"Судьба определила всем обществам человеческим менять только пороки": М.М. Сперанский о технологии проведения государственных преобразований. Статья первая (В.А. Томсинов, журнал "Законодательство", N 8, август 2016 г.)

"Судьба определила всем обществам человеческим менять только пороки": М.М. Сперанский о технологии проведения государственных преобразований. Статья первая*(1)

В.А. Томсинов,

доктор юридических наук,

профессор юридического факультета

МГУ им. М.В. Ломоносова

Журнал "Законодательство", N 8, август 2016 г., с. 88-94.

Наследие М.М. Сперанского огромно по объему и уникально богатством своего содержания. Он не был профессиональным ученым, посвятившим жизнь науке. Михаил Михайлович служил государству, государственная служба была главной его профессией, определявшей течение его жизни*(2). Самая ценная часть его творчества - многочисленные записки и заметки по социальным, политическим, административным и правовым вопросам - была в той или иной мере связана с его государственной деятельностью, являлась ее продолжением.

В русскую историю М.М. Сперанский вошел с репутацией государственного деятеля-реформатора, и для присвоения ему такого звания имелось достаточно оснований. Михаил Михайлович являлся творцом многих преобразовательных планов. Им разрабатывались проекты реформы государственного строя Российской империи, причем как всей его системы*(3), так и отдельных его частей или органов: Правительствующего Сената*(4), Государственного совета*(5), судебных и правительственных учреждений*(6), губернского управления*(7). Он писал проекты императорских указов о новых правилах государственной службы*(8), создавал новую модель управления Сибирью*(9), составлял документы, оформлявшие организацию управления в Великом княжестве Финляндском*(10) и т.д. Именно Сперанским были разработаны проекты учредительных документов элитных учебных заведений России - Царскосельского лицея*(11) и императорского училища правоведения*(12). Он был вдохновителем кодификации гражданского права в России, творцом первой части проекта Гражданского уложения 1809 г.*(13) Им были продуманы и начертаны проекты Полного собрания законов и Свода законов Российской империи. Будучи по фактическому своему статусу главноуправляющим Вторым отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии, М.М. Сперанский выступал руководителем грандиозных работ, имевших целью систематизацию российского законодательства, проведенных во второй половине 20-х - начале 30-х годов XIX в.*(14)

Все эти факты свидетельствуют о том, что реформаторская деятельность М.М. Сперанского была чрезвычайно объемной и многогранной. И хотя большинство его замыслов и проектов остались неосуществленными или были воплощены не в полной мере, часть разработанных им планов все же успешно реализована на практике.

Исследователи судьбы, творчества и государственной деятельности М.М. Сперанского обычно обращают внимание в основном на содержание его замыслов, планов, проектов и их место в действительной жизни. Политико-правовые идеи русского реформатора, безусловно, представляют научный интерес и нуждаются в дальнейшем всестороннем и глубоком изучении. Однако есть в произведениях Сперанского, помимо этого, нечто другое - не менее интересное и ценное, но по каким-то причинам ускользающее от внимания изучающих его наследие.

Излагая планы и проекты реформ, анализируя в своих записках состояние российской государственности, Сперанский не ограничивался описанием нововведений и пороков, для исправления которых его предложения были предназначены, а высказывал мысли и о том, каким образом должны проводиться преобразования, какие беды и опасности они могут нести с собой, на какой результат можно рассчитывать при их осуществлении в условиях России. Эти идеи рассыпаны в текстах различных сочинений Сперанского, но если их собрать воедино и привести в какую-то систему, то сложится конструкция, которую можно назвать методикой, или технологией проведения государственных преобразований.

Данная методика имела скорее прикладной, чем теоретический характер: она исходила не из умозрительных размышлений, а из совершенно прагматичной оценки состояния российского общества и характера его государственности. Выражая эту оценку, Сперанский представал настоящим консерватором, т.е. государственным деятелем, стремившимся сохранить существующие порядки.

