Саркисян А.С. Корпоративный контроль: правовые подходы к определению понятия (под общ. ред. С.Д. Могилевского, М.А. Егоровой) // Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Юридический факультет им. М.М. Сперанского. - "Юстицинформ", 2016 г.

Корпоративный контроль: правовые подходы к определению понятия

Саркисян А.С.,

аспирант кафедры предпринимательского

и корпоративного права юридического факультета

им. М.М. Сперанского Института права и национальной

безопасности Российской академии народного

хозяйства и государственной службы при Президенте РФ

Контроль как понятие, используемое в повседневной жизни, используется в основном в значении "проверка". Однако возможно представить себе и такое поведение, благодаря которому один участник определяет действия или поведение другого. Такое поведение также возможно назвать контролем. Именно в этом втором смысле и осуществляют свои действия контролирующие лица. Согласно мнению И.С. Шиткиной, "если в континентальном праве контроль рассматривается как надзор, проверка деятельности определенных лиц, то в общем праве контроль понимают как господство над корпорацией <...> наибольшее распространение получила доктрина общего права, согласно которой корпоративный контроль понимают как результат распределения сил, позиций, возможностей, власти среди субъектов корпоративных отношений. <...> Исходя из этого выделяют акционерный контроль, который представляет собой возможность обеспечить принятие или отклонение решений органами управления корпорации, в том числе по вопросу формирования персонального состава этих органов, и производственно-хозяйственный контроль или контроль за собственно предпринимательской деятельностью - производством, реализацией продукции (работ, услуг)*(1)".

Также важно определить понятие "корпоративное управление", которое представляет собой "постоянное, преемственное обеспечение корпоративных интересов и выражается в отношениях корпоративного контроля"*(2). С первого взгляда не совсем очевидно, какое положение занимают осуществляющие контроль лица, ведь у юридического лица существуют его органы. Так, согласно п. 1 ст. 53 ГК РФ, юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. Возникает предположение, что в формировании воли или выражении волеизъявления юридического лица участвуют не только его органы. Как отмечал В.А. Ойгензихт, "процесс трансформации воли отдельных лиц в волю коллектива, его конкретное воплощение подчиняется особым законам. Так, воля большинства подчиняет себе волю меньшинства, но на определенном этапе может произойти отступление от воли большинства, причем отступление могут совершить и те, кому доверили ведущие регуляционные функции, и те, кому доверили выполнение других функций"*(3). Д.И. Дедов отмечает: "Интересы корпорации как общие интересы всех участников, превалируя над личными интересами отдельных участников, определяют содержание корпоративных отношений"*(4). Все вышеуказанные авторы подтверждают, что процесс формирования воли и перехода ее в волеизъявление является сложным и многоступенчатым. На этот процесс могут оказывать влияние различные факторы и лица, и даже те лица и процессы, которые по идее не должны влиять на формирование волеизъявления юридического лица.

Однако не во всех вышеуказанных случаях будет правильно заявить, что произошла подмена воли юридического лица волей повлиявших на решение лиц. Вторжение "третьих лиц" в формирование воли может быть вполне оправданным: реклама, совет бизнес-партнеров. С другой стороны, возможна и насилие и угроза как факторы, влияющие на волю юридического лица. Как отмечает Ю.П. Егоров, "внутренняя воля субъекта сделки не должна формироваться на основании порочных обстоятельств. Волеизъявление должно ей соответствовать, т.е. правильно отражать внутреннюю волю. <...> Волеизъявляющие органы ответственны за правильное изъявление воли юридического лица, сформированной волеобразующими органами (даже если формирование воли не было свободным)"*(5). Так, несмотря на то, что действия органов юридического лица признаются действиями юридического лица, контролирующее должника лицо может нести ответственность за формирование воли лица.

В связи с этим важно упомянуть деление органов юридического лица на волеобразующие и волеизъявляющие. К волеобразующим органам относятся общее собрание акционеров, совет директоров, а к волеизъявляющим - исполнительные органы. Исполнительные органы в определенной компетенции также формируют волю юридического лица, поэтому деление, скорее, выглядит как волеобразующие органы и волеизъявляющие органы. Если через исполнительные органы юридического лица проявляются его действия, тогда контролирующее лицо должно иметь возможность давать указания именно исполнительному органу. Контроль должен осуществляться путем воздействия на волеобразование юридического лица. Именно на это и указывается в определении контролирующих лиц: право давать обязательные для исполнения должником указания.

Как было указано выше, существует возможность влияния на формирование воли юридического лица, а соответственно изъявление этой воли вовне будет не таким, как предполагалось первоначально. В законодательстве подобные случаи отражены в статьях 174, 183 ГК РФ*(6). Из анализа этих статей и судебной практики следует, что если орган юридического лица заключил сделку с превышением полномочий, то она не будет оспорена, если другая сторона не знала или не должна была знать о наличии ограничений органа на совершение сделки. Таким образом, подмена воли юридического лица волей лица, которое исполняет обязанности волеизъявляющего органа, существует для стабильности гражданского оборота. В похожих случаях возможно привлечь лицо, которое превысило полномочия, заключив сделку, к субсидиарной ответственности как контролирующее лицо, которое способствовало возникновению ущерба правам кредиторов. Необходимо, однако, рассмотреть и возможность злонамеренного соглашения волеизъявляющего органа должника со стороной по сделке. Согласно п. 2 ст. 174 ГК РФ сделка, совершенная действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в его интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам юридического лица. В случае сговора, законодатель вопреки возможной дестабилизации оборота встает на защиту правильного формирования воли и ее изъявления органами юридического лица.

Важно также отметить, в качестве предварительного замечания, действие законодательства о контролирующих должника лицах во времени. Изменения, вводящие понятие контролирующих должника лиц, были внесены Федеральным законом от 28 апреля 2009 г. N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации"*(7) (далее - Закон N 73-ФЗ), Порядку применения указанных изменений было посвящено информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 апреля 2010 г. N 137*(8). В частности, Президиум ВАС РФ указал, что положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 73-ФЗ. Однако процессуальные нормы о порядке привлечения к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после вступления в силу Закона N 73-ФЗ независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства. Таким образом, скорее всего, судебная практика пойдет по пути применения новых правил в случае, если обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения лица к субсидиарной ответственности, имели место после дня вступления в силу Федерального закона от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Корпоративное право: Учебник для студентов вузов, обучающихся по направлению "Юриспруденция" / Отв. Ред. И.С. Шиткина. М., 2007. - С. 283.

*(2) Управление и корпоративный контроль в акционерном обществе. Практическое пособие / Бакшинскас В.Ю., Губин Е.П., Карелина С.А., Ломакин Д.B. И др.; Под ред. Губина Е.П. М.: Юрист, 1999. - С. 18.

*(3) Ойгензихт В.А. Воля и вина в гражданском праве // Советское государство и право. 1982. N 4. - С. 53.

*(4) Дедов Д.И. О формировании приоритетных интересов корпорации // Вестник Московского университета. - М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009, N 1. - C. 36.

*(5) Егоров Ю.П. Воля и волеизъявление в сделках // Законодательство. N 10, 2004. - С. 15.

*(6) Также см. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 23 октября 2000 г. N 57 "О некоторых вопросах практики применения статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. N 13. 2000.

Постановление Пленума ВАС РФ от 14 мая 1998 г. N 9 "О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок" // Вестник ВАС РФ, N 7, 1998.

*(7) ФЗ от 28 апреля 2009 г. N 73 "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

*(8) Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 апреля 2010 г. N 137.