Залог как способ обеспечения исполнения натуральных обязательств (Л.Ю. Василевская, журнал "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2016 г.)

Залог как способ обеспечения исполнения натуральных обязательств

Л.Ю. Василевская,

доктор юридических наук, профессор Московского

государственного юридического

университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА) (Москва)

Журнал "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2016 г., с. 114-124.

В российской и зарубежной цивилистической доктрине остаются спорными вопросы о сущности, конститутивных признаках, исполнении, основаниях прекращения, способах обеспечения исполнения натуральных обязательств (obligatio naturalis), а выработанные подходы к их решению порождают немало практических проблем, которые не могут получить надлежащего разрешения ввиду отсутствия как законодательного регулирования, так и должного теоретического обоснования.

Многообразие концептуальных подходов к выявлению сути натуральных обязательств обусловило не только различное толкование их основных признаков, но и неоднозначное решение вопроса о возможности обеспечения их исполнения.

У цивилистов не вызывает сомнения необходимость включения в понятие натурального обязательства двух основных признаков, известных еще римскому праву и связанных с отсутствием обеспечения субъективных прав сторон натурального обязательства принудительной силой государства, т.е. посредством судебной защиты: 1) отказ кредитору в защите его имущественных прав требования в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником его обязанности по обязательству; 2) невозможность должника требовать исполненное обратно.

В российской доктрине к натуральным обязательствам, как правило, относят "задавненные" обязательства*(1) (ст. 195-208 ГК РФ) и обязательства из игр и пари (ст. 1062-1063 ГК РФ)*(2).

На наш взгляд, исполнение натурального обязательства, как и любого другого обязательства, можно обеспечить поименованными в ГК РФ способами. Как указывали известные дореволюционные цивилисты, кредитор и должник прибегают к конкретным средствам (способам) обеспечения обязательства в целях его "укрепления" и придания ему недостающей "твердости"*(3).

Современные авторы вслед за дореволюционными не исключают возможности обеспечения исполнения натуральных обязательств*(4). В зарубежном законодательстве и доктрине обеспечение исполнения натуральных обязательств традиционными способами также, как правило, не вызывает возражений. Это означает, что в случае нарушения субъективного права кредитора у последнего есть иной, предусмотренный законодателем при конструировании модели натурального обязательства, арсенал средств защиты своих прав. Закон предоставляет кредитору возможность не прибегать к "внешней силе" государства, а действовать добросовестно при осуществлении и защите своих гражданских прав (п. 3 ст. 1 ГК РФ), учитывать интересы должника.

Возникает вопрос: почему законодатель избрал нетрадиционный механизм защиты прав кредитора в натуральном обязательстве? На наш взгляд, ответ следует искать в самой природе натурального обязательства. Так, в "задавненных" обязательствах пропуск исковой давности на первый взгляд можно квалифицировать как обстоятельство, при котором бездействие кредитора приводит к правовому последствию, схожему с прощением долга должника, т.е. к прекращению обязательства, существовавшего между кредитором и должником. В действительности же отказ в иске означает лишь невозможность для кредитора защитить свое субъективное право в судебном порядке, но не прекращает обязательство (а следовательно, и субъективное право кредитора), которое с пропуском срока исковой давности трансформируется в натуральное обязательство. В этом случае кредитор вправе реализовать свое право требования, используя иные правовые механизмы. При этом добровольное исполнение натурального обязательства остается на совести должника. Его действия, исходя из принципа добросовестности, определяются такой связанностью с кредитором, конститутивным признаком которой исключена возможность должника требовать исполненное обратно путем предъявления кондикционного иска. Это значит, что натуральные обязательства, как отмечал И.Н. Трепицын, "поддерживаются" долгом чести и справедливости*(5).

Неслучайно до сих пор во многих государствах (Португалия, Италия, Нидерланды, Швейцария, Великобритания и др.) романо-германской и англосаксонской правовых систем натуральные обязательства определяются как обязательства, основанные на моральном или социальном долге. В связи с этим представляет интерес мнение одного из разработчиков Гражданского кодекса Нидерландов М. Хесселинка о том, что при регламентации отношений, входящих в предмет гражданского права, целесообразно переходить от регулирования с помощью норм к регулированию с помощью принципов*(6). Применительно к натуральным обязательствам речь идет о реализации принципа добросовестности в действиях кредитора и должника.