Применительно к взглядам М.М. Сперанского на право в историко-правовой литературе уже высказывалось утверждение о консервативной их направленности. Е.В. Тимошина отмечала, в частности: "Неопубликованные рукописи М.М. Сперанского, хранящиеся в рукописном отделе Российской национальной библиотеки, позволяют сделать вывод о том, что он стоит у истоков консервативной традиции русской правовой мысли, в рамках которой им было создано оригинальное правовое учение, всесторонне объясняющее феномен права в его историческом развитии и многоуровневом бытии - психологическом, социальном, нормативном"*(15). В подтверждение данного вывода Е.В. Тимошина ссылается на рукопись Сперанского "Сходство в образовании права с образованием языка", в которой он "воспроизводит строй рассуждений и аргументацию" приверженца консервативного исторического подхода к праву немецкого правоведа Ф.К. фон Савиньи*(16).

Консервативный характер правового мировоззрения М.М. Сперанского являлся вполне закономерным. Разработанное в Германии историческое направление в объяснении права стало доминировать во второй трети XIX в. и в российской научной юриспруденции*(17). Однако Сперанский отличался консервативностью не только в своем подходе к праву, но и в воззрениях на развитие общества и государства.

В качестве свидетельства этого можно привести записку, отрывок которой был напечатан в 1872 г. под весьма примечательным названием "Порядок и его следствия в государстве". Михаил Михайлович высказал в ней мысль о том, что реформы необходимы не ради какого-либо прогресса, но для сохранения существующего государственного строя и предотвращения его революционного слома. Старый порядок, по его мнению, хорош уже в силу того, что существует долгое время и потому удобен для населения. Такие мысли кажутся противоестественными для Сперанского, но вот его подлинные слова:

"Порядок постоянный и продолжительный превращается, наконец, в судьбу - в необходимость физическую. Он покоряет себе все существа, пресекает мечтания ума и сердца. Он сливается со всеми интересами жизни и образует ее по-своему.

Отсюда происходит: 1) Трудность изменений; 2) Спокойствие умов; 3) Привязанность сердца к интересам. Но когда он раз потрясен, то производит: 1) Нетерпеливость и беспредельность изменений; 2) Общее смущение и ярость умов; 3) Сражение интересов - революцию. Для избежания сих превращений, нужно всемерно охранять существующий порядок, т.е. 1) Часто осматривать его и, соображая его с духом времени, поправлять обветшалое. 2) Вводить постепенные в нем перемены и непрестанно улучшать, чтобы всего не переделывать"*(18) (курсив мой. - 6.7.).

Содержание разработанных Сперанским проектов государственных преобразований оставалось почти неизвестным русскому обществу на протяжении XIX в.*(19) Поэтому судили об этом человеке как о реформаторе более на основании слухов, нежели с опорой на достоверные сведения. Молва представляла Сперанского реформатором-либералом, пытавшимся подогнать государственный строй Российской империи под начертанные им по западноевропейским образцам умозрительные схемы, не принимавшие во внимание ни русских традиций, ни духа русского народа, ни особых условий русского общества.

Этим слухам верил историограф Н.М. Карамзин и не упускал случая разбранить М.М. Сперанского за его якобы слепую приверженность вредным для России иностранным идеям. Критикуя в записке "О древней и новой России" реформаторскую политику императора Александра I, Николай Михайлович одновременно направлял свой гнев и на Сперанского. В составленном им проекте Гражданского уложения Российской империи историограф почему-то увидел копию французского Гражданского кодекса 1804 г. и поэтому обрушился на этот проект с предельно резкими упреками: "Для того ли существует Россия как сильное государство около тысячи лет, для того ли около ста лет трудимся над сочинением своего полного уложения, чтобы торжественно перед лицом Европы признаться глупцами и подсунуть седую нашу голову под книжку, слепленную в Париже 6-ю или 7-ю экс-адвокатами и экс-якобинцами?"*(20).

