Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 апреля 1999 г. N 306-П99ПР Дело подлежит направлению на новое рассмотрение, при котором органам предварительного следствия необходимо полно, всесторонне и объективно исследовать все обстоятельства дела

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 7 апреля 1999 г. N 306-П99ПР

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К.В.В. на приговор Иркутского областного суда от 10 апреля 1998 года, по которому

Н., 4 мая 1960 года рождения, уроженец г. Туапсе Краснодарского края, ранее не судимый, -

оправдан по ст. 290 ч. 4 п.п. "а, в, г" УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, по ст. 175 УК РФ оправдан за не доказанностью участия в совершении преступления;

П., 28 сентября 1959 года рождения, уроженец г. Мингечаур Республики Азербайджан, ранее не судимый, -

оправдан по ст. 290 ч. 4 п.п. "а, в, г" УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, по ст. 175 УК РФ оправдан за не доказанностью участия в совершении преступления.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 4 ноября 1998 года приговор оставлен без изменения, а кассационный протест государственного обвинителя - без удовлетворения.

В протесте поставлен вопрос об отмене приговора и кассационного определения и направлении дела на новое судебное рассмотрение.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации М.Д.А., выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К.В.В., поддержавшего протест частично и просившего направить дело на новое расследование, Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

органами предварительного следствия Н. и П. было предъявлено обвинение по п.п. "а, в, г "ч. 4 ст. 290 УК РФ и ст. 175 УК РСФСР. Они обвинялись в том, что, работая в должностях: Н. - старшего оперуполномоченного отдела по борьбе с экономическими преступлениями г. Братска, П. - старшего оперуполномоченного отдела по борьбе с экономическими преступлениями г. Братска и являясь должностными лицами, установив в результате проведения оперативных мероприятий, что руководство ООО "Григ", при продаже автомобилей, укрывает доходы от налогообложения и тем самым совершает преступление, по предварительному сговору между собой вымогали взятку в крупном размере от директора ООО "Григ" Г. Кроме того, Н. и П. обвинялись в совершении должностного подлога, т.е. внесении должностными лицами, из личных побуждений, в официальный документ заведомо ложных сведений.

Согласно обвинительному заключению преступления совершены при следующих обстоятельствах.

Около 17 часов 10 января 1996 года Н. и П., приехав в ООО "Григ" под предлогом проведения проверки, произвели снятие кассовой наличности и снятие остатков автомобилей, после чего доставили в свой служебный кабинет N 227 УВД г. Братска, директора ООО "Григ" Г. с целью отобрания от него объяснения по факту выявленных нарушений закона.

Находясь в своем служебном кабинете, около 20 часов 10 января 1996 года, Н. и П., после беседы с Г., умышленно, из корыстных побуждений, с целью вымогательства от последнего взятки в виде денег, по предварительному сговору между собой, сообщили Г., что ими установлены факты обмана покупателей со стороны руководства ООО "Григ" и что они в пределах своих служебных полномочий возбуждают по данному факту уголовное дело и немедленно задерживают Г. по подозрению в совершении преступления, но не сделают этого, если Г. передаст им деньги в размере 121 млн. руб. Г., с целью предотвращения для себя вредных последствий, согласился с требованиями Н. и П. о передаче им указанной суммы денег.

После этого, Н. и П., будучи наделенными правом в пределах своих служебных полномочий возбудить в отношении Г. уголовное дело и пресечь его незаконную деятельность, не сделав этого, отпустили последнего, пообещав ему оказать содействие в его деятельности, в т.ч. и по укрытию доходов от налогообложения.

В период с 10 по 30 января 1996 года Г. передал Н. и П. по частям, за четыре раза, деньги в сумме 73 млн. руб., которыми они распорядились по собственному усмотрению и продолжали далее требовать от Г. передачи им остальной суммы до 121 млн. руб.

Свои преступные действия Н. и П. продолжали до 23 февраля 1996 года, пока об этом не стало известно руководству УВД города Братска от Г., который добровольно сообщил о вымогательстве у него взятки.

Н. и П., являясь должностными лицами, 23 февраля 1996 года, умышленно, из личной заинтересованности, с целью сокрытия своей преступной деятельности по вымогательству у директора ООО "Григ" Г. взятки в крупном размере и введения в заблуждение руководства УВД г. Братска и следственных органов, приехали в поселок Гидростроитель, где проживал Г., вызвали последнего из дома и, посадив в автомобиль, потребовали от него составления письменного акта о том, что Г. добровольно передал им денежную сумму в размере 73 млн. руб., и когда Г. отказался делать это, сами составили акт, текст которого писал П., внеся в него заведомо ложные сведения о передаче денег, дате передачи и дате составления акта, подписали его и впоследствии передали руководству УВД г. Братска для приобщения к материалам служебного расследования.

Суд оправдал Н. и П. по ст. 290 ч. 4 п.п. "а, в, г" УК РФ за отсутствием в их действиях состава преступления, а по ст. 175 УК РСФСР (в приговоре ошибочно указано УК РФ) - за не доказанностью их участия в совершении преступления, указав следующее.

С самого начала Г. утверждал, что передавал деньги П. и Н. не в качестве взятки, а для возврата покупателям излишне полученных с них сумм. Всего он должен был передать 121 млн. рублей, полученных с покупателей сверх суммы указанной в справке-счете.

Утверждение обвинения о том, что П. и Н. распорядились деньгами, полученными от Г. по своему усмотрению, не соответствует действительности, поскольку все деньги, кроме переданных обманутым покупателям, оказались в наличии при внезапном вскрытии служебного сейфа руководителями ОБЭП, к ним был приложен акт о передаче денег от Г. П. и Н., расписки обманутых покупателей.

Действовавший в то время приказ министра МВД РФ 005 обязывал П. и Н. принимать меры к возмещению ущерба.

П. и Н. не скрывали от налоговой полиции преступной деятельности Г.

Акт от 8 февраля 1996 года о передаче денег от Г. П. и Н. для погашения сумм переплаченных покупателями автомашин не содержит сведений, искажающих действительность. Предположение о том, что он был составлен не 8 февраля 1996 года, а позднее (задним числом) подтверждения в деле не находит. Каких-либо корыстных интересов в действиях П. и Н. не установлено.

Дело об уклонении от налогов не возбуждалось, поскольку срок их уплаты не истек, документы об уплате налогов представляются до 1 апреля 1998 года.

Кассационная инстанция оставила без удовлетворения протест государственного обвинителя, в котором был поставлен вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение.

В надзорном протесте поставлен вопрос об отмене состоявшихся судебных решений и направлении дела на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям. По мнению автора протеста, органами предварительного расследования собраны и представлены в суд достаточные доказательства виновности П. и Н. в совершении вымогательства взятки у директора ООО "Григ" Г. и должностном подлоге. Однако, судом должной оценки этим доказательствам не дано, в основу оправдательного приговора положены неисследованные должным образом, противоречивые и даже недопустимые доказательства.

Допрошенный первоначально в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого Н. пояснял, что проверку по фирме "Григ" они с П. начали, не поставив в известность руководство. Г. обязался выдавать обманутым покупателям деньги у себя в офисе, но потом "взмолился" и стал их просить, чтобы помогли ему это сделать, т.к. он боялся, что к нему явятся сразу все покупатели и начнут просить деньги, а у него не найдется всей суммы. Они пожалели его и согласились. Оформить передачу денег без понятых также просил Г., "чтобы не создавать ему такую славу". При этом Н. подробно, на вопрос следователя пояснял, при каких обстоятельствах и каким образом должно происходить изъятие денег. Каким числом был оформлен акт о получении денег, сказать не смог (т. 1 л.д. 172).

В ходе повторного допроса в качестве подозреваемого Н. пояснил, что Г. привезли в УВД 10.01.96 г. для допроса, т.к. "на лицо" было событие преступления, но задерживать его не было необходимости. Брал деньги у Г., понимал при этом, что нарушает закон, но пошли на это для того, чтобы Г., передавая им деньги, подтвердил свою преступную деятельность. Материал проверки зарегистрировали только в тот день, когда К. сказал, что у него есть кассета. Н. не смог пояснить, из чьего сейфа изымались деньги, кто, кому и когда возвращал деньги покупателям (т. 1 л.д. 185).

