Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20 января 1999 г. N 1261-П98К Изменяя приговор в отношении осужденного с переквалификацией его действий с умышленного убийства на убийство при превышении пределов необходимой обороны, суд исходил из того, что убийство совершено в процессе продолжавшегося общественно опасного посягательства со стороны потерпевшего, однако связано с несоразмерностью средств защиты и нападения в конце конфликта

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20 января 1999 г. N 1261-П98К

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел дело по протесту Первого заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации Р. на приговор Свердловского областного суда от 26 мая 1998 года, по которому К., родившийся 13 августа 1967 года в г. Свердловске, со средним образованием, женатый, несудимый, - осужден по ст. 103 УК РСФСР к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима, с исчислением срока наказания с 16 июля 1996 года и зачетом в срок наказания содержания под стражей с 26 по 29 марта 1990 года.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации определением от 4 ноября 1998 года оставила приговор без изменения.

В протесте поставлен вопрос об изменении судебных решений в отношении К., переквалификации его действий со ст. 103 УК РСФСР на ст. 105 УК РСФСР назначив ему по этой статье 2 года лишения свободы и за отбытием наказания из-под стражи освободить.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации П. и заключение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К.В.В., полагавшего протест подлежащим отклонению. Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

К. признан виновным в умышленном убийстве С.

Преступление, как указано в приговоре, совершено при следующих обстоятельствах.

11 февраля 1990 г., около 20 часов, находившийся в компании своей жены Ш. и супругов Куз. в ресторане "Галактика" по ул. Фестивальной, 12 Орджоникидзевского территориального района г. Екатеринбурга К. заказал эстрадному оркестру исполнение песни и вернулся к своему столику.

В это время к настраивавшим инструменты музыкантам подошел С. и предложил за установленную плату исполнить другое произведение.

Музыканты заказ приняли, но предупредили об очередности. Однако С., будучи в состоянии алкогольного опьянения, потребовал немедленного исполнения своего заказа. Ему объяснили, что выполнят просьбу после песни, заказанной влиятельным завсегдатаем ресторана К.

Ссылка на авторитет подсудимого показалась С. оскорбительной и он в грубой форме потребовал первоочередного исполнения своей песни.

Поскольку музыканты не могли разобраться, кто из заказчиком является более влиятельным в криминальной среде и какие отрицательные последствия повлечет предпочтение того или иного заказа, то, уступив давлению, стали исполнять песню для С.

После этого к последнему подошел К. и высказал свои претензии по поводу нарушения очередности заказов. На этой почве между ними возник конфликт, но находившийся рядом друг осужденного Куз. развел ссорящихся в разные стороны.

Через некоторое время, считая отношения между собой неурегулированными, К. по предложению С. вышел с ним из зала на кухню ресторана, где после непродолжительного разговора со взаимными оскорблениями, на фоне возникшей обоюдной неприязни и принятым в криминальной сфере порядком разрешения споров, они договорились встретиться на следующий день, определив место и время разбирательства.

Осознавая цель, характер и последствия назначенной встречи, К. сообщил об этом Куз. и Т., заручившись их обещанием присутствовать при встрече и поддержать его. Т., в свою очередь, попросил приехать на встречу известного уралмашевского преступного "авторитета" Ц.

На следующий день, 12 февраля 1990 г., около 20 часов, К. в соответствии с договоренностью со С. о разбирательстве приехал на своей автомашине марки "ВАЗ-2106" госномер 14-04 СФ к спорткомплексу завода "Уралмаш" по ул. Бакинских комиссаров в г. Екатеринбурге, имея в салоне автомобиля незарегистрированное незаконно приобретенное двуствольное охотничье ружье "ТОЗ-Б" 16 калибра и патроны к нему, снаряженные дробью N 4.

Припарковав машину на обочине, К. прошел на площадку перед входом в помещение спорткомплекса, где в ожидании С. разговаривал с прибывшими на встречу Ц. и другими неустановленными следствием лицами.

Вскоре к указанному месту на автомашине марки "ВАЗ-21011" госномер 81-73 СФ приехали С., З., А., Кал.

Оставив пассажиров в автомобиле, С. подошел к осужденному, который находился в группе своих сторонников, и между ними произошла словесная перепалка, связанная с предшествующей ссорой и выяснением положения и роли каждого из них в криминальной среде.