На наш взгляд, рассмотрение сущностных характеристик натурального обязательства через призму принципа добросовестности дает возможность, во-первых, понять, почему в механизме защиты сторон обязательства отсутствует "внешняя сила" принуждения в форме судебной защиты, а во-вторых, определить, какие из представленных в гл. 23 ГК РФ способов обеспечения исполнения обязательств можно применять к натуральным обязательствам. В частности, это те способы, которые выполняют следующие функции:

1) стимулирующую, реализация которой будет означать в конечном счете добровольное исполнение должником своей обязанности в натуральном обязательстве;

2) компенсационно-защитную, реализация которой во внесудебном порядке возможна в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником своей обязанности в натуральном обязательстве, т.е. при ее нарушении.

При этом важно, что и основная - обеспечительная - функция обозначенных в гл. 23 ГК РФ способов обеспечения исполнения обязательств может также проявиться применительно к натуральным обязательствам, но исключительно во внесудебном порядке.

Рассмотрение залога через призму указанных функций позволяет сделать вывод о возможности обеспечения им исполнения натуральных обязательств. Здесь в первую очередь необходимо уяснить, выступает ли обеспечительное (дополнительное) обязательство, вытекающее из договора о залоге, натуральным обязательством вслед за основным обеспечиваемым обязательством. Если да, то важно также установить, объясняется ли натуральный характер обеспечительного обязательства только акцессорностью залога или есть еще какие-либо причины.

В зарубежной доктрине этот вопрос применительно ко всем обеспечительным обязательствам (а не только к залоговому) обсуждается крайне редко. Исключением, пожалуй, можно считать позицию швейцарских цивилистов, отмечающих, что поскольку закон исключает возможность судебной защиты требования кредитора из основного натурального обязательства, то обеспечительное обязательство следует судьбе обеспечиваемого и соответственно о его судебной защите едва ли уместно заявлять*(7).

В римском праве, наоборот, как отмечал Ф. Савиньи, против поручителя и залогодержателя допускался "иск... даже и в том случае, когда он немыслим против главного должника"*(8). При этом подчеркнем, что для римских юристов связь между обеспечительным и основным обязательствами была очевидной и среди них преобладала бесспорная позиция: не рассматривать акцессорность как незыблемую догму*(9). Вместе с тем в римском праве сложился общий подход к акцессорности обеспечительных обязательств, согласно которому существовала жесткая зависимость дополнительного обязательства от основного. Так, исследуя проблему акцессорности обязательств в римском праве, германские цивилисты обращали внимание на два основных признака акцессорности, характерных для обеспечительных конструкций: возникновение (Entstehung) и прекращение (Verloschen) обеспечительной конструкции вместе с основным долгом*(10).

Дитер Медикус выделял пять признаков (проявлений) акцессорности различных правовых конструкций: акцессорность в возникновении (Entstehung); акцессорность в определенном объеме и пределах (Umfang); акцессорность в принадлежности (Zustandigkeit); акцессорность в реализации (Durchsetzung) и акцессорность в прекращении (Erloschen)*(11).

Основной сферой применения акцессорности в германском праве является обеспечение исполнения обязательств, представленное двумя моделями: вещное (Realsicherheiten) и личное обеспечение (Personalsicherheiten). К вещному обеспечению относятся, например, ипотека (Hypothek) и такая разновидность залога недвижимости, как поземельный долг (Grundschuld). К личному обеспечению следует причислить поручительство (Burgschaft) и гарантию (Garantie). Вещное и личное обеспечение различаются прежде всего по основаниям и способам возникновения. Если личное обеспечение возникает из обязательственного договора (obligatorischer, schuldrechtlicher Vertrag; Verpflichtungsvertrag; Verpflichtungsgeschaft), то вещное обеспечение - из вещного договора (dinglicher, sachenrechtlicher Vertrag; Verfugungsgeschaft).

Вместе с тем судебной практикой ФРГ разработаны правовые конструкции обеспечения, в рамках которых по существу отсутствует акцессорность обеспечения. Что касается залога недвижимости, то здесь речь идет в первую очередь о такой разновидности поземельного долга (выступающего в качестве неакцессорного вещного обременения земельного участка), как обеспечительный поземельный долг (Sicherungsgrundschuld). Однако и в этом случае связь между основным требованием кредитора (залогодержателя) и обеспечением проявляется в соглашении об обеспечении (Sicherungsabrede). В данном соглашении, как правило, закреплены не только условия о сумме долга и процентах, обеспечиваемых Grundschuld, но и отсылка к основному договору (как правило, к кредитному договору), а также основания для обращения взыскания на земельный участок. Некоторые германские цивилисты называют это установлением "квазиакцессорности" (Quasiakzessorietat)*(12) посредством договора (соглашения об обеспечении).

