2005 года. В остальном приговор оставить без изменения, а кассационную жалобу потерпевшего Н и кассационное представление государственного обвинителя Потаповой Н.Х. - без удовлетворения.

Председательствующий

Разумов С.А.

Судьи

Зеленин С.Р.

Зыкин В.Я.