История развития института условно-досрочного освобождения в уголовном законодательстве России (Н.К. Потоцкий, Е.Е. Ратушный, журнал "Экономика и право. XXI век", N 2, апрель-июнь 2016 г.)

История развития института условно-досрочного освобождения в уголовном законодательстве России

Н.К. Потоцкий,

проректор Института международного права и экономики

им. А.С. Грибоедова по научной работе, доктор юридических наук, профессор

Е.Е. Ратушный,

аспирант Института международного права и экономики им. А.С. Грибоедова

Журнал "Экономика и право. XXI век", N 2, апрель-июнь 2016 г., с. 223-237.

Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания осужденных в царской России законодательное признание получило лишь в 1909 г. Несмотря на это, нельзя сказать, что идея досрочного освобождения от наказания под условием в прежние годы была полностью чужда отечественной карательной системе. Попытки реализации идеи условно-досрочного освобождения встречаются в нормативно-правовых актах о началах организации каторжных работ и отбывания наказания, назначенного приговором суда в исправительных приютах. Однако они имели своеобразную форму. Прибывший осужденный первоначально поступал в отряд испытуемых, откуда по истечении определенного законом промежутка времени (ст. 299 Устава о ссыльных), как подавший надежду "на исправление, доказавший покорность начальству, воздержанность, опрятность и трудолюбие" (ст. 300 Устава), перечислялся в отряд исправляющихся, где положение его облегчалось. Такому осужденному могло быть разрешено по отбытии от одного до трех лет в отряде исправляющихся "жить не в остроге, а в комнатах заводских мастерских или же построить для себя дом на земле, принадлежащей заводу, и вступать в брак" (ст. 305 Устава). Получившим разрешение жить вне острога отпускался лес для постройки домов (ст. 307 Устава), им возвращались их собственные деньги (ст. 306 Устава).

Совершение указанными лицами нового преступного деяния влекло за собой ответственность по правилам, предусмотренным ст. 437, 438, 439, 440 и 443 Устава о ссыльных (продление срока каторжных работ, ухудшение положения во время заключения, телесные наказания и др.). Совершение ими маловажных проступков, к которым в соответствии со ст. 440 Устава о ссыльных относились кратковременные отлучки и просрочки отпусков, опьянение и буйное поведение, леность к работе или нерадение к домообзаводству, своевольство и другие подобные им нарушения установленного порядка и благочестия, - все это влекло за собой перевод "в острог, в отряд каторжных исправляющихся на время до одного года" (ст. 443 Устава).

Такая практика использовалась на острове Сахалин по соображениям колонизационного свойства. Описанная выше практика не являлась условно-досрочным освобождением, а симбиозом его и такого института, как замена наказания в процессе его отбывания более мягким наказанием.

По поводу применения условно-досрочного освобождения к лицам, отбывающим наказание в исправительных приютах, можно сказать, что оно имело законодательную опору с 1866 г. и вытекало из содержания ст. 162 Устава о содержании под стражей. Согласно ст. 162 названного Устава, администрации предоставлялось право освобождать из исправительных приютов тех питомцев несовершеннолетнего возраста, которые могли быть признаны исправляющимися, под условием возвращения их в приют по случаю их дурного поведения. Кроме того, условием применения подобного правила являлось формальное основание, а именно отбытие не менее 2/3 назначенного срока содержания в приюте. При наличии особых обстоятельств срок пребывания в приюте мог быть сокращен на одну треть. Впрочем, это ограничение потеряло актуальность с принятием 20 мая 1892 г. и 2 июня 1897 г. законов, которые устанавливали, что срок пребывания несовершеннолетнего в приюте судом не устанавливается. Лица, осужденные к отбыванию наказания в виде лишения свободы в исправительном приюте, должны были содержаться в нем впредь до исправления, но в любом случае не долее достижения восемнадцатилетия. В данном случае получила развитие идея неопределенных приговоров как института уголовного права царской России, которая тесно связана с идеей целесообразности наказания, идеей защиты общества от преступного люда, главным образом путем приспособления его к условиям общежития.

О желательности введения в России института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания лиц, осужденных к лишению свободы, неоднократно высказывались ученые и практики, такие, как профессор А.А. Пионтковский, члены русской группы международного союза криминалистов на втором и третьем съездах, проходивших в 1890 и 1901 гг. Полезность этого института была признана и Редакционной комиссией по составлению проекта Уголовного Уложения, который первоначально предполагал включение данного института в довольно ограниченном объеме.

Ряд отечественных ученых (Мокринский, Чинчинадзе, Поллан и другие) высказывали сомнение в целесообразности введения института условно-досрочного освобождения в целом и в особенности в то неспокойное время. Эти возражения в основном имели характер практического свойства. Во-первых, указывалось на неустройство мест заключения и проблематичность их скорой и полной реформы, на постоянную нехватку тюремных помещений и их переполненность, что вело к ограничению, а порой и отсутствию у осужденного возможности доказать свое исправление. Кроме того, персонал тюрем формировался из низших военных чинов, не имевших достаточного образовательного ценза для воплощения в жизнь положений, закона об исправлении заключенных. Во-вторых, в стране отсутствовал хорошо организованный полицейский надзор. Общества патроната, на которые возлагалась надежда по наблюдению за условно досрочно освобожденными и их социальной реабилитации, в России не получили того распространения, которое необходимо для всеобъемлющего исполнения означенных функций. Поэтому Редакционная комиссия по подготовке Уголовного Уложения, хотя и сохранила убеждение в том, что условно-досрочное освобождение составляет необходимое дополнение любой рационально организованной тюремной системы, однако пришла к выводу, что введение этого института в России того времени не представляется своевременным. Компромисс в этом вопросе был достигнут путем введения безусловного досрочного освобождения, которое нашло отражение в ч. 3 ст. 23 Уголовного Уложения 1903 г., где предусмотрено, что "приговоренные к заключению в исправительном доме, в случае одобрительного их поведения, по истечении 5/6 назначенного им срока сего заключения, могут быть освобождены из заключения".

Несмотря на то что сторонники введения условно-досрочного освобождения потерпели, в определенном смысле, поражение, они не переставали настаивать в периодической печати и в других научных трудах на том, что в пенитенциарной системе России институт условно-досрочного освобождения осужденных от наказания целесообразен. Они ссылались на положительный опыт зарубежных стран, где условно-досрочное освобождение являлось серьезным стимулом, вызывающим активность осужденного и направляющим его на самоисправление и духовное перерождение. В системе аргументов в пользу рассматриваемого института выглядели убедительно статистические данные применения условно-досрочного освобождения в Западной Европе, свидетельствовавшие о малом проценте рецидива условно досрочно освобожденных.

В 1908 г. Министерством Юстиции в Государственную Думу был представлен проект закона "Об условно-досрочном освобождении", который с изменениями и поправками был одобрен на заседании Государственного Совета 12 июня 1909 г., и 22 июня того же года был удостоен Высочайшего утверждения.

Закон "Об условно-досрочном освобождении" 1909 г. содержал нормы материального и процессуального права, адресованные к пяти законодательным актам: Уложению о наказаниях, Уставу о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, Уголовному Уложению 22 марта 1903 г., Уставу уголовного судопроизводства и Уставу о содержащихся под стражей.

В соответствии с Законом 1909 г. условно-досрочное освобождение могло быть применено к заключенным, отбывающим наказание в тюрьме, исправительном арестантском отделении или исправительном доме с обязательным условием отбытия ими не менее 3/4 определенного судебным приговором срока наказания, если они пробыли в месте заключения во исполнение приговора не менее шести месяцев, без зачета в этот последний срок времени, проведенного под стражей в порядке предварительного заключения. Важным условием к применению условно-досрочного освобождения являлось также ободрительное поведение осужденного во время заключения, дающее основание предполагать, что по освобождении он будет вести добропорядочный образ жизни. Под "одобрительным поведением" подразумевалось не только полное подчинение арестанта правилам тюремной дисциплины, но и активное проявление исправления, выказанное в трудолюбии. Кроме того, при решении этого вопроса рекомендовалось учитывать прошлую жизнь осужденного и жизнь, ждущую его по освобождении условно-досрочно. В литературе того времени подчеркивалось, что если на свободе освобождаемого ожидает неблагоприятная среда, если для надлежащего устройства своей жизни, в силу каких-либо объективных причин, от него потребуется максимум энергии и силы воли, то эти обстоятельства должны послужить к более полному и всестороннему выяснению того, насколько осужденный усвоил привычку воздерживаться от дурного образа жизни, укрепил потребность к труду и приобрел навыки к работе.

По закону 1909 г. осужденный не мог быть досрочно освобожден от отбывания дополнительного наказания. Сроки действия постановлений об отдаче осужденных к срочному лишению свободы под надзор местной полиции, об ограничениях в правах избрания и перемены места жительства исчислялись со времени условно-досрочного освобождения.

Закон "Об условно-досрочном освобождении" 1909 г. запрещал применение его к осужденным за конокрадство и к лицам, которые по отбытии наказания в виде срочного лишения свободы по закону подлежали водворению в Якутскую область или ссылке на поселение. Поддерживая данное положение, Государственный Совет исходил из того, что нецелесообразно тратить средства на исправление осужденных, которые обезврежены механически.

В рассматриваемом Законе содержались также процессуальные нормы, определявшие порядок применения условно-досрочного освобождения от отбывания наказания. Право возбуждения вопроса об условно-досрочном освобождении принадлежало лицам прокурорского надзора, начальнику места заключения, директорам, директрисам и членам комитетов и отделений попечительного общества о тюрьмах, а в городах Санкт-Петербурге и Москве - благотворительно-тюремным комитетам, членам местных обществ патроната и состоящим при месте заключения духовным лицам и врачам. В первоначальном варианте данного закона такое право представлялось и заключенному. Однако впоследствии было признано, что предоставлять такое право заключенному недопустимо по причине склонности арестанта к сутяжничеству, а также потому, что вопрос о способе и порядке отбытия законно применяемого наказания не может быть предметом обсуждения самого заключенного. Предоставление такого права начальнику места заключения при недостаточном уровне профессионализма возглавлявших тюремные заведения лиц, по мнению авторов закона, должно было стимулировать их к лучшему исполнению своих обязанностей, "ибо при постоянно обнаруживаемом недоверии, лишении всякой инициативы и контроле в каждой мелочи, нельзя ожидать активной и плодотворной деятельности от лиц, поставленных к столь живому и многосложному делу, как заведование местами заключения".

Согласно Закону 1909 г., вопрос об условно-досрочном освобождении заключенного начальником места заключения вначале вносился на обсуждение Особого Совещания, состоявшего из лиц прокурорского надзора, губернского тюремного инспектора или его помощника (в местах, где эти должности были учреждены), полицмейстера или уездного исправника или лица, занимавшего соответствующую должность, или помощников их, начальника места заключения либо его помощника, двух директоров или директрис, местных комитета или отделения попечительного общества о тюрьмах, которые избираются упомянутыми организациями, а в городах Санкт-Петербурге и Москве - двух директоров или директрис, избираемых правлением благотворительно-тюремных комитетов. Если же в местах были учреждены общества патроната, то от их имени в Особом Совещании присутствовали два члена, избираемые правлением таких обществ. Кроме того, в Особом Совещании принимали участие, состоявшее при месте заключения, духовное лицо того вероисповедания, к которому принадлежит заключенный, врач, имевший над ним наблюдение, лечивший его от болезней или же лицо, заведующее обучением заключенного. Заседание Особого Совещания проходило под председательством одного из местных мировых судей, назначаемого съездом мировых судей или окружным судом (по принадлежности), а в местах, где введено положение о земских участковых начальниках - местного уездного члена окружного суда. Решение Особого Совещания об условно-досрочном освобождении признавалось состоявшимся и правомочным в случае, если при его принятии присутствовали председатель, начальник места заключения или его помощник, один из директоров или директрис местных комитета или отделения попечительного общества о тюрьмах, а в городах Санкт-Петербурге и Москве - благотворительно-тюремного комитета, либо один из членов местного общества патроната. Решение Особого Совещания принималось открытым голосованием простым большинством голосов без мнения председателя. При равенстве голосов членов Совещания голос председателя давал перевес в ту или иную сторону.

