Отнесение преступлений к категории коррупционной направленности (А. Щепотин, журнал "Законность", N 1, январь 2016 г.)

Отнесение преступлений к категории коррупционной направленности

А. Щепотин,

прокурор отдела по надзору за исполнением

законодательства о противодействии коррупции

прокуратуры Курской области

Журнал "Законность", N 1, январь 2016 г., с. 56-59.

Официальные данные о состоянии преступности, в том числе коррупционной, основываются на статистических сведениях, которые аккумулируются в информационных центрах органов внутренних дел субъектов РФ.

Информация о выявленных преступлениях коррупционной направленности формируется на основании сведений, содержащихся в статистических карточках форм N 1 и N 1.1 (приложение N 4 к совместному приказу от 29 декабря 2005 г. "О едином учете преступлений"), составляемых с учётом требований, содержащихся в перечне N 23 преступлений коррупционной направленности (приложение к указанию Генпрокуратуры РФ N 744/11, МВД России N 3 от 31 декабря 2014 г. "О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности") (далее - перечень N 23).

С учётом сведений, содержащихся в перечне N 23, на статистические данные о состоянии коррупционной преступности можно моментально повлиять посредством как изменения критериев отнесения преступлений к категории коррупционных, так и толкования этих критериев.

Сложностей с учётом отдельных преступлений, которые в соответствии с п. 2 перечня N 23 относятся к категории коррупционных без дополнительных условий, как правило, не возникает. К ним относятся, прежде всего, преступления, предусмотренные ст. 290, 291, 291.1, 204 УК РФ и др. При формировании статистических данных о совершении указанных преступлений основная задача прокурора состоит в недопущении не обоснованного учёта множества преступлений, являющихся единым продолжаемым преступлением, а также в обеспечении правильной квалификации деяния.

Основные трудности в правоприменительной практике возникают при учёте преступлений, относящихся к категории коррупционных при наличии определённых условий (пп. 3-4 перечня N 23). Прежде всего это касается хищений, совершённых руководителями коммерческих или иных организаций с использованием служебного положения.

Так, в соответствии с п. 3.6 перечня N 23 преступления, предусмотренные чч. 3 и 4 ст. 159, чч. 3 и 4 ст. 159.1, чч. 3 и 4 ст. 159.2, чч. 3 и 4 ст. 159.3 и др. УК, относятся к категории коррупционных при наличии в статистической карточке отметок о коррупционной направленности преступления, о совершении преступления в том числе лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, с использованием своего служебного положения. Исходя из п. 1 перечня N 23 к преступлениям коррупционной направленности относятся противоправные деяния, одним из обязательных признаков которых является наличие надлежащего субъекта уголовно наказуемого деяния, к которым относятся, помимо прочих, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, действующие от имени и в интересах юридического лица.

Основная проблема в этом случае в том, чтобы определить, что именно включает в себя понятие "действующие от имени и в интересах юридического лица".

Представляется, что классическим вариантом хищения, относящегося к категории коррупционного, является получение коммерческой организацией в связи с действиями её руководителя по подложным документам субсидии, которая впоследствии тратится на нужды организации. Например, прокурором Беловского района Курской области во 2-м квартале 2015 года в суд направлено уголовное дело по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159.2 УК, директора ООО Г., представившего в комитет АПК Курской области фиктивные документы об использовании целевого кредита, на основании которых организации была перечислена субсидия в размере более 1,5 млн. руб. в счёт возмещения части затрат на уплату процентов по кредиту.

Сложнее обстоят дела с отнесением к преступлениям коррупционной направленности деяний, связанных с хищениями руководителями коммерческих организаций чужого имущества посредством заключения и исполнения гражданско правовых договоров.

Так, при поступлении денежных средств по договору купли-продажи на расчётный счёт организации деяние формально связано с действиями, совершёнными в интересах юридического лица. Однако в случае, если в дальнейшем денежные средства обналичиваются и расходуются руководителем по своему усмотрению, есть ли основания относить это деяние к категории коррупционных?

