О дачных и садоводческих объединениях граждан в контексте последних изменений положений ГК РФ о юридических лицах (Е.С. Ганичева, журнал "Экономика и право. XXI век", N 1, январь-март 2016 г.)

О дачных и садоводческих объединениях граждан в контексте последних изменений положений ГК РФ о юридических лицах

Е.С. Ганичева,

кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник

отдела гражданского законодательства и процесса Института

законодательства и сравнительного правоведения

при Правительстве РФ; доцент кафедры "Гражданское право"

ФГОБУ ВО "Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации"

Журнал "Экономика и право. XXI век", N 1, январь-март 2016 г., с. 65-70.

В российском общественном сознании с давних времен утвердилось представление о том, что население нашей страны в большинстве своем склонно к пассивному восприятию социально-экономических перемен и не обладает развитыми традициями коллективного взаимодействия, самоуправления и самоорганизации. Это наблюдение нередко подтверждается практикой современной общественной жизни. Потенциал к слаженной и активной совместной работе зачастую не способны продемонстрировать не только жители территориальных образований, формирующие органы местного самоуправления, но и члены небольших объединений, таких, как объединения собственников недвижимого имущества, хотя именно для них само это имущество подчас является жизненно важным объектом, к тому же созданным за счет средств, заработанных личным трудом. При этом действующее законодательство нацеливает их именно на то, чтобы проявлять инициативу, заботиться о создании эффективных механизмов управления общими делами объединения, участвовать в работе его органов, находить и предлагать оптимальные решения тех задач, которые встают перед подобными объединениями.

Нельзя не отметить, что законодательство советского периода также давало определенный простор для самоуправления и самоорганизации членов жилищных и дачных кооперативов, однако процессы самоорганизации в этой сфере направлялись и корректировались типовыми уставами жилищно-строительных и дачно-строительных кооперативов, которые закрепляли, помимо прочего, права и обязанности членов данных объединений, полномочия, порядок формирования и деятельности их органов [5]. К тому же социально-экономический строй того периода минимизировал разного рода риски, которые могли бы оказать неблагоприятное влияние на жизнедеятельность такой организации.

В нынешних условиях вопросы организационно-правового обеспечения жизнедеятельности садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединений должны решаться с учетом изменения и усложнения системы социально-экономических условий, с учетом различных аспектов рыночной экономики и либерализации экономической жизни в целом. Совершенствование механизмов внутреннего управления и реализации права на участие в управлении делами объединения становится насущной потребностью, ведь от того, насколько продуманно и грамотно выстроены корпоративные отношения, зависит не только удобство и комфорт жизни и отдыха собственников квартир, коттеджей, дачных участков и т.д., но зачастую и само выживание созданной ими организационно-юридической инфраструктуры.

Объединения собственников недвижимого имущества являются, как правило, некоммерческими корпоративными организациями, основанными на членстве, которое предполагает право на участие в управлении делами объединения и, прежде всего, в работе высшего органа корпоративного юридического лица - общего собрания. Но положение дел таково, что ценность этой формы участия в управлении девальвируется.

Именно собрание наделено правом решать наиболее важные вопросы жизни объединения, но эффективность реализации этих полномочий зависит от организационных и правовых условий, в которых выявляется индивидуальная воля участников объединения и формируется их коллективное волеизъявление. И если эти условия, т.е. процедура созыва и проведения общего собрания, не урегулированы подробным образом уставом, регламентом и другими внутренними документами объединения, то деятельностью высшего коллегиального органа юридического лица фактически будет дирижировать правление.

Именно оно обладает реальными рычагами (юридическими, организационными, финансовыми) назначения и проведения общего собрания, именно правление оказывает основное влияние на формирование повестки дня общего собрания, и от него в значительной мере зависит, будут ли создаваться и применяться процедурные правила подготовки и проведения собраний как в очной, так и в заочной форме. А ведь именно их наличие (и, разумеется, соблюдение) способно дать более или менее надежные гарантии адекватного выявления воли отдельных участников объединения и формирования взвешенного коллективного решения.

Правовая политика государства в сфере регулирования корпоративных отношений на протяжении многих лет демонстрирует приоритет потребностей и интересов бизнес-сообщества: они гораздо быстрее и эффективнее улавливаются законодателем, нежели те проблемы, с которыми сталкиваются граждане в своей повседневной жизни. Отклик и реакция законодателя на запросы бизнеса, прежде всего крупного, формируют общую базовую модель регулирования корпоративных правоотношений, к которой так или иначе адаптируется правовое регулирование деятельности некоммерческих юридических лиц корпоративного типа.

