О правоотношениях, возникающих при применении принудительных мер медицинского характера (П.А. Колмаков, "Медицинское право", N 3, III квартал 2008 г.)

О правоотношениях, возникающих при применении
принудительных мер медицинского характера

Одним из наименее разработанных в теории права остается вопрос о лице, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, как субъекте уголовно-правовых отношений. Не вызывает сомнения, что лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, а также лицо уменьшенно вменяемое, является участником объективно существующих уголовных правоотношений (ч. 1 ст. 97 УК РФ). Сложнее обстоит дело в отношении лица, совершившего запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости.

До последнего времени было принято считать, что невменяемый не является участником уголовных правоотношений. Многие авторы традиционно полагали, что основанием уголовно-правовых отношений является только факт преступления, а субъектом, естественно, - преступник. Некоторые исследователи считали, что действия невменяемых, даже если они общественно опасны, все же юридически незначимы в уголовно-правовом смысле, поэтому и не могут вызывать уголовных правоотношений*(1). Другие утверждали, что между государством и невменяемым не возникает никаких правоотношений*(2). Наконец, Н.С. Малеин пришел к выводу, что невменяемый все же является субъектом, однако не уголовно-правового отношения, а отношения общего характера, которое можно именовать отношением государственного покровительства*(3).

Действительно, типичным, общепризнанным основанием для возникновения уголовно-правовых отношений является уголовно-наказуемое деяние, а субъектом - вменяемое лицо, совершившее преступление. Однако в этой связи необходимо заметить, что уголовно-правовое регулирование охватывает более широкие правовые категории и не исчерпывается только преступлением и наказанием.

Анализ действующего законодательства свидетельствует о том, что нормы уголовного права регулируют различные виды уголовно-правовых отношений и эти отношения неоднородны по своему составу, содержанию, субъектам и юридическим последствиям. В этой связи следует иметь в виду, что изменение правового статуса субъекта может быть следствием не только преступного, но и любого другого поведения, имеющего уголовно-правовое значение. Существует ряд условий, обстоятельств, при которых совершаемое деяние, формально содержащее признаки какого-либо состава преступления, утрачивает общественную опасность и виновность. Разновидность правового поведения включает в себя и противоправное (в том числе преступное), и правомерное уголовно-правовое поведение. Проявлением последнего, например, выступает добровольный отказ от доведения преступления до конца, различные варианты деятельного раскаяния и т.п. (подробнее см.: главу 12 УК РФ).

За последнее время сложилась и другая, более предпочтительная, на наш взгляд, точка зрения по рассматриваемому вопросу. Сторонники этой позиции признают, что лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, является субъектом "нетипичных", "специфических" уголовно-правовых отношений.

Действительно, уголовные правоотношения возникают не только в случае совершения преступления, но и в случае правомерного осуществления гражданами некоторых предоставленных уголовным законом прав, например, право на действия, совершаемые в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, при задержании лица, совершившего преступление, обоснованном риске и т.п. Как известно, в уголовном законе предусмотрен ряд мер, которые, будучи уголовно-правовыми по своей юридической природе, могут применяться и не в связи с уголовно-правовым поведением (например, освобождение от наказания, от отбывания наказания вследствие болезни согласно ст. 81 УК РФ).

За последние годы в юридической науке наметились тенденции к новому пониманию уголовно-правового отношения. Одним из показателей такой тенденции является попытка исследователей по-новому взглянуть на классификацию видов уголовных правоотношений*(4).

Так, например, Н.А. Огурцов выделяет двучленную классификацию уголовных отношений, подразделяя их на "типичные" и "нетипичные"*(5). Санталов А.И. подразделяет уголовные правоотношения также на две группы. В них он включает: а) отношения, связанные с уголовной ответственностью; б) "отношения, связанные с применением принудительных мер медицинского характера"*(6). Н.М. Кропачев приходит к выводу, имея в виду двучленную классификацию, что уголовно-правовые отношения по применению принудительных мер медицинского характера - это "самостоятельный вид правовых отношений, которые тяготеют к группе охранительных уголовно-правовых отношений"*(7). Михеев Р.И. приводит трехчленную классификацию. В первый вид он включает уголовно-правовые отношения, связанные с совершением преступления. Во второй вид - отношения, нехарактерные для уголовного права, т.е. правоотношения, возникающие в связи с необходимой обороной, крайней необходимостью, задержанием преступника и т.п. А в третий он включает "уголовно-правовые отношения, возникающие в связи с совершением невменяемым общественно опасного деяния"*(8). Васильченко А.А. ограничивает предмет уголовно-правового регулирования: во-первых, отношениями, появляющимися из введения в действие запрещающих норм уголовного права; во-вторых, отношениями, возникающими из совершения общественно опасного деяния, которое содержит достаточную для наступления ретроспективной уголовной ответственности совокупность признаков состава преступления и запрещенного действующим уголовном законом под угрозой наказания и, в-третьих, "отношениями, обусловленными совершением общественно опасных деяний лицами, которые при этом находились в состоянии невменяемости, вызванном наличием у них психических расстройств, связанных с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц"*(9). Дагель П.С. приводит уже четырехчленную классификацию правоотношений. Он, в частности, выделяет отдельно уголовные правоотношения, складывающиеся между "государством и гражданином, совершившим общественно опасное деяние, по поводу применения принудительных мер медицинского характера (между государством и невменяемым)"*(10). Наконец, Спасенников Б.А. полагает, что "до восстановления способности этого лица к осознанно волевому поведению правоотношения носят односторонний охранительный характер", а "после восстановления способности этого лица к осознанно волевому поведению правоотношение принимает обычный уголовно-правовой характер"*(11).

