Споры по авторскому праву: проблемы определения юрисдикции (М.М. Кулиева, журнал "Образование и право", N 4, апрель 2017 г.)

Споры по авторскому праву: проблемы определения юрисдикции

М.М. Кулиева,

магистрант 1 курса Юридического факультета ФГОБУ ВО

"Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации"

Научный руководитель: Рахматулина Р.Ш.,

кандидат юридических наук,

доцент ФГОБУ ВО "Финансовый университет

при Правительстве Российской Федерации"

Журнал "Образование и право", N 4, апрель 2017 г., с. 249-256.

Споры по авторскому праву нередко связаны с иностранным элементом. В таких случаях встает вопрос о применимом к соответствующим отношениям праве.

Коллизия законов государств в области авторского права может быть разрешена несколькими способами: путем обращения к международным актам (конвенциям, двусторонним межгосударственным соглашениям) либо, когда спор не является предметом международного регулирования, к международному частному праву. Однако данные механизмы до сих пор не могут решить ряд вопросов в области авторского права. В данной работе мы проанализировали существующие позиции относительно выбора юрисдикции, оставив, однако, вопросы, связанные с нарушением авторских прав в Интернете, за ее рамками.

Наиболее значимым международным актом в данной сфере является Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений [1] (далее - Бернская конвенция). Данное соглашение примечательно широким кругом охватываемых вопросов в регулировании авторских прав и количеством государств-участниц. Вместе с тем существуют не урегулированные Конвенцией вопросы, имеющие принципиальное значение.

К ним относится выбор между законом страны суда (lex fori) и законом страны охраны (lex loci protectionis) в спорных правоотношениях с иностранным элементом. Очевидно, что в отношении процессуальных прав применим закон страны суда [15, с. 289]. Относительно же применимого материального права еще существуют разногласия.

В статье 5.2 Конвенции указано, что "объем охраны, равно как и средства защиты, представляемые автору для охраны его прав, регулируются исключительно законодательством страны, в которой истребуется охрана".

В свою очередь, формулировка "страна, в которой истребуется охрана", может пониматься по-разному - как отсылка к месту нарушения права интеллектуальной собственности, к месту защиты прав, а также к месту подачи иска.

Ряд исследователей усматривают здесь отсылку к закону страны суда [11, с. 39]. Как видится, рассуждения в этом случае основаны на предположении о том, что "средства защиты, представляемые автору для охраны его прав", представляют собой те механизмы, которые предусмотрены национальным законодательством страны суда. Однако, на наш взгляд, стоит усомниться в правильности такого ограничительного толкования. Во-первых, в ст. 5.2 Конвенции не указывается на то, что упомянутые средства защиты носят лишь судебный характер [35, с. 102] (например, административные средства защиты интеллектуальных прав в Индии [19]). Во-вторых, в данной статье отдельно говорится об "объеме охраны произведения", что предполагает возможность применения иностранного законодательства, иного, нежели закон страны суда.

Иная позиция состоит в том, что указанная формулировка предполагает страну, для которой истребуется охрана [14, с. 137; 35, с. 102; 27]. Такой вывод отражен в судебной практике некоторых стран [36]. Кроме того, этот подход нашел отражение в ст. 8 Регламента N 864/2007 Европейского парламента и Совета о праве, подлежащего применению к внедоговорным обязательствам ("Рим II") [8]: "Правом, подлежащим применению к внедоговорному обязательству, возникающему вследствие нарушения права интеллектуальной собственности, является право страны, применительно к которой предъявляется требование о защите". Аналогичная позиция усматривается, хоть и не столь очевидно, во Всемирной конвенции об авторском праве от 06.09.1952 [2] (далее - Всемирная конвенция), в ст. II которой указано: "...выпущенные в свет произведения граждан любого Договаривающегося Государства, равно как произведения, впервые выпущенные в свет на территории такого Государства, пользуются в каждом другом Договаривающемся Государстве охраной, которую такое Государство предоставляет произведениям своих граждан, впервые выпущенным в свет на его собственной территории". Хотя в данном случае сливаются понятия применимого права и правового положения граждан, эта норма в конечном счете отсылает к праву страны охраны произведения.

Более остро стоит вопрос о выборе применимого права между lex loci protectionis и lex loci originis (законом страны происхождения). Как было показано выше, закон страны охраны произведения применим к спорным отношениям в области авторского права. При этом представляют интерес случаи применения закона страны происхождения в иностранном государстве.

