Конституционное регулирование права на достойную жизнь (Г.Б. Романовский, журнал "Гражданин и право", N 10, октябрь 2016 г.)

Конституционное регулирование права на достойную жизнь

Г.Б. Романовский,

заведующий кафедрой уголовного права

Пензенского государственного университета,

доктор юридических наук

Журнал "Гражданин и право", N 10, октябрь 2016 г.

Статья 20 Конституции РФ провозглашает право человека на жизнь. Однако еще до Октябрьской революции 1917 г. российский ученый-правовед Н.Н. Шульговский отмечал: "Вопрос о праве на существование является самым главным для человечества. В самом деле, для того чтобы жить, мало обладать лишь приспособленным к физическим условиям жизни, здоровым организмом, необходимо еще находиться среди таких людей, которые не препятствовали бы осуществлению жизни, а, наоборот, признавали бы ее возможность и помогали бы ее сохранению"*(1). Действительно, право на жизнь не ограничивается лишь возможностью физического существования. Не будем пока вдаваться в подробности содержания права на жизнь, укажем, что юридическая наука выработала такое уточняющее понятие, как "достойная жизнь".

Статья 23 Всеобщей декларации прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) восприняла новеллу, провозгласив, что каждый работающий имеет право на справедливое и удовлетворительное вознаграждение, обеспечивающее достойное человека существование для него самого и его семьи и дополняемое при необходимости другими средствами социального обеспечения. Таким образом, появилась тесная связка права на труд и права на вознаграждение, которое бы позволяло человеку не влачить элементарное существование, а реализовывать свои потребности, позволяющие развиваться духовно и материально.

Статья 6 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах также закрепляет право на труд, дополняя, что оно включает право каждого человека на получение возможности зарабатывать себе на жизнь трудом, который он свободно выбирает или на который он свободно соглашается. При этом в Пакте специально оговаривается, что государства предпримут надлежащие шаги к обеспечению этого права. Это означает, что основной формой обеспечения права на достойную жизнь является свободный труд человека. Статья 7 дополняет, каким критериям должны отвечать справедливые и благоприятные условия труда, обеспечение которых возлагается на государство. К таковым будет относиться:

1) вознаграждение, обеспечивающее, как минимум, всем трудящимся:

а) справедливую зарплату и равное вознаграждение за труд равной ценности без какого бы то ни было различия, причем, в частности, женщинам должны гарантироваться условия труда не хуже тех, которыми пользуются мужчины, с равной платой за равный труд;

б) удовлетворительное существование для них самих и их семей;

2) условия работы, отвечающие требованиям безопасности и гигиены;

3) одинаковая для всех возможность продвижения в работе на соответствующие более высокие ступени исключительно на основании трудового стажа и квалификации;

4) отдых, досуг и разумное ограничение рабочего времени и оплачиваемый периодический отпуск, равно как и вознаграждение за праздничные дни.

Забегая вперед, выделим, что на европейском уровне также принят ряд документов, предельно четко устанавливающих параметры социальной политики государства по вопросу обеспечения права на достойную жизнь. К таковым относятся Европейская конвенция о социальном и медицинском обслуживании (ETS N 14), Европейская социальная хартия (ETS N 163), Европейский кодекс социального обеспечения (ETS N 48), Европейская конвенция о социальном обеспечении (ETS N 78).

Конституция Российской Федерации, провозглашая в ст. 7 наше государство социальным, расшифровывает: "...политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека". Отталкиваясь от российской модели закрепления конституционных ценностей, выделим основополагающие выводы:

1) Право на достойную жизнь как субъективное конституционное право Конституцией России не предусматривается. Данное полномочие отсутствует в главе II "Права и свободы человека и гражданина".

2) Термин "достойная жизнь" употребляется Конституцией РФ в Основах конституционного строя применительно к характеристике социального государства.

3) Расшифровка понятия "социальное государство" исходит из того, что его политика направлена не на реализацию права на достойную жизнь, а только на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь.

4) Качество жизни как цель реализации нормативного закрепления субъективного права на жизнь отсутствует в ст. 20 Конституции РФ.

Для уяснения содержания права на достойную жизнь проведем компаративистское исследование. Статья 31 Конституции Армении предусматривает: "Каждый гражданин для себя и своей семьи имеет право на удовлетворительный уровень жизни, в том числе на жилье, а также на улучшение условий жизни. Государство предпринимает необходимые меры для осуществления этого права". Статья 36 Конституции Словацкой Республики устанавливает: "Работники имеют право на справедливые и удовлетворительные условия труда. Закон, в частности, гарантирует... право на вознаграждение за выполненную работу, достаточное для обеспечения достойного жизненного уровня..." Отчасти похожа статья 55 Конституции Республики Хорватия: "Каждый работник имеет право на оплату труда, которая может обеспечить ему и его семье свободную и достойную жизнь".

Статья 47 Конституции Республики Молдова фиксирует обязанность государства, а не правомочие гражданина: "Государство обязано принимать меры для обеспечения любому человеку достойного жизненного уровня, потребного для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, в том числе пищи, одежды, жилища, медицинского ухода и необходимого социального обслуживания". По такому же пути идет Конституции Румынии (ст. 43): "Государство обязано принимать меры экономического развития и социальной защиты, призванные обеспечивать гражданам достойный уровень жизни". Менее конкретна статья 78 Конституции Словении: "Государство предоставляет гражданам возможности для обеспечения достойных условий жизни".

Разнообразны по содержанию статьи конституций развитых западноевропейских государств. Так, статья 12 Союзной конституции Швейцарской конфедерации устанавливает: "Тот, кто попадает в бедственное положение и не в состоянии заботиться о себе, имеет право на помощь и обслуживание и на средства, необходимые для достойного человека существования".

Статья 36 Конституции Италии связывает достойную жизнь с трудом: "Трудящийся имеет право на вознаграждение, соответствующее количеству и качеству его труда и, во всяком случае, достаточное для обеспечения ему и его семье свободного и достойного существования". Труд должен стать основой достойного существования.

Статья 23 Конституции Бельгии имеет расширенное содержание:

"Каждый имеет право вести жизнь, соответствующую человеческому достоинству.

С этой целью закон, декрет или норма, указанные в статье 134, гарантируют с учетом соответствующих обязательств экономические, социальные и культурные права и определяют условия их осуществления.

Эти права включают, в частности:

1) право на труд и свободный выбор профессиональной деятельности в рамках общей политики занятости, направленной, помимо прочего, на обеспечение достаточно стабильного и по возможности высокого уровня занятости; право на справедливые условия труда и вознаграждение, а также право на информацию, консультацию и коллективные переговоры;

2) право на социальное страхование, охрану здоровья, социальную, медицинскую и юридическую помощь;

3) право на достойное жилище;

4) право на здоровую окружающую среду;

5) право на культурное и социальное процветание".

§ 19 Конституции Финляндии также подразумевает, что трудящийся гражданин самостоятельно обеспечивает себе достойное существование. Государство обеспечивает таковое только социально уязвимым слоям населения. Сам параграф называется "Право на социальное обеспечение". Его содержание: "Все, кто не в состоянии добывать себе средства, необходимые для достойной жизни человека, имеют право на обязательное социальное обеспечение и заботу".

Несколько иная позиция у законодателя государств Азии. Очень четко видна связь принципа справедливости и права на достойную жизнь в странах, где государственная религия - ислам. При этом само право может и не формулироваться, закрепляются право на развитие, право на взаимопомощь и взаимовыручку, какие-то иные схожие правомочия, но которые содержательно отвечают общим критериям права на достойную жизнь. Например, статья 4 Конституции Королевства Бахрейн закрепляет: "Справедливость является основой управления. Сотрудничество и взаимное уважение обеспечивают тесные связи между гражданами. Свобода, равенство, безопасность, доверие, знание, социальная солидарность и равенство возможностей для граждан являются основами общества, гарантируемыми Государством". Статья 10 при этом дополняет: "Национальная экономика основана на социальной справедливости и укрепляется справедливой конкуренцией между публичным и частным предпринимательством. Ее целью является экономическое развитие в соответствии с разработанным планом и достижение благосостояния граждан в рамках закона". Укажем также на п. "d" ст. 13 Конституции Королевства Бахрейн: "Закон регулирует отношения между работником и работодателем на экономической основе с учетом социальной справедливости".

Статья 18 Конституции Государства Катар устанавливает: "Катарское общество основано на принципах справедливости, взаимопомощи, свободы, равенства и высокой морали". Статья 28, указывая на гарантирование свободы экономической деятельности, связывает таковую с социальной справедливостью, поднятием уровня жизни.

Статья 7 Конституции Государства Кувейт предусматривает: "Справедливость, свобода и равенство являются основами общества, сотрудничество и взаимная помощь - крепкими узами между гражданами". Аналогична статья 14 Конституции Объединенных Арабских Эмиратов: "Равенство, социальная справедливость, гарантированная уверенность и безопасность, а также равенство возможностей всех граждан Объединенных Арабских Эмиратов являются основополагающими принципами построения общества: отношения между ними должны строиться на основе сотрудничества и взаимного милосердия". Статья 11 закрепляет экономические принципы Султаната Оман, среди которых справедливость, а цель экономики - прогресс, который ведет к увеличению производства и достижению высокого жизненного уровня для граждан. Статья 12 дополнительно предусматривает социальные принципы, где также серьезное внимание уделено справедливости. Кроме того, специально обозначено, что государство препятствует всему, что может привести к обособлению граждан, разногласиям внутри общества или нарушению национального единства.

Статья 38 Исламской Республики Пакистан формулирует обязанности государства: "Государство должно: а) обеспечить благосостояние людей независимо от пола, кастовой принадлежности, веры или расы путем подъема жизненного уровня, предотвращения сосредоточения богатств, средств производства и распределения в руках отдельных лиц, что наносит ущерб общим интересам, а также путем обеспечения равенства прав работодателей и работников, землевладельцев и арендаторов; b) обеспечить всем гражданам, в пределах соответствующих ресурсов страны, возможности для работы и необходимой жизнедеятельности при предоставлении разумного отдыха и времени для досуга..."