В отечественной доктрине отсутствует единое мнение о рассматриваемом вопросе. Так, дореволюционные цивилисты допускали, например, существование "исков, основанных на поручительстве или залоге"*(13), т.е. не признавали за обеспечительными обязательствами характера натуральных обязательств. М.П. Божко полагает, что обязательства, обеспечивающие обязательства из игр и (или) пари, нельзя назвать натуральными и требования кредиторов по ним подлежат судебной защите, а обязательства, обеспечивающие "задавненные" обязательства, являются натуральными*(14). В первом случае, как поясняет автор, обеспечительные обязательства "не связаны непосредственно с организацией игр и (или) пари"; во втором с истечением давностного срока по основному обязательству истекает такой срок и по дополнительному обязательству.

С.В. Мусарский, напротив, исходя из акцессорности обеспечительного обязательства, признает его натуральным вслед за основным обязательством и пишет о том, что поручительство порождает "цивильное" обязательство, кроме случаев обеспечения "игровых" обязательств, поскольку судебной защите не подлежат любые требования, связанные с организацией игр (пари) и участием в них*(15). А.В. Мертвищев, учитывая акцессорный характер обеспечивающего обязательства, также говорит о его возможности стать натуральным вслед за основным обязательством, но лишь при наличии соответствующего заявления (возражения) должника*(16).

На наш взгляд, обеспечительное обязательство следует судьбе основного обязательства (натурального, в том числе). Причина, по которой обеспечительные требования кредитора не подлежат судебной защите (в случае, когда между кредитором и должником возникает обеспечительное обязательство, являющееся натуральным по своей природе), кроется не столько в проявлениях акцессорности обеспечительного обязательства и принципах добросовестности и справедливости - нравственном фундаменте любого натурального обязательства, сколько в самом законодательном закреплении правила об отказе кредитору в судебной защите. В отсутствие этого правила кредитор приобрел бы возможность злоупотреблять своим субъективным правом, иными словами, смог бы получить удовлетворение не подлежащего судебной защите требования по натуральному обеспечительному обязательству посредством судебного принуждения должника к исполнению.

Кроме того, между основным натуральным обязательством и дополнительным обеспечительным обязательством, вытекающим из договора о залоге, несмотря на различие двух правовых конструкций, можно найти немало схожих черт*(17). Неслучайно известный российский дореволюционный цивилист Л.А. Кассо, поднимая вопрос о специфике залога, проводил аналогию между залоговым и натуральным обязательствами и для этого обращался к конструкции залога в германском праве*(18). Поясним, почему.

Признавая залог ограниченным вещным правом, германский законодатель предусмотрел и особую нормативную конструкцию, связанную с оформлением вещных прав. Речь идет о модели, по которой устанавливаются все вещные права (включая залоговое право залогодержателя): обязательственный договор + вещный договор + передача вещи или права*(19). Так, установление ипотеки по германскому Гражданскому уложению (далее - ГГУ) происходит посредством распорядительной (вещно-правовой) сделки (Verfugungsgeschaft). Ее правовым основанием (causa) выступает соглашение (оговорка) об обеспечении (Sicherungsabrede), по которому собственник земельного участка обязуется установить ипотеку в пользу кредитора (pactum de hypothecando). Это соглашение и является обязательственной сделкой (Verpflichtungsgeschaft), без которой невозможна вещно-правовая сделка, а значит, и установление ипотеки. Аналогично происходит установление поземельного долга.

В германском законодательстве есть три вида залоговых прав на недвижимое имущество: ипотека, поземельный долг и рентный долг. Ипотека не может быть установлена в отсутствие обеспечиваемого ею требования. Ее нельзя передать без требования, равно как и требование - без ипотеки (п. 2 § 1153 ГГУ). Это означает, что ипотека носит строго акцессорный характер. Вместе с тем установление поземельного долга возможно без привязки к определенному обеспечиваемому обязательству, следовательно, такой вид обременения земельного участка имеет неакцессорный характер.

Л.А. Кассо обратил внимание на то, что поземельный долг в отличие от ипотеки является неакцессорным обеспечительным правом, установление которого дает кредитору (поземельного долга) право реализации земельного участка (§ 1191 ГГУ). Именно эта особенность (отсутствие требования) поземельного долга "роднит" его с натуральным обязательством: при поземельном долге и натуральном обязательстве в силу закона нельзя требовать от другого лица совершения определенных действий в пользу кредитора (что характерно для классических гражданско-правовых обязательств).

