Привлечение осужденного за групповое преступление в качестве свидетеля по уголовному делу соучастника: уголовно-процессуальная и уголовно-правовая оценка (А.П. Фильченко, журнал "Адвокат", N 1, январь 2016 г.)

Привлечение осужденного за групповое преступление в качестве свидетеля по уголовному делу соучастника: уголовно-процессуальная и уголовно-правовая оценка

А.П. Фильченко,

профессор кафедры административного и финансового права

Академии права и управления Федеральной службы

исполнения наказаний (г. Рязань),

кандидат юридических наук

Журнал "Адвокат", N 1, январь 2016 г.

В статье А.П. Фильченко излагается результат межотраслевого (уголовно-процессуального и уголовного) анализа правовой ситуации совмещения статусов осужденного и свидетеля по выделенным уголовным делам. Доктринальному толкованию подвергаются нормы, обеспечивающие право на защиту, а в его рамках - право лица, в отношении которого реализуется уголовная ответственность, отказаться от дачи показаний против соучастника группового преступления. Доказывается, что такое право в полной мере принадлежит осужденному, вызванному в качестве свидетеля по выделенному уголовному делу, а стало быть, основание уголовной ответственности по ст. 307-308 УК РФ исключается.

Соучастие в преступлении является, пожалуй, одной из самых неоднозначных и, вместе с тем, интересных для теоретической оценки проблем. Переплетение уголовно-правовой и уголовно-процессуальной материй в данной области порой приводит к появлению довольно причудливых форм юридических решений.

Проблема, на которой хотелось бы остановиться, с одной стороны, отражает весьма узкий вопрос, с другой, - довольно четко показывает значение межотраслевых связей материального и процессуального уголовного права.

Первая часть предмета нашего исследования заключает в себе вопрос настолько же простой, насколько и распространенный в практике. Заключается он в правовом обеспечении "движения" (изменения) статуса субъектов на различных стадиях производства по уголовному делу. Уголовно-процессуальный статус отражает правовое положение личности в уголовном судопроизводстве, и приобретает тем самым особое значение - именно статус определяет совокупность прав и свобод, обязанностей человека, в том числе создает специальные условия для привлечения к ответственности.

Что касается изменения правового статуса участников производства по уголовному делу, то данная проблема в юридической литературе исследована довольно подробно. Такое изменение может наступить по различным основаниям. Например, О.А. Зеленина называет шесть групп таких обстоятельств: 1) процессуальное решение должностного лица, расследующего уголовное дело, обусловленное материальными основаниями; 2) изменение стадии уголовного процесса; 3) волеизъявление участника уголовного судопроизводства, статус которого изменяется; 4) волеизъявление участника уголовного судопроизводства, следствием которого будет изменение процессуального статуса иного участника процесса; 5) наступление юридических фактов, которые могут повлечь изменение уголовно-процессуального статуса участника процесса; 6) наступление юридических фактов, которые неизбежно влекут изменение процессуального статуса участника*(1).

Гораздо менее однозначен вопрос о совмещении в один момент времени сразу нескольких уголовно-процессуальных статусов. Законодатель не всегда последователен в этом вопросе. Уголовное судопроизводство наработало целый ряд процессуальных ситуаций, прямо не урегулированных законом, при которых проявляется явное различие юридического статуса лица и его фактического уголовно-процессуального положения. Такое становится возможным при разных обстоятельствах.

Например, подобная юридическая ситуация возникает при совмещении уголовно-процессуальных статусов потерпевшего и частного обвинителя. Как следует из ч. 1 ст. 318 УПК РФ уголовные дела частного обвинения возбуждаются в отношении конкретного лица путем подачи потерпевшим или его законным представителем заявления в суд (общее правило). Тем самым законодатель прямо указывает на трансформацию статуса потерпевшего в статус частного обвинителя при подаче заявления о преступлении. Трансформация эта является весьма специфической, поскольку статус частного обвинителя вовсе не исключает статуса потерпевшего, а скорее охватывает, поглощает его. Об этом свидетельствует норма ч. 2 ст. 20 УПК РФ, согласно которой уголовные дела частного обвинения подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Другими словами, законодатель продолжает называть лицо потерпевшим даже после возбуждения уголовного дела, то есть когда он уже выступает как частный обвинитель (ч. 7 ст. 318 УПК РФ). Дуализм статуса частного обвинителя проявляется в том, что он сохраняет все права, принадлежащие потерпевшему, т.е. лицу, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред (ч. 1 ст. 42 УПК РФ).