Статья 28С Конституции Республики Индонезия устанавливает субъективное право гражданина: "1. Каждое лицо имеет право на развитие посредством удовлетворения своих основных потребностей, на получение образования и пользование достижениями науки и технологий, искусства и культуры в целях улучшения качества своей жизни и благополучия человечества в целом. 2. Каждое лицо имеет право улучшать свою жизнь посредством совместной с другими борьбы за свои права, за развитие общества, нации и государства".

Из государств Центральной Азии следует выделить Республику Ирак, статья 22 Конституции которой использует западноевропейский подход: "Все иракцы имеют право на труд, гарантирующий им достойный уровень жизни". В этой же статье есть указание на принцип социальной справедливости.

Примечательна статья 20 Конституции Народной Республики Бангладеш (государственная религия - ислам): "Труд является правом, обязанностью и делом чести для каждого гражданина, способного трудиться, каждый должен получать оплату за свой труд в соответствии с принципом "от каждого - по способностям, каждому - по труду". Напомним, что приведенный принцип использовался в основных законах социалистических государств. Это хорошо наблюдается в ст. 6 Конституции Китайской Народной Республики, закрепляющей социалистическую экономическую систему и дополнительно указывающей, что социалистическая общественная собственность ликвидирует систему эксплуатации человека человеком, осуществляет принцип "от каждого - по способностям, каждому - по труду". Часть 3 ст. 14, посвященная производительности труда, предусматривает: "Государство рационально распределяет средства накопления и потребления, учитывает государственные, коллективные и личные интересы, посредством развития производства постепенно повышает материальный и культурный уровень жизни народа". Приведем также ст. 29 Конституции Корейской Народной Демократической Республики: "Социализм создается творческим трудом трудящихся масс". Часть 3 данной статьи расшифровывает: "Государство прилагает все усилия к тому, чтобы труд его граждан, не знающих безработицы, был плодотворным и приносящим радость, чтобы граждане проявляли в труде сознательный энтузиазм и творческую инициативу в интересах общества и коллектива, в собственных интересах".

Статья 39 Конституции Республики Индия устанавливает некоторые принципы политики, которым должно следовать государство, среди которых присутствует констатация: "Государство проводит политику, направленную на обеспечение того, чтобы... собственность и контроль над материальными ресурсами общества были распределены так, чтобы наилучшим образом служить общему благу". Обращает на себя внимание, что Конституция не предусматривает обязанность и не закрепляет каких-то позитивных обязательств.

Иным примером может служить часть 7 Конституции Королевства Таиланд "Экономическая политика". Статья 84 устанавливает: "Государство должно действовать в соответствии с экономической политикой следующим образом... осуществление справедливого распределения доходов, а также защиты, усиления и распространения возможности участия общества в экономическом развитии, продвижение и поддержка развития местной мудрости и тайской мудрости для производства товаров, обеспечения услуг и для использования в сфере занятости".

Подробна статья 23 Конституции Республики Мальдивы, совмещая в себе как субъективные права граждан, так и позитивные обязательства государства: "Каждый гражданин в соответствии с настоящей Конституцией имеет следующие права, а государство берет на себя ответственность за постепенное достижение реализации данных прав посредством принятия разумных мер в пределах своих возможностей и ресурсов: а) право на соразмерное и достаточное пропитание и чистую воду; b) право на одежду и жилище; с) право на достойный уровень физического и психического здравоохранения; d) право на здоровую и экологически безопасную окружающую среду; е) право на равный доступ к средствам коммуникации, государственным средствам массовой информации, транспорту и природным ресурсам страны; f) право на создание на каждом заселенном острове канализационной системы, соответствующей разумным стандартам; g) право на создание на каждом заселенном острове системы электрификации, соответствующей разумным требованиям и соразмерной условиям на определенном острове".

Проведя обзор конституционных положений, можно сформулировать несколько выводов.

1) Есть четкие различия между европейской и азиатской моделями закрепления. Если европейская модель отталкивается от наличия субъективного права у гражданина (индивидуалистический подход), то азиатская исходит из общего принципа справедливости, которым должно руководствоваться государство при реализации экономической политики, предъявляя требования к индивиду и обществу (коллективистский подход).

2) Государства весьма неохотно берут на себя твердые обязательства по установлению четких параметров достойной жизни, предоставляемых государством гражданину.

3) В конституциях чаще происходит закрепление общих требований к социальной политике. Уже в дальнейшем происходит установление некоторых социальных прав: на охрану здоровья, на социальное обеспечение и др.

4) Во многих конституциях не используется термин "достойная жизнь", но предусматриваются иные охраняемые ценности: право на развитие, право на благополучие, право на благосостояние и др.