Между тем эти выдающиеся личности были духовными родственниками: роль человека в мире и многие другие вопросы общественного бытия понимали сходно. Позднее они почувствовали свое духовное родство и каждый из них воздал другому должное. Сперанский высоко оценил Карамзина как писателя-историка. "Весьма благодарен вам за "Историю" Карамзина, - писал он 5 марта 1818 г. в письме своему другу А.А. Столыпину. - Что бы ни говорили ваши либеральные врали, а "История" сия ставит его наряду с первейшими писателями в Европе"*(21). 7 мая того же года Сперанский вновь обращался к А.А. Столыпину: "Пусть Карамзин меня бранит сколько угодно, а я хвалить "Историю" его не престану. Разность между нами та, что он бранит меня, не зная, а я хвалю его с основанием. История его есть монумент, воздвигнутый в честь нашему веку и словесности"*(22) (курсив мой. - 6.7.).

Взгляд на реформаторство Сперанского как проявление либерализма разделял и А.С. Пушкин, называя его "гением Блага" и противопоставляя графу Аракчееву как "гению Зла"*(23). Но, пожалуй, наиболее резкие суждения о Сперанском как о государственном деятеле-реформаторе высказал Ф.М. Достоевский. В своей "Записной тетради 1876-1877 годов" наш выдающийся писатель дал ему следующую довольно язвительную характеристику: "Семинарист, сын попа, составляющего status in stato, а теперь уже и отщепенца от общества, а казалось бы, надо напротив. Он обирает народ, платьем различается от других сословий, а проповедью давно уже не сообщается с ними. Сын его, семинарист (светский), от попа оторвался, а к другим сословиям не пристал, несмотря на все желание. Он образован, но в своем университете (в Духовной академии). По образованию проеден самолюбием и естественною ненавистью к другим сословиям, которые хотел бы раздробить за то, что они не похожи на него. В жизни гражданской он многого внутренне, жизненно не понимает, потому что в жизни этой ни он, ни гнездо его не участвовали, оттого и жизнь гражданскую вообще понимает криво, лишь умственно, а главное отвлеченно. Сперанскому ничего не стоило проектировать создание у нас сословий, по примеру английскому, лордов и буржуазию и проч. С уничтожением помещиков семинарист мигом у нас воцарился и наделал много вреда отвлеченным пониманием и толкованием вещей и текущего"*(24).

Однако истинные взгляды М.М. Сперанского на пути, способы и средства реформ, или, говоря иначе, технология проведения государственных преобразований, которой он считал необходимым придерживаться, никоим образом не соответствовали нарисованной Карамзиным и Достоевским картине его реформаторской деятельности.

Интенсивно занимаясь разработкой планов и проектов разного рода государственных реформ и обладая вследствие этого стойкой репутацией реформатора, Сперанский на самом деле весьма скептически относился к способности спланированных, спроектированных преобразований изменить к лучшему общественную жизнь людей. "Вообще приметить должно, - отмечал он в одной из своих записок, - что всякая перемена без нужды и без видимой пользы есть вредна, так как все почти легкие средства в делах государственных по большей части суть средства ненадежные... Перемены могут быть на время блистательны, но со временем зло возрастает самым исправлением его"*(25). В другой своей записке "реформатор" признал: "Всякой степени гражданственности присвоены свои пороки и свои добродетели. Не решен еще спор, в которой из сих степеней народ счастливее" и после этого сделал поразительное по своему трагическому прагматизму заявление: "Судьба определила всем обществам человеческим менять только пороки"*(26).