В Бернской Конвенции возможность применения lex loci originis предусмотрен несколькими статьями. Так ст. 2.7, регулирующая положение произведений прикладного искусства, промышленных образцов и моделей, ставит возможность предоставления специальной охраны таким объектам в зависимость от национального законодательства страны происхождения.

В статье 7.8 сформулировано общее правило, согласно которому срок охраны не может превышать срока, установленного законом страны происхождения.

Кроме того, согласно ст. 14тер., истребование охраны права долевого участия в продаже оригинала произведения возможно лишь в случае, если закон страны происхождения это допускает.

Действие lex loci originis обнаруживает себя и во Всемирной конвенции, где п. 4 ст. IV также касается сравнения сроков в стране происхождения и охраны произведения.

Наличие данных правил сыграло большую роль в дискуссии о возможности применения закона страны происхождения к вопросам существования права и возможности правообладания.

Однако главным полем для дискуссий стала ст. 5.2 Бернской конвенции (здесь воспроизведем ее снова): "Пользование правами и их осуществление не связаны с выполнением каких бы то ни было формальностей; такое пользование и осуществление не зависят от существования охраны в стране происхождения произведения. Следовательно, помимо установленных настоящей Конвенцией положений, объем охраны, равно как и средства защиты, представляемые автору для охраны его прав, регулируются исключительно законодательством страны, в которой истребуется охрана".

Статья сформулирована неоднозначно, и до сих пор нет определенного ответа на вопрос, является ли она коллизионной нормой, отсылающей к применению закону страны охраны.

Многочисленные исследователи [22, с. 71, 72; 31, с. 405; 20, с. 113; 30, с. 204; 34, с. 137; 25, с. 448; 17, с. 99] (Ф. Джонсон, В. Патри, Е. Обергфелл и др.), не считающие ст. 5.2 коллизионной нормой, трактуют ее лишь как закрепляющую принцип национального режима, недискриминации по отношению к иностранцам. Эту норму можно считать последовательным продолжением ст. 5.1, содержащей указанные принципы: правами, которые предоставлены законами стран своим гражданам, пользуются авторы во всех странах Бернского союза, кроме страны происхождения.

Трактовка ст. 5.2 как нормы, закрепляющей национальный режим, заслуживает внимания, поскольку Бернская конвенция в самом деле не содержит каких-либо положений о том, что она охватывает вопросы международного частного права.

Кроме того, в данном случае не стоит пренебрегать историческим способом толкования нормы. Коль скоро Бернская конвенция была принята в 1886 г., следует учитывать конкретно-исторические условия. В конце XIX в. не было определенности в отношении природы прав на интеллектуальную собственность, а также единого подхода к международному частному праву [29, с. 92]. Не существует каких-либо сведений о том, что авторы Бернской конвенции стремились затронуть коллизионные вопросы [10, с. 214-245].

Обращает на себя внимание и наличие в тексте Бернской конвенции п. 2 а) ст. 14-бис: "Определение лиц - владельцев авторского права на кинематографическое произведение охраняется законодательством страны, в которой истребуется охрана". Если бы ст. 5.2 действительно представляла собой коллизионную норму, не было бы необходимости дублировать ее содержание в отношении кинематографического произведения. Поэтому норма ст. 14-бис может быть истолкована как lex specialis для отдельного объекта - кинематографического произведения [26, с. 30]. В данной логике общее правило предусматривает возможность применения закона страны происхождения к определению владельцев произведения, а положение ст. 5.2 рассматривается как действующее лишь в отношении ответственности за нарушение права.

Приведенная позиция нашла выражение и в процессе правоприменения. Так, в деле "Tod's SpA v. Heyraud SA" дизайн обуви, созданный итальянской компанией "Tod's and Hogan", имитировался (был скопирован) французской компанией, предлагавшей к продаже соответствующие товары. "Tod's" подала иск во Франции о нарушении авторских прав. Доводы Французской компании-ответчика сводились к тому, что в соответствии с Бернской конвенцией "Tod's" не имеет права требовать защиты авторских прав во Франции на дизайн обуви, поскольку данный объект авторского права не подлежит защите в Италии (стране происхождения). Французский суд приостановил производство и обратился в Европейский суд справедливости, чтобы установить, означает ли ст. 12 Бернской конвенции во взаимосвязи со ст. 5 (содержащей общий принцип недискриминации по признаку гражданства), что право автора требовать в государстве-участнике защиты авторских прав, предоставляемой законодательством этого государства, не зависит от регулирования в стране происхождения объекта интеллектуальной собственности. Европейский суд справедливости указал [13], что, согласно положениям ст. 5 Бернской конвенции, можно сделать вывод о том, что целью этой Конвенции не является определение применимого права. Позиция суда состоит в том, что Бернская конвенция не относится к источникам международного частного права и, следовательно, не определяет применимые законы, но устанавливает, что в отношении существа спора (например, вопросов существования права) принцип национального режима может применяться в рамках Бернской конвенции, Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности [9], Договора о патентной кооперации [5], а также международного процессуального права.

