"Как работали над концепцией" (интервью с П. Самиевым, директором департамента рейтингов финансовых институтов рейтингового агентства "Эксперт РА") (Л. Коваленко, "БДМ. Банки и деловой мир", N 9, сентябрь 2008 г.)

"Как работали над концепцией"
(интервью с П. Самиевым, директором департамента рейтингов
финансовых институтов рейтингового агентства "Эксперт РА"

Когда создается важный, объемный документ, он неизменно вызывает и интерес, и споры. И резонный вопрос: а кто все это писал? Концепцию развития банковской системы до 2020 года можно с полным основанием назвать коллективным трудом, потому что свой вклад в нее внесли многие, в том числе и эксперты Ассоциации "Россия", и практикующие банкиры. Но главная работа упала на плечи команды, с капитаном которой мы и беседуем.

БДМ: Павел, прежде всего давайте уточним, как правильно называется документ, над которым вы работали? Ведь сначала говорили о стратегии, а теперь - о концепции, как правильно?

- Я думаю, концепция - более точный термин. Потому что стратегия, как правило, представляет собой некую перспективную программу с детально прописанным перечнем необходимых мер. Воз можно, даже с конкретными предложениями, например по законодательству или нормативным актам. Мы же предлагаем видение (не только наше, но и участников рынка) того, какой должна быть банковская система через двенадцать лет. Правда, начав с анализа банковского рынка, мы довольно скоро поняли, что этим нельзя ограничиваться. Уже хотя бы потому, что все сегменты финансового рынка связаны между собой. Поэтому вместе с концепцией развития банковской системы мы разработали аналогичные документы и по страхованию, и по лизингу.

БДМ: Но, Павел, можно нарисовать сколь угодно масштабные планы, но, если не будет механизмов их реализации, они так и останутся на бумаге...

- Да нет, мы были далеки от того, чтобы сочинять какую-то абстрактную "красивую картинку". Концепция, разумеется, включает в себя и перечень определенных мероприятий, но конкретизировать их, прописывать детали - задача регулятора.

БДМ: А вы не боитесь, что ваша модель не поместится в "прокрустово ложе" регулятивных требований и нормативов?

- Вообще-то ни для кого не секрет, что одной из отправных точек работы над концепцией было известное несогласие с принципами, на которых построена ныне действующая стратегия развития банковского сектора. Согласно этому документу, основное содержание процесса развития - его регулирование, а точнее - ужесточение этого регулирования. И получается, что банковская система - некая "вещь в себе" и существует только ради себя. Что в корне неправильно. И банки, и вся финансовая система - это механизм перераспределения средств в экономике, который должен быть надежным и эффективным. Именно из этого мы и исходили.

БДМ: Однако, не выплеснуть бы здесь младенца вместе с водой... Задача регулятора - удерживать систему в стабильном состоянии. Мало нам американских примеров?

- Так никто же не предлагает "отменить регулирование", речь - о балансе. Конечно, нужно заботиться о том, чтобы у банков было меньше проблем, чтобы не было кризиса, но это не может быть единственной, довлеющей целью, если мы действительно хотим развиваться. Это ведь то же самое, что в банке, где кредитное управление заинтересовано в том, чтобы выдать как можно больше займов, а риск-менеджмент - в том, чтобы не выдавать их вовсе, никому и никогда. Цели у этих подразделений, по существу, взаимоисключающие, но руководство банка находит такие пути решения, чтобы объективный конфликт превратился в баланс интересов.

Конечно, в масштабах государства задача усложняется, но принцип подхода к ее решению тот же. Нужно искать оптимальный баланс. А у нас получается, что если Минэкономразвития ставит амбициозные цели - вывести экономику России на мировой уровень, то Минфин вместе с Банком России предлагают финансовому рынку инерционный путь развития. Впрочем, слово "развитие" тут не подходит, если мы пойдем вперед такими темпами, наше отставание будет только возрастать.

