Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 26 июня 2002 г. N 264-П02 Поскольку решение нижестоящей судебной инстанции вынесено с нарушением гарантированных законом прав осужденных на их защиту, что может повлиять на принятие судом первой инстанции при повторном рассмотрении дела правильного решения относительно объема обвинения, квалификации их преступных действий и назначения наказания, оно подлежит отмене, а дело - направлению на новое кассационное рассмотрение в связи с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 26 июня 2002 г. N 264-П02

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел дело по протесту заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации С.P.M. на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года в отношении К., С. и Ш.

По приговору Московского областного суда от 18 сентября 2001 года

К., родившийся 22 июля 1960 года в станице Заплавской Октябрьского района Ростовской области, судимый 3 марта 1999 года по ст. 159 ч. 2 п.п. "б", "г" УК РФ к 2 годам лишения свободы, освобожден по отбытии наказания 27 октября 2000 г.,

осужден по ст. 105 ч. 2 п.п. "д", "и" УК РФ к 19 годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима;

С., родившийся 19 июня 1965 года в г. Ликино-Дулево Орехово-Зуевского района Московской области, несудимый,

осужден по ст.ст. 33 ч. 5, 105 ч. 2 п.п. "д", "и" УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 4 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

Ш., родившаяся 10 декабря 1972 года в г. Орехово-Зуево Московской области, судимая 23 марта 2001 года по ст. 156 УК РФ к 1 году и 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год,

осуждена по ст. 316 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком на основании ст. 73 УК РФ 2 года.

Приговор по настоящему делу и приговор от 23 марта 2001 года в отношении Ш. постановлено исполнять самостоятельно.

Срок наказания исчислен: К. с 6 января 2001 года; С. с 18 сентября 2001 года, в срок отбывания наказания зачтено время его нахождения под стражей с 16 по 19 января 2001 года.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года приговор суда отменен и дело направлено на новое судебное рассмотрение.

В протесте поставлен вопрос об отмене определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации и передаче дела на новое кассационное рассмотрение.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Н.В.В. и заключение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К.С.Г., согласившегося с протестом, Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

по приговору суда К. признан виновным в убийстве Т. из хулиганских побуждений, с особой жестокостью; С. - в пособничестве К. в убийстве Т.; Ш. - в заранее не обещанном укрывательстве убийства Т., совершенных при следующих обстоятельствах.

4 декабря 2000 года, около 23 часов, К., Э., П. и Ш. в квартире последней по адресу: Московская область, г. Ликино-Дулево Орехово-Зуевского района, ул. Морозкина, д. 12, кв. 1 распивали спиртные напитки.

По просьбе Ш., Э. и П. выпроводили К. из квартиры, при этом он продемонстрировал нож. По этой причине П. сказала К., что вызовет милицию. В это время мимо них проходил Т., работавший водителем-милиционером Ликино-Дулевского ЛОМ, но в тот момент не находившийся при исполнении служебных обязанностей и одетый в гражданскую одежду.

Переместив свою озлобленность происходящим конфликтом на Т., К из хулиганских побуждений, без какого-либо повода со стороны потерпевшего, имея умысел на причинение смерти Т., нанес ему удар имевшимся у него ножом в живот, причинив проникающее колото-резаное ранение, которое квалифицируется, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

После этого К. вернулся в квартиру Ш. и, сказав им, что зарезал "мента", попросил помочь спрятать труп. Выразив согласие на сокрытие трупа, Ш. и С. вслед за К. вышли на улицу.

В это время Т., зажимая рану, отходил от дома. К., желая довести умысел на убийство до конца, со словами: "Его нужно добить" догнал Т. на тропинке возле дома N 11 по ул. Морозкина, повалил на землю, в присутствии Ш. и С. с особой жестокостью, сознавая, что потерпевшему причиняются особые страдания и мучения, ножом нанес семь ударов в спину, причинив 5 проникающих колото-резаных ранений грудной клетки сзади с повреждением правого и левого легких, квалифицирующихся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, а также два непроникающих колото-резаных ранения грудной клетки на задней поверхности с повреждением только мягких тканей, квалифицирующихся как легкий вред здоровью по признаку длительности его расстройства на срок не более 21 дня.

Затем К. протянул нож С. и сказал: "На, добей его", но С. оттолкнул нож. К., продолжая реализовывать свой умысел на убийство, нанес Т. ножом четыре удара в область шеи, причинив резаную рану шеи на левой переднебоковой поверхности с полным повреждением сосудисто-нервного пучка (сонной артерии, яремной вены и нерва), два колото-резаных ранения правой переднебоковой поверхности шеи с повреждением правой доли щитовидной железы и хряща, которые квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, а также одно непроникающее ранение шеи, квалифицирующееся как легкий вред здоровью по признаку длительности его расстройства на срок не более 21 дня.

Смерть Т. наступила на месте происшествия от острого малокровия, развившегося в результате резаной раны шеи с повреждением сосудисто-нервного пучка.