Помимо этого частный обвинитель в зависимости от обстоятельств дела может быть наделен правами и обязанностями и гражданского истца. Последнее позволяет ему осуществлять защиту своих интересов более эффективно. Также и потерпевший, осуществляя функцию уголовного преследования, может иметь двойной процессуальный статус: собственно потерпевшего, а наряду с ним и гражданского истца (ст. 42-44 УПК РФ).

В приведенных примерах совмещение уголовно-процессуальных статусов не порождает правового конфликта, поскольку права и обязанности субъекта дополняют, но не взаимоисключают друг друга. Однако такая ситуация наблюдается далеко не всегда. В ряде случаев совмещение оказывается не столь органичным, и требует глубокой юридической оценки последствий "конфликта статусов".

Ярким примером такого положения является привлечение осужденного за групповое преступление в качестве свидетеля по уголовному делу в отношении его соучастника. С процессуальной точки зрения это вполне допустимо. Осужденный может быть допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу о групповом преступлении с его участием по выделенному уголовному делу (ст. 154 УПК РФ), а также при иных обстоятельствах:

- при установлении, обнаружении, появлении реальной возможности участия в уголовном деле подозреваемого (обвиняемого) соучастника преступления, включая его выздоровление от временного тяжелого заболевания, препятствовавшего его участию в следственных и иных процессуальных действиях;

- в отношении несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), привлекаемого к уголовной ответственности вместе с осужденным (обвиняемым);

- по обстоятельствам совершения преступления подозреваемых или обвиняемых в иных деяниях, не связанных с вмененным в вину осужденному по расследуемому уголовному делу;

- в отношении подозреваемого (обвиняемого), с которым прокурором заключено досудебное соглашение о сотрудничестве;

- в отношении отдельных подозреваемых, когда предварительное расследование производится в порядке дознания в сокращенной форме.

- если в отношении осужденного уголовное дело прекращено за истечением сроков давности и т.д.

Привлечение осужденного в качестве свидетеля по выделенному уголовному делу и при иных обстоятельствах допускает ст. 56 УПК РФ, а вернее - не исключает этого. В соответствии с ч. 1 анализируемой статьи свидетелем признается всякое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний. Пункт 1 ч. 4 ст. 56 УПК РФ наделяет свидетеля правом отказаться свидетельствовать против самого себя, супруга (супруги), родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев (сестер), дедушек, бабушек и внуков. Как видно, в данном перечне отсутствует прямое указание на соучастников группового преступления.

Проблема истребования свидетельских показаний в отношении соучастников от осужденного (свидетеля) самым тесным образом связана с принадлежащим ему правом на защиту. Это право принадлежит каждому, кто подвергается уголовному преследованию, оно гарантируется Конституцией Российской Федерации (ст. 17, 45, 46, 48, 123), общепризнанными принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации в качестве одного из основных прав человека и гражданина.

Конституционное право человека и гражданина на правовую защиту, по справедливому замечанию С.Г. Барановой "есть самостоятельное субъективное материальное право, реализация которого происходит в установленном законом порядке, с помощью юридических механизмов и форм"*(2). Порядок реализации данного конституционного права определяется УПК РФ, ст. 16 которого обеспечивает право на защиту двум категориям субъектов - подозреваемым и обвиняемым. Между тем, при применении норм УПК РФ должна учитываться и практика Верховного Суда Российской Федерации, включая ее обобщения в рамках постановлений Пленума. В п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" судам предписано учитывать, что по смыслу ст. 16 УПК РФ обеспечение права на защиту является одним из принципов уголовного судопроизводства, действующих во всех его стадиях. Поэтому правом на защиту наряду с такими лицами как подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, оправданный и др. обладает и осужденный.