Кстати, об "американских примерах". О кризисе - разговор отдельный. Но когда мы готовили концепцию, то, конечно же, изучали и то, как выглядят аналогичные документы в западных странах. Первое их отличие состоит в том, что уже в резюме, где выделяются ключевые моменты, идет жесткая увязка с экономическим развитием, его циклами: как они движутся, ожидаются ли спад или перегрев, какие социальные функции должны быть выполнены. И вторая особенность - скажем, американские регуляторы рассматривают влияние национального финансового рынка на мировую экономику, анализируют внешние вызовы и прогнозируют ответы на них. У нас же подобный аспект даже не возникает.

БДМ: Ну, в этом я как раз ничего удивительного не вижу. Достаточно долго перед Россией стояла совсем другая задача - просто выжить. Да и сегодня порой высказываются скептические мнения: мол, не надо нам лезть в сверхдержавы: Но, с другой стороны, может, они в чем-то и правы? И реальны ли цели, которые ставит подготовленная вами концепция?

- На мой взгляд, вполне реальны. Постараюсь аргументировать свою точку зрения. Во-первых, сам рост всех сегментов финансового рынка впечатляет. И это несмотря на западный кризис, породивший перебои в фондировании. И на то, что даже те меры, которые были прописаны в предыдущей стратегии, едва ли на треть реализованы. И все равно количественные показатели перекрыты. Таков потенциал рынка. Если приложить к нему правильные, "адресные" усилия, не распыляясь, концентрируясь на самом важном, продуктивном, то рост будет еще больше.

Во-вторых, за годы реформ наш финансовый сектор очень сжался, и его доля в ВВП сильно уступает другим отраслям экономики. Поэтому ему объективно надо расти, чтобы соответствовать не только будущим, но и нынешним ее масштабам.

И, наконец, в-третьих, грех не пользоваться благоприятной конъюнктурой, которая сложилась сегодня. Между тем, огромный поток денег, приходящих в страну, минует российскую финансовую систему, а избыточная ликвидность размещается где угодно, только не на родных просторах.

БДМ: Так нам же объясняют, что это необходимо для борьбы с инфляцией...

- Не очень-то эффективным на поверку оказывается метод стерилизации. Да и потом, надо понимать, что инфляция - неизбежный спутник любой растущей экономики. Да, ее нужно удерживать в каких-то разумных границах, но не пытаться искусственным образом свести к нулю.

Но я хочу вернуться к конъюнктуре. Казалось бы, если страна затевает крупные инфраструктурные и другие проекты, для банков начинается "золотая пора" - это же и есть главная банковская деятельность: обеспечивать финансами строительство, промышленность, сельское хозяйство, сферу услуг. Но у нас банки, да и в целом финансовый рынок, снова остаются в стороне, их оттесняют различные бюджетные и прочие фонды. И мы снова возвращаемся к той распределительной системе, в неэффективности которой уже не раз успели убедиться.

БДМ: Но, может быть, властям кажется, что финансировать проекты напрямую, в обход банковского сектора, менее рискованно? Особенно учитывая нынешние обстоятельства... Пока нам везет, финансовые бури российский рынок затрагивают стороной. А вы ведь, кстати, просчитывали разные варианты развития событий. Так насколько драматичным может оказаться для России влияние глобального кризиса?

- Действительно, концепция предлагает три сценария, один из которых так и называется - "кризисный". И возможность его развития связана, прежде всего, с разрастанием негативных явлений на внешних рынках. Самая очевидная опасность, о которой сейчас все так много говорят: резкое падение цен на нефть и другие энергоресурсы. Однако вероятность того, что подобное произойдет в ближайшие пять лет, крайне невелика. Иными словами, резко, катастрофично этот рынок не просядет.

Второй фактор - развитие рецессии в экономике США и, как следствие, резкое падение темпов роста в Китае и Юго-Восточной Азии. Такие события вероятны, и последствия их каким-то образом, конечно, скажутся на российской экономике. Но и это - перспектива пяти-восьми лет.

БДМ: Другими словами, у нас есть некоторое время на то, чтобы подготовиться к грядущим бурям и по возможности себя обезопасить?