Решение Особого Совещания заносилось в протокол с подробным изложением суждений, которые являлись основанием к признанию заключенного заслужившим условно-досрочного освобождения либо отказа в этом. Каждый из членов Особого Совещания, оставшийся при особом мнении, мог изложить его в письменном виде для приобщения к протоколу. Такой порядок давал суду возможность получить более полный материал для вынесения обоснованного решения по делу об условно-досрочном освобождении.

Повторное ходатайство об условно-досрочном освобождении, в случае отказа в этом, могло последовать не ранее, чем по прошествии трех месяцев со дня такого отказа.

В случае, когда ходатайство начальника места заключения о предоставлении условно-досрочного освобождения Особым Совещанием было удовлетворено, то он не позднее дня, следовавшего за тем, в который состоялось постановление, объявлял его заключенному с разъяснением ему, что фактическое освобождение может последовать лишь с утверждения судебной власти. При этом начальник места заключения предлагал осужденному дать письменное обязательство о том, что им будут соблюдаться все условия (требования), на коих ему будет предоставлена свобода, указать место жительства, которое он желает избрать на время испытательного срока при условно-досрочном освобождении.

Как нам представляется, взятие письменного обязательства у осужденного вести себя в период необходимого срока являлось важным психологическим приемом повышения ответственности осужденного после условно-досрочного освобождения. По нашему мнению, целесообразно вернуться к практике взятия письменного обязательства у осужденных к лишению свободы, содержанию в дисциплинарной воинской части перед вынесением представления в суд материалов об условно-досрочном освобождении. Необходимо отметить тот факт, что такого рода практика имела место при условном освобождении осужденных к лишению свободы в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 марта 1964 г. "Об условном освобождении из мест лишения свободы осужденных, вставших на путь исправления, для работы на строительстве предприятий народного хозяйства", которое применялось по заявлению осужденного в случае создания им условий для его применения и наличия у осужденного желания искупить трудом свою вину.

Не позднее дня, следовавшего за днем получения от заключенного письменного обязательства, начальник места заключения через прокурора окружного суда по месту отбывания наказания направлял на рассмотрение суда постановление Особого Совещания вместе с особыми мнениями его членов, если таковые имелись, с подлинным делом заключенного, которое велось в исправительном учреждении и другими имевшимися о нем сведениями. Окружной суд по предложению прокурора дело об условно-досрочном освобождении рассматривал в распорядительном заседании ближайшего присутственного дня. В случае необходимости суд имел право потребовать дополнительные материалы или сведения и вызвать в суд для дачи объяснений начальника места заключения и членов Особого Совещания. Окружной суд утверждал постановление Особого Совещания об условно-досрочном освобождении заключенного или отказывал в этом. При утверждении решения Особого Совещания суд определял освобожденному место жительства, которое могло совпасть либо нет с тем, которое было заявлено самим осужденным. В случае несовпадения места жительства, избранного осужденным и назначенного судом, осужденный был обязан жить в месте, определенном судом, ибо он обязался исполнять все условия, на коих ему предоставлялась свобода. Решение суда об условно-досрочном освобождении обжалованию не подлежало и обращалось к исполнению немедленно. Исполнение его производилось начальником места заключения в течение суток после получения выписки из определения суда. В случае, когда определение суда было вынесено до истечения 3/4 назначенного приговором срока наказания, оно приводилось в исполнение в день истечения такого срока. Если начальник места заключения во время исполнения определения суда получал сведения, которые могли служить препятствием к представлению к условно-досрочному освобождению либо которые не были известны суду при разрешении дела, он, не приостанавливая исполнения определения суда, доводил об открывшихся обстоятельствах до сведения прокурора окружного суда с предложением о пересмотре судом вынесенного решения.

Согласно Закону 1909 г., освобожденному условно-досрочно устанавливался испытательный срок, который равнялся неотбытой части наказания. Освобожденный условно-досрочно передавался под наблюдение и на попечение местного общества патронат или местного комитета или общества попечительного о тюрьмах, а в городах Санкт-Петербурге и Москве - благотворительно-тюремного комитета. Общество покровительства лицам, освобождаемым из мест заключения (патронат), действовало на основании Устава и состояло в ведении Министерства юстиции. Под покровительство общества могли быть приняты лишь лица, выразившие на то желание. Деятельность патроната выражалась в снабжении лиц, принятых под покровительство одеждой, пищей, рабочими инструментами и другими полезными для них приспособлениями, в выдаче им ссуд или денежных пособий, в заботах о приискании для них занятий и о предоставлении им мест работы, в содействии помещению их в приюты, больницы, школы, убежища, дома трудолюбия и даровые или дешевые квартиры, в принятии мер к скорейшему получению такими лицами видов на жительство, к отправлению на родину, в возбуждении ходатайств перед соответствующим государственным органом в отношении лиц, которые по отбытии наказания подлежат ограничению в праве избрания и перемены места жительства, о предоставлении льгот в отношении избрания и перемены места жительства, об исключении из видов на жительство отметок о судимости и о разрешении следовать в место назначения по проходному свидетельству, а не по этапу, в обучении лиц, находящихся под покровительством общества, способам воспитания детей, оказании им иной помощи в целях облегчения участи таких лиц. В указанных целях общество, с соблюдением действующих положений и правил, могло открывать приюты, столовые, дома трудолюбия, мастерские и другие учреждения, вступать в коммерческие сделки, принимать пожертвования, отказы по завещанию с использованием всех льгот, предоставленных благотворительным организациям для осуществления своих целей. В состав общества могло входить неограниченное число лиц обоих полов, всех состояний, званий и вероисповеданий, а также учреждения, общества и товарищества, участвующие в делах общества через своих представителей. Законодательство России того времени устанавливало определенные ограничения. Например, членами Общества покровительства лицам, освобожденным из мест заключения, не могли быть несовершеннолетние, за исключением имевших классные чины, учащиеся учебных заведений, лица, состоявшие под гласным надзором полиции, признанные виновными в преступных деяниях, влекущих за собой наказание не ниже заключения в исправительном доме или же наказание, соединенное с лишением прав состояния, а также лица, состоящие под следствием или судом по обвинению в указанных выше преступных деяниях. Все члены Общества (патроната) делились на почетных, действительных и сотрудников. Управление его делами принадлежало правлению и общему собранию всех членов. Для наблюдения же за правильным ведением дел учреждалась ревизионная комиссия. Такое общество могло быть закрыто на основании решения общего собрания его членов, по решению местного губернского или городского по делам об обществах присутствия или по распоряжению Министра юстиции.