В п. 2 названного постановления прямо прописано положение, согласно которому право на защиту включает в себя не только право лица пользоваться помощью защитника, но и защищаться лично и (или) с помощью законного представителя всеми не запрещенными законом способами и средствами, в том числе давать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении него подозрения либо отказаться от дачи объяснений и показаний.

Как известно, положение, согласно которому никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом, закрепляет статья 51 Конституции Российской Федерации. Уголовно-правовая значимость данной статьи весьма высока. Сложившаяся правовая традиция позволяет трактовать данную формулировку как узко, так и широко. В первом случае это означает, что лицо не обязано говорить или подтверждать факты против самого себя и определенного в законе круга лиц, во втором - не отвечать на вопросы, не давать никаких объяснений по их существу, если считает, что данные вопросы могут ему навредить. В этом смысле значение ст. 51 Конституции РФ трудно переоценить.

Учитывая эти два момента, возможно сделать, по нашему мнению, обоснованный вывод: дача показаний осужденным за групповое преступление в качестве свидетеля по деяниям соучастника не составляет его обязанности, но является правом. Вот почему в этом случае он не должен нести ответственности за отказ от дачи показаний (ст. 308 УК РФ) и за дачу заведомо ложных показаний (ст. 307 УК РФ). Последнее обстоятельство составляет одну из гарантий осуществления осужденным права на защиту - средства, предусмотренного нормами уголовно-процессуального права, которые способствуют реализации прав участниками процесса.

В целом, по результатам исследования заявленной проблемы возможно сформулировать ряд положений, имеющих значение как для теории, так и для практической деятельности:

1. Действующее законодательство допускает совмещение нескольких уголовно-процессуальных статусов участников производства по уголовному делу. Данное положение допустимо при условии отсутствия конфликта между правами и обязанностями субъекта уголовно-процессуальных отношений.

2. Правовой статус участника охранительного уголовно-правового отношения динамичен: он развивается от статуса лица, совершившего преступное деяние до статуса судимого лица. Эти изменения соответствуют стадиям охранительного правоотношения: уголовно-процессуальная, уголовно-исполнительная и постпенальная. При выделении уголовного дела, а также иных процессуально значимых обстоятельствах, возможно совмещение как уголовно-процессуальных статусов (обвиняемый по основному делу, он же свидетель по выделенному), так и уголовно-процессуального (свидетель) и уголовно-исполнительного статусов (осужденный).

3. Лица, совершившие преступления, обладают правом на защиту на всех стадиях реализации уголовной ответственности. В этой связи правом на защиту наряду с лицами, в отношении которых осуществляется уголовное преследование, обладают и осужденные.

4. Право на защиту осужденного за групповое преступление, привлекаемого в качестве свидетеля по уголовному делу соучастника, охватывает его желание (нежелание) давать объяснения и показания по поводу обстоятельств совершения группового преступления с его участием. Это значит, что привлечение такого осужденного в качестве свидетеля возможно только при его желании давать объяснения и показания. Отсутствие такого желания не создает основания уголовной ответственности за преступления, предусмотренные ст. 307 и ст. 308 УК РФ.

Библиография

Баранова С.Г. Конституционное право человека и гражданина на правовую защиту: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург: Уральская государственная юридическая академия, 2004. - 24 с.

Зеленина О.А. Процессуальный статус участника уголовного судопроизводства и его изменение в досудебном производстве: Дисс. ... канд. юрид. наук. - М., 2004. - 219 c.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Зеленина О.А. Процессуальный статус участника уголовного судопроизводства и его изменение в досудебном производстве: Дисс. ... канд. юрид. наук. - М., 2004. С. 7.

*(2) Баранова С.Г. Конституционное право человека и гражданина на правовую защиту: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург: Уральская государственная юридическая академия, 2004. С. 8.