Затем С. достал из-за пояса туристский топорик и пытался ударить им К., но последний, ожидая подобные действия, увернулся, а стоявший рядом Ц., удержал С. за руки, стал успокаивать и предложил "разобраться по-хорошему".

После непродолжительного разговора и продолжающейся ссоры С. вновь взял из-за пояса топорик и ударил К. обухом по руке, а затем нанес касательный удар лезвием по голове, прорубив шапку и причинив подсудимому легкие телесные повреждения в виде рубленой раны мягких тканей не повлекшие кратковременного расстройства здоровья.

Ц. и другие лица, прибывшие на встречу для поддержки К., оттеснили С., а осужденный в это время подбежал к своей автомашине, достал из салона ружье и патрон, зарядил его, вернулся на площадку и направил в сторону С., от которого сразу отбежали окружавшие его Ц. и другие лица.

Увидев вооруженного ружьем К., С. бросил в его сторону топорик, но не попал, затем снял с себя кожаную куртку и стал прикрываться ею от направленного на него заряженного оружия.

После этого К. на почве личных неприязненных отношений и обоюдной ссоры, а также желая укрепить свое положение и авторитет в криминальной среде с целью умышленного убийства с расстояния 5-7 метров произвел выстрел из ружья в С., причинив ему огнестрельное дробовое ранение грудной клетки, лица, шеи, передней брюшной стенки, проникающее в полость грудной клетки с множественными повреждениями правого легкого, сердца, аорты, правой легочной артерии, трахеи, осложнившееся острой кровопотерей, не совместимых с жизнью.

От полученных повреждений доставленный в травмпункт городской больницы N 14 г. Екатеринбурга потерпевший скончался в 20 часов 40 минут.

Произведя выстрел в С., К. положил охотничье ружье в салон и скрылся с места происшествия на своей автомашине.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации находит протест обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

В судебном заседании К. вину не признал и показал, что 11 февраля 1990 г. он с женой и супругами Куз. отмечал день рождения своего сына в ресторане "Галактика". В период с 20 до 21 часа он подошел к руководителю ансамбля и заказал для своей жены песню, вернулся за столик и стал ждать исполнения заказа.

Однако музыканты объявили и начали исполнять совсем другую песню, поэтому он подошел к эстраде и поинтересовался причиной невыполнения своей просьбы. Ему ответили, что подходил мужчина, потребовал играть для него, угрожал расправиться с ними.

Он подошел к С., на которого указали музыканты, спросил, почему тот так себя ведет, сделал ему замечание, т.к. воспринял такое поведение как личное оскорбление.

В ответ на замечание находившийся в сильной степени опьянения С. обозвал его нецензурными словами и они поругались, но подошедший Куз. развел их.

Настроение было испорчено, но его уговорили не уходить из ресторана и Куз. сообщил, что С. преступный "авторитет", судим за убийство.

Через некоторое время к столику подошел С. и предложил поговорить. Они вышли на кухню, где С. стал упрекать его в несоразмерности поведения возрасту и положению, затем предложил встретиться на следующий день у зимнего стадиона и они разошлись.

Считая для себя невозможным уклониться от встречи, он сообщил Куз. и Т. о том, что С. вызвал его на встречу, т.к. хотел, чтобы они в случае применения С. физического насилия удержали его, и получил их обещание приехать.

На следующий день, около 20 часов, он подъехал к спорткомплексу на своей автомашине, в салоне у него имелось охотничье ружье и патроны с дробовыми зарядами.

Мимо проезжал Ц. с Т., когда они остановились, то Ц. он рассказал о конфликте, надеясь на помощь, т.к. понимал, что С. может, если не убить его, то физически унизить.

Вскоре приехал С., выбежал из машины и ударил его топориком по руке и плечу, но Ц. схватил С. за руки и оттащил в сторону, предложив разобраться спокойно.

С. убрал топор за пояс и его отпустили.

Они стали разговаривать. С. оскорблял его, поэтому он разволновался, стал заикаться, не мог ответить и тут С. вновь выхватил топор, ударил обухом, а затем лезвием по голове. Шапка слетела с головы, пошла кровь и он, испугавшись, побежал к своей машине, чтобы уехать, но не смог этого сделать, т.к. проезд был закрыт другими автомобилями.