Справедливости ради отметим, что такие общества в России не получили широкого распространения, как это предполагалось составителями Закона "Об условно-досрочном освобождении". Покровительственная деятельность в отношении освобождаемых из мест лишения свободы заключалась в том, чтобы нравственной и материальной поддержкой содействовать бывшему заключенному встать на путь честной жизни. Однако такая деятельность возможна только на почве чистой филантропии и человеколюбия, а следовательно, никаким законом нельзя предписать отправление подобных функций.

Когда Общество (патронат) не считало возможным принять под свое покровительство условно-досрочно освобожденного либо когда по месту его жительства не было подобной организации, он передавался под наблюдение местного мирового и городского судьи или земского участкового начальника. Эти лица могли входить в соглашение с обществами попечительными о тюрьмах, приходскими попечительствами при церквах, иными учреждениями общественного презрения и благотворительными обществами, а также с заслуживающими доверия гражданами о принятии ими на себя наблюдения над условно-досрочно освобожденными и попечения о них. Условно-досрочно освобожденный имел право в любое время по уважительной причине просить о перемене субъекта, которому поручено наблюдение и попечение о нем.

В целях укрепления связи между условно-досрочно освобожденным и учреждениями или должностными лицами, призванными осуществлять за ним наблюдение, находящиеся на хранении у администрации места заключения денежные средства заключенного начальник места заключения пересылал соответствующему учреждению или должностному лицу. Во избежание быстрого и никчемного расходования этих средств, освобожденному они выдавались частями, по мере действительной надобности.

Закон 1909 г. регламентировал правила поведения осужденного во время испытательного срока, основания и порядок отмены условно-досрочного освобождения. По прибытии в место жительства условно-досрочно освобожденный должен был в течение суток явиться в указанное ему полицейское установление, а последнее немедленно сообщало о прибытии его надлежащему месту заключения и должностному лицу, призванному вести за ним наблюдение. В течение испытательного срока условно-досрочно освобожденный не имел права отлучаться из назначенного ему места жительства без разрешения должностных лиц либо учреждений, под наблюдением и попечением которых он состоял. Разрешение на это могло быть дано по уважительным причинам на срок не более одного месяца. Отлучка на более продолжительное время, а также перемена места жительства допускались с разрешения члена окружного суда, в округе которого проживал условно-досрочно освобожденный.

Основанием к отмене условно-досрочного освобождения признавалось:

- совершение условно-досрочно освобожденным нового преступного деяния, за которое он мог быть осужден к наказанию свыше ареста;

- установление порочащего поведения условно-досрочно освобожденного, угрожающего личной безопасности физического лица, общественной безопасности и порядку (пьянство, распутство, тунеядство, праздношатание, общение с порочными людьми, иные подобные действия);

- нарушение условно-досрочно освобожденным условий, на которых ему предоставлена свобода.

Право возбуждения ходатайства об отмене условно-досрочного освобождения принадлежало учреждению или должностному лицу, а также частному лицу, под чьим наблюдением находился освобожденный, а также местному полицейскому начальству. Последние доводили до сведения местного мирового, городского или тминного судьи, земского участкового начальника об отрицательном поведении подопечного. Эти должностные лица имели право подвергнуть условно досрочно освобожденного предварительному заключению и возбудить дело об отмене условно-досрочного освобождения. После проверки всех обстоятельств составлялось заключение об отмене условно-досрочного освобождения, которое через прокурора окружного суда передавалось на рассмотрение такого суда.

Суд, рассматривая дело об отмене условно-досрочного освобождения, руководствовался правилами о рассмотрении дел об условно-досрочного освобождении. В заседание суда для дачи объяснений мог быть вызван условно-досрочно освобожденный, если он пребывал в месте нахождения суда, однако неявка его в суд не приостанавливала рассмотрение дела. В случае отмены условно-досрочного освобождения от отбывания наказания проведенное условно-досрочно освобожденным время на свободе не засчитывалось в срок оставшегося неотбытым тюремного заключения. Это правило объявлялось заключенному в обязательном порядке перед предоставлением к условно-досрочному освобождению. По примеру иностранного законодательства [Венгерское уголовное уложение (§ 51), Французский закон 14 августа 1885 г. (статья 5), Германское уголовное уложение (§ 25), Инструкция прусским тюремным учреждениям 14 ноября 1902 г. (п. 10 и 16 приложения к § 181)] положения Закона 1909 г. при отмене условно-досрочного освобождения неотбытый срок наказания исчисляли с момента задержания освобожденного, вопреки воззрению, согласно которому пользование осужденным условной свободой является якобы не чем иным, как особым способом отбытия определенного судом наказания. Следовательно, учинение преступного деяния в течение испытательного срока должно предрешать применение тех установлений законодательства, что и к лицам, отбывающим наказание по приговору суда на общих основаниях (ст. 133 Уложения о наказаниях, ст. 14-2 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, ст. 66 Уголовного Уложения).

В случаях, когда в период неотбытого наказания условно-досрочно осужденный не допустил нарушения условий, установленных законом, наказание, назначенное приговором суда, считалось отбытым полностью.

В России до революции 1917 г. действовал Закон "Об условно-досрочном освобождении" 1909 г. Отказавшись от многих институтов права царской России, Советская Россия, однако, не отказалась от института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания лиц, доказавших свое исправление. Декретом N 1 "О суде" от 24 ноября 1917 г. (ст. 7) судебной власти было предоставлено право помилования, которое предполагало и условно-досрочное освобождение. Постановлением Народного Комиссариата Юстиции "О досрочном освобождении" от 25 ноября 1918 г. были установлены правила досрочного освобождения лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Согласно этому нормативному акту, инициатива о досрочном освобождении принадлежала осужденному и его родственникам, а также распределительным комиссиям.

Досрочное освобождение допускалось по отбытии не менее половины срока лишения свободы, назначенного о приговору. Принятие решений о досрочном освобождении возлагалось на народные суды и революционные трибуналы по подсудности. Декретом СНК "О лишении свободы и порядке условно-досрочного освобождения заключенных" от 21 марта 1921 г. был установлен порядок применения условно-досрочного освобождения. Условно-досрочное освобождение выражалось либо в полном освобождении от наказания, либо в сохранении принудительных работ без содержания под стражей на оставшийся срок наказания или часть его. Правом на возбуждение ходатайства об условно-досрочном освобождении обладали: осужденный к лишению свободы, его близкие, организации, учреждения и должностные лица по отбытии осужденным не менее половины срока наказания, назначенного судом. Исключением являлось право губернских распределительных комиссий возбуждать ходатайства об условно-досрочном освобождении осужденных к лишению свободы до истечения половины срока наказания, назначенного судом. Ходатайства рассматривались народными судами или революционными трибуналами, постановившими приговор либо находившимися по месту отбывания осужденным наказания. Этим декретом условно-досрочное освобождение было распространено и на территории других республик.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. правила условно-досрочного освобождения регламентировал в ст. 52-55 его Общей части.

В соответствии со ст. 52-55 УК 1922 г. условно-досрочное освобождение применялось к лицам, осужденным к лишению свободы и принудительным работам. Наказание в виде лишения свободы по этому УК могло быть назначено судом на срок от семи дней до десяти лет и отбывалось в исправительно-трудовых домах, трудовых, сельскохозяйственных и ремесленных колониях, переходных исправительных домах. Назначение вида исправительно-трудового учреждения зависело от мер исправительного воздействия, которые по усмотрению суда являлись необходимыми для исправления осужденного. Принудительные работы без содержания под стражей назначались на срок от семи дней до одного года и делились на работу по специальности, когда осужденный продолжал работать по своей профессии с понижением по тарифному разряду, с обязательными сверхурочными работами и с переводом в другое учреждение или предприятие, либо в другую местность и на работу неквалифицированного физического труда.

Условно-досрочное освобождение заключалось в полном освобождении осужденного от отбывания наказания либо в переводе его на принудительные работы без содержания под стражей на весь оставшийся срок наказания или часть его. Основанием к применению института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания по УК 1922 г. служило исправление осужденных, которое выражалось в соблюдении ими правил поведения в исправительно-трудовом учреждении (режима исправительного учреждения), в стремлении к труду и обучению. Формальным условием к применению условно-досрочного освобождения являлось отбытие осужденным не менее половины срока наказания, назначенного приговором суда. Инициатива или право возбуждения производства об условно-досрочном освобождении принадлежали осужденному, а также близким осужденного, организациям, учреждениям и должностным лицам. Решение об условно-досрочном освобождении принималось судом, вынесшим приговор (ст. 53 УК 1922 г.). До 1924 г. дела о применении условно-досрочного освобождения к осужденным рассматривались народными судами в коллегиальном составе с участием народных заседателей, осужденного, представителя администрации учреждения, исполняющего наказание. Судебное заседание было гласным. Постановлением второй сессии ВЦИК от 16 октября 1924 г. были внесены изменения в ст. 458 УПК РСФСР 1923 г. Рассмотрение дел данной категории было отнесено к компетенции распорядительных комиссий. Постановлением Правительства РСФСР от 30 октября 1929 г. распорядительные комиссии были ликвидированы, наблюдательные комиссии реорганизованы, а рассмотрение дел об условно-досрочном освобождении вновь было передано судам первой инстанции.

Испытательный срок при условно-досрочном освобождении от отбывания наказания равнялся неотбытой части наказания, назначенного приговором суда.

Совершение условно-досрочно освобожденным в период испытательного срока тождественного или однородного преступления влекло за собой отмену условно-досрочного освобождения и присоединение неотбытой части наказания по первому приговору к наказанию, назначенному за совершение нового преступления, однако с тем, чтобы общий срок лишения свободы не превышал десяти лет. Совершение иных преступлений и проступков во время неотбытого срока, а также ненадлежащее поведение лица не являлись основанием к отмене условно-досрочного освобождения. Особенностью УК 1922 г. было то, что по этому УК допускалось условно-досрочное освобождение от отбывания наказания всех категорий осужденных (за преступления любой тяжести), а срок, подлежащий обязательному отбытию, не дифференцировался в зависимости от категорий преступлений либо по иным основаниям.

Досрочное освобождение от отбывания наказания осужденных, совершивших преступление в возрасте от 14 до 16 лет, отбывающих его в виде лишения свободы или помещения в трудовые дома для несовершеннолетних, применялось безусловно по достижении 18 лет. Однако существовало два ограничения. Во-первых, если по достижении восемнадцатилетнего возраста осужденный не отбудет срока наказания, назначенного приговором суда, полностью, то он мог быть освобожден лишь условно-досрочно. Свобода предоставлялась ему на определенных условиях и под страхом возвращения в воспитательное учреждение. Во-вторых, несовершеннолетний, которого суд не сочтет возможным освободить условно-досрочно, оставался в трудовых домах, помещался в колонии в соответствии с Исправительно-трудовым кодексом РСФСР от 16 октября 1924 г.

Основными началами уголовного законодательства СССР и союзных республик от 31 октября 1924 г. (ст. 38, 39) предусматривалось условно-досрочное освобождение лиц, осужденных к срочным мерам социальной защиты и обнаруживших исправление. Оно заключалось либо в освобождении осужденного от дальнейшего отбывания приговора либо в замене определенной судом меры социальной защиты более мягкой мерой. Ходатайства о применении условно-досрочного освобождения разрешались либо судами первой инстанции, постановившими приговор, либо судами первой инстанции по месту отбывания осужденным наказания. Порядок применения условно-досрочного освобождения от отбывания наказания регламентировался уголовным законодательством союзных республик.

В соответствии с УК РСФСР 1926 г. условно-досрочное освобождение от наказания могло быть применено к лицам, приговоренным к лишению свободы или принудительным работам и обнаружившим исправление (ст. 56). УК 1926 г. не предусматривал в качестве формального условия к применению условно-досрочного освобождения отбытие осужденным определенного срока назначенного наказания. По этому УК условно-досрочное освобождение (ч. 2 ст. 56) заключалось в освобождении осужденного от отбывания назначенной ему по приговору суда меры социальной защиты либо в замене неотбытого наказания более мягкой мерой социальной защиты. По данному УК отличались правила досрочного освобождения несовершеннолетних (ст. 57). В статье 56 УК 1926 г. было сказано, что условно-досрочное освобождение применяется в порядке, предусмотренном Исправительно-трудовым кодексом РСФСР. Постановлением ВЦИК и СНК от 6 июня 1927 г. "Об изменении Уголовного кодекса РСФСР 1926 года" редакция ст. 56 УК была изменена: из нее были исключены указания на лишение свободы и принудительные работы, от отбывания которых может применяться условно-досрочное освобождение, а было сказано, что условно-досрочное освобождение применяется к осужденным к срочным мерам социальной защиты и обнаружившим исправление. К срочным мерам социальной защиты, по УК РСФСР 1926 г., относились: лишение свободы (ст. 28); принудительные работы без лишения свободы (ст. 30); запрещение заниматься определенной деятельностью или промыслом (ст. 38) и другие. Постановлением ВЦИК и СНК от 20 мая 1930 г. "Об изменении статей 20, 28, 35 и 56 Уголовного кодекса РСФСР 1926 года" редакция ст. 56 УК 1926 г. вновь была изменена. В качестве новшества в этой статье было указано, что в отношении отбывающих лишение свободы в исправительно-трудовых лагерях условно-досрочное освобождение применяется в форме перевода осужденного на поселение в районе данного лагеря на неотбытый срок. Вопрос об условно-досрочном освобождении лиц, осужденных к лишению свободы, рассматривался судами первой инстанции по ходатайству распределительной комиссии. В соответствии с ИТК РСФСР 1933 г. вопрос об условно-досрочном освобождении лиц, осужденных к лишению свободы, ссылке с исправительно-трудовыми работами и исправительным работам, рассматривался наблюдательными комиссиями, в состав которых входили: народный судья суда первой инстанции по месту нахождения исправительного учреждения, начальник исправительно-трудового учреждения или его помощник, представитель местной рабоче-крестьянской инспекции и представители общественных организаций, а также хозяйственных организаций, с которыми исправительно-трудовое учреждение было наиболее тесно связано по характеру и роду деятельности. Вопрос об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания лиц, осужденных коллегиями Верховного Суда СССР, решался соответствующей коллегией по принадлежности, а в отношении лиц, осужденных специальными присутствиями Верховного Суда СССР, - уголовной судебной коллегией. Исполнение решения, вынесенного распорядительной комиссией по вопросу об условно-досрочном освобождении, приостанавливалось в случае принесения на него протеста прокурора. УК 1926 г. условно-досрочное освобождение рассматривал как право осужденного на реализацию своего правомерного интереса.

Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания несовершеннолетних по УК 1926 г. не предусматривалось. Осужденные к лишению свободы и помещению в трудовые дома для несовершеннолетних оставались там впредь до исправления, но не долее чем до достижения ими восемнадцатилетнего возраста. Исправившийся осужденный по достижении 18 лет и до истечения срока лишения свободы, назначенного ему по приговору суда, мог быть освобожден от отбывания наказания без наложения на него определенных условий, обязательных к исполнению на свободе. В случае признания судом невозможным освободить несовершеннолетнего досрочно он оставался в тех же трудовых домах, переводился в другие либо направлялся в колонии на основаниях, определенных ИТК РСФСР. Условно-досрочное освобождение таких лиц по достижении совершеннолетия разрешалось на общих основаниях.

Основанием отмены условно-досрочного освобождения от отбывания наказания по УК 1926 г. являлось совершение условно-досрочно освобожденным в течение неотбытого срока нового, не менее тяжкого преступления. При назначении наказания за совершение нового преступления неотбытая часть наказания по первому приговору присоединялась к мере социальной защиты, назначенной за совершение нового преступления. Однако при этом общий срок лишения свободы не должен был превышать десяти лет, а срок принудительных работ - одного года. Данное положение явилось новшеством по сравнению с УК 1922 г.

В 1939 г. положения об условно-досрочном освобождении, содержавшиеся в УК РСФСР 1926 г., утратили силу. С этого времени практиковалось применение так называемых зачетов рабочих дней, хотя институт условно-досрочного освобождения официально не был упразднен. ИТК РСФСР 1933 г. в разделе V регламентировал порядок применения зачетов рабочих дней. Право применения зачета рабочих дней находилось в компетенции наблюдательных комиссий, состоявших при исправительно-трудовых учреждениях. Зачеты рабочих дней применялись в отношении осужденных к лишению свободы, к ссылке с исправительно-трудовыми работами, к исправительным работам без лишения свободы, путем зачета двух дней особо продуктивной работы за три дня срока лишения свободы, назначенного по приговору суда, а работавшим на работах, имевших особо важное значение, систематически перевыполнявшим производственную норму или давшим особо ценные производственные предложения, а также имевшим особые заслуги в деле выполнения промфинплана, - путем зачета одного дня работы за два дня срока, назначенного приговором суда. Условно-досрочное освобождение в эти годы преимущественно применялось в порядке актов амнистии или помилования. Вместе с тем практиковалось также досрочное освобождение лиц, отбывавших наказание в виде лишения свободы и заболевших тяжелым недугом (ст. 423 УПК РСФСР). Оно осуществлялось судом.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 апреля 1954 г. "О порядке досрочного освобождения от наказания осужденных за преступления, совершенные в возрасте до 18 лет", было вновь в нашей стране введено досрочное освобождение лиц, осужденных к лишению свободы за совершение преступления в возрасте до восемнадцати лет, доказавших свое исправление примерным поведением и добросовестным отношением к труду и обучению по отбытии ими не менее 1/3 срока наказания, назначенного по приговору суда. Рассмотрение дел о досрочном освобождении таких лиц производилось судами по месту содержания заключенных по представлению администрации исправительно-трудового учреждения.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 июля 1954 г. "О введении условно-досрочного освобождения из мест заключения" было введено условно-досрочное освобождение для всех категорий лиц, осужденных к лишению свободы.

Основанием применения условно-досрочного освобождения от отбывания наказания служило исправление осужденного, доказательством которого считалось честное отношение к труду и примерное поведение осужденного. Формальным условием к применению условно-досрочного освобождения было отбытие не менее 2/3 срока лишения свободы, назначенного по приговору суда. Честным отношением к труду считалось занятие любой общественно полезной деятельностью на производстве, на хозяйственных работах, в области культурно-просветительной деятельности и т.д. Условием признания осужденного исправившимся считалось соблюдение правил режима исправительного учреждения.

Фактическое отбытие не менее 2/3 срока наказания, назначенного по приговору суда, поддерживало стабильность и обязательную силу судебного приговора. Таким образом, условно-досрочное освобождение применялось лишь тогда, когда большая часть наказания была уже исполнена и приговор оказал определенное воспитательное воздействие на осужденного к лишению свободы.

В связи с принятием вышеназванных Указов Президиума Верховного Совета СССР по рассматриваемому вопросу Указом Президиума Верховного Совета РСФСР 2 сентября 1954 г. "О дополнении Уголовного Кодекса РСФСР статьей 54-1 об условно-досрочном освобождении из мест заключения" в УК РСФСР 1926 г. вновь было восстановлено условно-досрочное освобождение. Инициатива возбуждения ходатайств об условно-досрочном освобождении в суде принадлежала администрации мест заключения, которая на основании учета всех данных о личности осужденного давала развернутую характеристику, представляемого к условно-досрочному освобождению от отбывания наказания.

Дела об условно-досрочном освобождении от наказания рассматривались в судебном заседании районного народного суда с участием прокурора, представителя администрации места заключения, кроме того, как правило, в заседание вызывался осужденный, дело которого рассматривалось. При выяснении вопроса, исправился ли осужденный, суд изучал, кроме материалов, представленных администрацией места заключения, данные, характеризующие личность осужденного до совершения преступления и после его совершения.

Дела об условно-досрочном освобождении лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, рассматривались по месту содержания осужденного. Данное правило было установлено для удобства проверки вопросов, возникающих в процессе рассмотрения дела, когда без особых затруднений можно было истребовать дополнительные документы и вызвать свидетелей.

Если суд удовлетворял ходатайство администрации мест заключения об условно-досрочном освобождении, он мог освободить последнего и от отбывания дополнительного наказания в виде ссылки, высылки, поражения прав, воспрещения занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью. Когда суд, применяя условно-досрочное освобождение, не освобождал осужденного от дополнительного наказания, дополнительное наказание исполнялось по общим правилам. Срок отбывания дополнительного наказания исчислялся с момента фактического освобождения от отбывания наказания в виде лишения свободы.

Решения, принятые судом относительно удовлетворения ходатайства об условно-досрочном освобождении или отказе в этом, не подлежали обжалованию. Решение об этом могло быть опротестовано в порядке надзора надлежащим прокурором или председателем суда, которым было предоставлено на то право процессуальным законодательством. Внесение такого протеста названными выше должностными лицами влекло за собой приостановление исполнения определения суда об условно-досрочном освобождении заключенного.

Основанием к отмене условно-досрочного освобождения в соответствии со ст. 541 УК РСФСР считалось совершение условно-досрочно освобожденным преступления, за которое могло быть назначено наказание в виде лишения свободы. При присоединении к новому наказанию полностью или частично неотбытой части наказания по первому приговору общий срок лишения свободы не должен был превышать десяти лет. Если совершение преступления каралось законом на более длительные сроки лишения свободы (10, 15, 20, 25 лет), то при соединении наказаний общей срок лишения свободы не должен был превышать верхнего предела санкции статьи, инкриминируемой за совершение нового преступления.

Досрочное освобождение от наказания лиц, совершивших преступление в возрасте до 18 лет, осуществлялось на основании Указа Президиума ВС СССР "О порядке досрочного освобождения от наказания осужденных за преступления, совершенные в возрасте до 18 лет", от 24 апреля 1954 г., отправной точкой которого является то воззрение, что лицо при совершении преступления в таком возрасте не достигло достаточной зрелости и оказываемое на него исправительное воздействие гораздо быстрее и результативнее, нежели совершеннолетних преступников. Поэтому основанием для их досрочного освобождения считалось исправление, доказательством которого являлось примерное поведение, честное отношение к труду и обучению. Формальным условием применения досрочного освобождения было фактическое отбытие осужденным не менее 1/3, назначенного приговором суда срока наказания. Особенностью досрочного освобождения несовершеннолетнего от отбывания наказания было не условное, а окончательное (безусловное) освобождение от отбывания наказания.

Порядок разрешения дел о досрочном освобождении лиц, совершивших преступления в возрасте до 18 лет, был аналогичен процессуальному порядку разрешения дел об условно-досрочном освобождении осужденных, достигших восемнадцатилетнего возраста.

Изменения в политической и экономической сферах Российского государства, а также достижения науки уголовного права требовали внесения существенных изменений в действовавший на рубеже 5060-х годов институт условно-досрочного освобождения от отбывания наказания. Они нашли свое отражение в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик от 25 декабря 1958 г. и в УК РСФСР 1960 г.

В соответствии с законодательством, действовавшим в описываемый период (ст. 44 Основ уголовного законодательства, ст. 53 УК), условно-досрочное освобождение от отбывания наказания допускалось от наказаний в виде лишения свободы, условного осуждения к лишению свободы с обязательным привлечением к труду, ссылки, высылки, исправительных работ, направления в дисциплинарный батальон, направления в воспитательно-трудовой профилакторий и условного освобождения из мест лишения свободы с обязательным привлечением к труду.