После вступления в дело другого адвоката, спустя четыре месяца после возбуждения уголовного дела, Н. изменяет показания и утверждает, что акты о получении денег от Г. не были составлены по причине уклонения последнего. Тогда же Н. впервые заявил, что в своей деятельности по так называемому "возмещению ущерба" они руководствовались приказом N 005 (т. 2 л.д. 255). П. в ходе предварительного следствия также давал показания, существенно отличающиеся от данных впоследствии в суде. При этом дважды, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ, отказывался давать показания, а в своих единственных показаниях на следствии, данных им в качестве обвиняемого в присутствии адвоката, пояснил, что он, доставив Г. в УВД, говорил последнему, что собирается его задержать, поскольку считал, что для этого имелись все основания. Г. сам попросил их взять деньги и передать их покупателям, т.к. не хотел портить репутацию фирмы. Документально получение денег не оформлялось, т.к. Г. говорил, что все согласовано с К. и им за это ничего не будет, а они с Н. не хотели идти против начальства. Он думал, когда согласился передавать деньги, только о людях, которых обманули, а не о себе. Говорил Ш. о получении денег. П. также сообщал, что не знает, какими документами регламентируется изъятие денег и решение об этом он принял самостоятельно. Все деньги хотел выдать покупателям, но не успел сделать этого, т.к. вмешался К. и потребовал, чтобы они не занимались ерундой (т. 1 л.д. 216).

Называя различные мотивы на следствии, в судебном заседании ни П., ни Н. не смогли убедительно ответить на вопрос: по какой причине они взяли на себя "заботу" по возврату переплаченных сумм покупателям.

Судом не были выяснены причины противоречий в показаниях подсудимых, данных ими в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, оценки этим противоречиям не дано.

Изложив в приговоре доказательства виновности, представленные органами предварительного расследования и проанализировав их, суд, в свою очередь, привел доказательства, подтверждающие, по его мнению, доводы подсудимых о их невиновности.

Так, показаниями Г. не опровергнуты, как указано в приговоре, показания П. и Н. о том, что деньги от него последние брали для передачи покупателям, а не для себя. Также суд сделал вывод и изложил его в приговоре, что Г. ни в одних своих показаниях не говорил о том, что подсудимые вымогали у него взятку.

Этот вывод суда является противоречивым и надуманным также и потому, что в первом же своем объяснении Г. пояснял, что после передачи денег в 3-ий раз, он принял решение обратиться к сотрудникам милиции, т.к. понял, что "они и дальше будут меня "доить". При встрече с К. рассказал, что П. и Н. вымогают деньги (т.1 л.д. 103).

В дальнейшем Г. также показывал: "...я понимал, что П. и Н. эти деньги будут использовать в личных целях и понимал, что они вымогают у меня деньги. Я сознавал, что они действуют незаконно, но согласился передавать деньги, т.к. растерялся на тот момент".

Г. кроме того пояснял: "...я рассказал К., что работники милиции вымогают у меня деньги... После того, как я в машине передал им деньги, они сказали, что могу не бояться, работать как и раньше, они якобы будут делать мне "крышу" (т. 2 л.д. 264).

Показания Г. в этой части подтверждают свидетели Куз. и К.

Так, К. показывал на следствии и в суде, что в конце января 1996 года к нему обратился Г. с просьбой о помощи ввиду того, что два сотрудника милиции вымогают у него деньги (т. 1 л.д. 114, т. 2 л.д. 356 об.).

Куз. показал, что после того, как приезжали П. и Н., Г. сообщил, что они вымогают у них взятку (т. 2 л.д. 21). "...Лично я с самого начала передачи денег считал, что деньги они у нас вымогают, т.к. документацию не забрали, ничего не опечатали..." (т. 1 л.д. 109).

Действительно, как указано в определении коллегии Верховного Суда РФ, Г. показывал, что думал, что деньги действительно передаются покупателям. Но при этом, во всех своих показаниях пояснял, что так он думал только в начале, а затем понял, что с него вымогают взятку.

Суд дал неверную оценку деятельности П. и Н., которую они начали 10.01.96 г. в отношении фирмы "Григ".

Действительно, П. и Н. не требовали открыто передачи именно взятки, между тем, именно указанные действия, поведение, место, обстановка и способ получения денег, свидетельствуют о совершении данного преступления.

Выводы суда о том, что подсудимые действовали гласно, ни от кого не скрывая свои действия по фирме "Григ", в т.ч. и от присутствовавшего при передаче денег заместителя Г. Куз., являются надуманными и противоречащими фактическим данным.

Утверждения П. и Н. о том, что они считали свои действия законными и не срывали свою деятельность по фирме "Григ" от руководства, опровергаются показаниями свидетелей.

Так, К. показал, что когда он вызывал к себе П., последний подтвердил, что он занимается фирмой "Григ", но категорически отрицал факт получения денег от Г. (т. 2 л.д. 275). Суд же напротив, изложив в приговоре эти показания К., сделал ошибочный вывод, что якобы именно эти показания подтверждают, что подсудимые не скрывали получение денег, а также то, что они действительно брали деньги не для себя, а для передачи обманутым гражданам.

