Международные стандарты прав человека в правоприменительной практике конституционных судов (В.А. Оганесян, журнал "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2017 г.)

Международные стандарты прав человека в правоприменительной практике конституционных судов

В.А. Оганесян,

судья Конституционного Суда Республики Армения,

доктор юридических наук, профессор

Российско-Армянского университета

и Ереванского государственного университета

(Ереван, Республика Армения)

Журнал "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2017 г., с. 31-36.

Стандарты прав человека, закрепленные в международных актах, - нечто большее, чем сугубо международное правовое обязательство. Эти стандарты представляют собой формировавшиеся в течение веков общечеловеческие истины, уважение которых является не только юридической, но и высочайшей нравственной обязанностью.

Можно констатировать, что в настоящий момент создана почти полноценная система международных стандартов прав человека, и проблемы, связанные с их применением, заключаются не в поиске путей их еще большей интернационализации, а в их добросовестной национальной имплементации.

В имплементационном процессе международных договорных обязательств принимают участие все государственные институты. Но именно конституционные суды являются теми наделенными особым полномочием органами, которые лучше всех могут гарантировать права граждан путем совместного и взаимодополняющего применения международных и национальных правовых норм и принципов.

Как показала практика, включение конституционных судов в процесс имплементации международных стандартов прав человека, особенно в области уголовного и гражданского правосудия, было верным решением. В своей деятельности эти суды, с одной стороны, руководствуются принципом верховенства права и современными демократическими ценностями, с другой - стремятся проявлять благоразумный консерватизм, ибо действующие в сфере уголовного и гражданского правосудия постулаты на протяжении веков сравнительно мало изменились.

Благодаря широкому применению конституционными судами норм международного права защита прав человека сегодня стала более обоснованной, так как цель применения международного права по конкретным делам - это, с одной стороны, выявление глубинного содержания национальных правовых норм, а с другой - отмена несовершенных законов и обеспечение верховенства права.

Особенностью конституционного контроля за защитой прав человека является то, что международное право как нормативно-правовая основа конституционного правосудия в любых правоотношениях требует соблюдения принципов верховенства права и приоритета прав человека, что в свою очередь служит достижению такой высшей цели, как недопущение неограниченного использования государственными органами своей власти.

В отличие от других судов, которые в основном имеют дело с оценкой фактических обстоятельств, конституционные суды рассматривают общие вопросы гарантирования прав и свобод человека. Именно поэтому конституционные суды в правоприменительной практике чаще других судов опираются на принципы и нормы международного права. Более того, поскольку конституционные нормы о правах человека, как правило, созвучны международным конвенционным нормам, а иногда буквально совпадают с ними, эти суды для раскрытия содержания закрепленных в национальных законах принципов защиты прав человека часто пользуются международными судебными прецедентами, связанными с толкованием и применением аналогичных международных конвенционных принципов и стандартов.

С учетом того что стандарты прав человека обычно устанавливаются международными договорами, конституционные суды обязаны применять принципы международного права, касающиеся прав человека, не только потому, что они, по сути, являются относительно совершенной и эффективной правовой основой регулирования правоотношений, но и в силу принципа pacta sunt servanda. Осуществлять конституционное правосудие, не опираясь на международное право, бессмысленно, поскольку без учета стандартов, признанных международным сообществом государств универсальной ценностью, ни одно решение конституционного суда не сможет обеспечить принцип правового доверия как фактор гарантирования прав человека.

Следует подчеркнуть, что сегодня не существует какого-либо международно-правового нормативного положения о правах человека, действующего автономно. Международные стандарты прав человека благодаря императивному характеру, независимо от того, являются ли они универсальными или региональными, взаимосвязаны и дополняют друг друга.

К международному праву конституционные суды обычно обращаются в мотивировочной части своих решений, выявляя общность или противоречие между оспариваемым национальным законом и нормой международного права, трактуя и обосновывая необходимость и правомерность применения норм международного права с точки зрения правового регулирования и предупреждая о негативных последствиях применения национального закона, противоречащего норме международного права. Так, Конституционный суд Испании в решении 248/2005 от 10 октября 2005 г. отмечал: "При осуществлении контроля за актами судов низшей инстанции Конституционный суд должен учитывать указанные в пункте 2 статьи 10 Конституции Испании международные договоры, положения которых являются ценным критерием для интерпретации при определении содержания и рамок основных прав и свобод, признанных Конституцией"*(1).

Факт существования сложившейся системы международно-правовых стандартов еще не является достаточным основанием для полноценного гарантирования прав человека. То же самое можно сказать о национальных правовых системах. Национальные и международные правовые положения, касающиеся прав и свобод человека, могут эффективно работать лишь в том случае, если национальные суды применяют их параллельно, раскрывая содержание одного посредством другого, дополняя и обобщая их. В этом контексте убедительно звучит высказывание Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В. Зорькина о том, что "Конституционный Суд России применяет международно-правовую аргументацию не только в качестве дополнительного довода в пользу своих правовых позиций, но и использует ее для разъяснения как смысла и значения конституционного текста, так и конституционно-правового содержания оспариваемого положения закона"*(2).