Согласно ранее достигнутой договоренности о сокрытии следов преступления, К. предложил спрятать труп в тепловом коллекторе.

Ш. и С. , будучи осведомленными о совершенном К. убийстве и желая скрыть следы особо тяжкого преступления, вместе с К. перенесли труп Т. с места убийства к тепловому коллектору, расположенному рядом с домом N 11 по ул. Морозкина, и сбросили в камеру коллектора.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года по жалобам осужденного и потерпевшего приговор суда отменен и дело направлено на новое рассмотрение. Кассационная инстанция указала на нарушение судом требований ст.ст. 20, 314 УПК РСФСР и предложила суду первой инстанции:

1. Надлежаще исследовать показания Ш. и дать должную оценку ее показаниям в стадии следствия, где она утверждала о нанесении С. Т. множества ударов ногами и о нанесении переданным К. ножом удара Т. в спину.

2. Оценить показания С. в стадии следствия о передаче ему К. ножа и предложении нанести им удар Т. и "еще раз проверить алиби К.".

При этом кассационная инстанция указала, что тщательное исследование и сопоставление судом всех доказательств может повлечь иную оценку действий С. и Ш., назначение им более строгого наказания.

В протесте указано, что определение кассационной инстанции не соответствует требованиям ст. 352 УПК РСФСР, выполнение указаний кассационной инстанции привело бы к нарушению требований, содержащихся в ст. 254 УПК РСФСР, поскольку С. не предъявлялось обвинение в нанесении ударов ногами Т. Суд в приговоре привел ряд доказательств, опровергающих алиби К. Показания Ш. судом оценены в совокупности с другими доказательствами по делу.

Президиум считает, что с доводами, приведенными в определении кассационной инстанции, послужившими основанием к отмене приговора, согласиться нельзя.

Согласно требованиям ст. 352 УПК РСФСР, суд, рассматривающий дело в кассационном порядке, не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены в приговоре или отвергнуты им, а равно не вправе предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, о достоверности или недостоверности того или иного доказательства и о преимуществах одних доказательств перед другими, о применении судом первой инстанции того или иного уголовного закона и о мере наказания.

Однако кассационная инстанция, в нарушение требований ст. 352 УПК РСФСР, указала в определении на необходимость надлежаще исследовать и дать должную оценку показаниям Ш. в стадии предварительного следствия о действиях С., связанных с нанесением Т. множественных ударов ногами.

Между тем из материалов данного уголовного дела усматривается (л.д. 50-51, 94-95, т. 2), что С. не вменялись действия, связанные с нанесением Т. ударов ногами, и указания кассационной инстанции в этой части ухудшают положение С., выходят за пределы предъявленного обвинения и нарушают требования ст. 254 УПК РСФСР.

По смыслу ст. 352 УПК РСФСР указания кассационной инстанции должны быть конкретными и способствовать правильному разрешению дела.

Но неопределенное указание кассационной инстанции "еще раз проверить алиби К." без указаний на неисследованность обстоятельств, имеющих значение для решения вопросов, подлежащих выяснению судом первой инстанции, делают выполнение указаний кассационной инстанции практически невозможными. Кроме того, в приговоре приведен ряд доказательств, опровергающих алиби К., в том числе показания свидетелей М., П., Э. (л.д. 120-121 т. 4, 72-81 т. 4, 38-44 т. 4).

Выводы кассационной инстанции о том, что суд в приговоре не дал должной оценки показаниям Ш. в стадии следствия об обстоятельствах убийства Т., и в частности о нанесении С. потерпевшему удара ножом, сделаны без учета тех обстоятельств, которые судом по данному факту были проверены с достаточной полнотой и оценены.

Согласно приговору (л.д. 170 т. 4), выводы суда о том, что С. не наносил Т. удара ножом, основаны на показаниях единственного лица, сообщившего об обстоятельствах убийства Т., - Ш.

В судебном заседании Ш. пояснила, что в стадии следствия ее показания о нанесении С. потерпевшему удара ножом являются предположением и основаны на том, что она видела, как С. замахнулся ножом, после чего отвернулась (л.д. 90-97 т. 4).

Суд, положив данные показания Ш. в основу приговора и давая им оценку, сопоставил их с показаниями С. в ходе следствия, где последний утверждал, что К. действительно передавал ему нож, предлагая нанести удар потерпевшему, и он схватился за нож, но затем оттолкнул его и удара не нанес. (л.д. 128-129 т. 1, 146-147 т. 1, 154 т. 1), то есть версия С., выдвинутая им в ходе следствия, осталась неопровергнутой.

Поскольку определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации вынесено с нарушением гарантированных законом прав С., Ш., К. на их защиту, а это обстоятельство может повлиять на принятие судом первой инстанции при повторном рассмотрении дела правильного решения относительно объема обвинения, квалификации их преступных действий и назначения наказания, данное определение нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене, а дело - направлению на новое кассационное рассмотрение в связи с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона.

На основании изложенного, руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2002 года в отношении К., С. и Ш. отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение.