"Шансы - хорошие. Сумеем ли мы их использовать?" (интервью с А. Турбановым, генеральным директором ГК "Агентство по страхованию вкладов") (Л. Коваленко, "БДМ. Банки и деловой мир", N 9, сентябрь 2008 г.)

"Шансы - хорошие. Сумеем ли мы их использовать?"
(интервью с А. Турбановым, генеральным
директором ГК "Агентство по страхованию вкладов")

БДМ: Александр Владимирович, кажется, совсем недавно страна жила "в режиме online", пытаясь латать бесчисленные дыры в экономике и социальной сфере. Теперь мы планируем - не на год или пятилетку, а на двенадцать лет вперед. Как вы расцениваете такие перемены?

- Прежде всего как закономерные. И человеку, и государству свойственно строить планы на будущее - разумной деятельности без целеполагания быть не может. А долгосрочное планирование - удел уверенных в себе. Если живешь по принципу: "день прошел - и ладно", о чем вообще можно говорить? Уверенность же в завтрашнем дне придает стабильность. А она у нас есть - и политическая, и экономическая. Есть и ресурсы, чтобы реализовать наши планы, - только золотовалютных резервов накоплено почти на 600 миллиардов долларов.

БДМ: А как же мировой кризис? Сегодня приходится слышать едва ли не панические прогнозы на будущее. Причем исходят эти настроения чаще всего из так называемых развитых стран. Если им так неуютно, что же говорить о России, где рыночная экономика пока не устоялась?

- Действительно, кризис распространяется и вслед за американскими рынками захватывает и остальные. Сказывается он и на России, хотя, к счастью, далеко не так, как пророчили некоторые пессимисты. У нас есть неплохие шансы не просто выстоять, но и стать сильнее. К солидным золотовалютным резервам добавим громадные запасы энергоресурсов, продовольственный потенциал, положительное сальдо торгового баланса. Даже в нашей финансовой системе, испытывающей трудности роста, фундаментальные проблемы все-таки отсутствуют. Так что шансы у России есть - другое дело, сумеем ли мы ими правильно распорядиться. И вот тут как раз нужна внятная стратегия, без которой в условиях глобальной нестабильности не выжить.

БДМ: И что, по вашему мнению, нужно делать в первую очередь, чтобы использовать нашу достаточно выигрышную по сравнению со многими другими странами позицию?

- Собственно, все приоритеты известны: структурная реформа экономики (это - целый комплекс задач: от перехода на инновационные "рельсы" промышленного производства до развития малого и среднего бизнеса), обновление основных фондов, создание мощной современной инфраструктуры, борьба с коррупцией... Упрочение финансовой системы страны в целом и банковского сектора в частности также должно стать одним из приоритетов. Для тех задач, которые придется решать, он пока слабоват. Учитывая же вероятность того, что в ближайшие год-два мировой финансовый кризис будет углубляться, а уровень рисков - повышаться, надо быть готовыми к любому развитию событий. То есть стабильность национальной банковской системы, которая важна, конечно же, и в период экономического "штиля" приобретает особое значение, когда в мире начинает "штормить".

БДМ: Но, Александр Владимирович, создается впечатление, что за банковскую стабильность у нас борются исключительно хирургическими методами: нет банка - нет и проблемы. Если так пойдет и дальше, кто же на рынке-то останется? Одна "тридцатка"?

- Думаю, до этого не дойдет. Впрочем, об оптимальной численности банков мы с вами, по-моему, говорим уже не впервые. И выводы очевидны. Во-первых, банков на рынке должно быть столько, сколько нужно экономике - причем не ее "теневому" сектору, а легальному бизнесу. Во-вторых, ни регулятор, ни кто-либо другой искусственно сокращать число реально работающих банков не намерен.

Теперь о методах. Согласитесь, в определенных случаях хирургия бывает необходима. Но это - все-таки крайняя мера. И очень жаль, что из трех апробированных мировой практикой методов поддержания стабильности на рынке у нас используется лишь один, самый радикальный - удаление несостоятельных банков с одновременной выплатой страхового возмещения его вкладчикам.