Тогда он достал из салона ружье, взял из патронташа патрон, зарядил и, отходя от автомашины, предупредил С., чтобы тот не подходил.

Увидев ружье, С. приостановился, снял с себя куртку и сказал: "Ну что, пехота, стреляй!" и стал приближаться, размахивая топором и курткой, на предложение остановиться не реагировал.

Тогда он с расстояния 6-7 метров, не целясь, выстрелил в С., а когда тот упал, он закинул ружье в салон автомашины и уехал. (т. II л.д. 66-74)

Показания К. о событиях "происшедших в ресторане, соответствуют показаниям Куз., Ш. и Крас., бывших фактически очевидцами происшедшего (т. 1 л.д. 102; т. II л.д. 77-79,10906-110).

Допрошенный в качестве свидетеля З. пояснил, что 12 февраля 1990 года он находился у С. в бане и тот сообщил ему о ссоре в ресторане и назначенном в 20 час разбирательстве. Вечером он, С., А. и Кал. поехали к стадиону. По дороге он уснул, так как сильно опьянел. Его разбудили женщины, сообщив, что около стадиона между мужчинами происходит какая-то потасовка.

Он (З.) вышел из автомашины и увидел, как С. ударил топориком какого-то парня, тот побежал к стоящей на обочине дороги автомашине, достал ружье и выстрелил в С. (т. 1 л.д. 50, т. II л.д. 81-83).

Такого же в основном характера показания давали свидетели Кал. (т. 1 л.д. 53-54, т. II л.д. 100-104), а также М. (т. II л.д. 112-114).

Из показаний свидетеля Ц., оглашенных и исследованных в суде, по причинам исключающим возможность его явки в судебное заседание - (убит), усматривается, что встретившись со С. около зимнего стадиона тот, обращаясь к нему, сказал: "Вот загуляли эти парни" и ударил К. два раза топориком по руке, но он схватил С. за руки и успокоил.

Затем С. и К. отошли в сторону и начали разговаривать нормально, но через некоторое время опять стали ругаться, в процессе чего С. ударил К. два раза топором по голове, от чего у него потекла кровь.

К. на некоторое время опешил, но затем развернулся, побежал к своей машине, достал двухствольное ружье. С., увидев ружье, остался стоять на месте и кинул в К. топорик, который ударил того лишь рукояткой, и скинул с себя куртку, взяв ее в руки.

К. выстрелил из ружья примерно с 10-15 метров и у С. сразу же выступила кровь на груди (т. 1 л.д. 101).

Свидетели Н., В., Г. фактически подтвердили показания Ц. (т. II л.д. 8906-91, 93-95, 10406-109).

По заключению эксперта от 10 мая 1990 года у К. обнаружен на волосистой части головы рубец давностью 2-3 месяца, который мог быть причинен острым рубящим орудием, возможно лезвием топора (т. 1 л.д. 201-203).

Смерть С. наступила от огнестрельного дробового ранения грудной клетки, правой верхней конечности, лица, шеи, передней брюшной стенки, левой кисти, проникающего в полость грудной клетки с множественными повреждениями внутренних органов (т. 1 л.д. 176-186).

Согласно заключению баллистической экспертизы сквозные повреждения одежды С. являются дробовыми, образованными в результате одного выстрела (т. 1 л.д. 196-199).

Приведенные данные, как правильно отмечается в протесте, а также другие исследованные судом материалы дела свидетельствуют о том, что действия К. охватываются диспозицией ст. 105 УК РСФСР, как убийство при превышении пределов необходимой обороны, по которой их и следует квалифицировать.

Судом, в частности, установлено и отражено в приговоре, что в процессе "разбирательства" С. постоянно проявлял свое агрессивное настроение и поведение, неоднократно угрожал применением и применял в отношении К. топорик. При этом убийство К. С. совершено в процессе продолжавшегося общественно опасного посягательства со стороны последнего, однако связано с несоразмерностью средств защиты и нападения в конце конфликта.

Все эти обстоятельства еще раз свидетельствуют о совершении убийства именно при превышении пределов необходимой обороны.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 378 п. 5 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

приговор Свердловского областного суда от 26 мая 1998 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 4 ноября 1998 года в отношении К. изменить, переквалифицировать его действия со ст. 103 УК РСФСР на ст. 105 УК РСФСР, назначив по этой статье 2 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

За отбытием наказания из-под стражи К. по данному делу освободить.