Статус задержанного как нового участника уголовного судопроизводства (В.И. Руднев, журнал "Журнал российского права", N 4, апрель 2017 г.)

Статус задержанного как нового участника уголовного судопроизводства

В.И. Руднев,

ведущий научный сотрудник

Института законодательства и сравнительного

правоведения при Правительстве Российской Федерации,

кандидат юридических наук

Журнал "Журнал российского права", N 4, апрель 2017 г., с. 130-137.

В настоящее время продолжаются дискуссии о лицах, к которым может быть применено государственное принуждение. К числу таковых относят и подозреваемого. Он выступает в качестве участника уголовного судопроизводства со стороны защиты.

Между тем к данному понятию применимы четыре ситуации, когда лицо может быть подозреваемым.

Так, согласно ст. 46 УПК РФ подозреваемым является, в частности, лицо: 1) в отношении которого возбуждено уголовное дело; 2) которое задержано в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ; 3) к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения; 4) которое уведомлено о подозрении в совершении преступления.

Кроме того, понятие "подозреваемый" имеется в Федеральном законе от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", где указано, что подозреваемый - это лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления либо в отношении которого избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Таким образом, подозреваемым может быть лицо, которое привлекается к уголовной ответственности и находится на свободе. Подозреваемым выступает также и лицо, привлекающееся к уголовной ответственности, но содержащееся под стражей.

М.С. Строгович, рассматривая сущность и значение понятия подозреваемого, решительно возражал против какого бы то ни было его расширения*(1). Но уголовно-процессуальное законодательство пошло по другому пути. И в юридической литературе также говорится, что "расширение перечня оснований приобретения лицом статуса подозреваемого, безусловно, имеет положительный характер"*(2).

Однако с точки зрения законодательной техники вряд ли является оптимальным включать в одно понятие несколько правовых ситуаций. На наш взгляд, это затрудняет правильное и точное восприятие данного понятия, приводит к определенным трудностям для правоприменителя и одновременно создает условия для совершения злоупотреблений.

Следует учитывать и то, что понятие "подозреваемый" связано с другим понятием - "задержание". Задержание выступает как конституционно-правовой институт, хотя в Конституции РФ понятие "задержание подозреваемого" не содержится.

Рассматривая сущность уголовно-процессуального задержания подозреваемого, можно отметить, что данная процедура может состоять из нескольких этапов, включающих захват лица, доставление его в правоохранительные органы (фактическое задержание), а также проведение с задержанным различных действий, в частности составление протокола уголовно-процессуального задержания. Указанный протокол предусматривает разъяснение прав подозреваемого. Но следует иметь в виду, что лицо, которое было задержано, получает статус подозреваемого только после оформления протокола об уголовно-процессуальном задержании. Вместе с тем в ряде случаев задержанное лицо, которое согласно ст. 91, 92 УПК РФ должно являться подозреваемым, таковым может и не стать.

В частности, если лицо было фактически задержано, а затем доставлено в правоохранительные органы, то в ряде ситуаций не исключено, что задержание было незаконным и необоснованным (очевидцы перепутали задержанного с лицом, на самом деле совершившим преступление, его оговорили потерпевшие, у данного лица было алиби и т.д.). Кроме того, как справедливо отмечается в научной литературе, в практике нередко встречаются случаи причинения вреда при задержании лица, ошибочно принятого за преступника, - так называемое мнимое задержание*(3).

Вместе с тем могут иметь место и случаи злоупотреблений со стороны сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих задержание. В юридической литературе обращается внимание на то, что "самой распространенной проблемой можно назвать необоснованность задержания и фальсификацию его оснований. Как правило, при явно умышленном, необоснованном задержании гражданина, не получив подтверждений имевшемуся подозрению, сотрудники милиции (полиции. - В.Р.), не составляя протокол задержания, вменяют гражданину совершение административного правонарушения, фальсифицируя при этом основания произведенного задержания"*(4).

Необходимо также принимать во внимание, что в период между захватом, доставлением лица в правоохранительные органы и составлением протокола об уголовно-процессуальном задержании проходит определенный отрезок времени. Вместе с тем УПК РФ предусматривает составление протокола о задержании в срок не более трех часов. Практике известны многочисленные случаи, когда указанный протокол составляется в более поздние сроки или, как уже отмечалось, не составляется вообще. При этом лицо, которое было фактически задержано, не обладает какими-либо правами, так как не может их реализовать вследствие того, что протокол задержания не был оформлен. В данном случае предполагается, что фактически задержанное лицо станет обладать статусом подозреваемого. Однако так бывает не всегда. В научной литературе справедливо отмечается, что "наделять лицо с момента фактического задержания статусом подозреваемого преждевременно, поскольку дальнейшая процессуальная судьба такого задержания бывает порой неизвестной"*(5).