Те, кто приписывали Сперанскому стремление пересадить на русскую почву французское гражданское право, явно не догадывались, что оно противоречило самым фундаментальным его воззрениям на право и правопорядок. "Учреждения наши, конечно, недостаточны, но их можно усовершить и исправить, - писал он. - Но исправить гражданский и уголовный закон скоро почти нет никакой возможности... Есть ли бы и существовала в Европе система добрых законов в сей части, она не могла бы у нас скоро приведена быть в действие, ибо правый суд по необходимости предполагает не только просвещенных судей, но просвещенную публику, искусных законоведов, знающих стряпчих и методическое сей части учение; без сего самая лучшая система судоведения произведет одно только вредное действие новости"*(27). В записке же "Введение к Своду гражданских законов", составленной перед началом работ по созданию Свода законов Российской империи, Михаил Михайлович счел необходимым заметить: "Уложения не изобретаются, но слагаются из прежних законов с дополнением и исправлением их сообразно нравам и обычаям и действительной потребности государства"*(28).

Технология проведения государственных преобразований, продуманная М.М. Сперанским, опиралась на знание жизни, общественных реалий, понимание истинного состояния российской государственности. "Одно из главных правил лиц управляющих, - декларировал русский реформатор, - должно быть знать свой народ, знать время... Теории редко полезны для практики. Они объемлют одну часть и не вычисляют трения всей системы, а после жалуются на род человеческий"*(29).

Бесплодность и даже вредность многих преобразований, проводимых государственной властью, проистекает часто не только из корыстного стремления властвующих укрепить свою власть за счет общества, незнания исторического опыта осуществления реформ, непонимания ими своего народа. Преобразования могут оказаться неэффективными вследствие отсутствия сил, способных последовательно их осуществить, или от невозможности переменить государственный порядок в течение обозримого времени.

М.М. Сперанский понимал общество как саморазвивающийся организм и вследствие этого считал самыми плодотворными реформами такие, которые проводятся при содействии самого общества и времени.

Реформаторская задача государственной власти должна в этом случае сводиться лишь к устранению препятствий на пути поступательного развития общества, к поддержанию, а если необходимо, то восстановлению нормальных условий общественной жизни.

Сперанского обвиняли в том, что он стремился на основе начертанных им умозрительных планов и проектов коренным образом переменить сложившееся в России в течение столетий правление. На самом деле Михаил Михайлович ясно сознавал невозможность за короткий срок и силами одной только государственной власти, какой бы могущественной она ни была, переменить государственный строй. "Надобно только сравнить образ управления монархического, - утверждал он, - с управлением, ныне в России существующим, чтоб удостовериться, что никакая сила человеческая не может сего последнего превратить в первое, не призвав в содействие время и постепенное всех вещей движение к совершенству"*(30).

Вместе с тем Сперанский хорошо понимал, что государственная власть не должна проводить реформы бессистемно, без продуманного заранее плана. "Отчего все человеческие установления столько несовершенны? - задавался он вопросом и отвечал: - Сверх многих других причин оттого, что все они делаются по большей части отрывками и без общего начертания. Нетерпеливость, людям столь естественная, обольщение разума видами народного счастия и скорейшего улучшения, чаяние, что поправив одну часть, дела пойдут лучше, все сие вводит нередко самые благоразумнейшие правительства в частные организации и не дает, так сказать, созреть общему плану"*(31).

* * *

Продуманная и сформулированная М.М. Сперанским технология проведения государственных преобразований имеет особое значение для современной России.

Описывая в своей "Истории России с древнейших времен" состояние российской государственности и правосудия середины XVIII в., профессор Московского университета С.М. Соловьев заметил: "При слове "суд" вздрагивал русский человек. После длительного периода, похожего на целую историческую эпоху, беспрестанных, хаотичных и непродуманных преобразований, слово "реформа" не может не восприниматься в России в качестве термина, обозначающего катастрофическое, пагубное для страны мероприятие государственной власти. И поэтому можно с полным основанием сказать, что в настоящее время при слове "реформа" "вздрагивает русский человек".