В Армении международное право прав человека, образно говоря, пользуется большим уважением как граждан, так и судебных органов. Почти все авторы конституционных жалоб стараются обосновать свои доводы нормами международного права или правовыми позициями международных судов. А судебные органы, как правило, аргументируют свои правовые позиции, опираясь на нормы международного права и прецедентное право Европейского Суда по правам человека. В частности, Конституционный Суд РФ в качестве важнейшего инструмента обоснования своих правовых позиций использует потенциал международного права: почти каждое третье решение сопровождается отсылками к нормам международного права, в том числе решениям ЕСПЧ.

Конституционные суды способствуют упрощению процесса национальной имплементации международного права. Например, сформулированные в судебных решениях Конституционного суда Армении правовые позиции ускорили реформирование не только национального законодательства, но и Конституции страны. Так, толкования Конституционного суда и сделанные на их основе выводы привели к тому, что в 2005 г. в ст. 3 Конституции был закреплен принцип верховенства права вместо характерного для юридического менталитета советского периода принципа верховенства закона.

Правовая позиция Конституционного суда, сформулированная в опоре на принципы международного права, может внести кардинальные изменения в национальное законодательство вплоть до прекращения существования институтов, ранее действовавших на протяжении десятилетий. В Армении Конституционный суд, рассмотрев на основании индивидуальной жалобы положения Уголовно-процессуального кодекса о направлении уголовного дела на дополнительное предварительное расследование, вынес решение о том, что они противоречат Конституции *(3). Конституционный суд, в числе прочего, сослался на то, что направление уголовного дела на дополнительное предварительное расследование по решению суда несовместимо с такими элементами права на справедливое судебное разбирательство, гарантированного ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, как требования о проведении судебного разбирательства беспристрастным судом и на основе принципов равенства и состязательности. В результате после соответствующих законодательных изменений институт направления уголовного дела на дополнительное предварительное расследование был исключен из судебной практики Армении.

Обращаясь к роли правовых позиций конституционных судов в политико-правовой жизни государства, необходимо подчеркнуть, что иногда они способствуют нахождению путей решения сложных ситуаций, которые на первый взгляд кажутся тупиковыми.

Конституционный суд Армении путем анализа проблемы взаимоотношения и взаимодополнения общих и особых норм Конституции должен был ответить на вопрос, соответствуют ли Конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней Конституции Армении*(4). Проблема заключалась в том, что при формальном соответствии части норм, закрепленных в Конвенции и Протоколах, нормам, предусмотренным Конституцией, последняя некоторые из них адресовала не индивиду вообще, а гражданам. Это обстоятельство, особенно при формальном подходе, могло стать основанием для утверждения о том, что между Конвенцией и Конституцией существует противоречие и, следовательно, Армения не вправе присоединиться к этому международному документу.

В постановлении Конституционный суд отметил, что предусмотренные Конституцией Армении правовые положения общего характера обязывают государство признать и гарантировать не только конкретные права и свободы, которые прямо и буквально изложены в Конституции, но и права и свободы, закрепленные в тех международных правовых документах, которые являются составной частью национальной правовой системы. Например, права, указанные в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г. и других договорах и конвенциях, служат частью правовой системы Армении, и их гарантирование в силу общих норм Конституции является конституционным обязательством. Таким образом, Суд счел, что закрепленные в Конвенции и Протоколах к ней обязательства соответствуют Конституции Армении.

Ответ на вопрос о том, насколько глубоко решение конституционного суда, направленное на имплементацию международного права, должно раскрывать содержание и сущность международно-правовых положений, находим в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. N 13-П*(5). Оспариваемые в Конституционном Суде законодательные положения лишали лицо, в отношении которого решается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера, возможности самому знакомиться с материалами дела, участвовать в судебных заседаниях, лично осуществлять свою защиту, а также обжаловать принятые по делу решения.

Конституционный Суд РФ в мотивировочной части постановления, перечислив права лица, страдающего психическим расстройством, в числе прочего, сослался на положения Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 46/119 "О принципах защиты и улучшения психиатрической помощи психически больным лицам", в силу которых любое психически больное лицо обладает всеми признанными международными нормами правами, соответственно в отношении него недопустима какая-либо дискриминация, т.е. установление в связи с психическим заболеванием этого лица таких отличий, исключений или предпочтений, следствием которых является отрицание или ограничение равенства в реализации прав.