При этом независимость поземельного долга от требования облегчает кредитору осуществление права на реализацию земельного участка, так как для собственника оказываются недоступными, например, все возражения, которые касаются обязательственных отношений, вытекающих из соглашения об обеспечении, заключенного между собственником земельного участка и кредитором. Исполнение натурального обязательства также не связано с иском. Это означает, что обязательство из соглашения об обеспечении при поземельном долге и натуральное обязательство причисляются к неисковым, поскольку в этих правоотношениях исключается понуждение должника исполнить те обязанности, которые входят в содержание классических гражданско-правовых обязательств.

Очевидно, что отмеченная Л.А. Кассо особенность залога присуща и натуральному обязательству. Однако иск в характеристике указанных обязательств (залоговом и натуральном) выполняет различную роль. Если в натуральном обязательстве он не может быть предоставлен ни кредитору, ни должнику на основании предписаний закона, то при залоге складывается несколько иная ситуация. Так, определяя порядок обращения взыскания на заложенное имущество, закон устанавливает две возможности реализации такого права залогодержателя: обращение взыскания на заложенное имущество по решению суда и без обращения в суд. Соответствующее правило ГК РФ изложено в диспозитивной норме, указывающей, что обращение взыскания на заложенное имущество осуществляется по решению суда, если соглашением залогодателя и залогодержателя не предусмотрено обращение взыскания на заложенное имущество во внесудебном порядке (п. 1 ст. 349 ГК РФ).

Следовательно, в качестве общего правила закреплено положение о внесудебном порядке обращения взыскания на заложенное имущество. Для этого достаточно предусмотреть соответствующее условие в договоре о залоге либо в ином соглашении сторон, которое может быть оформлено и до возникновения у залогодержателя оснований обратить взыскание на заложенное имущество (пп. 2, 4 и 5 ст. 349 ГК РФ).

Если договор о залоге, содержащий условие об обращении взыскания на заложенное имущество во внесудебном порядке, удостоверен нотариально, то в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства допускается обращение взыскания на предмет залога по исполнительной надписи нотариуса без обращения в суд в порядке, установленном законодательством о нотариате и законодательством РФ об исполнительном производстве (п. 6 ст. 349 ГК РФ).

Исковая реализация права залогодержателя происходит только в случаях, предусмотренных законом. Кредитор предъявляет иск в силу предписания закона, а не по собственной воле, так как без обращения в суд он не может осуществить свое субъективное право. должник также не может воспрепятствовать этим действиям кредитора.

Упрощенный порядок обращения взыскания на заложенное имущество установлен в ст. 12 Федерального закона от 19 июля 2007 г. N 196-ФЗ "О ломбардах", в которой не предусматривается ни судебный порядок обращения взыскания на предмет залога, ни заключение соглашения о внесудебном порядке обращения взыскания на невостребованные вещи. При закладе иск для залогодержателя также может в отдельных случаях выступать преградой для осуществления его субъективных прав владения и пользования переданным ему предметом залога*(20).

Таким образом, при залоге залогодержатель в большинстве случаев может обходиться без иска, хотя допустима исковая реализация его нарушенных прав. При натуральном обязательстве полностью исключена исковая реализация прав кредитора.

Следовательно, внешнее сходство залогового и натурального обязательств, проявляющееся в наличии общих механизмов регулирования имущественных отношений, дает возможность, с одной стороны, лучше понять правовую природу натурального обязательства (исключив признаки его неполноценности и усеченности, о которых нередко пишут в литературе), а с другой - по-новому взглянуть на сущность залогового обязательства, на его вариативность и многофункциональность.

Сравнивая залог с натуральным обязательством, следует различать понятия залога как залогового правоотношения (обеспечительного обязательства) и права залога как вытекающего из залогового правоотношения субъективного права залогодержателя на чужое имущество. При этом право залога можно рассматривать как преимущественное право, поскольку залогодержатель в случае неисполнения должником основного обязательства вправе получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество. Наделение кредитора-залогодержателя этим правом объясняется тем, что при залоге с самого начала выделяется имущество, которое может быть объектом взыскания со стороны кредитора-залогодержателя, что обеспечивает наличие и сохранность этого имущества на тот момент, когда должнику придется рассчитываться с кредитором.

Кроме того, как известно, при залоге имущество находится у залогодержателя либо у залогодателя. Залогодатель не может оставить имущество у себя, пользоваться им, передавать его третьим лицам или отчуждать его без соответствующего условия в договоре о залоге и согласия залогодержателя (ст. 346 ГК РФ). Следовательно, при закладе или без него предмет залога в первую очередь служит имущественному интересу кредитора-залогодержателя, который может стать фактическим владельцем (держателем) заложенного имущества или в случае реализации заложенного имущества при обращении на него взыскания выступать потенциальным владельцем заложенного имущества (п. 4 ст. 350.1, пп. 3, 4 и 5 ст. 350.2 ГК РФ).