Возможность условно-досрочного освобождения от условного осуждения к лишению свободы с обязательным привлечением к труду и условного освобождения из мест лишения свободы с обязательным привлечением к труду была установлена Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 марта 1977 г., внесшим изменения в ст. 53 УК РСФСР. До этого момента на территории РСФСР применялся Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 июня 1970 г. "Об условном осуждении к лишению свободы с обязательным привлечением к труду". Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 марта 1977 г. впервые была установлена возможность условно-досрочного освобождения лиц, условно освобожденных из мест лишения свободы, с обязательным привлечением к труду. По ранее действовавшему законодательству допускалось лишь безусловное освобождение лиц, условно освобожденных из мест лишения свободы, с обязательным привлечением к труду при условии примерного поведения и добросовестного отношения к труду и после отбытия не менее 1/2 срока наказания, но не ранее одного года с момента условного освобождения.

Формальным условием к применению института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания в соответствии со ст. 53 УК РСФСР 1960 г. служило фактическое отбытие осужденным не менее 1/2 срока наказания, назначенного по приговору суда, а для лиц, осужденных за особо опасные государственные преступления, иные тяжкие преступления, в случаях, предусмотренных УК, этот срок составлял не менее 2/3 срока назначенного наказания. Кроме того, был определен круг осужденных (ст. 53-1 УК), к которым условно-досрочное освобождение не применялось: особо опасные рецидивисты; лица, ранее осуждавшиеся к лишению свободы за умышленные преступления, к которым было применено условно-досрочное освобождение или замена неотбытой части наказания более мягким наказанием, если они до истечения неотбытого срока наказания вновь совершили умышленное преступление, за которое осуждены к лишению свободы; лица, осужденные за особо опасные государственные преступления или иные особо тяжкие преступления, перечисленные в п. 3 ст. 53-1.

Эволюция формирования ст. 53, 53-1 УК в части определения формальных условий применения условно-досрочного освобождения и установления категорий осужденных, к которым не допускалось применение условно-досрочного освобождения, закончилась лишь в 80-90-х годах. В окончательной редакции ст. 53, 53-1 УК, действовавшие до 31 декабря 1996 г., срок фактического отбытия наказания, назначенного приговором суда, по общему правилу составлял не менее половины назначенного судом срока наказания. К лицам, осужденным за умышленные преступления к лишению свободы на срок свыше трех лет, ранее отбывавшим наказание за умышленные преступления и до погашения или снятия судимости вновь совершившим умышленное преступление, за которое они осуждены к лишению свободы, совершившим во время отбывания наказания в местах лишения свободы умышленное преступление, за которое осуждены к наказанию в виде лишения свободы, условно-досрочное освобождение могло быть применено по отбытии ими не менее 2/3 срока наказания, назначенного по приговору суда.

Условно-досрочное освобождение от наказания применялось по отбытии осужденным не менее 3/4 срока наказания, назначенного приговором суда за совершение преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 87, ч. 2 ст. 88, ч. 3 ст. 117, ч. 2, 3 ст. 173, ч. 2 ст. 174, ч. 2 ст. 174-1, ч. 2 ст. 223-2, ч. 2 ст. 224, ч. 2 ст. 224-1 УК РСФСР. Круг лиц, к которым не применялось условно-досрочное освобождение, окончательно сформировался в 1994 г. и определялся ст. 53-1 УК РСФСР в редакции Федеральных законов от 1 июля 1994 г. и от 18 мая 1995 г.

Основания и условия применения условно-досрочного освобождения лиц, совершивших преступление в возрасте до 18 лет, регламентировалось в ст. 55 УК. Оно применялось лишь к осужденным к лишению свободы или исправительным работам. Возбуждение дела об этом в суде осуществлялось органом, ведающим исполнением наказания совместно с комиссией по делам несовершеннолетних, или наблюдательной комиссией при исполнительном комитете местного Совета народных депутатов.

Для лиц, совершивших преступление в возрасте до 18 лет, основанием применения условно-досрочного освобождения служило примерное поведение и честное отношение к труду и обучению. Формальным условием к применению условно-досрочного освобождения от отбывания наказания по общему правилу являлось фактическое отбытие осужденным не менее 1/3 назначенного судом срока наказания. Условно-досрочное освобождение от наказания применялось после фактического отбытия не менее половины назначенного срока наказания к лицам: осужденным к лишению свободы на срок не ниже пяти лет за умышленное преступление, совершенное в возрасте до восемнадцати лет; ранее отбывавшим наказание в местах лишения свободы за умышленное преступление и до погашения или снятия судимости вновь совершившим в возрасте до восемнадцати лет умышленное преступление, за которое они осуждены к лишению свободы; совершившим в возрасте до восемнадцати лет во время отбывания наказания в местах лишения свободы, за которое они осуждены к лишению свободы.

Условно-досрочное освобождение от наказания применялось после фактического отбытия не двух третей назначенного срока наказания к лицам: ранее осуждавшимся к лишению свободы за умышленное преступление, к которым были применены условно-досрочное освобождение от наказания либо замена не отбытой части наказания более мягким наказанием, если эти лица до достижения восемнадцатилетнего возраста и до истечения неотбытого срока наказания вновь совершили умышленное преступление, за которое они осуждены к лишению свободы; осужденным за совершенное в возрасте до восемнадцати лет преступление - бандитизм (ст. 77), разбой при отягчающих обстоятельствах (ст. 146, части вторая и третья), умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ст. 102), изнасилование, совершенное группой лиц, или изнасилование несовершеннолетней, изнасилование, повлекшее за собой особо тяжкие последствия, изнасилование малолетней (ст. 117, части третья и четвертая), похищение человека, совершенное при отягчающих обстоятельствах (ст. 125.1, части вторая и третья), захват заложников (ст. 126.1), посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника в связи с их служебной или общественной деятельностью по охране общественного порядка при отягчающих обстоятельствах (ст. 191.2), особо злостное хулиганство (ст. 206, часть третья), угон воздушного судна (ст. 213), хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ путем разбойного нападения (ст. 218, часть третья), хищение радиоактивных материалов (ст. 223).