В случае неотнесения подобного преступления к категории коррупционной направленности сразу возникает вопрос: на какой стадии можно принять окончательное решение об этом? Не исключена возможность получения по заключённым договорам денежных средств как на расчётный счёт организации, так и наличными руководителем или иными работниками по его указанию и последующего их расходования руководителем на различные цели, как связанные с интересами организации, так и не связанные.

Представляется, что в целях конкретизации критериев отнесения к коррупционным преступлений, связанных с хищением чужого имущества, с учётом защиты интересов государства целесообразно относить к этой категории хищения, в результате которых ущерб причиняется лишь бюджетам различных уровней. Хищения имущества граждан, коммерческих и некоммерческих организаций, которыми не причиняется ущерб государству, субъектам РФ, муниципальным образованиям, в таком случае подлежат исключению из числа коррупционных.

Возникает вопрос об отнесении на основании п. 3.3 перечня N 23 к категории коррупционной направленности преступлений, предусмотренных ст. 201 УК, с учётом приведённых требований п. 1 перечня N 23 (совершение деяния от имени и в интересах организации) и диспозиции этой статьи УК, предусматривающей ответственность за использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации.

Определённые сложности возникают при учёте в соответствии с п. 3.3 перечня N 23 в числе коррупционных преступлений, предусмотренных ст. 285, 286, 292 УК. Эти преступления подлежат учёту в категории коррупционных при наличии в статистической карточке отметки о совершении преступления с корыстным мотивом. Такая отметка может быть выставлена в статистической карточке формы N 1.1, которая заполняется по окончании расследования уголовного дела либо после вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по нереабилитирующему основанию. При этом при возбуждении уголовного дела в конце года, а при принятии решения по делу в следующем году в информационном центре органа внутренних дел это преступление в числе выявленных преступлений коррупционной направленности учесть невозможно, т.е. выявленное преступление указанной категории просто "теряется". Тогда как в отдельных случаях на момент возбуждения уголовного дела очевидно, что деяние совершено с корыстным мотивом (например, врач за взятку вносит ложные сведения в листок нетрудоспособности, сотрудник полиции, превышая полномочия, оформляет на своё имя или на имя иных лиц и продаёт изъятое гражданское оружие и т.д.).

Некоторые сложности возникают при отнесении преступлений к рассматриваемой категории в соответствии с п. 4 перечня N 23 по признаку совершения преступления, связанного с подготовкой, в том числе мнимой, условий для получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества либо незаконного предоставления такой выгоды. Так, СЧ СУ УМВД России по Курской области в 2014 г. окончено расследование уголовного дела по обвинению Р. и. К. в совершении трёх эпизодов преступлений, предусмотренных ст. 159 УК, два из которых связаны с хищением денежных средств посредством действий Р., обусловленных представлением потерпевшим соисполнителя К. как сотрудника администрации области, готового за денежное вознаграждение с использованием служебного положения оказать за интересованным лицам помощь в при обретении квартир на льготных условиях. То есть К. вступал в прямой контакт с потерпевшими, представляясь должностным лицом, каковым он на самом деле не являлся. Третий эпизод хищения связан с получением денежных средств от лица, в отношении которого проводится предварительное следствие (Б.), под предлогом их передачи должностным лицам следственных органов за прекращение уголовного дела. Исходя из буквального толкования п. 4 перечня N 23 в первых двух случаях преступления к категории коррупционных не относятся по причине того, что они не связаны с мнимой подготовкой условий для получения должностным лицом денег, поскольку денежные средства непосредственно получаются лицом, не являющимся должностным, но выдававшим себя за такового. В третьем случае преступление относится к категории коррупционных, поскольку деньги обещают передать должностному лицу. При этом, если бы Р. или К. представились потерпевшему Б. сотрудником следственного органа, обладающим полномочиями освободить последнего от уголовной ответственности, преступление подлежало бы исключению из числа коррупционных. Тогда как во всех трёх случаях потерпевшие были уверены, что денежные средства предназначены должностным лицам, и общественная опасность указанных преступлений одинакова, поскольку подобными действиями у населения создаётся мнение о сплошной коррумпированности органов власти.