Происходящие на наших глазах в течение последних тридцати (!) лет катастрофические для общества и государства процессы были запущены, приведены в движение именно реформами. Экономические и политические реформы, осуществленные в СССР в конце 80-х годов XX в., стали одной из главных причин распада Советского государства. Социально-экономические реформы 1990-х годов разрушили и социальность, и экономику России. Они создали такой способ распределения материальных благ, собственности и политической власти, который расколол общество на группы с прямо противоположными, антагонистическими интересами. И собственность, и власть монополизировала небольшая группа лиц, не способных к эффективному их использованию в общественных интересах. В России снова появились олигархи и нищие, господа и слуги. Возродилась атмосфера гражданской войны. При сохранении существующего состояния нашего общества вполне возможно, что у нас опять войдет в моду марксизм, а социалистическая революция по-ленински, т.е. с "экспроприацией экспроприаторов" и с отстрелом "слугами" своих "господ", станет лозунгом какой-нибудь политической партии. Близится столетие революции, и 2017-й год настойчиво и настоятельно напоминает нам о величайшем по своей трагичности 1917-м.

Чрезвычайно неудачной стала проведенная в середине 2000-х годов реформа государственного аппарата. Разрушительными для системы воспитания граждан и подготовки специалистов оказались реформы в сфере образования, причем как школьного, так и высшего. Созданные усилиями реформаторов-либералов банковская и налоговая системы страны превратились в тяжелое и едва ли преодолимое без новой реформы в этой сфере препятствие на пути поступательного развития промышленности и торговли.

Подобных примеров можно привести много. История России последней четверти столетия - это сплошная цепь не просто неудачных, но губительных для российского общества и государства реформ. Кто-то может усмотреть в этой закономерности нечто мистическое. На самом деле ничего мистического здесь нет: причины происходящего вполне объективны и их нетрудно обнаружить. Для этого достаточно задаться вопросом: что объединяет все эти реформы? Ответ очевиден: их вопиющая неподготовленность, неспособность и неумение проводить какие-либо благотворные для населения страны преобразования. Удивительно, но реформы, вносившие коренные перемены в экономические и политические устои нашего общества, в основополагающие государственные институты, проводились (и до сих пор проводятся) без продуманного плана, без разработанного, обсужденного и оцененного специалистами проекта, без учета всех возможных последствий. Складывается впечатление, что главной целью этих преобразований было не создание нового, более соответствующего интересам нашей страны экономического, культурного и политического порядка, но исключительно разрушение общественных и государственных устоев, сложившихся в советский период русской истории.

Общим результатом "реформ", осуществленных в последние двадцать пять лет, стало формирование в России уродливой общественно-политической системы, не способной обеспечить рядовым гражданам ни надлежащих гарантий личной безопасности и имущественной неприкосновенности, ни достаточного для нормальной жизни набора материальных и духовных условий. Исторический опыт показывает, что такая система обречена на скорый распад и гибель с самыми пагубными последствиями для жителей страны. Очевидно, что избежать этого позволят лишь новые преобразования, но не такие, какие проводились до этого. Необходимы реформы не разрушающие, а созидающие, возвращающие наше общество к нормальной жизни, причем во всех сферах - экономической, политической, духовной.

Список литературы

1. В память графа Сперанского. 1772-1872. СПб., 1872.

2. Дружеские письма графа М.М. Сперанского к П.Г. Масальскому, писанные с 1798 по 1819 год, с историческими пояснениями, составленными К. Масальским, и некоторые сочинения первой молодости графа М.М. Сперанского. СПб., 1862.

3. План государственного преобразования графа М.М. Сперанского. М., 1905.

4. Сперанский М.М. Введение к Уложению государственных законов // Историческое обозрение. Сборник Исторического общества при императорском С.-Петербургском университете, издаваемый под редакцией Н.И. Карева (1898 г.). СПб., 1899. Т. 10.

5. Сперанский М.М. Проекты и записки. М.; Л., 1961.

6. Сперанский М.М. Введение к Своду гражданских законов // Архив исторических и практических сведений, относящихся до России, издаваемый Николаем Калачовым. Кн. 2. СПб., 1859.