Действия невменяемых, как известно, не подлежат уголовной ответственности. Однако, совершая запрещенное конкретной нормой уголовного закона деяние, это лицо неизбежно вступает в определенные отношения с государством, и такие отношения, несомненно, носят юридический характер. Государство должно ограждать общество от совершения этими лицами хотя и без вины, но тем не менее общественно опасных деяний, путем применения специфичных государственных мер принуждения. Такие правоотношения и возникают при применении ст. 97-104 УК РФ. Поэтому российский законодатель этим уголовно-правовым отношениям посвятил не несколько статей, как это было ранее в УК РСФСР, а целый VI раздел (глава 15 УК РФ "Принудительные меры медицинского характера"), подтвердив тем самым правильность многолетних теоретических изысканий.

Рассматриваемые правоотношения объективно возникают во время совершения лицом деяния, запрещенного конкретной нормой Особенной части УК РФ. Моментом окончания указанного правоотношения будет прекращение применения определенного вида принудительного лечения по постановлению суда в случае его выздоровления или такого изменения характера психического заболевания, когда отпадает необходимость в дальнейшем применении принудительных мер медицинского характера (ст. 102 УК РФ).

Необходимо заметить, что на невменяемого распространяются такие правила Общей части УК РФ, как, например, пределы действия уголовного закона во времени и в пространстве (глава 2 УК); возраст уголовной ответственности (ст. 20 УК); основания признания невменяемости (ст. 21 УК); сроки давности (ст. 78, 83 УК), истечение которых исключает возможность назначения принудительного лечения и т.д. При реализации этих норм и появляются уголовно-правовые отношения, действующие между государством и лицом, совершившим это общественно опасное деяние. Наличие рассматриваемых отношений, оснований для их возникновения, развития и прекращения исследуются в процессе уголовного судопроизводства в порядке, специально предусмотренном для такой категории дел (глава 51 УПК РФ "Производство о применении принудительных мер медицинского характера").

Уголовные правоотношения, возникающие по рассматриваемой категории дел, могут быть установлены, конкретизированы и реализованы посредством уголовно-процессуальных отношений, субъектом которых, несомненно, является лицо, совершившее запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, и лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение*(12). На предварительном следствии это делает следователь в постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера, формулируя свои выводы о характере уголовно-правовых отношений (ст. 439 УПК РФ). Окончательный вывод об установлении рассматриваемых правоотношений и их характере делает суд в своём постановлении (ст. 443, 445 УПК РФ).

П.А. Колмаков,

доктор юридических наук,

профессор,

заведующий кафедрой уголовного права и процесса

Сыктывкарского госуниверситета

"Медицинское право", N 3, III квартал 2008 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Карпушин М.П. Уголовная ответственность и состав преступления. М., 1974. С. 115-116; Петрова О.Г. Уголовно-правовые отношения. М., 1986. С. 18 и др.

*(2) См.: Даев В.Г. Взаимосвязь уголовного права и процесса. Л., 1982. С. 22.

*(3) См.: Малеин Н.С. О субъекте уголовного и других отраслей права // Уголовное право в борьбе с преступностью. М., 1981. С. 14-15.

*(4) Подробнее см.: Огурцов Н.А. Правоотношения и ответственность в советском уголовном праве. Рязань, 1976. С. 134-138; Матузов Н.И. Общие правоотношения и их специфика // Правоведение. 1976. N 3. С. 30; Дагель П.С. Теоретические вопросы совершенствования уголовного законодательства // Конституция СССР и дальнейшее укрепление законности и правопорядка. М., 1979. С. 59-61; Михеев Р.И., Протченко Б.А. Правоотношения, порождаемые деяниями невменяемого // Сов. гос-во и право. 1984. N 11. С. 89; Николюк В.В., Кальницкий В.В. Уголовно-процессуальная деятельность по применению принудительных мер медицинского характера: Учебное пособие. Омск, 1990. С. 5; Назаренко Г.В. Невменяемость в уголовном праве. Орел, 1993. С. 61-64; Чучаев А.И. Принудительные меры медицинского и воспитательного характера: Учебное пособие. Ульяновск, 1997. С. 3-4; Колмаков П.А. Проблемы правового регулирования принудительных мер медицинского характера. Сыктывкар, С. 67-76; Спасенников Б.А. Принудительные меры медицинского характера: история, теория, практика. СПб., 2003. С. 43-47; Васильченко А.А. Взаимосвязь уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений. М., 2006. С. 178-179 и др.

*(5) Огурцов Н.А. Указ. соч. С. 145-149.

*(6) Санталов А.И. Теоретические вопросы уголовной ответственности. Л., 1982. С. 58-59.

*(7) Кропачев Н.М. Уголовные правоотношения: Автореф. ... дис. канд. юрид. наук. Л., 1984. С. 14.

*(8) Михеев Р.И. Проблемы вменяемости и невменяемости в советском уголовном праве. Владивосток, 1983. С. 242.

*(9) Васильченко А.А. Указ. соч. С. 35.

*(10) Дагель П.С. Указ. соч. С. 59-60.

*(11) Спасенников Б.А. Указ. соч. С. 45-46.

*(12) Подробнее см.: Колмаков П.А. Об основаниях появления нового участника уголовного судопроизводства // Уголовное право. 2004. N 3. С. 87-89.