Между тем, существуют и другие методы, вполне эффективные, но более щадящие - как для клиентов, так и для экономики в целом. Своего рода банковская "терапия". Например, передача активов и обязательств "больного" банка "здоровому". Или финансовая поддержка банка без его закрытия. Сразу оговорюсь: речь идет о помощи не собственнику, а именно банку - хозяйствующему субъекту, предоставляющему финансовые услуги населению и предприятиям "реальной" экономики.

БДМ: Но если эти методы хорошо себя зарекомендовали, почему же не применить их у нас?

- Да потому что они не предусмотрены законом. И до сих пор даже вопрос об их законодательном обеспечении не обсуждался...

БДМ: Вы сказали "до сих пор", то есть сейчас что-то изменилось?

- Отвечу осторожно: сейчас мы в рабочем порядке рассматриваем его вместе с Банком России.

БДМ: И все-таки, Александр Владимирович, взгляды регулятора и банковского сообщества на развитие сектора, по-моему, несколько расходятся. Например, Геннадий Георгиевич Меликьян в последние месяцы не раз говорил о перегреве банковской системы. А банкиры с этим мнением явно не согласны, считая, что перегрета разве что "тридцатка". Остальные же банки либо пытаются выжить, либо банально готовятся к продаже... Будет ли найден консенсус?

- Думаю, правильнее говорить не о консенсусе, а о балансе интересов. Основная цель коммерческого банка - получение прибыли, и это естественно. А главная задача регулятора - обеспечить устойчивость банковской системы. Поэтому подходы надзорного органа к оценке качества кредитного портфеля или определению норматива достаточности капитала банкиру всегда будут казаться слишком жесткими. Тем не менее, баланса достичь можно, потому что и регулятор, и каждая кредитная организация заинтересованы в стабильном функционировании и развитии банковской системы.

Что касается "перегрева", то и сам Г. Меликьян уточнял, что речь в данном случае идет главным образом о Москве и Санкт-Петербурге. Такая же сегментарная картина и в отраслевой принадлежности. Да, в строительстве и розничной торговле "температура" заметно повышена, но наряду с этим энергетика, машиностроение, нефте- и газодобыча остро нуждаются в кредитных ресурсах. А многие банки - в ликвидности.

БДМ: И обе эти проблемы между собой тесно связаны... Ведь если в крупных промышленных центрах у предприятий и населения есть возможность выбрать банк, который предложит подходящие условия, то в глубинке часто ситуация безальтернативная. Более того, до сих пор есть "медвежьи углы", от которых до ближайшего банка добрая сотня верст. Можно ли здесь надеяться на благие перемены?

- Они уже происходят. Во всяком случае, предложенная прошлым летом Банком России новая организационная форма банковского представительства - операционный офис - кредитным организациям пришлась по душе и сейчас активно используется.

Но есть здесь и объективная причина - доходы людей в провинции столь невелики, что "лишних" денег, чтобы положить их на депозит или обслуживать кредит, просто нет. Уверяю вас: с ростом доходов населения банки сами будут делать все возможное для того, чтобы его услуги были доступны жителям самых дальних поселков.

БДМ: Да, здесь есть перспектива, учитывая, что сейчас власть, впервые за последние два десятка лет, очень жестко ставит задачу: сократить разрыв между доходами состоятельных людей и тех, кто отброшен за черту бедности. Но здесь возникает конфликт: рост доходов влечет за собой инфляцию. К тому же, как следует из последнего обзора АСВ, сберегательное поведение наших граждан уступает их потребительским аппетитам. А это опять ведет к росту инфляции...

- Давайте разбираться. То, что сокращать пропасть между бедными и богатыми необходимо, это ясно. Ведь если в среднем по стране разрыв двадцатикратный, то в некоторых городах доходы 10% самых богатых и 10% самых бедных разнятся в 40 раз! Такое положение трудно считать нормальным. Так что решение политического руководства заслуживает всяческой поддержки.