Таким образом, решение Европейского суда справедливости по делу "Tod's" определяет, что территориальный принцип указанных международных соглашений не только не относится к применимому праву, но и не предусматривает правил подсудности.

В США апелляционный суд 2-го округа [21; 28, с. 239, 244] сделал схожий вывод: принцип национального режима в действительности не является коллизионной нормой и не говорит о прямом применении права какой-либо страны, но требует, чтобы в стране, в которой защита испрашивается, было одинаковое регулирования для иностранных и своих авторов.

Приверженцы противоположной позиции [18; 33, с. 998, 999; 32, с. 381, 390, 403] настаивают на коллизионной природе упомянутой нормы. Критика противоположной позиции строится на том, что формулировка "объем охраны" охватывает не только последствия нарушения права.

Ученые полагают [16, с. 158], что практика Верховного суда Германии подтверждает коллизионный характер нормы. Существуют и суды в Японии [23, с. 40; 24], придерживающиеся этой позиции.

Авторитетности данной точке зрения добавляет и тот факт, что она сформулирована в докладе Межправительственного комитета по авторскому праву, принятому в рамках Тринадцатой сессии Всемирной конвенции, пересмотренной в 1971 г. [6]

Таким образом, мнения исследователей расходятся, что вызывает повышенный интерес к современным тенденциям правоприменения.

Дела, связанные с приобретением авторских прав в иностранном государстве, неизбежно ставят вопрос о выборе между lex loci protectionis и lex loci originis.

В этом отношении примечателен спор между компанией "Карт Бланш Гритингс Лимитед" и ООО "ОАЗИС ДЕКОР" [4]. Истец обратился в суд с требованием о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на персонаж (медвежонок Ми Ту Ю Тэдди) и соответствующий товарный знак.

Дело осложнено вопросом правообладания: истец, юридическое лицо, признается автором произведения по lex loci originis (ст. 11 Закона об авторском праве, промышленных образцах и патентах 1988 г. в Великобритании [12]), в то время как в России автором произведения может считаться только физическое лицо.

В качестве доказательств принадлежности авторских прав истец предоставил нотариально удостоверенный аффидевит финансового директора компании и копию договора найма с художником произведения "Серый мишка с синим носом" Стивом Морт-Хиллом. В Разделе 17 договора указан порядок перехода интеллектуальных прав к компании в отношении спорного персонажа, созданного художником.

В своем решении Арбитражный суд Свердловской области руководствовался п. 3 ст. 1256, согласно которой "если на территории России произведению предоставляется охрана в соответствии с международным договором России, то автор произведения или иной первоначальный правообладатель определяется по закону того государства, на территории которого имел место юридический факт, послуживший основанием для приобретения авторских прав".

В постановлении от 21.02.2015 по делу N А53-21403/2013 [3] Суд по интеллектуальным правам также поддержал вывод суда второй инстанции о том, что наличие или отсутствие статуса автора в отношении произведений, созданных в иностранных государствах, подлежит определению на основании применимых норм иностранного права.

Вопрос о применении lex loci originis также возник в деле "Zaltech GmbH против ТОО "Шанс". Австрийская компания обратилась в суд г. Киева с иском о признании недействительным свидетельства на торговую марку ввиду нарушения авторских прав истца на рисунок путем его регистрации третьим лицом в качестве торговой марки.

Проблема состояла в подтверждении наличия авторских прав истца на рисунок: договор о передаче авторских прав "Zaltech GmbH" был заключен в устной форме. В качестве доказательств были представлены письменные пояснения автора под присягой (аффидевит), в соответствии с которыми между ним и истцом заключен устный договор о передаче права на использование произведения, созданного автором по заказу истца.

Согласно ч. 2 ст. 1107 Гражданского кодекса Украины, договор о распоряжении имущественными интеллектуальными правами при несоблюдении письменной формы признается ничтожным (исключение - публикация в периодических изданиях в соответствии с ч. 1 ст. 33 Закона Украины "Об авторском праве и смежных правах" [7] - не относится к существу данного спора).

