Поиск новой модели гражданского процесса (А.В. Чекмарева, журнал "Публичное право сегодня", N 1, I квартал 2017 г.)

Поиск новой модели гражданского процесса

А.В. Чекмарева,

доцент кафедры гражданского процесса

ФГБОУ ВО "Саратовская государственная

юридическая академия",

доктор юридических наук, доцент

Журнал "Публичное право сегодня", N 1, I квартал 2017 г., с. 18-22.

Современная Россия переживает сложный процесс модернизации государственного устройства и общественного бытия. Каким станет в ближайшем будущем российское общество, зависит от целого ряда объективных и субъективных факторов, среди которых исключительное значение приобретает совершенствование всей правовой системы и ее динамично развивающейся части - гражданского процесса. В современных условиях поиск новой модели гражданского процесса и совершенствования законодательства являются наиболее актуальными категориями гражданской процессуальной политики. Именно они формируют будущность науки и правоприменительной практики, а также правового самосознания граждан. Очевидно, что процесс совершенствования законодательства диктует новые условия развития правоприменительной практики. В стране происходит формирование новой идеологии гражданского процесса, суть которой состоит в максимальной защите прав граждан на основе законодательства, соединяющего традиции российской цивилизации с зарубежным опытом. В условиях демократизации общества усиливается воздействие на законодательство и правовую систему политических факторов. Так, ежегодные Послания Президента РФ влияют на составление плана законопроектных работ, законодательные предложения, выдвигаемые президентом, становятся планом действий. Многие законы несут на себе отпечаток политического противоборства и компромиссов.

Основы современной модернизации гражданского процесса находятся на пересечении трех взаимосвязанных компонентов: закон - правоприменение - использование зарубежного опыта. Рассогласованность данной системы приводит к трудностям и противоречиям, препятствующим защите прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений.

Сложность проблемы становления новой модели гражданского процесса зависит не только от синхронности законодательных инициатив и реальных потребностей общества, но и от целого ряда внешних вызовов. Развитие международных отношений в последние годы привело к установлению правила о том, что национальные суды обязаны придерживаться международных стандартов. Это же требование предъявляется и к законодательству. "Одним из обязательных элементов законотворческого процесса и механизма коррекции законодательства с необходимостью становится блок, связанный с гармонизацией", - утверждает профессор МГИМО М.Л. Энтин*(1). С таким подходом можно было бы согласиться, однако конкретизация термина "гармонизация" вызывает некоторые возражения. Например, автор пишет, что "гармонизация - это, прежде всего ориентация на уже существующий идеальный образец. ...Выбор в пользу образца для гармонизации является одновременно и выбором политического курса страны"*(2). При таком подходе поиск модели гражданского процесса с точки зрения национальных приоритетов исключен. Более того, России в очередной раз навязывается проект вестернизации.

На наш взгляд, ближе к истине суждения относительно будущей модели гражданского процесса академика В. Комарова. Он отмечает тенденцию конвергенции различных национальных и континентальных культур гражданского процесса, актуализации поиска моделей эффективного судопроизводства в связи с современными вызовами обеспечения доступности правосудия*(3). Предложенная им модель справедливого гражданского процесса (социального гражданского процесса) интересна тем, что в культурологическом отношении она является достоянием и национальной, и интернациональной правовых культур. Обращение к Конституции РФ 1993 г. позволяет лишний раз убедиться в сочетании интернационального и национального факторов. Такие концепты, как свобода, равенство, жизнь, личность, достоинство и ряд других, представляют в большей мере международно-правовой уровень в законотворчестве. С другой стороны, национальные приоритеты закрепляют права и свободы человека как носителя определенного суверенного государства, народа, соединенного общей судьбой с его ответственностью за страну, будущие и настоящие поколения.

Следует иметь в виду, что международное право является частью глобальной международной правовой системы, но именно государство само решает, какие именно нормы международного права могут быть использованы в правовой системе страны. На защиту национального права направлен и принцип добровольности выполнения международных обязательств.