Например, в результате принятия Федерального закона от 07.05. 2013 г. N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" ГК РФ был дополнен гл. 9.1 ("Решения собраний"). В нее включена норма, согласно которой решение собрания не может быть признано судом недействительным, если голосование лица, чьи права затрагиваются оспариваемым решением, не могло повлиять на его принятие и решение собрания не влечет за собой существенных неблагоприятных последствий для этого лица (ч. 4 ст. 181.4).

Применение этого последнего условия для коммерческих юридических лиц корпоративного типа, в которых, как правило, объединяются капиталы участников, вполне понятно: размеры их инвестиций пропорциональны возможности влиять на принятие управленческих и прочих решений, определяющих деятельность и саму судьбу организации. И эти факторы находят логичное отражение в характере и объеме права на иск.

Если же сопоставить эти организации с товариществами собственников жилья, садоводческими товариществами, дачными кооперативами и т.д., то обнаруживается, что в большинстве случаев применение указанного выше правила способно блокировать возможность добиться судебной защиты права на участие в управлении делами корпорации в индивидуальном порядке: голос одного участника обычно не в состоянии повлиять на результаты голосования общего собрания.

Следует отметить, что правило, предусматривающее учет веса и значения голоса истца, закреплено в Жилищном кодексе РФ применительно к делам об оспаривании решений общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме: "Суд с учетом всех обстоятельств дела вправе оставить в силе обжалуемое решение, если голосование указанного собственника не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и принятое решение не повлекло за собой причинение убытков указанному собственнику" (ч. 6 ст. 46).

В Федеральном законе от 15.04.1998 г. N 66-ФЗ (ред. от 31.12.2014) "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" такой нормы нет. Однако новейшая судебная практика демонстрирует примеры применения по делам об оспаривании решений общего собрания садоводческих и дачных объединений общей нормы ГК РФ, предусматривающей, что суд учитывает реальное влияние голоса истца при принятии оспариваемого решения [1, 2, 3, 4].

В связи с этим можно было бы порассуждать о том, что законодатель не удосужился четко указать, как соотносятся новеллы ГК РФ с нормами Федерального закона "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан", и проанализировать рабочие версии о приоритете специальных норм этого Закона или положений гл. 9.1 ГК РФ. Но формально-юридический анализ может оказаться малопродуктивным, если не попытаться выявить глубинные причины, которые склоняют судебную практику к тому, чтобы считать приоритетным фактор реального влияния голоса истца на принятие решения общего собрания. Эти причины, в сущности, созвучны соображениям здравого смысла, который диктует необходимость отдать предпочтение воле большинства, пусть даже инертного, готового действовать по сценарию, предлагаемому правлением общества, не подвергающего этот сценарий критическому анализу.

Именно здравый смысл подсказывает, что простота оспаривания и признания недействительным решений общего собрания по инициативе одного недовольного таким решением гражданина может парализовать работу исполнительных органов юридического лица и привести в упадок всю его жизнедеятельность. Но как при таком подходе защитить право отдельного члена корпорации на участие в управлении ее делами и одновременно интересы всех членов объединения, которые не всегда осознаются инертным большинством?

Оптимальное решение этой задачи вряд ли можно свести только к совершенствованию исковых способов защиты.

Необходимо, на наш взгляд, попытаться создать наиболее благоприятные условия для полноценной реализации права каждого члена объединения на управление его делами посредством участия в общем собрании и голосования. При решении этой задачи законодатель обязан исходить из адекватной оценки общего уровня правовой культуры населения, не опасаясь упреков в том, что он навязывает гражданам подобного рода правила, сокращая тем самым сферу их самоорганизации.

Необходимо найти баланс между свободой саморегулирования и потребностями императивного законодательного регулирования, т.е. принятия правовых норм, которые выполняли бы роль инструкции для исполнительных органов юридического лица, объясняли им и всем участникам юридического лица, как именно следует действовать, выстраивая взаимоотношения и скоординированную совместную работу рядовых членов объединения и его органов.

Нелишне было бы, например, урегулировать порядок проведения заочного голосования, которое в настоящее время рискует стать профанацией общего собрания, так как не позволяет организовать обсуждение выносимых на голосование вопросов, получать в нужном объеме информацию о целесообразности предлагаемых решений, а нередко лишает рядовых членов объединения возможности убедиться в том, действительно ли голосование состоялось и действительно ли большинство участников собрания склонилось к принятию того или иного решения.

