Коммуникативная функция правовой культуры (Е.Ф. Усманова, журнал "Российский юридический журнал", N 5, сентябрь-октябрь 2015 г.)

Коммуникативная функция правовой культуры

Е.Ф. Усманова,

кандидат юридических наук, доцент,

заведующий кафедрой теории и истории государства и права

Мордовского гуманитарного института (Саранск)

Журнал "Российский юридический журнал", N 5, сентябрь-октябрь 2015 г., с. 9-14.

Правовая культура является разновидностью культуры в целом, под ней понимается совокупность компонентов юридической надстройки в их реальном функционировании, система взглядов, представлений людей о праве, его реализации, о деятельности государственных органов, их должностных лиц. Вопрос о связи права и культуры сложен и неоднозначен. По словам Э. Бланкенбурга, "правовая культура - это одновременно и продукт системы, и ее генератор"*(1). Исследователи отмечают, что правовая культура призвана содействовать формированию и развитию правового сознания людей, их ценностно-нормативных ориентиров и одновременно правомерному поведению в обществе. Это происходит путем закрепления определенных правовых установок, взглядов, правовой идеологии, а также введения в правовое сознание личности новых правовых ценностей, отмены устаревших стереотипов.

Правовая культура не просто дает обществу нормативный ориентир, она объединяет индивидов и коллективы в единую социальную систему. Правовая культура показывает степень воплощения идеально желаемого в реально существующем. Она как явление материально-духовного порядка необходима не только для формирования и развития политического и правового сознания людей, но и для совершенствования гражданского общества и правового государства.

Принято считать, что правовая культура существует на трех уровнях: теоретическом, обыденном и профессиональном. Теоретическая правовая культура включает в себя знание права в целом, понимание его свойств, ценностей и механизма действия. Обыденная правовая культура необходима для удовлетворения потребностей повседневной жизни и проявляется при реализации человеком субъективных прав и выполнении обязанностей перед другими участниками правоотношений. Профессиональной правовой культурой обладают специалисты в области права, которым присуща высокая степень знания и понимания целей и задач правовой деятельности.

Правовая культура в обществе выполняет конкретные функции, которые можно рассматривать с двух позиций: 1) как функциональное назначение правовой культуры в целом по отношению к государству, обществу, социальным группам, индивидам; 2) как функциональное назначение элементов правовой культуры, а также зависимость одних элементов правовой культуры от других. Выделяются следующие основные функции правовой культуры:

познавательная (гносеологическая): является источником накоплением социального опыта человечества;

ценностная (аксиологическая): определяет ценностные потребности и ориентиры общественного развития;

регулятивная: направлена на упорядочение разнообразных общественных отношений, от состояния которых зависит качество правовой жизни;

воспитательная: проявляется в способности правовой культуры формировать у людей качества, которые требуется для их самореализации и активной правомерной деятельности.

Особое значение также имеют коммуникативная и прогностическая функции правовой культуры*(2).

Анализируя правовую культуру с точки зрения коммуникативного подхода к праву, необходимо обратить внимание на ее функционально-содержательный аспект. В данном случае правовая культура выступает разновидностью общественной культуры, отражающей определенный уровень правосознания и понимания нормативных документов, разработанности правовой базы и юридической практики, включающей ценности, которые созданы людьми в правовой сфере. Функционально-содержательный аспект правовой культуры проявляется преимущественно в рамках ее коммуникативной функции*(3). Эта функция реализуется через сложную систему актов правовой коммуникации, под которой понимается "не простое общение, обмен мыслями, сведениями, идеями, а особая форма социального взаимодействия, отличающаяся от других его форм всеобщим характером, тем, что она охватывает всех без исключения индивидов, а также производных от них социально-правовых субъектов"*(4). Приверженец коммуникативной теории права А.В. Поляков пишет: "...Ни правовые тексты, ни правовые ценности, ни субъективное правосознание, ни индивидуальные правопритязания не образуют право в качестве разрозненных элементов. То, что их объединяет, - это правовая коммуникация, возникающая как интерсубъективная реальность, связующим звеном которой являются взаимодействующие субъекты"*(5).

У. Проберт, исследующий взаимодействие языка и права, предлагает концепцию права как юридической речи. В отличие от языка права, юридическая речь предполагает определенную коммуникативную динамику, включающую процесс передачи информации и его последствия*(6). Сходную позицию занимает А.В. Поляков, толкующий право как особую форму коммуникации, имеющую свою специфику по сравнению с другими вариантами коммуникативного действия. Он считает, что право - особый социальный язык, универсальный способ социального взаимодействия, процесс непрерывного воспроизводства актов правовой коммуникации. Право изначально коммуникативно, так как права и обязанности субъекта возникают не только по отношению к другому человеку, но и по отношению к обществу, которое в свою очередь имеет права и обязанности по отношению к человеку. Простое взаимодействие субъектов еще не создает права, для этого необходимы общие социальные институты, общие ценности и нормы, иначе говоря, общее пространство коммуникации. Поэтому в любых правовых отношениях общество (государство) выступает стороной, выполняющей функцию гаранта правового характера совершаемых действий.