Если обратиться к ч. 2 ст. 22 Конституции РФ, то в ней предусмотрено, что "до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов". На наш взгляд, смысл этой конституционно-правовой нормы означает, что понятие "лицо" не всегда является именно подозреваемым и может стать таковым.

Таким образом, положения ст. 92 УПК РФ, устанавливающие, что в орган дознания или к следователю доставляется подозреваемый, противоречат, как мы считаем, принципу презумпции невиновности, содержащемуся в ст. 49 Конституции РФ. К следователю, в орган дознания в ряде случаев может быть принудительно доставлено лицо, никакого отношения к преступлению не имеющее. В данной ситуации, исходя из правоотношений, возникающих между правоохранительными органами и лицом, принудительно доставленным к ним, следует говорить о правовом статусе иного лица, чем подозреваемый.

Полагаем, правильнее было бы считать, что в органы внутренних дел, другие правоохранительные органы доставляется именно задержанный (когда это лицо схвачено, поймано и затем принудительно туда доставлено). Как представляется, понятие "задержанный" может найти отражение в уголовно-процессуальном законодательстве. На наш взгляд, задержанный - это лицо, принудительно доставленное органам власти в связи с его обоснованно предполагаемой причастностью к совершению преступления. Предлагаемое нами определение понятия "задержанный" станет, возможно, в большей степени соответствовать статусу данного лица и будет отличать его от статуса подозреваемого.

Кроме того, необходимо иметь в виду, что в ч. 2 ст. 48 Конституции РФ говорится о задержанном, а не о подозреваемом. В части 1 ст. 15 Конституции РФ предусмотрено, что законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции РФ. Кроме того, в постановлении КС РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина Маслова В.И." также употребляется понятие "задержанный", которое согласно правовой позиции Конституционного Суда должно толковаться в конституционно-правовом, а не в придаваемом им УПК РСФСР более узком смысле.

При этом Конституционный Суд РФ, связывая понятие "задержанный" с конституционным правом на помощь адвоката (защитника), указал, что в целях реализации названного конституционного права необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование.

Таким образом, следует исходить из конституционно-правового статуса задержанного и его конституционного права пользоваться помощью адвоката (защитника) согласно ч. 2 ст. 48 Конституции РФ. Поэтому задержанный должен иметь возможность реализовать данное право независимо от того, будет составлен протокол задержания или нет. Это даст дополнительные права задержанному, повысит уровень его правовой защищенности с момента фактического задержания. Примерно так же полагает и А.В. Рагулин: "Вне зависимости от того, составлен или нет протокол задержания лица в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ, задерживаемое лицо вправе требовать приглашение защитника"*(6). Защитник сможет обратиться в суд, и задержанный получит возможность судебной защиты его прав, свобод и законных интересов.

Вместе с тем в юридической литературе данный вывод Конституционного Суда РФ, касающийся толкования понятия "задержанный" и других терминов, подвергается критике. Так, отмечается: "Утверждение КС, что понятия "задержанный", "обвиняемый", "предъявление обвинения" должны толковаться в их конституционно-правовом, а не в предъявляемом им Уголовно-процессуальным кодексом более узком смысле, представляется необоснованным, поскольку конкретный смысл этих понятий определен уголовно-процессуальным законом и не подлежит расширительному толкованию"*(7). С этим мнением вряд ли можно согласиться. Понятие "задержанный" является конституционно-правовым институтом и впоследствии может найти отражение в актах более высокого уровня, чем федеральный закон, т.е. в УПК РФ.

Как отмечается в литературе, для уяснения правильного конституционно-правового смысла ч. 2 ст. 48 Конституции РФ мы не можем связать содержание понятий "задержанный", "заключенный под стражу" и "обвиняемый" с содержанием данных понятий в УПК РФ*(8). Не исключено, что в дальнейшем такое понятие, как "задержанный", найдет воплощение и в конституционном законодательстве Российской Федерации.

Примером для этого может служить конституционное законодательство других стран.

Так, в Конституции Австрийской Республики имеется Федеральный конституционный закон от 28 ноября 1988 г. "О защите личной свободы", содержащий восемь статей, в которых употребляются понятия "задержанный" и "арестованный". Закон предусматривает основание задержания и ареста задержанного и арестованных, условия их освобождения*(9).

Что касается разъяснения прав задержанному, то, по нашему мнению, именно с того момента, когда сотрудник правоохранительных органов на месте фактического задержания будет разъяснять права задержанному, данное лицо уже приобретает статус задержанного. С момента физического захвата, поимки возникают правоотношения между государством и лицом, которое задержано.