Путь к гармонизации международного и национального права для России оказался непростым. Схематично этот процесс можно изобразить в виде постепенного перехода от одного понимания к другому: идентификация - следование образцам - следование стандартам - гармонизация. Рассмотрим роль законодательства России в русле обозначенной цепочки.

С принятием Конституции 1993 г. стал превалировать в развитии законодательства идентификационный подход, суть которого сводилась к приближению к ценностям мирового порядка. Под влиянием конституционных основ государства произошли серьезные подвижки в реформировании гражданского процесса:

- прежняя модель гражданского судопроизводства заменена на состязательную, в которой сами стороны должны быть максимально активными в защите своих прав;

- внедрены новые институты: судебный приказ, заочное решение, медиация;

- воссоздан институт мировых судей;

- изменена правовая регламентация ряда процессуальных действий;

- приняты новые законы, символизирующие государственную политику в области защиты прав и законных интересов граждан;

- отказ от монополии государственной собственности и возникновение многообразия субъектов экономики выдвинуло политику их взаимодействия на одно из центральных мест в современном гражданском процессе. А отсутствие опыта работы с многообразием форм собственности обусловило притягательность зарубежного опыта. Началась интеграция российской правовой системы в международное пространство.

Процесс идентификации обнаружил не только положительные, но и отрицательные свойства. Поэтому в научный оборот стало активно проникать понятие "следовать образцам". В качестве такого образца стал восприниматься Совет Европы. К моменту вступления России в эту организацию (28 февраля 1996 г.) она имела 150 Конвенций, на основе которых строилась правовая система. Нормы Совета Европы стали частью национальных правовых систем многих европейских стран, регулируя отношения между ними по широкому кругу вопросов реализации прав и свобод человека*(4).

Последние 10 лет активизировалась деятельность Европейского союза - организации, которая раньше не придавала значения инициативам ученых по созданию международных стандартов в сфере гражданского процесса. Результаты работы Комиссии под председательством М. Сторма, вступление в силу Амстердамского договора 1 мая 1999 г. выдвинули европейский гражданский процесс на передовую линию решения актуальных вопросов гармонизации в сфере частного права в рамках ЕС. За прошедшие 10 лет одиннадцать регламентов и документов вступили в силу*(5). Они стимулировали развитие национальных законодательств. Принимая вызов Запада, Россия не только пересматривала законодательство, но и заимствовала ряд идей, форм и механизмов реализации гражданского судопроизводства. Среди них особую значимость приобрела идея медиации. Она стала своеобразным политическим вектором в реформировании гражданского процесса.

В начале XXI в. в научной среде стали активно использоваться термины: "международные стандарты", "европейские стандарты". Однако их понимание существенно различается. По утверждению С.А. Голубок, стандарты в международном праве являются универсально признанными нормами, которые, с одной стороны, представляют собой минимально допустимый консенсус, а с другой - предстают образцами для подражания. По определению Р.А. Мюллерсона, все международные нормы следует называть международными стандартами*(6). О.И. Тиунов, отмечая глобальную сущность международных стандартов, видит в них своеобразный масштаб измерения в законодательном регулировании различных стран*(7). Скорее всего, международные стандарты следует рассматривать в качестве правовой основы для определения вектора реформирования национальной системы правосудия. Однако это не означает превращения Европейского суда в наднациональный судебный орган. Перегрузка судей, дороговизна и длительность судопроизводства - все это трудности, которые характеризуют европейскую судебную систему. Поэтому Россия не может в полной мере ориентироваться на опыт Запада.

