"Бег на длинную дистанцию" (интервью с И. Ким, председателем Совета директоров УРСА Банка) (Л. Коваленко, "БДМ. Банки и деловой мир", N 9, сентябрь 2008 г.)

"Бег на длинную дистанцию" (интервью с И. Ким,
председателем Совета директоров УРСА Банка)

Региональная экспансия иностранного или крупного банка с государственным участием - для российского рынка не новость. Другое дело, когда своей сетью накрывает страну сибирский частный банк. И когда растет он на твоих глазах, как пушкинский царевич в пресловутой бочке - не по дням, а по часам. Что это: какие-то хитрые технологии, удачные связи или, может быть, просто везение? Ответы на эти вопросы я хотела получить в ходе интервью у Игоря Кима. Но разговор вышел за рамки "чистого бизнеса" и получился несколько даже философским...

БДМ: Игорь Владимирович, некоторые эксперты считают, что в ближайшие годы выжить смогут только государственные или иностранные банки, а частным, тем более в регионах, надо либо продаваться, либо уходить из бизнеса. Разделяет такие настроения и часть профессионального сообщества. Тем не менее, ваш банк - а он и частный, и региональный - эту установку опровергает стопроцентно. У вас есть какой-то специальный секрет?

- Мне кажется, тут все зависит от цели. Ну вот, скажем, вышел человек в путь, а в дороге его дождь настиг, снегопад, или туман упал. Наверное, кто-то предпочтет вернуться, и это - его выбор. Но если ему действительно важно добраться до цели, он пойдет вперед. Может быть, не так быстро, более осторожно, но пойдет...

Я не могу сказать, будто у меня вызывают восторг какие-то неблагоприятные изменения экономической ситуации, но не вижу ничего катастрофического, что помешало бы мне добиться цели. Это - внешняя среда, от которой, конечно, многое зависит, но далеко не все. Да, это усложняет задачу, но не делает ее решение невозможным.

Теперь о самой цели. У кого-то она "короткая": запустить выгодный проект, зафиксировать рентабельность - и выйти. Другой ставит дальние цели, до которых надо идти годами, от одного этапа к другому. А есть и такие, кто вообще никакой цели перед собой не ставит, считая так: ну, поработаю, а там посмотрим, как получится... С такой позицией - не получится. Да и вообще, я считаю, что игроки, у которых нет долгосрочной цели, рано или поздно сойдут с рынка. Потому что нет мотива. А ведь вопрос здесь стоит так: готов ли ты чем-то жертвовать для своей цели? И насколько готов?

БДМ: А чем приходится жертвовать?

- Да каждый человек чем-то жертвует - своим здоровьем, силами, временем. А жизнь измеряется временем, так что, выходит - жизнью. Во всяком случае, на свое дело мы тратим самую благодатную ее пору, когда мы в расцвете сил... Это - самый дорогой ресурс, его невозможно ни вернуть, ни купить.

И тогда снова встает вопрос: а стоит ли? Наверное, кто-то предпочтет провести свою жизнь в полусне, но это - даже не потратить ее, а сжечь. Тот, кто выбрал короткую цель, живет более активно, но предпочитает "зафиксироваться", считая: а зачем мне все эти риски и страдания? Только если человек свою цель не выстрадал, я не верю, что он чего-то серьезного добьется.

Поэтому здесь вопрос выбора, а точнее - понимания: готов или нет? Если готов - нет ничего невозможного. Если нет - лучше не затеваться, все равно без толку.

Но может и так случиться, что в какой-то момент ты понимаешь, что цель твоя себя исчерпала, изжила, перестала быть достойной тех жертв, которые ты ради нее приносишь. И неважно, какой будет экономическая среда или рыночная цена, переживаешь ты стрессы или нет. Просто накопилась усталость или - возник внутренний тупик. Обычно такие истинные, глубинные причины люди стараются не афишировать, но я уверен - дело именно в этом.

А если вернуться к тем настроениям, о которых вы говорили, то, мне кажется, они возникли оттого, что люди устали от неопределенности. Это не то чтобы человеческая слабость, а просто следствие жизненной стратегии. Она ведь у каждого своя. И тех, кто выбирает "короткие дистанции", ощущение неопределенности настигает чаще, и рано или поздно приходит такая усталость.

БДМ: Однако в том же банковском бизнесе степень неопределенности высока изначально: правила игры, которые постоянно меняются, многообразные риски, зависимость от самых разных влияний - экономических, политических, социальных.

- Знаете, когда я в 1988 году, будучи членом одного из первых кооперативов, впервые физически оказался в банке, это было как любовь с первого взгляда. Хотя и отделение было самое рядовое, и офис - довольно обшарпанный. Но я как-то сразу понял, что здесь зарабатывают не те, кто быстро бегает или у кого локти крепкие. Здесь важна интеллектуальная составляющая. И - стратегия.

БДМ: Но стратегия важна в каждом виде бизнеса...