Возникают определённые сложности в вопросе о том, с какого момента и на основании какого процессуального документа считать преступление коррупционным при возбуждении уголовного дела по ст. 159, 159.1-159.6, 160 УК по факту совершения преступлений неустановленными лицами, по которым в процессе расследования устанавливаются лица, их совершившие.

Также не всегда очевидно правовое основание для признания преступления коррупционным. Так, если конкретным лицом совершено преступление, предусмотренное ст. 159 УК, с использованием служебного положения, но на этот квалифицирующий признак нет указания в постановлении о возбуждении уголовного дела (например, при возбуждении уголовного дела по чч. 3, 4 ст. 159, 160 УК в отношении надлежащего субъекта, но с указанием в постановлении лишь на квалифицирующие признаки "в крупном/особо крупном размере"), то не ясно, есть ли основания для отнесения преступлений к категории коррупционных.

Отдельного внимания заслуживает вопрос учёта сообщений о преступлениях коррупционной направленности, по результатам рассмотрения которых выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, что необходимо как для формирования необходимых количественных сведений, анализируемых подразделениями по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции прокуратур субъектов РФ, так и для отнесения организации надзора за рассмотрением конкретных сообщений о преступлениях указанной категории к компетенции названных подразделений. Например, непонятно, следует ли считать сообщением о совершении преступления коррупционной направленности заявление о хищении руководством коммерческой организации (без указания конкретного лица) чужого имущества при заключении гражданско-правовых договоров, по которому выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении уже конкретного лица на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК или в связи с отсутствием события преступления без указания лица, в отношении которого это процессуальное решение принимается. Учитывать ли в числе сообщений о преступлениях рассматриваемой категории сообщения о совершении преступлений, предусмотренных ст. 201, 285, 286, 292 УК, даже в случае наличия в сообщении о преступлении сведений об их совершении из корыстной заинтересованности, при вынесении постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела с учётом требований п. 3.3 перечня N 23 о наличии отметки в статистической карточке (которая при отказе в возбуждении уголовного дела по реабилитирующим основаниям не выставляется)? Каким образом учитывать в ведомственной отчётности (разд. 6 отчёта по форме "К") постановления о возбуждении уголовных дел по фактам совершения неустановленными лицами преступлений, предусмотренных ст. 159, 160 УК, вынесенные по результатам дополнительной проверки сообщений о преступлениях, по которым ранее выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, отменённые органами прокуратуры и учтённые в категории коррупционной направленности?

Устранение указанных недостатков при отнесении преступлений и сообщений о преступлениях к категории коррупционных возможно посредством конкретизации положений перечня N 23. Например, целесообразно указать на необходимость отнесения преступлений, предусмотренных ст. 159, 159.1-159.6, 160 УК, к категории коррупционных в соответствии с п. 3.6 перечня N 23 при установлении факта его совершения должностным лицом (лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации) с использованием служебного положения при указании на этот признак в процессуальном документе (постановлении о возбуждении уголовного дела, постановлении об избрании меры пресечения, постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и т.д.), с обязательным признаком - причинением ущерба бюджетам различных уровней. На основании п. 4 перечня N 23 подлежат учёту преступления, при совершении которых у потерпевшего создаётся представление о необходимости передачи денежных средств должностному лицу или лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации. По правилам п. 3.3 перечня N 23 необходимо учитывать преступления при установлении факта их совершения из корыстной заинтересованности (без привязки к отметке в статистической карточке формы N 1.1 о корыстном мотиве). Во всех указанных случаях достаточным поводом для отнесения преступлений к категории коррупционных будет отметка о совершении преступления указанной категории в статистической карточке формы N 1, а для учёта сообщений о преступлениях, по которым выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, - наличие указанных сведений в постановлении.

Также в целях конкретизации и недопущения искажения статистических сведений о коррупционной преступности целесообразно издание подробной инструкции по применению перечня N 23 с разъяснением оснований от несения преступлений к категории коррупционных.

Изложенные меры по конкретизации перечня N 23 будут способствовать установлению реального уровня коррупционной преступности на территории Российской Федерации.