Восток являет миру, и России в частности, иную политику развития гражданского процесса. Это убедительно продемонстрировала всемирная конференция по процессуальному праву "Гражданский процесс в международном диалоге: Евразийский контекст"*(8). В своем докладе Петер Гиллес справедливо отмечал, что гражданское процессуальное право во многом предопределено политической системой и культурой*(9). В этом плане Восток характеризует собой своеобразный вызов Западу, и России в частности. Если число юристов во всем мире неуклонно растет, то в Японии - один из самых низких показателей: один юрист на 6258 чел.*(10) Показатель обращения в суд невысокий. Предпочтение отдается переговорам и медиации. Ответ на вызовы Востока диктует политика реформирования российского гражданского процесса, обращение внимания на духовно-нравственные ценности России. Хочется согласиться с утверждением Д.Я. Малешина*(11) о том, что в нашей стране ни индивидуалистическая, ни коллективистская правовые модели по отдельности не отражают нравственных устоев общества. Только их соединение может быть плодотворным в политике реформирования современного гражданского процесса. В этом плане видится весьма перспективным Распоряжение Правительства Российской Федерации от 20 сентября 2012 г. N 1735-р "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы". В нем достаточно основательно прописана политическая составляющая суверенитета российской правовой системы, а именно: "Правовое государство характеризуется в том числе самостоятельной и независимой судебной системой, эффективно обеспечивающей защиту интересов государства, прав и интересов граждан и юридических лиц"*(12). Примечательно, что в программе нет ссылки на международные стандарты, но зато говорится о повышении качества правосудия и конкурентоспособности российской судебной системы в международном сообществе.

Пройдя все вышеназванные концепты трансформации, современное российское гражданское процессуальное законодательство существенно модернизировалось и способствовало внедрению в гражданский процесс немало новелл, среди которых особую значимость приобрели: медиация, производство по рассмотрению заявлений о возвращении ребенка или об осуществлении в отношении ребенка прав доступа на основании международного договора Российской Федерации, производство по делам с участием иностранного государства, упрощенное производство, развитие информационно-коммуникационных технологий. Процесс реформирования гражданского процессуального права продолжается и в части принятия "Концепции единого гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"*(13). Как верно отмечает О.В. Исаенкова, сама Концепция и будущая реализация ее положений характеризуются двойственностью: с одной стороны, стремление законодателя к унификации цивилистического процесса, единению гражданского и арбитражного судопроизводства, с другой стороны, принятие 8 марта 2015 года Кодекса административного судопроизводства*(14).

Современный этап, все чаще именуемый в литературе как "гармонизация", требует некоторых уточнений.

Во-первых, с точки зрения внутригосударственных тенденций, гармонизация в гражданском процессе направлена на упорядочение законодательства, приведение его в соответствие с потребностями общества и граждан, выбор продуктивных процедур по реализации прав граждан.

Во-вторых, гармонизация, являясь формой выражения глобальных процессов международной унификации, требует соблюдения обязательств, взятых на себя государством перед мировым сообществом.

В-третьих, гармонизация не означает пассивного отношения к проникновению в национальное законодательство норм, противоречащих цивилизационной парадигме государства. В этой связи полагаем преждевременным предложение Н.Г. Дорониной о необходимости "снять различия в правовом регулировании аналогичных отношений в праве отдельных государств, создав единообразные нормы права"*(15). Попытка абсолютной унификации национальных правовых систем по единым правилам и подходам совершенно справедливо признается бесперспективной, поскольку они объективно обусловлены геополитическими, национально-культурными и историческими условиями развития государств. Даже в условиях Евросоюза такой подход зачастую приводит к усугублению конфликтов. Так, суд Германии констатировал, что "механическое исполнение в противоречии с правом, имеющим приоритет, может нарушать основные права в сочетании с принципами правового государства"*(16). Тем более это касается России.

В целом можно констатировать, что благодаря совершенствованию законодательства, регулирующего гражданский процесс, пройден путь от унификации, понимаемой как приведение российского законодательства в соответствие с международными правовыми актами, к гармонизации - согласованному, слаженному сочетанию международных и национальных норм. Добиться такого полноценного сочетания возможно лишь в условиях становления новой модели гражданского процесса. Основные контуры новой модели гражданского процесса России видятся в следующем: доступность правосудия, реализация активности сторон, направляющая, координирующая и контролирующая роль суда, усиление роли примирительных процедур, развитие альтернативных форм урегулирования споров.

Библиография

1. Блажеев В.В. О механизме гармонизации практики Европейского Суда по правам человека и российского гражданского процессуального права // Российская юстиция. 2010. N 12 (дата обращения 03.05.2011).

2. Гиллес Петер (Почетный член Правления Международной ассоциации процессуального права, профессор Франкфуртского университета (Германия)) о теме Московской конференции Международной ассоциации процессуального права // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права. 18-21 сентября 2012 г. Москва, Россия: Сборник докладов /Под ред. д.ю.н. Д.Я. Малешина. М., 2012.