В натуральном обязательстве одной из особенностей регулирования отношений служит прежде всего защита прав того участника обязательства, у которого находится имущество, являющееся объектом натурального обязательства. Приведем пример.

В обязательстве, ставшем натуральным из-за пропуска исковой давности, преимущественным правом на имущество обладает тот субъект, в чьем фактическом владении находится имущество. Так, до исполнения натурального обязательства такое преимущественное право есть у должника, считающегося фактическим владельцем имущества. В случае исполнения натурального обязательства защите подлежат права кредитора, получившего имущество в свое владение*(21). Но если срок исковой давности по обязательству, ставшему натуральным, будет пропущен, кредитор вправе требовать имущество неисковым способом, а должник - удерживать это имущество у себя. Нетрудно заметить, что при наличии схожих субъективных прав кредитора и должника законодатель предоставляет приоритетное право на защиту имущественного интереса должнику, в чьем фактическом владении находится это имущество.

Следует обратить внимание еще на одну особенность залога и натуральных обязательств. В цивилистике начала XX в. (прежде всего в германской) появилась точка зрения (распространенная и в настоящее время) о возможном существовании "обязательств без ответственности" (Schuld ohne Haftung), как и "ответственности без обязательств"*(22). В пример авторы, как правило, приводят залог. Когда залогодателем является третье лицо, а не должник (по основному обязательству), основное обязательство и обеспечительное обязательство отличаются и по субъектному составу. При этом залогодержатель (кредитор по основному, обеспечиваемому залогом обязательству) и залогодатель (должник по обеспечительному обязательству) не связаны основным договором, но между ними возникает залоговое правоотношение. Вместе с тем залогодержатель-кредитор по основному обязательству не может предъявить к залогодателю-третьему лицу никакого требования в рамках основного обязательства, поскольку в последнем речь идет о другом требовании к иному лицу - должнику по основному обязательству. А по обеспечительному обязательству залогодержатель в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства вправе обратить взыскание на заложенное имущество, не предъявляя к должнику необходимое для этого требование.

Авторы, придерживающиеся позиции о возможном существовании "обязательств без ответственности", утверждают, что в рамках залогового правоотношения у кредитора нет требования, а у собственника-должника - обязанности. Тем самым у должника-собственника предмета залога существует "ответственность без обязательства", которая на первый взгляд выступает как "ответственность вещью", а не "ответственность лица". Так, О. Гирке отмечал, что в гражданском праве субъект (лицо) отвечает своим имуществом, но не является "предметом" ответственности, поэтому возникает своеобразный разрыв между принятием на себя обязательства*(23) и ответственности по нему, которая "связана" с конкретной вещью. А значит, если должник и залогодатель не совпадают в одном лице, обязательство и ответственность существуют раздельно, поскольку ответственность перед кредитором несет не должник, не исполнивший обязательство, а третье лицо, у которого нет долга перед кредитором по основному обязательству*(24).

В.М. Хвостов обращал внимание на характерные для германского залогового права случаи, когда возникшее залоговое право (например, поземельный долг) не опирается на личное обязательство. "Если при залоге, обеспечивающем какое-либо личное обязательство, мы можем отнести эту уплату именно за счет обязательства, обеспеченного залогом, то, спрашивается, как объяснить возможность уплаты по залогу, рядом с которым не существует обязательства? Что погашается здесь уплатой?"*(25)

Примером "обязательства без ответственности", как отмечается во многих германских источниках, являются натуральные обязательства*(26). Такой подход германских цивилистов к соотношению ответственности и обязательства*(27) дает возможность лучше понять специфику натуральных обязательств: в иске должно быть отказано не в связи с тем, что субъективное право истца-кредитора не было нарушено, а в связи с тем, что изначально законодатель для защиты права кредитора не предусматривает принудительную силу государства в форме судебной защиты. Как справедливо утверждает И.Б. Новицкий, "важнейшей формой санкции является исковая защита обязательства; однако исковая защита - важнейшая форма санкции, но не единственная"*(28). Это значит, что в случае нарушения субъективного права кредитора у последнего есть (повторим) иной, предусмотренный законодателем при конструировании модели натурального обязательства арсенал средств защиты своих прав.

Изложенное дает возможность сделать вывод о том, что обеспечительное (залоговое) обязательство благодаря наличию указанных признаков, объединяющих его с натуральным (основным) обязательством, следует судьбе основного обязательства. В этой связи между двумя обязательствами нет "автоматизма": обеспечительное обязательство становится натуральным не столько потому, что следует судьбе основного (натурального) обязательства, не столько в силу акцессорности, сколько в силу наличия тех черт, которые "роднят" его с натуральным (основным) обязательством. Поземельный долг (неакцессорный по своей сути) выступает красноречивым примером того, что акцессорность в решении этого вопроса не имеет существенного значения.

Кроме того, наличие общих черт между залоговым и натуральным обязательствами позволяет поставить точку в споре о том, может ли залог быть способом обеспечения натурального обязательства. В связи с этим отметим, что такой способ обеспечения натуральных обязательств, как залог, получил одобрение не только в дореволюционной, но и в современной российской цивилистике, что во многом объясняется признанием возможности обеспечения obligationes naturales залогом в римском праве*(29).

В Нидерландах, Франции и Швейцарии*(30) доктрина и судебная практика рассматривают залог в качестве одного из основных способов обеспечения исполнения натурального обязательства. Германские цивилисты отстаивают возможность обеспечения залогом "задавненных" обязательств (§ 216 ГГУ); однако отношениям из игр и пари в такой возможности отказано: в соответствии с предписанием § 762 ГГУ в указанном случае не возникает полноценного обязательства, где требование кредитора подлежит "судебному осуществлению" (nicht gerichtlich durchsetzbar)*(31).

Вместе с тем в праве ряда европейских стран (Нидерланды, Франция, Германия) есть нормы об ипотеке как способе обеспечения исполнения натуральных обязательств. Это объясняется не столько спецификой объекта залога (недвижимости - земельного участка), сколько особенностями правовой природы ипотеки и возникающих правоотношений*(32).

В российском праве исполнение натурального обязательства может быть обеспечено залогом постольку, поскольку залог при требовании внесудебной реализации интересов кредитора выполняет стимулирующую и компенсационно-защитную функции. Специфика натурального обязательства не позволяет кредитору воспользоваться второй функцией залога в полном объеме: обращение взыскания на заложенное имущество по решению суда недопустимо. Но реализации первой функции, на наш взгляд, достаточно, чтобы признать залог допустимым способом обеспечения исполнения натурального обязательства. для должника стимулирующим фактором может служить невозможность залогодателя осуществить отчуждение предмета залога без согласия залогодержателя (п. 2 ст. 346 ГК РФ)*(33). Стимулирующая функция залога может быть успешно реализована в отношении обоих видов натуральных обязательств (обязательств из игр и пари, "задавненных" обязательств), известных российскому праву.

Требование кредитора (залогодержателя) из основного обязательства, обеспечиваемого залогом, должно носить денежный характер, поэтому обеспечение залогом натурального обязательства допустимо, лишь если кредитор имеет денежное требование к должнику*(34). Что касается "задавненных" обязательств, то здесь возможно как сохранение залога, установленного до трансформации обычного обязательства в натуральное, так и обеспечение залогом натурального обязательства уже после его возникновения*(35). В имущественном обороте трудности нередко вызывают именно "задавненные" обязательства, о чем свидетельствует множество вопросов у практикующих юристов и представителей науки*(36). Допустимо также обеспечение залогом исполнения обязательств из взаимных пари.

Список литературы

Braun S., Schultheifi T. Grundfalle zu Hypothek und Grundschuld // Juristische Schulung. 2013. N 10.

Dullinger S. Burgerliches Recht II: Schuldrecht. Allgemeiner Teil. Springer, 2007.

Gierke O. Schuld und Haftung im alteren deutschen Recht, insbesondere die Form Schuldund Haftungsgeschafte. Breslau, 1910.

Gierke O. von. Deutsches Privatrecht. Bd. III: Schuldrecht. Munchen; Leipzig, 1917.

Hesslink M.W. The principles of European Contract law: some choices made by the Lando comission // Global jurist fronties. 2001. Vol. 1. Is. 1.

Kaser M. Das romische Privatrecht. Munchen, 1971.

Medicus D. Durchblick: die Akzessorietat im Zivielrecht // Juristische Schulung. 1971. N 10.

Schulze G. Die Naturalobligation. Rechtsfigur und Instrument des Rechtsverkehrs eins und heute - zugleich Grundlegung einer zivilrechttlichen Forderungslehre. Tubingen, 2008.