В научной литературе указано, что в публично-правовых отношениях, связанных с проявлением властных полномочий государственными органами и должностными лицами, воля на возникновение, изменение или прекращение правоотношения может присутствовать только на стороне, наделенной властными полномочиями*(10).

Государство в лице полиции или другого государственного органа подвергает лицо задержанию согласно ч. 2 ст. 22 Конституции РФ, инициирует возникновение правоотношений между собой и гражданином, который задерживается, когда к нему применяются меры государственного принуждения.

Таким образом, понятие "задержанный" не только будет включать уголовно-процессуальный смысл, но и может касаться других сфер правового регулирования. С решением проблемы, касающейся необходимости введения понятия "задержанный", возникает вопрос: когда должен быть составлен протокол задержания?

По мнению Ю.Г. Овчинникова, при фактическом задержании лица сотрудник, осуществляющий задержание, обязан незамедлительно сообщить ему, за какое преступление он задержан, а также разъяснить право хранить молчание и право на защитника. После доставления задержанного в правоохранительный орган оперуполномоченный обязан незамедлительно составить отдельный протокол, в котором должен удостоверить факт разъяснения названных прав*(11).

При этом протокол, который должен быть составлен незамедлительно, будет являться протоколом задержания, где, как мы считаем, будут разъясняться права именно задержанного, а не подозреваемого. В протоколе задержания должно найти отражение описание событий, связанных именно с задержанием, т.е. должно быть указано, где именно, в каком месте лицо было схвачено (поймано), в какое именно время это произошло и почему оно было задержано в указанном месте. А также должно быть отражено, когда данное лицо было доставлено органам власти и кем лично. В этом протоколе должна быть указана причастность лица к совершению преступления, в связи с которым это лицо было принудительно доставлено органам власти. Задержанный, обладая этим статусом, может находиться в условиях изоляции до решения вопроса об избрании ему меры пресечения либо быть отпущенным на свободу. В целях усиления гарантий прав личности желательно предусмотреть в законе, сколько времени лицо будет находиться в статусе задержанного, когда лицо может быть отпущено на свободу, если перестанет обладать статусом задержанного, хотя ему может быть избрана мера пресечения, не связанная с заключением под стражу. При этом, если будет доказана причастность задержанного к совершенному преступлению, необходимо будет вынести постановление о привлечении его в качестве подозреваемого или же о привлечении в качестве обвиняемого и предъявить обвинение.

Разумеется, если задержанный не причастен к совершению преступления, он не может быть признан ни подозреваемым, ни обвиняемым.

Если обратиться к уголовно-процессуальному законодательству других стран, то, например, понятие "задержанный" имеется в ст. 62 Уголовно-процессуального закона Латвийской Республики, где указано: задержанный - лицо, которое в установленном законом порядке подвергнуто краткосрочному задержанию, поскольку отдельные факты дают основание полагать, что оно совершило преступное деяние; задержанный в течение 48 часов должен быть признан подозреваемым или освобожден без каких-либо процессуальных ограничений*(12).

Таким образом, понятие "задержанный" должно иметь право на существование и, на наш взгляд, может найти отражение в УПК РФ в отдельной статье "Задержанный".

Задержанного можно будет рассматривать как нового участника уголовного судопроизводства со стороны защиты, обладающего определенными правами и обязанностями. Так, задержанный должен будет иметь, в частности, право на дачу показаний и на отказ от дачи показаний, а также право давать показания на том языке, которым он владеет. Это соответствует выводу, что "наличие процессуальных прав и обязанностей в ряде случаев есть признак, который характеризует правовое положение участников уголовного судопроизводства"*(13).

Другие изменения и дополнения должны будут коснуться гл. 12 УПК РФ, где будет употребляться термин "задержанный".

При этом п. 2 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, где указано, что подозреваемым является лицо, которое задержано в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ, следует исключить.

Полагаем, что внесение изменений и дополнений в УПК РФ позволит учесть статус задержанного и защитить его права, свободы и законные интересы.

Библиографический список

Абакаров Э.А. Конституционно-правовые гарантии участия адвоката в стадии возбуждения уголовного дела // Актуальные проблемы государства и общества в области обеспечения прав и свобод человека и гражданина: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (посвященной 66-й годовщине со дня принятия Всеобщей декларации прав человека) (г. Уфа, 11 декабря 2014 г.): в IV ч. Ч. III / под общ. ред. Ф.Б. Мухаметшина. Уфа, 2015.

Аничкина В.А. Проблемы наделения статусом подозреваемого в современных условиях // Государство и право в изменяющемся мире: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (г. Нижний Новгород, 5 марта 2015 г.). Н. Новгород, 2016.

Голубицкая К.А. Процессуальные проблемы, возникающие в ходе задержания граждан по подозрению в совершении преступления // Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью: сб. ст. Междунар. науч.-практ. конф. студентов и молодых ученых, проведенной в честь Р.В. Голубева 20-21 мая 2011 г. (редкол. М.Г. Янин и др.). Челябинск, 2011.