- Верно. Но в других направлениях бизнеса множество других составляющих. Например, ты мог "волею случая" оказаться владельцем какого-то нефтяного или алюминиевого актива, сколотил свое состояние за счет земельной ренты и так далее. А банковская лицензия - это всего-навсего право, и в этом смысле банковское дело - самое чистое с точки зрения конкуренции. Тысяча с лишним экономических субъектов в России имеют, по сути, однородную лицензию. Все остальное зависит от твоей стратегии и твоей команды.

БДМ: Позвольте, Игорь Владимирович, а государственная поддержка, связи "в верхах", всякие преференции, добытые правдами и неправдами?

- Да, это влияние существует, но могущество его иллюзорно. Мы с вами не раз видели, как быстро все может измениться в финансовом мире: сегодня имеешь доступ к государственным ресурсам, а завтра оказался "равноудаленным"... Да разве это только к нашим банкам относится? В 1998-м мы видели, как падают российские гиганты, а сейчас наблюдаем, как списывают сотни миллиардов крупнейшие транснациональные банки. Потому что в банковском бизнесе нельзя расслабляться ни на минуту. И если успеха не добиться без стратегии, то без регулярного менеджмента - просто не выжить. Главное следствие падения качества менеджмента - недооценка рисков и неправильное управление ими.

БДМ: Об управлении рисками в банковской среде говорят много и постоянно, но смысл процесса, честно говоря, от журналистского понимания ускользает. Не просветите на этот счет?

- Здесь не столько в процессе суть, сколько в подходе. Риски могут быть низкими, но если доходность настолько мала, что их не покрывает, все равно провалишься. Риск и доходность - как две стороны одной медали. И их баланс нужно постоянно держать под контролем. Понятно, когда создаешь новый продукт, обязательно закладываешь риски. Но можно моделировать что угодно, только жизнь все равно внесет поправки, потому что она богаче любой теории. Значит, ты должен получать обратный сигнал каждый день, а может быть, и каждый час.

БДМ: Можно получать сигналы, но не услышать их - тут, наверное, важна пресловутая банкирская интуиция?

- Кроме интуиции, нужна еще воля. И правильное понимание экономических реалий. Вот когда мы в конце прошлого года отказались от автокредитования, на этот счет высказывали самые разные догадки. А причина - на поверхности. Мы проанализировали ситуацию с автокредитами и поняли, что они, по сути - беззалоговые. Все эти ПТС, которые лежат в наших сейфах, ничего не стоят: сделать дубликат легче легкого... Работать с таким "ускользающим" залогом смысла нет, риск не адекватен доходности. А гоняться за долей рынка - не наша стратегия.

БДМ: Тем не менее, своей сетью УРСА Банк накрывает практически всю страну, разве это не борьба за долю?

- Мы же не стремимся к экспансии ради экспансии. У себя дома, в Сибири, мы действительно занимаем большой сегмент рынка, после Сбербанка мы - номер два. И, понятно, раз мы хорошо развиваемся, то по возможности заходим и в другие территории. Только это - не самоцель. Нам важно не "чтобы было", а "чтобы работало", причем - эффективно.

Так получилось, что наиболее развитыми у нас оказались две компетенции. Во-первых, мы умеем быстро расти - не только в активах, но и по количеству своих точек. И показывать хорошую эффективность.

И вторая, очень сильная компетенция - мы умеем делать слияния с высокой положительной синергией. У нас ведь банки постоянно сливаются. А вы, должно быть, заметили, что когда какая-то структура быстро растет, как правило, падает эффективность. После слияний банки, бывает, два-три года лихорадит, как человека после переливания крови. И это считается нормальным явлением, как же, start up...

Мы же за три года выросли в десятки раз, и отдача на капитал у нас - 27-30% ежегодно. Или возьмите банк "Восточный экспресс", вошедший в наш альянс. За три года его активы выросли с 10 миллионов до полутора миллиардов долларов, а отдача в 2005 году была 98%, в 2006-м - порядка 80%, а в 2007-м - 56% годовых.

БДМ: Надо сказать, аппетиты УРСА Банка стали темой для разговоров на рынке, то и дело слышишь: Ким "под себя" еще один банк подобрал... Такие сделки, наверное, приходится долго "выхаживать", или здесь есть элемент случайности?

- Вот уж чего у меня в делах точно нет, так это случайностей. Да и вообще, любой случай, повторившийся хотя бы дважды - уже продукт системы. А я купил в общей сложности, по-моему, четырнадцать банков. Говорю в первом лице, потому что в основном консолидацией занимаюсь сам, это моя основная роль.

БДМ: А по какому принципу выбираете банк?

- Ну, это тема для отдельного разговора, потому что каждая сделка всегда индивидуальна. Это ведь не машину кирпича купить... Как правило, мы покупаем небольшие банки, даже маленькие. Но любой банк - сложная структура, со своими активами, персоналом, экономическими и политическими проблемами, плюсами и минусами. Так что, в первую очередь, требуется очень качественная экспертиза. И потом - это же живые люди. Многие владельцы очень трепетно относятся к своему детищу, для них часто продажа - процесс болезненный. Поэтому такого, чтобы "провернуть" сделку за два дня, не бывает. Да вот, приведу две цифры для сравнения: разрабатываем мы до сорока банков, а реальных сделок на выходе - две-три.