Суд пришел к выводу, что договор мог быть заключен в устной форме, поскольку законодательство Австрии предоставляет сторонам договора возможность заявить о своей воле не только устно либо в письменной форме, но и такими действиями, которые после взвешивания всех обстоятельств не оставляют разумной причины сомневаться в этом.

Таким образом, суд применил материальное право Австрии (параграф 883 Всеобщего гражданского уложения Австрии). Постановлением Высшего Хозяйственного суда Украины от 29.03.2011 г. решение и постановление судов по настоящему делу оставлены без изменений.

Наконец, вызывает интерес дело "RCTV International Corp. против P. Farias и M. Rosenfeld". Спор связан с созданием, производством и распространением нескольких венесуэльских телесериалов ответчиком. Основной вопрос состоял в том, является ли истец или ответчик Фариас, работающий в качестве сценариста для истца, законным владельцем авторских прав на спорный объект.

В указанном деле суд применил материальное право Венесуэлы. Суд указал, что, хотя нарушение авторских прав, произошедшее в Соединенных Штатах, регулируется законодательством США, суды могут рассматривать законодательство иностранного государства об установлении или передаче права собственности на произведение, даже если это не согласуется с законодательством США. Поскольку сериал создавался на территории Венесуэлы гражданами этой страны, с которыми подписаны договоры, подчиненные праву Венесуэлы, это государство следует признать страной происхождения спорного объекта и оценить передачу авторских прав текущему обладателю согласно праву этой страны.

При этом суд сослался на позицию, сформированную в деле "Itar-Tass News Agency v. Russian Kurier, Inc.", когда был применен принцип наиболее тесной связи с предметом и сторонами спора, тогда как спорные произведения были созданы российскими авторами и впервые опубликованы в России, право этой страны имеет наиболее тесную связь с фактами возникновения и передачи авторских прав.

Таким образом, до сих пор не выработано общее решение относительно выбора юрисдикции в спорах, связанных с защитой авторских прав. С одинаковым успехом можно отстаивать каждую точку зрения, толкуя норму подходящим образом, ссылаясь на те или иные позиции судов и авторитетные мнения.

На наш взгляд, норма ст. 5.2 Бернской конвенции не является коллизионной, изложенный выше ход мыслей приверженцев этого подхода кажется наиболее убедительным. Коль скоро подходы к регулированию авторских прав в различных странах многообразны, подчинение вопросов существования и владения авторскими правами закону страны охраны едва ли соответствовало бы оглашаемой цели принятия конвенции - обеспечить охрану прав авторов на их литературные и художественные произведения наиболее эффективными и единообразными способами. Сомнительно, что отказ применять lex loci originis в указанных случаях является примером эффективной защиты прав иностранных граждан, чье авторское право возникло в полном соответствии с законодательством их страны.

Список литературы

[1] Бернская Конвенция по охране литературных и художественных произведений от 09.09.1886 // Бюллетень международных договоров. 2003. N 9.

[2] Всемирная конвенция об авторском праве (заключена в г. Женеве 06.09.1952).

[3] Дело N А53-21403/2013 // [Электронный ресурс]. URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/c6194608-7477-406e-9306-e9313f0214c1/A53 -21403-2013_20150805_Postanovlenie%20apelljacionnoj%20instancii.pdf.

[4] Дело N А60-49763/2015 // [Электронный ресурс] URL: https://kad.arbitr.ru/PdfDocument/f6562f80-5129-42ec-97c3-127e59a5e3d4/A6 0-49763-2015_20160714_Reshenija%20i%20postanovlenija.pdf.

[5] Договор о патентной кооперации (подписан в г. Вашингтоне 19.06.1970) // [Электронный ресурс] URL: http://wipo.int.

[6] Доклад Межправительственного комитета по авторскому праву (Тринадцатая сессия Комитета Всемирной конвенции, пересмотренной в 1971 г.). Париж, 24.06.2005 // [Электронный ресурс] URL: http://unesdoc.unesco.org/images/0013/001396/139652r.pdf.

[7] Закон "Про авторське право i сумiжнi права" // [Электронный ресурс] URL: http://search.ligazakon.ua/l_doc2.nsf/link1/ T379200.html.

[8] Регламент N 864/2007 Европейского парламента и Совета Европейского Союза "О праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам ("Рим II")".

[9] Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (заключено в г. Марракеше 15.04.1994).

[10] Соловьев А.А. Lex loci protectionis: некоторые аспекты защиты исключительных прав в международном частном праве // Вестник международного коммерческого арбитража. 2013. N 1.