Для полноты обзора конституционного регулирования права на достойную жизнь обратимся к российским диссертационным исследованиям. Право на достойную жизнь не определялось конституционной моделью Советского государства, поэтому оно и не являлось предметом исследования диссертаций. Лишь отчасти данная категория упоминается в работе А.Е. Козлова*(2), но уже тогда можно найти вывод о нецелесообразности закрепления в Конституции программных установок и других положений, показывающих опосредованный характер деятельности государства в социальной сфере и не обеспечивших четкой и прямой ответственности государства перед личностью. Но даже после принятия Конституции РФ в 1993 г. право на достойную жизнь не нашло своих пытливых исследователей. Следует только упомянуть диссертацию Е.В. Баклановой, в которой выделяются понятия "достойное существование человека" и "достойное существование общества". Право на достойное существование определяется как специфическое, занимающее в системе прав человека особое место. С одной стороны, оно выступает наряду с другими правами как самостоятельное, а с другой - оно может быть элементом характеристики реализации всех других прав, так как их реализация характеризует достойное существование человека с юридической точки зрения*(3).

В диссертациях юридической направленности активно исследовалось понятие, содержание, признаки социального государства, а уже в рамках такого исследования уделяется лишь некоторое внимание праву на достойную жизнь. Обращает на себя внимание, что значительное число диссертаций указанной направленности происходило по специальности 12.00.01 - "Теория государства и права".

С.Е. Коробов проводит связь социальной функции государства с экономической, "поскольку без существенного экономического роста, базирующегося на эффективном использовании ресурсов, невозможно обеспечить в достаточной степени финансирование социальных нужд"*(4). Автор выделяет несколько моделей социального государства: либеральную, солидарно-консервативную и социал-демократическую. В основе либеральной модели социального государства лежит принцип личной ответственности каждого члена общества за свою судьбу и судьбу своей семьи. В солидарно-консервативной модели социального государства ответственность за социальное благополучие граждан поделена между государством и работодателями. В социал-демократической модели социального государства социальное равновесие достигается в основном путем масштабного перераспределения ресурсов через бюджет, поэтому характерными признаками являются достаточно высокое налогообложение и универсальные (неадресные) принципы оказания социальной помощи.

Н.Ю. Воробьева отмечает принцип социального правового государства - принцип солидарной социальной ответственности государства и гражданского общества за обеспечение необходимых условий для нормальной (достойной) жизни членов общества*(5).

В.А. Увачев провел сравнительно-правовое исследование и выделил основные черты современного социально-правового государства: а) преобладание "общих дел" по защите интересов общества как целого над функциями защиты частных интересов и как следствие; б) определенная тенденция к усилению роли публичного права по сравнению с частным; в) систематическое перераспределение национального дохода в пользу малоимущих; г) заметное ограничение прав и свобод собственников во имя общего блага; д) постоянное усиление нравственного измерения в деятельности государства по сравнению с правовым*(6). Компаративистский характер имеет диссертация А.С. Лебедева*(7).

О.В. Родионова формулирует своеобразный вывод: "Право на достойное существование каждый работоспособный гражданин может иметь только в том случае, если выполняет свои обязанности по отношению к государству (к "коллективному гражданину") в полном объеме. И его претензия на такое право должна быть соразмерна вкладу, реализованному через обязанности. Что касается неработоспособных нуждающихся граждан, то в рамках реализации социальной функции современное государство самообязывается оказывать им помощь по целому ряду причин"*(8).

И.В. Мень обосновывает, что формирование правового и социального государства - длительный исторический процесс, успешное развитие которого возможно только при наличии характерных и объективных предпосылок, традиционно характерных для любого правового государства: мощного экономического базиса; высоких стандартов жизни и доминирования "среднего" класса в социальной структуре общества; стойких демократических, правовых, политических, культурных традиций; высокого уровня правовой культуры; наличия институтов гражданского общества. Помимо указанных общепринятых требований для современной России необходимо наличие дополнительных, специфических предпосылок: разрешение национального вопроса; деидеологизация общества и государства; преодоление правового нигилизма*(9).

Ю.В. Усачева в целях уточнения содержания понятия социального государства предлагает использовать национальный и международный подходы. Национальный подход в оценке социального государства определяется комплексом задач, стоящих перед государством, с учетом их социальной важности и сложности и закрепляется нормативно-правовыми актами на краткосрочную и долгосрочную перспективы. При оценке социального государства с позиций международного подхода имеет значение такой критерий, как уровень социально-экономического имиджа государства. Категория "социально-экономический имидж государства" определяется набором рейтингов, характеризующих положение обследуемых стран относительно друг друга*(10).

Во многих работах сделана попытка представить авторское определение социального государства, но многие из понятий не отличаются особой оригинальностью. Так, И.В. Леонов обозначает социальное государство "как правовое демократическое государство, высшей ценностью которого является человек, свободное развитие и реализация творческого потенциала каждого"*(11). В таком же направлении сформулирован вывод и в работе Т.В. Яхонтовой*(12). Приведенные определения вряд ли привнесли что-то новое в отечественную правовую науку.

