Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17 мая 2007 г. N 84-О07-16СП Суд отменил приговор и направил дело на новое судебное рассмотрение, поскольку стороной защиты в судебном заседании было оказано незаконное воздействие на присяжных заседателей, что повлияло на содержание ответов на вопросы, поставленные перед ними

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17 мая 2007 г. N 84-О07-16СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Магомедова М.М., судей Грицких И.И. и Нестерова В.В.

рассмотрела в судебном заседании кассационное представление государственного обвинителя Кузьминой Е.А., кассационные жалобы потерпевшей М. и ее законного представителя и гражданского истца М. на приговор Новгородского областного суда с участием присяжных заседателей от 15 февраля 2007 года, по которому

Круглов А.П., судимый 9 апреля 2002 года (с последующими изменениями) по ст. 158 ч. 2 п.п. "а, б" УК РФ, с применением ст. 70 УК РФ, к 3 годам 1 месяцу лишения свободы, 15 марта 2006 года по ст. 115 ч. 1 УК РФ к 8 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства ...% заработка, 19 апреля 2006 года по ст. 162 ч. 4 п. "в" УК РФ к 11 годам лишения свободы, а с применением ст. 69 ч. 5 УК РФ, - к 11 годам 2 месяцам лишения свободы,

на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 ч. 2 п.п. "а, з" УК РФ, в связи с непричастностью его к совершению преступления, а по ст. 119 УК РФ - в связи с неустановлением события преступления;

разъяснено право на реабилитацию в порядке, установленном главой 18 УПК РФ.

Из-под стражи не освобожден в связи с осуждением по приговору суда от 19 апреля 2006 года. М. отказано в удовлетворении гражданского иска, заявленного в интересах М.

Заслушав доклад судьи Нестерова В.В., мнение прокурора Митюшова В.Л. об удовлетворении кассационного представления и кассационных жалоб, судебная коллегия установила:

в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей от 8 февраля 2007 года Круглов оправдан по предъявленному обвинению в убийстве М. и М. на почве неприязненных отношений и с целью избавления от обязанности по возмещению морального вреда в сумме ... рублей М. за нанесенные ему побои, а также в угрозе убийством З.

В кассационном представлении государственного обвинителя Кузьминой Е.А. и кассационных жалобах потерпевшей М. и ее законного представителя и гражданского истца М. поставлен вопрос об отмене оправдательного приговора и направлении дела на новое судебное разбирательство.

При этом в кассационном представлении указано, что в нарушение требований ч. 6 ст. 335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей рассматривались вопросы допустимости доказательств. Председательствующий судья позволил адвокату оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей, что повлияло на их ответы, Потерпевшая З. в присутствии присяжных заседателей фактически поставила вопрос о недопустимости доказательств, который в соответствии ч. 6 ст. 335 УПК РФ рассматривается в их отсутствии, но председательствующий не отреагировал на ее высказывания в соответствии с требованиями закона. Сторона защиты ссылалась на доказательства, которые не исследовались в судебном заседании, но председательствующий судья в нарушение ч. 3 ст. 336 УПК РФ не прервал выступления Круглова и не дал присяжным заседателям разъяснений о том, что они не должны учитывать эти высказывания при вынесении вердикта. Это привело к тому, что в ходе совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта они обратились к председательствующему за дополнительными разъяснениями по вопросу уточнения даты первых показаний З. Круглов неоднократно в присутствии присяжных заседателей сообщал данные о себе и потерпевших, которые не могут быть предметом судебного исследования с участием присяжных заседателей. Допущенные председательствующим судьей нарушения уголовно-процессуального закона повлияли на вынесение вердикта коллегией присяжных заседателей.

Потерпевшие М. считают, что Кругловым и его защитником на присяжных заседателей оказывалось незаконное психологическое воздействие. Круглов ссылался на доказательства и факты, которые не проверялись в ходе судебного заседания. З. в присутствии присяжных заседателей заявила об оказанном на нее давлении органов следствия.

Оправданный Круглов в возражениях на кассационное представление и кассационные жалобы просит оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и кассационных жалоб и возражений на них, судебная коллегия считает, что приговор подлежит отмене, а уголовное дело - направлению на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В кассационном представлении государственного обвинителя обоснованно указано, что в соответствии со ст. 334 УПК РФ присяжные заседатели в ходе судебного разбирательства уголовного дела разрешают только те вопросы, которые предусмотрены п.п. 1, 2, 4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ и сформулированы в вопросном листе. То есть они решают вопросы доказанности самого деяния и совершения его подсудимым и вопрос о виновности подсудимого в совершении этого деяния.