Следовало бы расширить перечень вопросов, которые не должны решаться заочным голосованием. В частности, было бы правильно включить в этот перечень вопросы расширения компетенции исполнительных органов, решения о внесении изменений в устав, об исключении граждан из числа участников объединения (в данном случае имеются в виду конфликтные ситуации, а не добровольный выход из состава товарищества, кооператива и т.д.).

Возможно, следовало бы перенести в Федеральный закон "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" норму ст. 47 Жилищного кодекса РФ о переходе от очной к заочной форме голосования при отсутствии кворума на общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме.

Отдельную проблему представляет собой созыв общего собрания садоводческих, огороднических и дачных объединений, особенно внеочередного собрания.

По общему правилу внеочередное общее собрание членов такого объединения (собрание уполномоченных) проводится по решению его правления, по требованию ревизионной комиссии (ревизора), а также по предложению органа местного самоуправления или не менее чем одной пятой общего числа членов такого объединения.

Для собственников жилых помещений в многоквартирных домах закон предусматривает более широкую возможность инициировать проведение собрания: Жилищный кодекс РФ, в частности, допускает созыв общего собрания по инициативе любого собственника. В этом случае инициатор проведения собрания обязан взять на себя функции по его созыву, например, оповестить других собственников о его проведении (ч. 4 ст. 45, ст. 146 Кодекса).

Участники дачных и садоводческих объединений такой возможности не имеют. Реализация ими права на созыв внеочередного собрания, во-первых, возможна только в коллективной форме при наличии согласованного волеизъявления не менее одной пятой участников, а во-вторых, это право реализуется не прямо, а опосредованно: группа членов объединения не вправе самостоятельно созвать и провести собрание, она вправе лишь требовать этого от правления. Правление, в свою очередь, обязано в течение семи дней рассмотреть указанное выше требование и принять решение о проведении внеочередного общего собрания членов такого объединения (собрания уполномоченных) или об отказе в его проведении. Отказ допустим лишь в одном случае - если не соблюден установленный уставом такого объединения порядок подачи предложения или предъявления требования о созыве внеочередного общего собрания.

Если правление садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения приняло решение об отказе в проведении внеочередного общего собрания, оно обязано в письменной форме проинформировать об этом лиц, выдвинувших требование о проведении собрания, и указать причины отказа. Данное решение может быть обжаловано в судебном порядке.

Эта громоздкая процедура не позволяет оперативно решать на внеочередном собрании вопросы, не терпящие отлагательства. По-видимому, следовало бы предоставить членам дачных и садоводческих объединений такое же право инициировать проведение собрания, какое имеют собственники помещений в многоквартирном доме, в том числе участники товариществ собственников жилья.

По мере конкретизации на законодательном уровне порядка внутреннего управления в садоводческих и дачных объединениях можно было бы выявить критерии отнесения тех или иных процедурных нарушений, сопровождающих назначение и проведение общего собрания, которые следует считать существенными и которые могут и должны становиться основанием для признания решения собрания недействительным (оспоримым или ничтожным). В этих случаях суд будет обязан применять их независимо от такого фактора как значимость, а точнее незначительность, голоса истца в общем голосовании членов объединения собственников недвижимости. Представляется, что данная проблема во многом актуальна и для собственников жилья в многоквартирных домах, хотя этой сфере законодатель уделяет больше внимания. Сейчас практическое применение такой оценочной характеристики, как существенность (существенные нарушения порядка проведения собрания, существенные неблагоприятные последствия принятия решения), складывается не в пользу истца. Суду проще отказать в удовлетворении иска, нежели обосновать, почему он считает неблагоприятные последствия исполнения решения существенными.

Подводя итог сказанному, подчеркнем, что регулирование корпоративных отношений, возникающих в рамках объединений собственников недвижимого имущества, так же как и самих отношений в сфере недвижимости, может иметь непосредственную связь не только с правовой, но и с социальной политикой государства. И более подробное правовое регулирование общественных отношений в этой сфере следует приветствовать, если оно окажет реальную юридическую поддержку собственникам таких объектов недвижимости.

Список литературы:

[1] Апелляционное определение Верховного Суда Республики Бурятия от 26.10.2015 г. по делу N 33-4509.

[2] Апелляционное определение Московского областного суда от 20.04.2015 г. по делу N 33-9139/2015.

[3] Апелляционное определение Свердловского областного суда от 22.05.2015 г. по делу N 33-7203/2015.

[4] Апелляционное определение Ставропольского краевого суда от 22.09.2015 г. по делу N 33-6351/15.

[5] Постановление Совета Министров РСФСР от 24.09.1958 г. N 1125.