В подтверждение данного заявления подсудимых суд привел в приговоре и показания свидетеля М..

Действительно, в ходе проведения работы по данной фирме П. имел разговор с сотрудником налоговой полиции М. о том, что он занимается проверкой в фирме "Григ". Это обстоятельство подтвердил в суде М., однако категорично заявил при этом, что о получении денег он ничего не знал и П. ему ничего об этом не говорил.

Неубедительными являются ссылки суда в приговоре на показания начальника ОБЭП Шп. и начальника УВД г. Братска У., поскольку их показания в ходе следствия и в суде были противоречивыми и нестабильными. Их необъективное поведение в суде свидетельствует о заинтересованности в смягчении ответственности своих бывших подчиненных. Н. же после возбуждения в отношении него уголовного дела по взятке был повышен в должности до инспектора отдела кадров УВД г. Братска и продолжал оставаться в подчинении у У.

Несмотря на это, суд именно показания У. и Шп. в совокупности с показаниями П. и Н. положил в основу оправдательного приговора. П. и Н. - опытные сотрудники с солидным стажем работы, не могли не предполагать, что при неблагоприятном для них повороте событий деньги, полученные от Г., придется возвращать. Более того, после того, как часть денег все же была растрачена, у них имелось достаточно времени и возможности для восполнения недостающей суммы.

Уже в конце января 1996 года П. и Н. стало известно, что Г. рассказал о вымогательстве у него денег К. После этого их неоднократно вызывал заместитель начальника УВД К.Г.С. и предупреждал о недопустимости подобных действий.

Официально рапорт К.Г.С. подал начальнику УВД У. 23.02.96 и только спустя сутки - 24.02.96 производится выемка денег, с нарушением при этом всех правил этого следственного действия.

Ссылка П. и Н. о правомерности своих действий по изъятию денежных средств до возбуждения уголовного дела на Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" от 12.08.95 и на секретный приказ Министра внутренних дел от 22.09.92 N 005 является несостоятельной.

Так, п. 1 ст. 14 Закона устанавливает, что органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, обязаны принимать в пределах полномочий все необходимые меры по защите конституционных прав и свобод гражданина, его собственности и т.д.

Согласно выписки из приказа N 005, исследованной в судебном заседании, оперативно-розыскные действия имеют своей целью выявление преступлений, лиц, их совершивших, обнаружение имущества, материальных ценностей, их хранение.

Данные документы содержат общие указания, не противоречащие уголовно-процессуальному закону, и из их текста никак не вытекает право оперативных работников изымать деньги до возбуждения уголовного дела, без соответствующего оформления.

Статьи 167, 171 УПК РСФСР регулируют порядок производства выемки, которая является следственным действием, производится только после возбуждения уголовного дела и оформляется строго в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства. Гор., принимавший участие в проведении служебного расследования, как лицо незаинтересованное, работающий непосредственно от УВД Иркутской области и не подчиняющийся в г. Братске никаким органам, пояснил при этом, что изъятые после возбуждения уголовного дела денежные средства должны храниться не в сейфе, как это было у П., а на депозитном счете. По действующим на тот момент приказам, в том числе и N 005, сотрудники ОБЭП не имели права получать деньги. Не информирование руководства об этом тоже является нарушением. Акт о получении денег, изъятый у Г., составлен также с нарушением закона, без понятых.

Несмотря на это, суд нисколько не засомневался в показаниях Н. и П., длительное время проработавших на оперативной работе, П., имея звание майора милиции и высшее образование, Н. - звание капитана и высшее юридическое образование, и которые смогли убедить суд, что их действия в отношении Г. были правомерными и никакого закона они не нарушали.

На протяжении практически всего судебного следствия Н. и П. утверждали, что именно возмещение ущерба, на их взгляд, является важнейшим направлением деятельности оперативных работников ОБЭП и в связи с этим получение денег от Г. обоснованно. Но именно этот факт не находит отражения ни в рабочей тетради, ни в деле оперативной проверки. Выводы органов предварительного следствия о намеренности и целенаправленности подобных действий не были опровергнуты судом.

Суд, в нарушение ст. 314 УПК РСФСР предвзято подошел к оценке отдельных доказательств.

Так, в приговоре указано, что в судебном заседании обозревалась запись телефонного разговора между К.Г.С. и Г., свидетельствующая, по мнению суда, о дружеских отношениях этих лиц, а также о том, что К.Г.С. добивался, чтобы подсудимые прекратили получать деньги от Г.