3. Доронина Н.Г. Гармонизация прав как альтернатива наднационального в правовом регулировании экономических отношений // Журнал российского права. 2013. N 10.

4. Исаенкова О.В. Концепция единого ГПК - от обсуждения к реализации // Вестник гражданского процесса. 2015. N 4.

5. Комаров В. Гражданский процесс в глобальном контексте // Право Украины. 2011. N 9-10.

6. Малешин Д.Я. Основной доклад. Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права. 18-21 сентября 2012 г. Москва, Россия: Сборник докладов / Под ред. д.ю.н. Д.Я. Малешина. М., 2012.

7. Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991.

8. Савенков Д.А. Права и свободы человека: унификация законодательства // Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод и национальное законодательство. Материалы международной конференции. Саратов, 2001.

9. Тиунов О.И. Международно-правовые стандарты как фактор глобализации правового пространства // Московский юридический форум "Глобализация, государство, право. XXI в.". М., 2004.

10. Фройдентал М. Отношение государств-членов Европейского союза к гармонизации гражданского процесса // Ван Рек Р., Узелач А. Предисловие. Исполнение и исполнимость // Исполнительное производство. Традиции и современность. Перевод с английского. Москва - Берлин, 2011.

11. Энтин М.Л. Современные императивы гармонизации законодательства и правовых систем. М., 2005.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Энтин М.Л. Современные императивы гармонизации законодательства и правовых систем. М., 2005. С. 10.

*(2) Там же. С. 10.

*(3) Комаров В. Гражданский процесс в глобальном контексте // Право Украины. 2011. N 9-10. С. 284.

*(4) Савенков Д.А. Права и свободы человека: унификация законодательства // Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод и национальное законодательство. Материалы международной конференции. Саратов, 2001.

*(5) См.: Фройдентал М. Отношение государств-членов Европейского союза к гармонизации гражданского процесса // Ван Рек Р., Узелач А. Предисловие. Исполнение и исполнимость // Исполнительное производство. Традиции и современность. Перевод с английского. Москва - Берлин, 2011. С. 4-5.

*(6) См.: Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991. С. 31.

*(7) См.: Тиунов О.И. Международно-правовые стандарты как фактор глобализации правового пространства // Московский юридический форум "Глобализация, государство, право. XXI в." М., 2004. С. 156.

*(8) См.: Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права. 18-21 сентября 2012 г. Москва, Россия.

*(9) См.: Гиллес Петер (Почетный член Правления Международной ассоциации процессуального права, профессор Франкфуртского университета (Германия)) о теме Московской конференции Международной ассоциации процессуального права // Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права. 18-21 сентября 2012 г. Москва, Россия: Сборник докладов / Под ред. д.ю.н. Д.Я. Малешина. М., 2012., С. 40.

*(10) См.: Малешин Д.Я. Основной доклад. Гражданский процесс в межкультурном диалоге: евразийский контекст: Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права. 1821 сентября 2012 г. Москва, Россия: Сборник докладов / Под ред. д.ю.н. Д.Я. Малешина. М., 2012. С. 286.

*(11) Там же. С. 289.

*(12) Распоряжение Правительства Российской Федерации от 20 сентября 2012 г. N 1735-р "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы" [Электронный ресурс] http://www.rg.ru/2012/10/02/koncepciya-dok.html (дата обращения 11.03.2014).

*(13) "Концепция единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" (одобрена решением Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ГД ФС РФ от 08.12.2014 N 124(1)).

*(14) См.: Исаенкова О.В. Концепция единого ГПК - от обсуждения к реализации // Вестник гражданского процесса. 2015. N 4. С. 50.

*(15) Доронина Н.Г. Гармонизация прав как альтернатива наднационального в правовом регулировании экономических отношений // Журнал российского права. 2013. N 10. С. 137.

*(16) Блажеев В.В. О механизме гармонизации практики Европейского Суда по правам человека и российского гражданского процессуального права // Российская юстиция. 2010. N 12 (дата обращения 03.05.2011).