Суд, опираясь на Резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН, подчеркнул, что в отношении лиц, совершивших запрещенные уголовным законом деяния, если предполагается или установлено, что они страдают психическим заболеванием, общие принципы защиты подлежат применению в полном объеме с такими минимальными, необходимыми в данных обстоятельствах изменениями и исключениями, которые не будут наносить ущерб их правам. Суд также сослался на документы Парламентской ассамблеи и Комитета министров Совета Европы, в которых государствам-членам Совета Европы предложено установить, чтобы судебные решения не принимались только на основании медицинских заключений, а страдающему психическим заболеванием, как и любому другому лицу, было обеспечено право быть выслушанным и чтобы в случаях предполагаемого правонарушения в течение всего разбирательства присутствовал адвокат. Лица с психическими расстройствами должны иметь возможность осуществлять все гражданские и политические права, а любое их ограничение допускается строго в соответствии с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод и не может основываться на одном лишь факте наличия у лица психического заболевания. Подчеркнув, что национальное законодательство России соответствует требованиям приведенных международных документов, Конституционный Суд постановил, что оспариваемые положения закона по смыслу, данному им сложившейся правоприменительной практикой, не соответствуют Конституции РФ.

Как свидетельствует практика конституционного правосудия разных стран, наделенные правомочием конституционного контроля судебные органы активно содействуют формированию в судебной системе единого подхода к применению принципа справедливого судебного разбирательства. Например, Конституционный Суд России изложил правовые позиции, согласно которым правосудие, по сути, может быть признано таковым, только когда удовлетворяет требованиям справедливого судебного разбирательства*(6).

В завершение хотелось бы обратить внимание на проблему соблюдения разумного баланса между уважением прав и свобод человека и обеспечением национальной безопасности.

Такие сложные современные проблемы, как терроризм, насильственное переселение сотен тысяч людей, неуправляемая миграция, поставили многие государства перед серьезным выбором - значительно ограничить права человека и гражданина ради национальной безопасности или остаться верным своим международным обязательствам. Как свидетельствует международный опыт последних лет, излишне гуманистический подход к соблюдению прав граждан действительно может разрушить основы национальной безопасности государства. Но мы видим также, что отдельные государственные деятели под прикрытием обеспечения национальной безопасности, в том числе борьбы с терроризмом, превратили жизнь своих законопослушных граждан в ад. К сожалению, как показал миграционный кризис в Европе, защита прав человека сегодня вызывает затруднения даже у стран, имеющих вековые демократические традиции. Ограничение прав человека стало для них императивным требованием.

Разрешение вопроса о том, как гарантировать права и законные интересы отдельно взятого индивида и одновременно не поставить под угрозу национальную

безопасность государства, - задача в первую очередь конституционных судов. Именно они могут ответить на два важнейших вопроса:

а) где заканчивается граница легитимного усмотрения государства при ограничении свободы граждан с целью обеспечения национальной безопасности;

б) как соотносятся суверенные полномочия государства по обеспечению национальной безопасности и добросовестному выполнению своих обязательств относительно прав и свобод человека.

Список литературы

Зорькин В. Роль Конституционного Суда Российской Федерации в реализации Конвенции о защите прав человека и основных свобод // Сравнительное конституционное обозрение. 2006. N 1.

Постановление Конституционного Суда РА от 22 февраля 2002 г N ПКС-350 // URL: http://www.concourt.am/russian/decisions/common/index2002.htm.

Постановление Конституционного Суда РА от 24 июля 2007 г. N ПКС-710 // URL: http://www.concourt.am/russian/decisions/common/index2007.htm.

Постановление Конституционного Суда РФ от 10 декабря 1998 г. N 27-П // СЗ РФ. 1998. N 51. ст. 6341.

Постановление Конституционного Суда РФ от 15 января 1999 г. N 1-П // СЗ РФ. 1999. N 4. ст. 602.

Постановление Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г N 13-П // СЗ РФ. 2007. N 48 (Ч. 2). ст. 6030.

Решение Конституционного суда Испании 248/2005 от 10 октября 2005 г. // URL: http://www.echr.coe.int/NR/rdonlyres/430DA534-F265-4407-9717-C43F3ADCA183 /0/Dialogue_bet-ween_judges_2007.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) URL: http://www.echr.coe.int/NR/rdonlyres/430DA534-F265-4407-9717-C43F3ADCA183 /0/Dialogue_between_judges_2007.

*(2) Зорькин В. Роль Конституционного Суда Российской Федерации в реализации Конвенции о защите прав человека и основных свобод // Сравнительное конституционное обозрение. 2006. N 1. С. 34.

*(3) Постановление Конституционного Суда РА от 24 июля 2007 г. N ПКС-710 // URL: http://www.concourt.am/russian/decisions/common/index2007.htm.

*(4) Постановление Конституционного Суда РА от 22 февраля 2002 г. N ПКС-350 // URL: http://www.concourt.am/russian/decisions/common/index2002.htm.

*(5) СЗ РФ. 2007. N 48 (Ч. 2). ст. 6030.

*(6) Постановления Конституционного Суда РФ от 10 декабря 1998 г. N 27-П (СЗ РФ. 1998. N 51. ст. 6341); от 15 января 1999 г. N 1-П (Там же. 1999. N 4. ст. 602).