Содержание расшифровки указанной записи телефонного разговора приведено в приговоре в качестве доказательства невиновности подсудимых.

Однако этот документ, представленный свидетелем Шп. спустя два года после исследуемых событий и оглашенный в судебном заседании по ходатайству адвоката, представлял собой лишь отпечатанный на бумаге и надлежащим образом не оформленный текст, который якобы являлся расшифровкой телефонного разговора, хотя в ходе предварительного следствия данный свидетель об этом не показывал.

Данный документ ни в ходе следствия, ни в суде не был проверен надлежащим образом, тогда, как существует строго процессуальная процедура прослушивания, оформления и приобщения фонограммы в качестве вещественного доказательства к уголовному делу. В целях проверки подлинности и целостности записи, как правило, назначаются фоноскопическая и техническая экспертизы, в ходе которых проверяется возможность монтажа.

В связи с тем, что возникли сомнения в подлинности шифрограммы, а также и постановления на прослушивание, государственный обвинитель заявил ходатайство, против которого возражали подсудимые и их адвокаты, о допросе дополнительных свидетелей. Судом ходатайство необоснованно отклонено.

В нарушение требований закона суд сослался в приговоре на еще одно "доказательство невиновности" подсудимых - аудиозапись разговора в автомобиле при последней передаче денег, между П. и Н., с одной стороны, и Г. и К. с другой. Несмотря на то, что это доказательство предварительно признано судом недопустимым, его содержание было проанализировано в приговоре.

Суд указал в приговоре, что свидетели не помнят точную дату возвращения им денег. Однако, в ходе предварительного следствия все свидетели называли точные даты и суд, учитывая давность происшедшего, на основании ст. 286 УПК РСФСР имел возможность исследовать эти показания, но не сделал этого.

Деньги вернули только четырем покупателям, вынужденно, исходя из сложившейся ситуации. Имея, по словам подсудимых, список всех обманутых покупателей (около 30 человек), они не спешили сообщать последним о причитающихся им деньгах. Получая расписки, даты не проставляли.

Таким образом, доводы суда о наличии четырех расписок о возвращении денег, указанных в приговоре, как еще об одном доказательстве невиновности подсудимых, являются несостоятельными.

Приведенные доказательства с достаточной полнотой свидетельствуют, что никто из покупателей автомашин в фирме "Григ" не обращался сам к П. и Н. и, что последние, получив от Г. деньги в сумме 73 млн. руб. еще в январе 1996 года, распорядились ими по собственному усмотрению, а возвратили всего 16 млн. руб. с целью завуалирования своей преступной деятельности только после того, как К.Г.С. сообщил о вымогательстве начальнику УВД г. Братска. До 24.02.96 г. какие-либо деньги не возвращались, расписки о получении денег отсутствовали.

Факт внесения в акт данных о получении подсудимыми от Г. 73 млн. руб. 23.02.96 г. нашел в судебном заседании полное подтверждение.

Согласно данному акту П. и Н. приняли в помещении ООО "Григ" от директора Г. 73 млн. руб. Согласно даты на акте, он составлен 08.02.96 г.

Вывод суда о не доказанности участия подсудимых в совершении должностного подлога является неверным.

В судебном заседании, вопреки выводам суда в приговоре, полностью установлено, что П. и Н. имели умысел на присвоение денег, которые им передал Г.

Все доказательства, изложенные в приговоре, в действительности полностью подтверждают вину П. и Н. Однако, суд изложил многие доказательства в искаженном виде и объективной оценки всем доказательствам в совокупности не дал. Все показания свидетелей оценивались судом с позиции - заранее установленной невиновности подсудимых.

Судебное следствие проведено неполно, материалы дела практически не исследовались. В ходе данной части судебного заседания (исследование материалов дела) оглашены 5 листов 1 тома, из которых 2 листа - характеристики и 4 листа 2 тома, из которых 2 листа - также характеристики.

Кроме прочего, суд допустил существенные нарушения норм УПК при проведении судебного заседания и написании приговора.

Так, в нарушение ст. 277 УПК РСФСР суд в подготовительной части судебного заседания не разрешил вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствии не явившихся свидетелей и определения о возможности продолжения судебного заседания в отсутствии не явившихся лиц не вынес. Государственный обвинитель возражал против окончания судебного следствия ввиду его неполноты, однако заявление прокурора было проигнорировано.