БДМ: И географический акцент в этих сделках - Урал, Сибирь, Дальний Восток. Понятно, регион перспективный, но и сложный очень: огромные территории, неравномерная заселенность. Но вы ведь тоже в основном предпочитаете работать в крупных городах, а кто же будет до "медвежьих углов" добираться?

- Надо сначала разобраться, нужны ли в этих "углах" банковские услуги. Вы поймите: банк не может подменить собой экономическую среду, он всего-навсего - элемент ее инфраструктуры. Но он пойдет работать и в депрессивный регион, если получит внятный, конкретный сигнал государства: мы намерены эту территорию развивать. И как только будет решен вопрос об инвестициях, раньше даже, чем там начнется какое-то шевеление, уверяю вас, банки побегут туда наперегонки. Это не однажды проверено: начинает развиваться экономика региона, и банки там оказываются мгновенно.

БДМ: Вряд ли получится синхронно поднимать все депрессивные регионы, выходит, тем, до кого очередь не дошла, так и жить без надежды на "банковскую цивилизацию"?

- Почему же? Можно как-то мотивировать региональные банки, например, выделять целевые средства именно на открытие заведомо нерентабельных отделений в глубинке. То есть государство финансирует кредитный портфель, а риски принимает на себя банк. А маржа покрывает издержки. Вот такой вариант вполне возможен, но это уже из области государственной политики... Но в любом случае банк должен быть там, где нужен, где услуги его востребованы. А не просто - "чтобы был".

БДМ: А скажите, Игорь Владимирович, зачем сибирскому банку открывать представительство в Лондоне?

- Как зачем? Это же один из двух крупнейших мировых финансовых центров. Там наши акционеры, инвесторы, в Лондоне расположены штабквартиры всех крупнейших инвестиционных институтов, в том числе - Европейского банка реконструкции и развития. Лондонское представительство - наш деловой форпост, а кроме того, есть еще в Праге и Алматы.

БДМ: Кстати, о роли ЕБРР в столь бурном развитии УРСА Банка я хотела спросить отдельно. Помнится, когда стало известно, что 25-процентный пакет вы продали ему всего за $25 миллионов, многих это удивило - неужели не могли найти более щедрого инвестора?

- А это как считать. Не все измеряется деньгами. Действительно, за два года ЕБРР внес 25 миллионов долларов, причем первый транш - в конце 2004 года. А тогда, если вспомните, нас, как говорится, над поверхностью воды видно не было, ну, не проникал взор инвестора в такую глубину. Но после того как ЕБРР вошел своими деньгами в наш капитал, нас заметили. Не то чтобы мы со старта сразу рванули, но стали "попадать в картинку". И, что самое главное, сумели этим шансом воспользоваться.

Поэтому я отвечу так: если бы нам нужны были деньги, мы без особого труда нашли бы инвестора. Но ЕБРР - это имя, репутация. А ее никакими деньгами не измеришь.

БДМ: Последний вопрос, Игорь Владимирович, сегодня, наверное, стал уже традиционным: кризис вас не пугает?

- Тут важно понять, откуда его корни. Ведь мировая финансовая среда - это фантастически сложная структура, включающая несчетное число субъектов и объектов. И, как в любой сложной системе, за определенный период накопились диспропорции, я бы даже не стал уточнять, какие именно. А когда такое случается, можно называть это кризисом или по-другому, неважно. Важно поставить диагноз и найти решение.

Чем полезен любой кризис? Тем, что становится источником для развития. Не было бы кризисов, развитие остановилось бы. Кризис - явление очищающее. Но дело не только в том, что уйдут слабые игроки, должен поменяться сам механизм, по которому функционирует система. И чем глубже кризис, тем радикальнее должны быть перемены.

Мировая экономика была сориентирована на американскую модель, а эта модель себя исчерпала - значит, надо думать, как ее менять. И выход здесь не единственный, есть выбор. Для России главное, чтобы не были ущемлены ее интересы. И пользу из кризиса надо извлечь не сиюминутную, а направленную на стабильное развитие. И с минимальными рисками.

Так что пугаться кризиса не стоит. Если говорить конкретно о банковской системе, то эта встряска полезна уже хотя бы тем, что и мы, и наши клиенты поняли, что не надо "создавать идолов". Огромный банк или маленький, все равно в нем работают живые люди, которым свойственно заблуждаться, ошибаться, неверно оценивать ситуацию. Причем заблуждение может быть массовым - что, собственно, и произошло.

Сейчас много говорят, что для России кризис - шанс. И это правильно. Но только жизнь может показать, кто и как сумеет этот шанс использовать.

Л. Коваленко

"БДМ. Банки и деловой мир", N 9, сентябрь 2008 г.