Собственно, диссертации конституционно-правовой проблематики также не отличаются значимой оригинальностью (иногда предлагают выделить некие региональные особенности*(13), но которые применимы к иной отрасли науки, но не к конституционному праву). Е.М. Андреева указывает, что институциональной основой формирования социального правового государства по праву может считаться социальное страхование как исторически первая организационно-правовая форма социальной защиты лиц, работающих по найму*(14). Ж.Х. Македонская констатирует, что специфика регулирования Конституцией РФ основ социальной государственности состоит также в том, что многие конституционные нормы не являются нормами прямого действия*(15). О.В. Нечаева исследовала гендерные проблемы России как социального государства*(16), но само социальное государство определяется как государство, которое высшей ценностью провозглашает социальную справедливость и политика которого направлена на обеспечение гражданам достойной жизни, социальной защиты, минимизации социальных рисков, создания условий для реализации творческого (трудового) потенциала личности. Проблема оригинальности подобных определений уже указывалась при анализе работ теоретико-правовой направленности.

К.Р. Галустова дает широкое понятие социального государства, подразумевающее особый порядок устройства общественной жизни, основанный на "умеренности" принципов солидаризма, социальной справедливости и социального равенства, представляющий собой высшую эволюционную ступень развития демократического и правового государства с социально ориентированной рыночной экономикой, главными задачами которого являются деятельность по обеспечению достойной жизни и свободного развития каждого человека и гарантия его прав и свобод*(17).

Е.Ю. Добрынин выделяет: "Понятие социального государства предполагает соответствующую мировоззренческую основу, поскольку "достойная жизнь и свободное развитие человека" происходят не только в материальной, но и в духовной, культурной сферах"*(18). О.С. Курченко дополняет, что степень и пределы государственной деятельности в сфере социального обеспечения индивидуальны для каждого общества и должны определяться на основе учета взаимосвязи двух разнонаправленных тенденций - индивидуализма и социальной солидарности*(19).

В.А. Иваненко, представляя собственное определение социальных прав, дополняет, что они обусловливают само существование человека как биологического индивида и социальной личности. Поэтому государство не может даже в условиях провозглашенного торжества индивидуальной свободы, свободного предпринимательства и рыночной экономики играть роль постороннего наблюдателя, "ночного сторожа"*(20).

Анализ приведенных норм зарубежных конституций и основных положений диссертаций на заявленную тему показывает, что основная связка права на достойную жизнь происходит с такими ценностями, как право на жизнь, достоинство, право на труд, справедливость, социальное государство. Рассмотрим каждые из них применительно к теме нашей статьи. Как было отмечено, Конституция РФ 1993 г. закрепила в ст. 20 самостоятельное конституционное право на жизнь, фактически "открывающее" перечень прав и свобод российского гражданина. Так был воспринят международный опыт нормативной фиксации данного субъективного правомочия. Это, соответственно, вывело на качественно иной уровень научные дискуссии о понятии права на жизнь, его содержании, пределах ограничений. Если проанализировать результаты научных исследований, практику Европейского суда по правам человека (в данной статье представим только итоги исследования*(21)), можно выделить два подхода к определению содержания права на жизнь - в узком и в широком смысле.

Первый подход заключается в выделении содержания конституционного (отраслевого) субъективного права. При таком понимании право на жизнь не защищает ни качество жизни, ни саму жизнь, не является основанием для появления жизни, оно предполагает наличие, во-первых, оградительного механизма от действий со стороны государства по прекращению жизни, а во-вторых, эффективного механизма по расследованию каждого случая прекращения жизни и установления ответственности за неправомерное лишение жизни. Охраняется не сама жизнь, а только право на жизнь. Узость такого понимания отсекает такие проявления права на жизнь, как регулирование репродуктивной деятельности, отношение к самоубийству, эвтаназии и ряда других проблем. Такое определение предполагает путь формулирования самостоятельных субъективных прав: на генетическую индивидуальность, на достойный уход из жизни и т.д. В этом же ряду как раз и находится право на достойную жизнь. Такая позиция позволяет более четко сформулировать непосредственные обязательства государства перед гражданином. Именно по такому пути идут международные юрисдикционные органы, так как это позволяет уйти от неточных формулировок, субъективности позиций, общественного мнения по научно "размытым" вопросам.

Второй подход: право на жизнь - принцип взаимодействия человека, общества и государства. В этом случае право на жизнь обусловливает самые широкие обязательства государства по обеспечению различных ипостасей существования человека: биологической, психологической, культурологической и др. Такое видение присутствует в юридической литературе, но не находит своего всеобщего подтверждения, поскольку создает трудности при определении модели обязывающего поведения со стороны государства. Неясно, какие именно обязательства будут возникать у носителей публичной власти при обеспечении данного права.

Включение такого параметра, как "качество", применительно к праву на жизнь и имеет далеко идущие последствия*(22). Большинство из них будет носить негативный характер для человека. Напомним, что именно отсутствием "качества" жизни обосновывались программа эвтаназии и принудительной стерилизации в фашистской Германии. Умерщвлялись именно те граждане, которые не дотягивали до определенного "стандарта". И в настоящее время сторонники легализации эвтаназии настаивают на том, что не само биологическое существование есть благо, а только его определенный уровень: "Здесь также действует принцип "в наилучших интересах пациента", согласно которому судить надо по тому качеству жизни, которое предстоит пациенту в случае продолжения лечения, не станет ли для него жизнь невыносимой"*(23). Этот довод (мягко отметим) достаточно скользкий.