Конституции государств Европейского Союза. Конституция Австрии / под общ. ред. Л.А. Окунькова. М., 1997.

Ксендзов Ю.Ю. Задержание и заключение под стражу подозреваемого: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2010.

Ляхов Ю.А., Чупилкин Ю.Б. Обоснованно ли Конституционный Суд расширил понятие подозреваемого // Российская юстиция. 2008. N 12.

Овчинников Ю.Г. Необходимо ли внедрить "Правило Миранды" в российский уголовный процесс // Современное состояние и перспективы развития уголовно-процессуального законодательства: теоретические и практические аспекты: сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф. в форме круглого стола. ФГБОУВПО "РАП" Центральный филиал. Воронеж, 2012.

Рагулин А.В. Право адвоката - защитника на допуск к участию в уголовном деле с момента фактического задержания // Уголовно-процессуальные и криминалистические чтения: матер. Междунар. науч.-практ. интернет-конференции (г. Иркутск, 16-30 апреля 2012 г.). Иркутск, 2012.

Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М., 1968.

Сырых В.М. Теория государства и права: учебник. М., 1998.

Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник. 2-е изд. / отв. ред. И.Л. Петрухин. М., 2006.

Уголовно-процессуальный закон Латвийской Республики / под общ. ред. М. Шешукова. Рига, 2005.

Хун А.З. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, как основание применения оружия // Современные проблемы теории и практики борьбы с преступностью: матер. Первой Всерос. науч.-практ. конф. (22 мая 2015 г.). Северо-Кавказский филиал ФББ ОУВО "Российский государственный университет правосудия". Краснодар, 2016.

------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М., 1968. С. 239.

*(2) Аничкина В.А. Проблемы наделения статусом подозреваемого в современных условиях // Государство и право в изменяющемся мире: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (г. Нижний Новгород, 5 марта 2015 г.). Н. Новгород, 2016. С. 199.

*(3) См.: Хун А.З. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, как основание применения оружия // Современные проблемы теории и практики борьбы с преступностью: матер. Первой Всерос. науч.-практ. конф. (22 мая 2015 г.). Северо-Кавказский филиал ФББ ОУВО "Российский государственный университет правосудия". Краснодар, 2016. С. 201.

*(4) Голубицкая К.А. Процессуальные проблемы, возникающие в ходе задержания граждан по подозрению в совершении преступления // Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы борьбы с преступностью: сб. ст. Междунар. науч.-практ. конф. студентов и молодых ученых, проведенной в честь Р.В. Голубева 20-21 мая 2011 г. (редкол. Янин М.Г. и др.). Челябинск, 2011. С. 32-33.

*(5) Ксендзов Ю.Ю. Задержание и заключение под стражу подозреваемого: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2010. С. 10.

*(6) Рагулин А.В. Право адвоката - защитника на допуск к участию в уголовном деле с момента фактического задержания // Уголовно-процессуальные и криминалистические чтения: матер. Междунар. науч.-практ. интернет-конференции (г. Иркутск, 16-30 апреля 2012 г.). Иркутск, 2012. С. 128.

*(7) Ляхов Ю.А., Чупилкин Ю.Б. Обоснованно ли Конституционный Суд расширил понятие подозреваемого // Российская юстиция. 2008. N 12. С. 16.

*(8) См.: Абакаров Э.А. Конституционно-правовые гарантии участия адвоката в стадии возбуждения уголовного дела // Актуальные проблемы государства и общества в области обеспечения прав и свобод человека и гражданина: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (посвященной 66-й годовщине со дня принятия Всеобщей декларации прав человека) (г. Уфа, 11 декабря 2014 г.): в IV ч. Ч. III / под общ. ред. Ф.Б. Мухаметшина. Уфа, 2015. С. 276.

*(9) См.: Конституции государств Европейского Союза. Конституция Австрии / под общ. ред. Л.А. Окунькова. М., 1997. С. 97-100.

*(10) См.: Сырых В.М. Теория государства и права: учебник. М., 1998. С. 272-273.

*(11) См.: Овчинников Ю.Г. Необходимо ли внедрить "Правило Миранды" в российский уголовный процесс // Современное состояние и перспективы развития уголовно-процессуального законодательства: теоретические и практические аспекты: сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф. в форме круглого стола. ФГБОУВПО "РАП" Центральный филиал. Воронеж, 2012. С. 183.

*(12) См.: Уголовно-процессуальный закон Латвийской Республики / под общ. ред. М. Шешукова. Рига, 2005. С. 32.

*(13) Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник. 2-е изд. / отв. ред. И.Л. Петрухин. М., 2006. С. 113.