Правовое общение как социально-институциональная конструкция нечасто становится предметом размышлений теоретиков или философов права. Во-первых, возможности права как важнейшего инструмента регулирования общественных отношений небезграничны: оно не может влиять на многие формы поведения личности, мотивировать некоторые сложносоставные модели поведения, лишь частично воздействует на сознание личности*(7). Во-вторых, сегодня право по-прежнему сводится к приказу суверена-государства, а правовое общение - к прямому следствию такого повеления. Несколько иначе оценивают правовое общение социологи и антропологи, для которых привычнее и понятнее представлять правовое общение в качестве меняющейся правовой культуры с присущими ей конкретно-историческими проявлениями правосознания, правопонимания, правоприменения и т.д.*(8)

Следует согласиться с С.И. Архиповым в том, что "исходным пунктом для правовой коммуникации является не субъективное право или юридическая обязанность и не правовая норма, а субъект права. Никакая социальная коммуникация не может иметь другого центра, кроме своего субъекта, поскольку любая социальная коммуникация есть взаимодействие субъектов. По их воле, в их интересах, ради них она осуществляется, в них заключены ее смысл и предназначение. Правовая коммуникация не является исключением, все правовые нити, все "лучи правового смысла, образующие эйдос права", ведут нас к субъекту права, который своим сознанием, своими решениями, правовыми актами формирует правовую систему, приводит ее в действие, обеспечивает ее функционирование. Каков субъект права, такова и правовая коммуникация"*(9). Следовательно, правомочия субъектов права имеют коммуникативную направленность, поскольку всегда предполагают наличие другого субъекта, способного воспринимать информацию и действующего сообразно ей. Реализуя свое правомочие, субъект регулирует поведение других лиц, определяя границы правового пространства коммуникации.

Таким образом, правовая коммуникация как воплощение коммуникативной функции правовой культуры есть процесс усвоения правовой информации субъектами правовой сферы и передачи правовых сведений от правотворческого органа (отправителя) к правоприменителю (получателю). Обмен юридической информацией происходит среди населения и между государственными органами и при взаимодействии власти и общества. От того, насколько хорошо налажен этот процесс, и от заинтересованности вовлеченных в него лиц зависит состояние правовой системы государства.

Традиционно правовой коммуникацией называется коммуникативная форма деятельности, связанная с общением в сфере права (рассмотрение, обсуждение правовых вопросов, касающихся в первую очередь правотворческой деятельности, толкования, реализации и применения норм права). Юридическая значимость такой коммуникации состоит в том, что она предусмотрена законом и непременно активизирует те или иные типы речевой деятельности. Например, изучая принятый государством нормативный акт, человек получает информацию о том, какие общественные отношения регулируются этим актом и как, при этом он обязательно задействует свои правовые знания. В итоге человек выносит суждение о правовом регулировании соответствующих отношений и при необходимости выбирает приемлемую модель поведения*(10).

В литературе перечисляются функции правовой коммуникации, которые можно рассматривать в качестве подфункций коммуникативной функции правовой культуры.

1. Информативная подфункция. Заключается в организованной передаче правовых сведений, которые могут быть уточнены в соответствии с целями и поставленными задачами. В условиях правовой коммуникации информация не только передается, но и формируется, уточняется, развивается. Можно выделить официальный и неофициальный уровни реализации данной подфункции. На первом уровне она осуществляется путем опубликования нормативных правовых актов и их проектов в официальных источниках, на втором - через систему неофициальных источников, таких как периодическая печать, телевидение, радио.

2. Интерактивная подфункция. Выражается в том, что при передаче информации участник коммуникативного акта прогнозирует реакцию партнера, учитывая его интересы, цели и желания. При взаимодействии между сторонами важны не только обмен информацией, но и организация, планирование совместной деятельности. Одним из условий активизации познавательных процессов при правовой коммуникации является возникновение в результате столкновения противоположных взглядов проблемных ситуаций, для разрешения которых необходимо привлечение дополнительной информации. Это приводит к интенсификации взаимодействия участников совместной деятельности, что в свою очередь способствует принятию верного решения.

3. Интегративная подфункция. Включает два аспекта. Во-первых, она предполагает объединение в управленческую систему как федеральных органов государственной власти и управления, так и органов государственной власти субъекта РФ, а также органов местного самоуправления для решения стратегических и текущих задач. Во-вторых, данная подфункция обеспечивает единство убеждений, сплочение граждан в целях повышения их правовой активности, воспитание уважения к закону, поддержание правопорядка. Значение этой подфункции резко повышается в условиях отсутствия общенациональной правовой и общегосударственной идеи либо в условиях аномии.

4. Экспрессивная подфункция. Связана с характером эмоциональных переживаний говорящего, о котором можно судить, в частности, по изменению мимики лица (удивление, страх, отвращение, радость и печаль), тона голоса и т.д. Эмоции выступают "внутренними сигналами", которые участвуют в регулировании речевых процессов. С их помощью выражается мотив, реализуемый в непосредственных переживаниях и стремлении к достижению цели. Чувственно-эмоциональная реакция человека на явление внешней среды определяет его поведение в конкретной ситуации*(11).