В нарушение ст. 30 и ст. 277 УПК РСФСР, предписывающих, что суд основывает приговор лишь на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебных заседаниях одним составом суда, суд изложил в приговоре показания свидетеля М., которые он давал ранее при рассмотрении данного дела другим составом суда (т. 2 л.д. 271 об.), а также показания свидетеля К.Г.С. (т. 2 л.д. 274), который в судебном заседании этого состава вовсе не был допрошен и показания его не оглашались.

В описательной части приговора указано, что П. и Н. подлежат оправданию по ст. 175 УК РФ за не доказанностью участия в совершении преступления, а в резолютивной - об оправдании их по ст. 175 УК РФ, в то время, как фактически они были оправданы по ст. 175 УК РСФСР.

В определении Судебной коллегии Верховного Суда РФ также указано в установочной части, что Н. и П. оправданы по ст. 175 УК РФ.

Судебная коллегия Верховного Суда РФ, рассматривая дело по кассационному протесту государственного обвинителя на незаконность оправдательного приговора в отношении Н. и П., грубо нарушила ст. 332 УПК РСФСР, обязывающую суд кассационной инстанции проверять дело в полном объеме.

Кроме того, определение суда кассационной инстанции не отвечает требованиям ст. 351 УПК РСФСР, поскольку, подробно изложив в определении выводы кассационного протеста о незаконности приговора и полной доказанности обвинения, судебная коллегия большую часть доводов не рассмотрела и ответа на них в определении не дала.

При рассмотрении дела в порядке надзора заместитель Генерального прокурора Российской Федерации протест поддержал частично и просил о направлении дела на новое расследование по тем основаниям, что доказательства, собранные следствием и судом, противоречивы, требуют более тщательной проверки следственным путем, так как свидетельствуют о совершении П. и Н. противоправных действий, оценку которым должны дать органы предварительного следствия. Президиум находит, что состоявшиеся по делу судебные решения подлежат отмене, а дело направлению на новое расследование.

Как видно из приговора, судом были установлены фактические обстоятельства произошедшего: проведение П. и Н. в пределах своих полномочий проверки деятельности ООО "Григ"; установление фактов противозаконной деятельности ООО "Григ"; получение работниками милиции П. и Н. денег от директора ООО "Григ" Г.

Эти же обстоятельства были установлены и органами предварительного следствия.

Вместе с тем, органы предварительного следствия пришли к выводу о доказанности вины П. и Н. в получении взятки и должностном подлоге, а суд к выводу о невиновности этих лиц в совершении преступлений.

Однако и органы предварительного следствия и суд не дали надлежащей оценки иным обстоятельствам произошедшего.

Как видно из материалов дела, П. и Н. получили от Г. 73 миллиона рублей частями, не давая последнему расписок в получении денег и не оприходуя эти деньги на счете УВД. Оба объясняли свои действия тем, что хотели вернуть деньги обманутым Г. покупателям автомобилей, а действовали в соответствии с приказом Министра внутренних дел от 22.09.92 г. N 005 и часть денег выдали гражданам.

Органы предварительного следствия с достаточной полнотой не установили, соответствуют ли действия П. и Н. требованиям этого приказа, или им следовало руководствоваться другими требованиями закона, и если да, то какими именно.

Своего суждения по этому поводу органы предварительного следствия не высказали, не отразили его в процессуальных документах, что затем лишило возможности суд дать оценку этим действиям П. и Н.

Если данные действия не соответствовали требованиям закона, то органам предварительного следствия было необходимо установить, не повлекли ли они существенное нарушение прав и законных интересов граждан либо охраняемых законом интересов общества или государства.

Выяснение этого вопроса имеет существенное значение как для правильной оценки обстоятельств содеянного в соответствии с предъявленным П. и Н. обвинением, так и для оценки этих действий как противоправных либо не противоправных.

Такие же требования должны были быть предъявлены органами предварительного следствия и к составлению П. и Н. акта о получении им от Г. денег, так как это имеет существенное значение для правильного разрешения дела.

В связи с тем, что данные упущения и противоречия по делу возможно устранить только следственным путем, состоявшиеся по делу судебные решения подлежат отмене, а дело направлению на новое расследование, при котором органам предварительного следствия необходимо полно, всесторонне и объективно исследовать все обстоятельства дела, дать действиям П. и Н. правильную юридическую оценку, решить вопрос о их виновности либо невиновности.

Руководствуясь п. 2 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

приговор Иркутского областного суда от 10 апреля 1998 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 4 ноября 1998 года в отношении Н. и П. отменить и дело направить на новое расследование.