[11] Суспицына М.В. Формирующиеся подходы к коллизионному регулированию интеллектуальной собственности // Юридическое образование и наука. 2012. N 2.

[12] Copyright, Designs and Patents Act 1988 // [Электронный ресурс] URL: http://www.wipo.int/wipolex/ru/text.jsp?file_id=127295.

[13] ECJ, Case C-28/04, Tod's SpA v. Heyraud SA, 2005 E.C.R. I-05781. [Электронный ресурс]. URL: http://curia.europa.eu/juris/document/document.jsf;jsessionid=9ea7d0f130d 66eed83efab9a48289293c9539eb3f051.e34KaxiLc3eQc40LaxqMbN4Pax0Ne0?text=&do cid=59866&pageIndex=0&doclang=EN&mode=lst&dir=&occ=first&part=1&cid=44198 6.

[14] Desbois H. Les conventions internationales du droit d'auteur et des droits voisins. Dalloz, 1976.

[15] Dessemontet F. Internet, le droit d'auteur et le droit international prive SJZ 92 (1996) 285294, а la p. 289.

[16] Drexl J. The Proposed Rome II Regulation: European Choice of Law in the Field of Intellectual Property.

[17] Ginsburg J. The private international law of copyright in an era of technological change, Hague Academy of International Law, 1998.

[18] Hoffmann B. von in: J. von Staudingers Kommentar zum Gesetzbuch mit und Nebengesetzen. EGBGB/IPR zum Gesetzbuche/ IPR. Art. 38 - 42 / Rom II-VO (Internationales Recht der) / B. von Hoffmann, K. Thorn (Hgs.). Sellier; de Gruyter, 2001. Rn. 375.

[19] Intellectual property rights in India: Administrative remedies [Электронный ресурс]. URL: https://www.gov.uk/government/publications/intellectual-property-rights-i n-india/protecting-your-copyright-in-india#administrative-remedies.

[20] Intveen C. Internationales Urheberrecht und Internet. Nomos Verlag, 1999.

[21] Itar-Tass Russian News Agency v. Russian Kurier Inc., 153 F. 3d 82, 89 n. 8, 2d Cir. 1998. Johnson Ph. Which Law Applies: A Reply to Professor Torremans // J. Intell. Prop. L. & Prac. 2005. Vol. 1. No. 1.

[22] Judgment of the Tokyo District Court on December 9th, 2004 // Hanrei Jiho. No. 1936.

[23] Judgment of the Intellectual Property High Court on December 24th, 2008.

[24] Koumantos G. Le droit international prive et la Convention de Berne: Dr. auteur, 1998.

[25] Law Applicable Copyright: A Comparison of the ALI and CLIP Proposal. Edward Elgar Publishing, 2011.

[26] Lucas A. Applicable law in Copyright infringement cases in the Digital Environment // e-Copyright Bulletin. 2005. Oct.-Dec. (http:/ /portal.unesco.org/culture/en/files/29336/11338009191lucas_en.pdf/lucas_e n.pdf).

[27] Miller D.E. Finding a Conflicts Issue in International Copyright Litigation: Did the Second Circuit Misinterpret the Berne Convention in Itar-Tass? // Cardozo J. Int'l & Comp. L. 2000. Vol. 8.

[28] M. van Eechoud. Choice of Law in Copyright and Related Rights, op. cit.

[29] Obergfell E.I. Versfentlichungen: Filmvertdge im deutschen materiellen und internationalen Privatrecht 2001 (Dissertation).

[30] Patry W. Choice of Law and International Copyright // Am. J. Comp. L. 2000. Vol. 48. No. 3. Sandrock O. Die kollisionsrechtliche Behandlung bei der Verletzung von gewerblichen Schutzrechten und Urheberrechten // und Gutachten zur Reform des deutschen internationalen Privatrechts der / E. von Caemmerer (Hg.). Mohr Siebeck, 1983.

[31] Schaafsma S.J. Rome II: intellectuele eigendom en oneerlijke concurrentie // Weekblad voor Privaatrecht, Notariaat en Registratie (WPNR). 2008.

[32] Schack H. The Law Applicable to Unregistered IP Rights After Rome II // Ritsumeikan Law Review. 2009. No. 26.

[33] Spoendlin K. La protection internationale de l'auteur. Rapport au ALAI du Centenaire de la Convention de Berne.

[34] V. par ex. en France Cass. 1re civ., 5 mars 2002: JCP G 2002, II, 10082, note H. Muir Watt.