Zimmermann R. The Law of Obligation: Roman Foundations of the Civilian Tradition. Oxford, 1992.

Анненков К.Н. Система русского гражданского права: в 6 т. Спб, 1898. Т. 3.

Божко М.П. Правовое регулирование натуральных обязательств по гражданскому законодательству России: учеб. пособие. М., 2012.

Василевская Л.Ю. Залог и натуральное обязательство: общее и особенное в правовых конструкциях // Юрид. мир. 2015. N 6.

Василевская Л.Ю. Учение о вещных сделках по германскому праву. М., 2004.

Вебер Х. Обеспечение обязательств. М., 2009.

Гинс Г.К. Способы обеспечения обязательств (с точки зрения истории и системы гражданского права) // Журн. Министерства юстиции. 1917. N 1.

Годэмэ Е. Общая теория обязательств. М., 1948.

Дыдынский Ф. Залог по римскому праву. Варшава, 1872.

Дювернуа Н.Л. Пособие к лекциям по гражданскому праву. Спб., 1901.

Кассо Л.А. Понятие о залоге в современном праве. М., 1999.

Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Часть первая / под ред. А.П. Сергеева. М., 2010.

Лебедева К.Ю. Исковая давность в системе гражданско-правовых сроков: дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2003.

Мертвищев А.В. Натуральные обязательства в российском гражданском праве: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012.

Мусарский С.В. Осуществление и защита субъективных гражданских прав, составляющих содержание натуральных обязательств: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009.

Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954.

Нолькен А.М. Учение о поручительстве по римскому праву и новейшим законодательствам. Спб., 1884. Т. 1.

Перепелкина Е.А. Последствия обращения взыскания на предмет залога // Корпоративный юрист. 2006. N 3.

Прекращение кредитного обязательства истечением срока исковой давности по требованию о взыскании долга // URL: http://zakon.ru/Discussions/prekrashhenie_kreditnogo_obyazatelstva_istech eniem_sroka_iskovoj_davnosti_po_trebovaniyu_o_vzyskanii/4943.

Российское гражданское право: учеб.: в 2 т. Т. 2: Обязательственное право / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2011.

Саватье Р. Теория обязательства. Юридический и экономический очерк. М., 1972.

Савиньи Ф.К. Обязательственное право. М., 1876.

Сохранился ли залог? // URL: http://zakon.ru/Discussions/soxranilsya_li_zalog/4793.

Трепицын И.Н. Гражданское право губерний Царства Польского и русское в связи с Проектом гражданского уложения. Варшава, 1914.

Федотов А.Г. Натуральные обязательства // Вестн. гражданского права. 2010. N 1.

Хвостов В.М. Система римского права: учеб. М., 1996.

Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г). М., 2005.

Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права: Введение и общая часть. М., 1950. Т. 1. Полут. 2

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Указанное понятие используется для обозначения обязательств, по которым в отношении вытекающих из них требований истек срок исковой давности.

*(2) См., например: Российское гражданское право: учеб.: в 2 т. Т. 2: Обязательственное право / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2011. С. 1067-1068 (автор главы - Е.А. Суханов).

*(3) Анненков К.Н. Система русского гражданского права: в 6 т. Спб, 1898. Т. 3. C. 211; Способы обеспечения обязательств (с точки зрения истории и системы гражданского права) // Журн. Министерства юстиции. 1917. N 1. С. 95; Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 2005. С. 291.

*(4) Гинс Г.К. Указ. соч. С. 103; Божко М.П. Правовое регулирование натуральных обязательств по гражданскому законодательству России: учеб. пособие. М., 2012. С. 129; Мертвищев А.В. Натуральные обязательства в российском гражданском праве: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012. С. 164; Мусарский С.В. Осуществление и защита субъективных гражданских прав, составляющих содержание натуральных обязательств: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 97; Российское гражданское право. Т. 2. С. 1066.

*(5) Трепицын И.Н. Гражданское право губерний Царства Польского и русское в связи с Проектом гражданского уложения. Варшава, 1914. С. 25.

*(6) Hesslink M.W. The principles of European Contract law: some choices made by the Lando comission // Global jurist fronties. 2001. Vol. 1. Is. 1. P. 11.

*(7) Подробнее см.: Schulze G. Die Naturalobligation. Rechtsfigur und Instrument des Rechtsverkehrs eins und heute - zugleich Grundlegung einer zivilrechttlichen Forderungslehre. Tubingen, 2008. S. 228.

*(8) Савиньи Ф.К. Обязательственное право. М., 1876. С. 35-36.