Право на достоинство как субъективное право не закрепляется российской Конституцией. Статья 21 устанавливает императив: "Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления". Статья 150 ГК РФ также предусматривает, что достоинство личности - нематериальное благо (но субъективное право не формулирует). Получается, что достоинство - некий признак личности, который есть у каждого в силу нашей природной особенности. Отметим, что международно-правовое понимание исходит из того, что достоинство - источник прав человека. Конституция России использует также данную категорию при характеристике социального государства. Н.В. Витрук указывал: "Достоинство личности связано прежде всего с функционированием Российской Федерации как социального государства, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека"*(24).

Подтверждает это и В.Н. Барсукова*(25). Этому есть подтверждение и в Определении Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2005 г. N 17-О, где Суд связал охрану достоинства с соответствующим социальным обеспечением*(26). Если анализировать практику Конституционного Суда РФ, то понимание охраны достоинства претерпевало значительные изменения. В постановлении Конституционного Суда РФ от 15 января 1999 г. N 1-П устанавливается, что признание достоинства личности - основа всех его прав и свобод и необходимое условие их существования и соблюдения*(27). Столь широкое видение постоянно находило свое подтверждение. Ранее в постановлении Конституционного Суда РФ от 16 мая 1996 г. N 12-П указывалось, что охрана достоинства обусловливает особое отношение к личности со стороны государства не как к объекту государственной деятельности, а как к полноправному субъекту*(28). Это требование распространяется на все сферы правоотношений. Само постановление касалось оценки института прекращения гражданства.

Столь емкое видение привело к тому, что Конституционный Суд РФ стал опираться при обосновании своих позиций по широкому кругу вопросов. Оценивая нормы Федерального закона "О погребении и похоронном деле", Конституционный Суд РФ в постановлении от 28 июня 2007 г. N 8-П указал: "Охраняя достоинство личности, государство обязано не только воздерживаться от контроля над личной жизнью человека и от вмешательства в нее, но и создавать в рамках установленного правопорядка такой режим, который позволил бы каждому следовать принятым традициям и обычаям - национальным и религиозным. В частности, оно должно гарантировать достойное отношение к памяти человека, т.е. обеспечивать человеку возможность рассчитывать на то, что и после смерти его личные права будут охраняться, а государственные органы, официальные и частные лица - воздерживаться от посягательства на них"*(29).

Ссылка на ч. 1 ст. 21 произведена при оценке процедуры объявления амнистии - в постановлении Конституционного Суда РФ от 24 апреля 2003 г. N 7-П*(30). В определении Конституционного Суда РФ от 5 декабря 2003 г. N 447-О также представлено толкование охраны достоинства личности: "Применительно к личности потерпевшего это конституционное предписание предполагает обязанность государства не только предотвращать и пресекать в установленном законом порядке какие бы то ни было посягательства, способные причинить вред, но и обеспечивать пострадавшему от преступления возможность отстаивать свои права и законные интересы любым не запрещенным законом способом". Нечто подобное сформулировано в постановлении Конституционного Суда РФ от 16 мая 2007 г. N 6-П*(31).

Исходя из подобной практики, объяснима широкая трактовка достоинства, представленная в работах Н.С. Бондаря, отталкивающаяся от него как от универсальной, абсолютной ценности. Автор указывает: "По смыслу взаимосвязанных положений ст. 2, 18, ч. 1 ст. 20, ч. 1 ст. 21 и ч. 3 ст. 56 Конституции РФ, достоинство личности выступает необходимым и неотъемлемым атрибутивным свойством человека как биосоциального существа, конституирующим его в качестве полноправного и равноправного субъекта социальной жизнедеятельности, мера самооценки которого определяет содержание и объем его притязаний к обществу и государству и одновременно - характер и пределы социально-правовой регуляции поведения индивида". Автор дополняет: "Отсюда ясно, что в конституционно-правовом смысле категория "достоинство личности", опосредуя взаимоотношения между индивидом, с одной стороны, и обществом и государством - с другой, через требования равной меры свободы и равной меры ответственности (в широком их значении) выступает концентрированным субъективно-личностным выражением конституционных требований равенства и справедливости и в этом качестве оказывает нормативное воздействие на всю систему правового регулирования и правоприменительной практики, задает параметры и критерии индивидуального и коллективного правопользования"*(32).

В указанном аспекте следует привести мнение Г.А. Василевича, определившего проблему достоинства личности в качестве интегрального показателя сути отношений между государством, обществом и человеком*(33).

Статья 2 ТК РФ связывает два понятия - "право на труд" и "справедливость", закрепляя один из принципов правового регулирования трудовых отношений: обеспечение права каждого работника на своевременную и в полном размере выплату справедливой заработной платы, обеспечивающей достойное человека существование для него самого и его семьи. Изначально укажем, что термин "справедливость" ни разу не упомянут в Конституции России.