- Именно. Поэтому так важно не упускать этого дорогого времени и не сворачивать на путь, который в нашем "сценарном плане" квалифицируется как инерционный. На самом деле, этот путь, по существу, ведет в тупик.

БДМ: Хочу вернуть вас к проблемам регулирования, которые остаются самым популярным предметом для дискуссий в банковской среде. Насколько мне известно, в государственных ведомствах тоже идет работа над стратегическими документами. Они как-то корреспондируются с вашей концепцией?

- Знаете, здесь не было какого-то соревнования - "кто кого победит". Мы, разумеется, и использовали имеющиеся документы Банка России и других регуляторов, и знакомились с новыми наработками. Кстати, наиболее близкой нашей позиции оказалась стратегия развития фондового рынка и рынка управления активами.

Что касается непосредственно нашей работы, то мы ее тоже в тайне не держали. Начиная с марта, в Ассоциации региональных банков России проходили обсуждения отдельных элементов концепции - в достаточно широком, хотя и "рабочем" составе. А на общее годовое собрание ассоциации был вынесен уже достаточно полный вариант концепции развития банковского сектора, и тоже было активное обсуждение.

БДМ: Поскольку вы "замахнулись" на весь финансовый рынок, объединяющий несколько достаточно своеобразных сегментов, не возникала ли в работе над концепцией идея мегарегулятора?

- Проблема, конечно, есть. И она не столько в том, что каждый из сегментов финансового рынка своеобразен, сколько в "несинхронности" их развития. И в разных взглядах регуляторов на это развитие. Если, скажем, ФСФР видит фондовый рынок масштабным, мощным, аккумулирующим большие ресурсы, то позицию Банка России и Минфина, регулирующего страховой сектор, можно назвать "сдерживающей". Добавьте сюда разное налогообложение, нестыковки нормативных документов и тому подобное. И получается, что финансовый рынок в целом - несбалансирован. И если, скажем, один из них вдруг сильно рванет вперед, а другой останется на месте, разбалансированность эта еще усилится и может привести к достаточно глобальным проблемам.

Но в данном случае я бы говорил не о мегарегуляторе, а о координации задач и механизмов тех регуляторов, которые действуют сегодня. Вот когда у нас появятся настоящие финансовые конгломераты, когда войдут в обыкновение кросс-секторные продукты, можно будет вернуться к этой идее. Пока в мире успешно действуют обе модели регулирования.

БДМ: Понимаю, что не слишком корректно задавать такой вопрос одному из авторов концепции, но все-таки спрошу: а вы верите, что вас услышат, поймут, примут ваши предложения?

- А иначе зачем бы мы этим занимались? И потом, поймите, это же не какая-то маниловщина, плод разыгравшейся фантазии... Наша бригада проделала очень большую, объемную и сложную работу. Начиная с того, что мы изучили все существующие документы и выявили не только те слабые места, о которых постоянно говорят участники рынка, но и то, на что до сих пор просто не обращали внимания. Эти проблемы мы обсудили с экспертами, аналитиками, а главное - с теми, кто непосредственно работает на банковском и финансовом рынке. Затем написали иерархию сильных и слабых сторон и сформулировали причины, по которым эти рынки развиваются не так активно, как могли бы.

Следующим этапом стало создание некоей "идеальной модели" - то есть того, к чему хотелось бы, в конечном счете, прийти. И уже после этого, опираясь на результаты анализа и компетентные мнения участников рынка, расписали конкретные задачи.

Так что за качество своей работы мы отвечаем. И поэтому верим в то, что нас услышат. Еще раз подчеркну: концепция - не частное суждение "группы граждан", в ней аккумулированы мнения профессионалов, опирающиеся на конкретную практику. А цель ее - создать, наконец, целостное видение не только банковского сектора или финансового рынка в целом, но и его роли в развитии экономики страны.

Беседу вела

Л. Коваленко

"БДМ. Банки и деловой мир", N 9, сентябрь 2008 г.