Вопросы же процессуального характера в силу ч. 5 ст. 335 УПК РФ, в том числе и вопросы о допустимости и недопустимости доказательств, о процедуре их собирания, являются исключительной компетенцией председательствующего судьи. Если в ходе судебного разбирательства возникает вопрос процессуального характера либо не отнесенный по иным причинам к компетенции присяжных заседателей, то он в силу ч. 6 ст. 335 УПК РФ рассматривается в отсутствие присяжных заседателей. Заявления о применении к лицу противозаконных методов ведения следствия являются поводом к проверке доказательств на предмет их допустимости к судебному разбирательству.

Уголовно-процессуальным законом также запрещается всякое воздействие на присяжных заседателей, способное вызвать у них предубеждение, отрицательно повлиять на их беспристрастность и формирование мнения по делу.

Перечисленные выше требования закона при рассмотрении уголовного дела в отношении Круглова с участием присяжных заседателей нельзя считать соблюденными в надлежащем объеме.

В присутствии присяжных заседателей рассматривались вопросы допустимости доказательств.

Так, после просмотра видеозаписи проверки показаний на месте свидетеля З., где в качестве участников следователь назвал двух сотрудников уголовного розыска, адвокат Колокольцев в присутствии присяжных заседателей воскликнул: "а что тут делают сотрудники уголовного розыска?", тем самым обратив внимание присяжных заседателей на то, что присутствие указанных лиц является противоправным.

Высказывание адвоката во время просмотра видеозаписи проверки показаний З. осталось без внимания со стороны председательствующего судьи, хотя фактически адвокат поставил вопрос о недопустимости исследуемого доказательства, который должен быть разрешен в отсутствие присяжных заседателей.

Председательствующий не прерывал выступление защитника и не предложил присяжным заседателям пройти в совещательную комнату, чтобы в их отсутствие разрешить вопросы о допустимости данного доказательства. Эти вопросы остались не разрешенными.

Тем самым председательствующий фактически позволил адвокату оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей, что могло повлиять на их ответы.

Во время своего выступления в прениях адвокат снова вернулся к этому вопросу и разъяснил присяжным заседателям, что у сотрудников уголовного розыска другие задачи, и участие в ходе проверки показаний на месте не входит в их полномочия. Говоря о том, что "участие двух здоровых мужиков" не было необходимым условием проведения данного следственного действия, адвокат вновь поставил под сомнение не только "правдивость показаний" З., но и допустимость самого доказательства - проверки ее показаний на месте происшествия.

Поэтому в кассационном представлении правильно указано, что, поскольку о причастности Круглова к преступлениям прямо указывали только показания З., в том числе и в ходе их проверки на месте происшествия, высказанные адвокатом сомнения в допустимости этого доказательства, оставленные без соответствующей реакции со стороны председательствующего судьи, не могли не повлиять на формирование позиции присяжных заседателей.

Потерпевшая З. при исследовании доказательств заявила, что "показания, которые она давала на предварительном следствии, даны ею под психологическим и физическим давлением".

Таким образом, она в присутствии присяжных заседателей фактически поставила вопрос о недопустимости доказательств, который в соответствии ч. 6 ст. 335 УПК РФ должен рассматриваться в отсутствие присяжных заседателей.

Однако председательствующий судья вместо принятия необходимых мер для проверки доказательств на предмет их допустимости к судебному разбирательству стал выяснять мнение сторон относительно исследования поставленных под сомнение доказательств.

При разрешении ходатайства государственного обвинителя об оглашении показаний З., данных на предварительном следствии, подсудимый Круглов и адвокат Колокольцев снова поставили вопрос о недопустимости доказательств: возражая против оглашения ее показаний, мотивировали это оказанным на нее давлением.

Несмотря на то, что председательствующий судья сделал соответствующие замечания указанным лицам и разъяснения присяжным заседателям не принимать во внимание доведенную до их сведения информацию, он перешел к исследованию доказательства до принятия окончательного решения по вопросу об их допустимости.

Заявление З. о применении к ней противозаконных методов ведения следствия явилось поводом к проверке ее показаний в ходе предварительного следствия на предмет их допустимости к судебному разбирательству, но не сразу после их высказывания, а только после того, как эти доказательства были исследованы в судебном заседании.

Кроме того, сторона защиты ссылалась на доказательства, которые не исследовались в судебном заседании.