5. Социально-практическая подфункция. Заключается в утверждении позитивных правовых ценностей, позитивного смысла и цели общественной и индивидуальной жизни, профилактике деморализованного общественного сознания. Она придает значимость правомерному поведению, побуждает граждан к посильному участию в противодействии преступности и предупреждении преступлений, вселяет в граждан уверенность в их правовой защите. Данная подфункция позволяет рассматривать правовую коммуникацию в качестве обязательного компонента совместной профессиональной юридической деятельности.

Таким образом, правовая культура, как и культура общества в целом, имеет знаковую, текстуальную и коммуникативную природу. Соответственно, правовую культуру можно рассматривать как "самоорганизующуюся систему по созданию, хранению, воспроизводству и трансляции текстов правовой действительности, содержащих социально значимую информацию"*(12). Культуру нельзя сводить к каким-то рафинированным образцам, присущим определенной группе людей. К ней относится все, что имеет знаковый характер и несет информацию о мире*(13). Человек как социальное существо приобретает социальный опыт и знания либо через непосредственный контакт с источником информации, либо через общение с иными социальными субъектами, т.е. через акты коммуникации. В результате происходит становление некоего общего коммуникационного пространства, которое пронизывает всю культуру.

Коммуникативная активность человека, являющаяся необходимым условием и выражением его бытия, обусловлена присущими ему как социальному субъекту интеллектуальными, эмоциональными и волевыми способностями, а также способностью объективировать свои мысли и чувства в текстах, предназначенных для передачи другим субъектам. Только коммуникация создает человека, и только через Другого можно понять самого себя. В социальном смысле лицом (субъектом) может быть только такой деятель, который обладает правами и обязанностями по отношению к другим, т.е. находится в пространстве правовой коммуникации. И именно правовая культура не только закрепляет сложившиеся в социуме отношения, но и создает новые связи, к которым общество и выражающий его интересы законодатель сознательно стремятся.

Список литературы

Blankenburg E. Civil Litigation Rates as Indicators for Legal Cultures // Comparing Legal Cultures / ed. by P. Nelken. Aldershot, 1997.

Probert W. Law, Language, Communication. Springfield, 1972.

Алексеев С.С. Восхождение к праву: Поиски и решения. М., 2012.

Андрианов М.С. Правовая коммуникация с позиций дискурсивной психологии // Прикладная юридическая психология. 2014. N 1.

Архипов С.И. Понятие правовой коммуникации // Рос. юрид. журн. 2008. N 6.

Бондарев А.С. Структура общей части правовой культуры субъектов права // Рос. юрид. журн. 2010. N 3.

Графский В.Г. Правовая коммуникация и правовое общение // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2013. N 4.

Миронов В.В. Коммуникационное пространство как фактор трансформации современной культуры и философии // Вопр. философии. 2006. N 2.

Поляков А.В. Прощание с классикой, или Как возможна коммуникативная теория права // Рос. ежегодник теории права. 2008. N 1.

Поляков А.В., Тимошина Е.В. Общая теория права. СПб., 2005.

Усманова Е.Ф. Сущность и содержание коммуникативной функции правовой культуры // Теория и практика общественного развития. 2014. N 17.

Хабриева Т.Я. Государство и личность в диалектике правового развития и взаимодействия // Вестн. Института законодательства Республики Казахстан. 2011. N 3.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Blankenburg E. Civil Litigation Rates as Indicators for Legal Cultures // Comparing Legal Cultures / ed. by P. Nelken. Aldershot, 1997. P. 65.

*(2) Алексеев С.С. Восхождение к праву: Поиски и решения. М., 2012. С. 512.

*(3) Подробнее см.: Усманова Е.Ф. Сущность и содержание коммуникативной функции правовой культуры // Теория и практика общественного развития. 2014. N 17.

*(4) Архипов С.И. Понятие правовой коммуникации // Рос. юрид. журн. 2008. N 6. С. 7.

*(5) Поляков А.B. Прощание с классикой, или Как возможна коммуникативная теория права // Рос. ежегодник теории права. 2008. N,1. С. 18.

*(6) Probert W. Law, Language, Communication. Springfield, 1972. Р. 75-79.

*(7) Хабриева Т.Я. Государство и личность в диалектике правового развития и взаимодействия // Вестн. Института законодательства Республики Казахстан. 2011. N 3. С. 14.

*(8) Графский В.Г. Правовая коммуникация и правовое общение // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2013. N 4. С. 29.

*(9) Архипов С.И. Указ. соч. С. 8.

*(10) Андрианов М.С. Правовая коммуникация с позиций дискурсивной психологии // Прикладная юридическая психология. 2014. N 1. С. 8-13.

*(11) Бондарев А.С. Структура общей части правовой культуры субъектов права // Рос. юрид. журн. 2010. N 3. С. 10.

*(12) Поляков А.В., Тимошина Е.В. Общая теория права. СПб., 2005. С. 188-189.

*(13) Миронов В.В. Коммуникационное пространство как фактор трансформации современной культуры и философии // Вопр. философии. 2006. N 2. С. 42.