При характеристике социального государства нередко путают его с понятием социализма как учения. Здесь следует привести слова известного российского философа и правоведа И.А. Ильина: "Социализм антисоциален потому, что он убивает свободу и творческую инициативу; уравнивает всех в нищете и зависимости, чтобы создать новую, привилегированную касту партийных чиновников-угнетателей; проповедует классовую ненависть вместо братства; правит террором, создает рабство и выдает его за справедливый строй"*(34). И.А. Ильин был категорически против несправедливого уравнивания: "Уравнять всех "наверх" (т.е. сделать всех одинаково образованными, хорошо одетыми, богатыми и здоровыми) невозможно. Всякое преднамеренно быстрое уравнение может двигаться только "вниз", понижая уровень (т.е. делая всех одинаково необразованными, плохо одетыми, бедными или больными)". В настоящее время в одном из комментариев к Конституции РФ отмечается: "Социальное государство в том понимании, которое вкладывает в него Конституция, должно стремиться лишь к максимально возможному в условиях демократической страны равномерному содействию благу всех граждан и к максимально возможному равномерному распределению жизненных тягот"*(35).

Провозглашение России социальным государством в то же время означает, что оно выполняет определенные функции выравнивания экономического статуса каждого гражданина, создавая доступ к определенным материальным благам. Но приходится согласиться с М.А. Мокосеевой: "Однако в законе (речь идет о правилах определения прожиточного минимума. - Г.Б.) проводится минималистский подход к стандартам качества жизни, так как прожиточный минимум определяется на уровне физиологического выживания. В этом и состоит ограниченный характер отечественной государственной доктрины, как он изначально не предполагает обеспечения условий для достойной жизни"*(36).

А.Н. Козырин идет дальше и предлагает именовать не право на "достойную жизнь", а право на "достойное существование"*(37). Можно привести еще одну оценку проводимой государством политики: "Выстраивание на федеральном уровне государственной бюджетной политики по оптимизации расходов бюджетов (сокращению расходов или экономии бюджетных средств) приводит к усилению несправедливости и нерациональности в распределении публичных финансов, разрыву между богатством и бедностью отдельных групп населения, к искажению ценности общественной полезности труда на фоне антиобщественных схем обогащения отдельных слоев общества"*(38). Следует согласиться с Е.И. Колюшиным, что "в целом пока нет еще ни осознания, ни адекватного закрепления тех обязанностей государства, которые вытекают из статуса социального"*(39).

Анализируя данные выводы, нетрудно их сопоставить с той логикой принятия решений, которая четко прослеживается в деятельности Правительства РФ. Ярким примером стало постановление Правительства РФ от 10 марта 2016 г. N 178, в соответствии с которым прожиточный минимум на душу населения по России за четвертый квартал 2015 г. снизился с 9673 рублей до 9452 рубля. При этом всячески тормозятся любые инициативы по перераспределению налогового бремени и введению прогрессивной шкалы налогов, установлению дополнительного налога на роскошь, установлению дополнительных социальных обязательств перед гражданами, проживающими за чертой бедности.

Прямым следствием того, что государство отметает значительное число граждан, выступает социальная статистика, которая выглядит весьма удручающе. В 2015 г. только за год число бедных увеличилось на 3 млн. человек (всего 19,2 млн. человек, или 13,4% всех жителей страны), при этом разрыв между богатыми и бедными достиг рекордных 16,5 раз. Тенденция к увеличению разрыва сохраняется и грозит составить через четыре года 20 раз*(40).

По количеству убийств на душу населения Россия занимает долгое время второе место в мире, уступая то Колумбии, то ЮАР. По смертности в результате несчастных случаев на производстве Россия занимает первое место среди стран Европы и СНГ, по смертности в результате ДТП - третье место. В мире каждый четвертый погибший на пожаре является гражданином Российской Федерации. По ожидаемой продолжительности жизни среди стран Европы и СНГ Россия находится на последнем месте, уступая Туркмении, Узбекистану и Таджикистану, странам с традиционно высоким уровнем смертности. Россия лидирует в Европе по частоте инфекционных заболеваний (туберкулез, вирусный гепатит В, сифилис). По ВИЧ-инфекции (темпам роста заразившихся) мы опережаем даже страны Африки. При столь катастрофических показателях у России - седьмое место с конца по расходам на здравоохранение (в процентном соотношении к ВВП чуть более 3%).

Радует, что данные проблемы озвучиваются периодически из уст главы государства, давно выразившего идею сбережения российского народа. Хотелось бы еще, чтобы идея претворялась в реальные дела; в противном случае не останется граждан, которые смогут претендовать не только на право на достойную жизнь, но и на какие-либо иные права.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Шульговский Н.Н. Право на жизнь. СПб, 1912. С. 7.

*(2) См.: Козлов А.Е. Социальная политика Советского государства: конституционно-правовые проблемы теории и практики: Автореф. дисс. ... д.ю.н. 12.00.02. М., 1990. 40 с.

*(3) См.: Бакланова Е.В. Сущность и критерии достойной жизни человека и общества как цели социального государства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. М., 2007. 24 с.

*(4) Коробов С.Е. Социальная функция государства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.01. М., 2001. С. 20.