Круглов в ходе судебного заседания в присутствии присяжных заседателей давал показания о том, что сразу после убийства М. его и З. допрашивали и их первоначальные показания о непричастности к преступлению проверялись с использованием полиграфа - "детектора лжи". Об этом же Круглов говорил и в прениях сторон. Однако указанные показания не были предметом исследования в судебном заседании.

Председательствующий судья в нарушение ч. 3 ст. 336 УПК РФ не прервал выступления Круглова и не дал присяжным заседателям разъяснений относительно этих высказываний, о том, что они не должны учитывать эти показания при вынесении вердикта.

Данное нарушение уголовно-процессуального закона также могло повлиять на принимаемое присяжными заседателями решение.

Об этом свидетельствует и тот факт, что в ходе совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта они обратились к председательствующему за дополнительными разъяснениями именно по вопросу уточнения даты первых показаний З. в ходе предварительного следствия.

Давая дополнительные разъяснения присяжным заседателям, председательствующий судья довел до их сведения неверную информацию относительно допроса З. в качестве потерпевшей, назвав 26 августа 2006 года, тогда как в качестве потерпевшей З. была допрошена 28 августа 2006 года.

В ходе исследования доказательств и выступая в прениях сторон, Круглов в присутствии присяжных заседателей пояснил, что во время предварительного следствия "на его одежде не обнаружено следов крови потерпевших, а в квартире М. не обнаружены отпечатки его пальцев рук". Об этом же говорил в прениях сторон адвокат Колокольцев.

Тем самым они ссылались на доказательства, которые не были предметом рассмотрения в суде, а председательствующий не прервал выступления подсудимого и его защитника и не разъяснил присяжным заседателям, что их не следует учитывать при вынесении решения.

Подсудимый и его адвокат также доводили до сведения присяжных заседателей информацию о процедуре собирания доказательств, поднимали вопросы процессуального характера.

На вопрос адвоката "когда у Вас изъяли ботинки?", Круглов в присутствии присяжных заседателей подробно изложил обстоятельства их изъятия.

В прениях адвокат Колокольцев отметил, что "осмотр места происшествия проводился без участия криминалиста", поставил под сомнение законность изъятия замка с места происшествия, выдвинул предположение о том, что "ключи от этого замка уже где-то лежали".

Анализируя заключения судебно-медицинских экспертиз, адвокат Колокольцев пытался убедить присяжных заседателей в некомпетентности эксперта, который не смог установить точную дату смерти М., а, следовательно, и в недостоверности и в незаконности заключений этого эксперта. Данные высказывания адвоката также остались без должного внимания со стороны председательствующего судьи.

Подсудимый Круглов и его защитник без соответствующей реакции со стороны председательствующего судьи в прениях сторон исказили показания потерпевшей З.

Они сообщили присяжным заседателям, что ее показания о том, "что в квартире М. выпивали четверо", не согласуются с заключением эксперта об отсутствии этанола в крови М.

Между тем из оглашенных в судебном заседании показаний З. не следует, что они пили спиртное именно вчетвером.

Тем самым сторона защиты, как правильно указано в кассационном представлении и кассационных жалобах, перед присяжными заседателями ставила под сомнение законность всех исследованных доказательств, пытаясь вызвать у них предубеждение относительно качества проведенного по настоящему уголовному делу предварительного следствия.

Систематическое обсуждение подсудимым Кругловым и его защитником в присутствии присяжных заседателей вопросов, которые находятся за пределами их компетенции, в том числе о допустимости доказательств, о процедуре их получения; стремление опорочить доказательства, признанные допустимыми, свидетельствует о том, что присяжные заседатели не были ограждены от возможного влияния на существо принимаемых ими решений.

Кроме того, в соответствии с ч. 8 ст. 335 УПК РФ, данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которых он обвиняется.

Между тем оправданный Круглов неоднократно в присутствии присяжных заседателей сообщал данные о себе и потерпевших, которые не должны быть предметом судебного исследования с участием присяжных заседателей. Он давал негативную оценку поведению потерпевшего М., что является нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку эти сведения также могли повлиять на объективность и беспристрастность присяжных заседателей.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что стороной защиты в судебном заседании было оказано незаконное воздействие на присяжных заседателей, и это повлияло на содержание ответов на вопросы, поставленные перед присяжными заседателями.

При таких обстоятельствах оправдательный приговор в отношении Круглова нельзя признать законным, обоснованным и справедливым.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Новгородского областного суда с участием присяжных заседателей от 15 февраля 2007 года в отношении Круглова А.П. отменить и направить дело на новое судебное разбирательство.