7. Тимошина Е.В. Рукописное наследие М.М. Сперанского как источник исследования его правового мировоззрения // Правоведение. 2001. N 3.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) В основу статьи положен доклад, с которым В.А. Томсинов выступил на конференции "Наследие М.М. Сперанского и актуальные вопросы законотворчества и кодификации права", проходившей 18 мая 2016 г. в рамках Петербургского международного юридического форума. См.: URL: http://www.spblegalforum.ru/ru/2016_RoundTable_Conf_10 (дата обращения - 19 июня 2016 г.).

*(2) См.: Томсинов В.А. Светило российской бюрократии. Исторический портрет М.М. Сперанского. М., 2013. 476 с.

*(3) См.: План государственного преобразования графа М.М. Сперанского (введение к Уложению государственных законов 1809 г.). М., 1905; Сперанский М.М. Введение к Уложению государственных законов // Сперанский М.М. Проекты и записки. М.; Л., 1961. С. 143-221; Он же. Проект Уложения государственных законов Российской империи // Там же. С. 222-225; Он же. Краткое начертание государственного образования // Там же. С. 225-231.

*(4) См.: Сперанский М.М. Введение к проекту учреждения Судебного Сената // Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 90. СПб., 1894. С. 176-181; Он же. О порядке исправления окончательных судебных решений в Сенате // Там же. С. 194.

*(5) См.: Образование Государственного совета. 1 января 1810 г. // 1-ПСЗРИ. Т. 31. N 24064. С. 3-15.

*(6) См.: Сперанский М.М. Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России // Сперанский М.М. Проекты и записки. С. 86-139; Общее учреждение министерств. 25 июня 1811 г. // 1-ПСЗРИ. Т. 31. N 24686. С. 686-718.

*(7) См.: Проект учреждения для управления губерний, составленный М.М. Сперанским // Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 90. СПб., 1894. С. 274-358.

*(8) См.: Именной указ, данный Сенату 3 апреля 1809 г. "О неприсвоении званиям камер-юнкеров никакого чина, ни военного, ни гражданского, и об обязанности лиц, в сих званиях состоящих, вступить в действительную службу и продолжать оную по установленному порядку с первоначальным чином" // 1-ПСЗРИ. Т. 30. N 23559. С. 899-900; Именной указ, данный Сенату 6 августа 1809 г. "О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках, для производства в коллежские асессоры и статские советники" // 1-ПСЗРИ. Т. 30. N 23771. С. 1054-1057. Смысл обоих этих указов раскрывается в сентенции, с которой начинается первый из них: "Поощрение к службе и возбуждение всех сил и способностей к труду и деятельности на пользу общую составляют одно из важнейших попечений правительства".

*(9) См.: Учреждение для управления Сибирских губерний. 22 июля 1822 г. // 1-ПСЗРИ. Т. 38. N 29125. С. 345-394.

*(10) См.: Томсинов В.А. Светило российской бюрократии. С. 145.

*(11) В письме от 4 февраля 1815 г. М.М. Сперанский, советуя П.Г. Масальскому отдать своего сына в Царскосельский лицей, сделал следующее признание: "Училище сие образовано и устав его написан мною, хотя и присвоили себе работу сию другие; но без самолюбия скажу, что оно соединяет в себе несравненно более видов, нежели все наши университеты" (Дружеские письма графа М.М. Сперанского к П.Г. Масальскому, писанные с 1798 по 1819 год, с историческими пояснениями, составленными К. Масальским, и некоторые сочинения первой молодости графа М.М. Сперанского. СПб., 1862. С. 65).

*(12) См.: Императорское училище правоведения. Записка графа Сперанского // Русская старина. 1885. Т. 48. N 12. С. I-IV.

*(13) См.: Томсинов В.А. Проект Гражданского уложения Российской империи 1809-1814 годов и его значение в формировании российской науки гражданского права. Статьи 1-3 // Законодательство. 2014. N 10. С. 88-94. N 11. С. 88-94. N 12. С. 88-94.