Теперь о сберегательном поведении. В самом деле, в нынешнем году темпы роста депозитов несколько скромнее, чем в предыдущем: если в первом полугодии 2007 года они составляли 14,7%, то в первые шесть месяцев текущего года - 11,9%. Снижение, правда, совсем небольшое, но оно есть - действительно, люди предпочитают тратить. Но "бегством от денег" я бы это не называл, хотя инфляция и сказывается. Однако, на мой взгляд, сильнее действует другой фактор. Не забудем, что долгие годы основная часть нашего населения испытывала "потребительский голод": в советское время - из-за пресловутого дефицита, а потом - из-за резкого падения доходов. Сейчас прилавки полны и купить можно практически все, за наличные или в кредит. Но мне кажется, бесконечно долго этот "покупательский пир" продолжаться не будет - люди постепенно приходят к осознанию необходимости сберегать на образование, на лечение, на старость, в конце концов.

Поэтому в перспективе сколько-нибудь резкого снижения прироста вкладов мы не ждем и рассчитываем, что депозитная база банков будет укрепляться, что хорошо и для них, и для экономики в целом.

БДМ: В связи с этим, стоит ли ждать дальнейшего повышения суммы страхового возмещения по вкладам? Этот вопрос то и дело возникает и в прессе, и в комментариях экспертов, но мнения высказываются порой диаметрально противоположные.

- У нас есть целый набор показателей, позволяющий ответить на два главных вопроса: нужно ли повышать сумму страховки и можем ли мы это сделать? Начну с финансовых возможностей - они есть. А вот о целесообразности такого повышения сейчас можно спорить. Сопоставим среднюю сумму вкладов в банках и средний ежемесячный доход россиянина. Случайно или нет, но и в том, и в другом случае она примерно одна и та же - около 14 000 рублей. Число же вкладов, превышающих 400 тысяч рублей, мизерно - они составляют менее 1% общего количества депозитов. С другой стороны - на них приходится почти половина совокупного объема сбережений граждан (47%).

Словом, вопрос дискуссионный - усиливать защиту сбережений немногочисленного пока среднего класса, увеличивая при этом нагрузку на фонд страхования, или же довольствоваться защитой массового вкладчика?

В конечном счете, решение за законодателями.

БДМ: А взносы в фонд обязательного страхования вкладов пересматривать не будете? В прошлом году снижение состоялось, но банки жалуются, мало, говорят...

- Вообще-то, 0,13% от суммы привлеченных средств населения - не слишком тяжелое бремя, но, справедливости ради, надо признать, что Россия находится в пятерке стран, где страховые взносы самые высокие. Так что, наверное, банкиры имеют некоторые основания сетовать на высокую ставку. Поэтому мы рассматриваем возможность снижения этих отчислений. При этом надо понимать, что с точки зрения финансового риск-менеджмента снижение ставки отчислений и повышение суммы страхового возмещения - вещи взаимосвязанные.

БДМ: Как раз о рисках я и хотела Вас спросить, Александр Владимирович. Правда, о рисках весьма специфических. Смотрите, как развиваются система агентских платежей, дистанционный банкинг, карточный бизнес - значит, неминуемо активизируется и мошенничество на этом рынке. Вас как главу ведомства, стоящего на страже интересов банковского клиента, такие перспективы не беспокоят?

- Знаете, ведь все новации всегда сопряжены с новыми рисками. Начиная с изобретения колеса. Но не отказываемся же мы от электричества на том основании, что "может убить током", а соблюдаем технику безопасности. В банках тоже есть свои технологии безопасности, которые, естественно, нужно постоянно совершенствовать. При этом принципиально важно, чтобы сами клиенты были внимательнее и выполняли все инструкции банков.