*(9) Подробнее см.: Zimmermann R. The Law of Obligation: Roman Foundations of the Civilian Tradition. Oxford, 1992. P. 122.

*(10) Kaser M. Das romische Privatrecht. Munchen, 1971. S. 465.

*(11) Medicus D. Durchblick: die Akzessorietat im Zivielrecht // Juristische Schulung. 1971. N 10. S. 499.

*(12) Braun S., Schultheis T. Grundfalle zu Hypothek und Grundschuld // Juristische Schulung. 2013. N 10. S. 871.

*(13) Подробнее см.: Дювернуа Н.Л. Пособие к лекциям по гражданскому праву. Спб., 1901. С. 1619; Нолькен А.М. Учение о поручительстве по римскому праву и новейшим законодательствам. Спб., 1884. Т. 1. С. 334-337.

*(14) Божко М.П. Указ. соч. С. 147-148.

*(15) Мусарский С.В. Указ. соч. С. 97-100.

*(16) Мертвищев А.В. Указ. соч. С. 176-181.

*(17) Подробнее см.: Василевская Л.Ю. Залог и натуральное обязательство: общее и особенное в правовых конструкциях // Юрид. мир. 2015. N 6. С. 54-58.

*(18) Кассо Л.А. Понятие о залоге в современном праве. М., 1999. С. 260-261.

*(19) Подробнее см.: Василевская Л.Ю. Учение о вещных сделках по германскому праву. М., 2004. С. 169-90, 468-515.

*(20) О правах залогодержателя на предмет залога см.: п. 5 ст. 346 и ст. 347 ГК РФ.

*(21) Подробнее см.: Федотов А.Г. Натуральные обязательства // Вестн. гражданского права. 2010. N 1. С. 90-92.

*(22) См., например: Gierke O. Schuld und Haftung im alteren deutschen Recht, insbesondere die Form Schuldund Haftungsgeschfte. Breslau, 1910.

*(23) В германском гражданском праве понятие обязательства используется в широком (традиционном понимании) и узком смыслах. В нашем примере обязательство рассматривается в узком смысле и означает обязанность (долг), которая на немецкий язык переводится как "Schuld", "Verpflichtung".

*(24) Gierke O. von. Deutsches Privatrecht. Bd. III: Schuldrecht. Munchen; Leipzig, 1917. S. 27-29.

*(25) Хвостов В.М. Система римского права: учеб. М., 1996. С. 331-332.

*(26) Dullinger S. Burgerliches Recht II: Schuldrecht. Allgemeiner Teil. Springer, 2007. S. 12.

*(27) Речь идет об обязательстве в узком смысле слова.

*(28) Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 77-78, 83.

*(29) Дыдынский Ф. Залог по римскому праву. Варшава, 1872. С. 48; Zimmermann R. Op. cit. P. 8.

*(30) Подробнее см.: Годэмэ Е. Общая теория обязательств. М., 1948. С. 498; Schulze G. Op. cit. S. 228-230.

*(31) Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права: Введение и общая часть. М., 1950. Т. 1. Полутом 2. С. 427-431.

*(32) Подробнее см.: Василевская Л.Ю. Учение о вещных сделках по германскому праву. С. 468-515; Вебер Х. Обеспечение обязательств. М., 2009. С. 286-335; Саватье Р. Теория обязательства. Юридический и экономический очерк. М., 1972. С. 125.

*(33) Для должника-юридического лица, его участников, кредиторов может иметь значение вопрос об удовлетворении требований в случае ликвидации юридического лица, в том числе банкротства (ст. 64 ГК РФ; ст. 181 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)").

*(34) Спорной представляется позиция о возможности обеспечения залогом неденежного обязательства (подробнее см.: Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Часть первая / под ред. А.П. Сергеева. М., 2010 (автор комментария - В.В. Грачев); Перепелкина Е.А. Последствия обращения взыскания на предмет залога // Корпоративный юрист. 2006. N 3. С. 34-36.

*(35) В литературе можно встретить и иную позицию по этому вопросу (подробнее см.: Лебедева К.Ю. Исковая давность в системе гражданско-правовых сроков: дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2003. С. 200).

*(36) См., например: Божко М.П. Указ. соч. С. 138; Прекращение кредитного обязательства истечением срока исковой давности по требованию о взыскании долга // URL: http://zakon.ru/Discussions/prekrashhenie_kreditnogo_obyazatelstva_istech eniem_sroka_iskovoj_davnosti_po_trebovaniyu_o_vzyskanii/4943; Сохранился ли залог? // URL: http://zakon.ru/Discussions/soxranilsya_li_zalog/4793.