*(5) См.: Воробьева Н.Ю. Государство как субъект социальной политики: историко- и теоретико-правовой аспекты: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.01. СПб, 2005. 24 с.

*(6) См.: Увачев В.А. Социально-правовое государство и гражданское общество постиндустриальной эпохи: правовые основы функционирования и взаимодействия (на примере стран Западной Европы и США): Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.01. М., 2006. 22 с.

*(7) См.: Лебедев А.С. Концепция социального государства в шведской политической науке: Автореф. дисс. ... канд. полит. наук. 23.00.01. СПб, 2014. 21 с.

*(8) Родионова О.В. Социальная функция современного государства: Автореф. дисс. ... д.ю.н. 12.00.01. М., 2007. 42 с.

*(9) См.: Мень И.В. Модель правового и социального государства в России: конституционно-правовые аспекты: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.01. М., 2010. 31 с.

*(10) См.: Усачева Ю.В. Эволюция теоретико-правовых воззрений о социальном государстве в контексте развития социальной доктрины Российской Федерации: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.01. М., 2012. 26 с.

*(11) Леонов И.В. Социальное государство как предмет теоретико-правового исследования: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.01. М., 2006. 28 с.

*(12) См.: Яхонтова Т.В. Институционализация социального правового государства в постсоветской России: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 23.00.02. Ростов-н/Д., 2005. 28 с.

*(13) См.: Елбаева Н.А. Социальная защита как институт социального государства: сущностные и конституционно-правовые аспекты (на примере Республики Алтай): Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. М., 2003. 22 с.

*(14) См.: Андреева Е.М. Социальная функция демократического государства: конституционно-правовой аспект: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. М., 1997. 21 с.

*(15) См.: Македонская Ж.Х. Правовая природа Российской Федерации как социального государства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. М., 1997. 23 с.

*(16) См.: Нечаева О.В. Гендерные проблемы России как социального государства: конституционно-правовое исследование: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. Челябинск, 2007. 30 с.

*(17) См.: Галустова К.Р. Конституционно-правовые основы формирования Российской Федерации как социального государства и перспективы его развития в условиях модернизации: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. М., 2010. 24 с.

*(18) Добрынин Е.Ю. Конституционно-правовая характеристика Российской Федерации как социального государства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. Челябинск, 2011. 26 с.

*(19) См.: Курченко О.С. Государство как субъект права социального обеспечения: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.05. СПб, 2009. 23 с.

*(20) См.: Иваненко В.А. Социальные права человека и их закрепление в конституциях государств-участников Содружества Независимых Государств: Автореф. дисс. ... к.ю.н. 12.00.02. СПб, 2000. 25 с.

*(21) См.: Гражданские права человека: современные проблемы теории и практики: Монография / Под ред. д.ю.н, проф. Ф.М. Рудинского. 3-е изд. М., 2010.

*(22) См.: Романовская О.В. Право на охрану здоровья, право на медицинскую и социальную помощь: проблемы соотношения // Социальное и пенсионное право. 2015. N 1. С. 9-14.

*(23) Дмитриев Ю.А., Шленева Е.В. Право человека в Российской Федерации на осуществление эвтаназии // Государство и право. 2000. N 11. С. 56.

*(24) Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. М., 2008. 448 с.

*(25) См.: Барсукова В.Н. Право на честь и достоинство: особенности содержания // Современное право. 2015. N 7. С. 38-44.

*(26) См.: Российская газета. 2005. 20 апреля.

*(27) См.: Российская газета. 1999. 28 января.

*(28) См.: Российская газета. 1996. 28 мая.

*(29) Российская газета. 2007. 4 июля.

*(30) См.: Российская газета. 2003. 13 мая.

*(31) См.: Российская газета. 2007. 2 июня.

*(32) Бондарь Н.С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М., 2011. 544 с.

*(33) См.: Василевич Г.А. Обеспечение достоинства человека как интегральный показатель уровня развития права и политики // Конституционное право и политика / Отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2012. 800 с.

*(34) Ильин И.А. Наши задачи. М., 1992. С. 39.

*(35) Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный) / Л.В. Андриченко, С.А. Боголюбов, Н.С. Бондарь и др.; Под ред. В.Д. Зорькина. 2-е изд., пересмотр. М., 2011. 1008 с.

*(36) Мокосеева М.А. Проблемы юридического обеспечения права человека на жизнь // Юридический мир. 2015. N 8. С. 32-37.

*(37) См.: Правовое регулирование экономических отношений: Альманах / В.В. Андрощук, П.А. Борноволоков, Е.В. Еремина и др.; Под ред. А.Н. Козырина. М., 2008. Вып. 1. 206 с.

*(38) Невинский В.В., Гринчинко Н.Я. К вопросу о "двойных" стандартах финансово-правового регулирования реализации конституционных норм в социальной сфере // Конституционное и муниципальное право. 2015. N 4. С. 15-18.

*(39) Колюшин Е.И. Российское государство: вопросы конституционно-правового и фактического статуса // Конституционное и муниципальное право. 2013. N 11. С. 54-59.

*(40) См.: www.kommersant.ru/doc/2944831.