Также хочется надеяться, что и правоохранительные органы всерьез возьмутся за борьбу с преступностью в сфере современных банковских технологий. Но останавливать развитие новых продуктов по принципу "как бы чего не вышло" - это не выход из ситуации. Волков бояться - в лес не ходить.

БДМ: Тем более что большинство иностранных банков, приходящих на наш рынок, акцент делают именно на таких современных, сложных продуктах... И тут я подхожу к любимому журналистами вопросу: не съедят ли нашу банковскую систему иностранцы?

- Сегодня оснований для таких страхов все же нет. С одной стороны, доля нерезидентов в совокупном капитале российской банковской системы, неуклонно увеличиваясь, уже перевалила за четверть. Сегодня она составляет 26%, а, согласно прогнозам ЦБ, к концу года повысится до 30%. Это может настораживать. Но с другой стороны - доля контролируемых иностранным капиталом банков в совокупных активах существенно ниже - 18%, а на рынке депозитов физлиц и вовсе - 9%. Это - вполне приемлемые показатели. Думается, что в случае угрожающего развития ситуации государство изыщет возможности для повышения капитализированности принадлежащих ему банков, что в свою очередь позволит нарастить активы - деньги-то в казне есть. Поддержка национального бизнеса может и должна осуществляться и в подобных формах.

Частные российские банки также реагируют на экспансию иностранного капитала - происходит их консолидация. Здесь ведь не простая арифметика: в бизнесе, как, впрочем, и в жизни, один плюс один - зачастую больше двух, поскольку сказывается синергетический эффект.

Но давайте не будем забывать и о том, что приход на наш рынок иностранных игроков имеет и свои плюсы - в банковскую практику активно внедряются новейшие управленческие и IT-технологии, усиливается конкуренция. От этого потребитель банковских услуг только выигрывает.

БДМ: И напоследок, Александр Владимирович, попрошу вас немного помечтать. Какой вы хотели бы видеть нашу банковскую систему к 2020 году, особенно учитывая планы создания в России мирового финансового центра?

- В ответе на Ваш вопрос я бы предпочел избежать количественных характеристик, обратившись к качественным. Я вижу нашу банковскую систему устойчивой, стабильно развивающейся, комфортной для людей и способной кредитовать любой производственный бизнес независимо от его размера.

И от того, станет ли она такой, во многом зависит создание в Москве мирового финансового центра - не бывает мощного фондового рынка при слабой банковской системе.

Надо понимать, что МФЦ - это не "луна-парк": построил и запустил. Городская инфраструктура, которую, конечно же, нужно приводить в порядок - фактор очень важный.

Главная же, на мой взгляд, задача - сформировать в стране высокий уровень инвестиционного спроса и предложения. А для этого, в частности, необходимо превратить рубль в одну из мировых резервных валют.

Создание МФЦ в одном или нескольких российских городах - глобальная задача, которая в один присест не решается. Необходимы последовательные, поэтапные действия. Вначале, на мой взгляд, нужно создать к 2012 году "нишевой" МФЦ, замыкающий на себя сферу энергетики и продовольствия, а также "универсальный региональный" финансовый центр. Газ, нефть, электроэнергия, зерно - это то, чем богата наша страна, и вполне логично сосредоточить в таком центре международные операции, связанные с инвестициями и торговлей в этих отраслях. Региональному же центру на первых порах не обязательно замахиваться на глобальные рынки, достаточно "стянуть" в Россию торговые и кредитные операции наших географических соседей и геополитических союзников.

Таким образом, выстраивается мост к универсальному МФЦ, который к 2020 году сможет аккумулировать глобальные потоки капитала, не связанные прямо с той или иной отраслью экономики.

БДМ: Выглядит здорово, но все-таки - очень трудная задача. Хватит ли у России сил и средств?

- Давайте не забывать хорошее русское присловье: деньги - не голова, дело наживное. И тогда сбудутся даже самые смелые мечтания.

Беседу вела

Л. Коваленко

"БДМ. Банки и деловой мир", N 9, сентябрь 2008 г.