*(14) См. об этих работах: Томсинов В.А. Юридическое образование и юриспруденция в России в первой трети XIX века. М., 2010. С. 237-278.

*(15) Тимошина Е.В. Рукописное наследие М.М. Сперанского как источник исследования его правового мировоззрения // Правоведение. 2001. N 3. С. 221.

*(16) Там же.

*(17) См. об этом: Томсинов В.А. Юридическое образование и юриспруденция в России во второй трети XIX века. М., 2010. С. 54-59.

*(18) Сперанский М.М. Порядок и его следствия в государстве // В память графа Сперанского. 1772-1872. СПб., 1872. С. 847-848.

*(19) Н.И. Тургенев в 1847 г. опубликовал некоторые извлечения из проектов М.М. Сперанского, в том числе из "Введения к Уложению государственных законов", в своей книге "Россия и русские", вышедшей в Париже на французском языке (см.: Extraits des Projets de Speransky // Tourgueneff N. Le Russie et les Russes. T. 3: De l'avenir de la Russie. Paris, 1847. P. 423-486). Но они давали весьма искаженное представление о подлинных замыслах российского государственного деятеля-реформатора. Первая аутентичная публикация "Введения к Уложению государственных законов", сделанная по подлинной рукописи произведения, состоялась только в 1899 г. в журнале "Историческое обозрение" (см.: Сперанский М.М. Введение к Уложению государственных законов // Историческое обозрение: Сборник Исторического общества при императорском С.-Петербургском университете, издаваемый под редакцией Н.И. Карева (1898 г.). Т. 10. СПб., 1899. С. 3-62). В 1905 г. в Москве вышла в свет книга "План государственного преобразования графа М.М. Сперанского", в которой было повторно опубликовано "Введение к Уложению государственных законов", а в приложении к нему "Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России", статьи "О государственных установлениях" и "О крепостных людях", а также письмо к императору Александру I с разъяснением замыслов М.М. Сперанского, написанное из Перми в 1813 г. Только с этого времени стало возможным с некоторой долей достоверности судить о реформаторских проектах Сперанского.

*(20) Карамзин Н.М. О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях // Русский архив. 1869. Вып. 12. Стлб. 2325. В марте 1811 г. сестра государя Екатерина Павловна передала эту записку своему венценосному брату, приехавшему к ней в Тверь погостить.

*(21) Сперанский М.М. Письмо к А.А. Столыпину от 5 марта 1818 г. // Русский архив. 1869. Вып. 5. Стлб. 919.

*(22) Сперанский М.М. Письмо к А.А. Столыпину от 7 мая 1818 г. // Русский архив. 1871. Вып. 3. Стлб. 434.

*(23) 2 апреля 1834 г. А.С. Пушкин записал в своем дневнике: "В прошлое воскресение обедал я у Сперанского... Сперанский у себя очень любезен. - Я говорил ему о прекрасном начале царствования Александра: Вы и Аракчеев, вы стоите в дверях противоположных этого царствования, как гении Зла и Блага. Он отвечал комплиментами и советовал мне писать Историю моего времени" (Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 19 т. Т. 12: Критика и автобиография. М., 1996. С. 323-324).

*(24) Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 24. Л., 1982. С. 241.

*(25) Сперанский М.М. Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России. С. 138.

*(26) Сперанский М.М. О постепенности усовершения общественного // Сперанский М.М. Проекты и записки. С. 76.

*(27) Сперанский М.М. Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России. С. 122.

*(28) Сперанский М.М. Введение к Своду гражданских законов // Архив исторических и практических сведений, относящихся до России, издаваемый Николаем Калачовым. Кн. 2. СПб., 1859. С. 2.

*(29) Сперанский М.М. О постепенности усовершения общественного. С. 76.

*(30) Сперанский М.М. Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений в России. С. 138.

*(31) Там же. С. 111.