Некоторые вопросы становления нормативной правовой регламентации современного судоустройства и организации деятельности судов (Р.Д. Гребнев, журнал "Образование и право", N 11-12, ноябрь-декабрь 2015 г.)

Некоторые вопросы становления нормативной правовой регламентации современного судоустройства и организации деятельности судов

Р.Д. Гребнев,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры судебной власти,

правоохранительной и правозащитной деятельности,

заместитель директора Юридического института РУДН

Журнал "Образование и право", N 11-12, ноябрь-декабрь 2015 г., с. 246-255.

Если судебную власть осуществляют суды в лице судей, значит, именно судьи являются непосредственными носителями судебной власти и реализаторами ее функций. В рамках судебной ветви государственной власти в целях более эффективной реализации ее функций федеральный законодатель правомочен наделить тот или иной орган судейского сообщества строго определенными государственными функциями, правда, заведомо не в вопросах непосредственного осуществления правосудия. Что он успешно делает в вопросах финансовых - наделяет Всероссийский съезд судей и Совет судей РФ правом вето на сохранение объемов бюджетного финансирования судебной системы, кадровых - наделяет ККС серьезными полномочиями в процедурах комплектования судейского корпуса, присвоения действующим судьям квалификационных классов, привлечения судей к административной, уголовной и дисциплинарной ответственности и т.д. Так что можно уверенно сказать: современные российские структуры судейского сообщества обладают (в рамках, строго определенных федеральными законами) некоторыми государственно-властными функциями. Вместе с тем так же уверенно можно сказать: в сфере непосредственного осуществления правосудия никакой судебной властью они не обладают. Вместе с тем осознание того, что судебная власть может осуществляться не только в форме отправления правосудия, а отсюда - что структуры судейского сообщества (с очевидностью - первых трех уровней) являются сами по себе как объединения судей - непосредственных носителей судебной власти отдельным компонентом судебной власти в строго ограниченном законом сегменте властных полномочий, служит признанием наличия весьма значительного нереализованного потенциала судейского сообщества и стимулом выявления организационных форм его реализации.

Можно сделать следующий вывод: острием механизма восстановления попранной справедливости должно стать создание в России существенно более эффективного, чем сейчас, организационно-правового механизма справедливого правосудия. И осознание именно этого обстоятельства побудило консолидированное судейское сообщество России, которое более, чем кто-либо, знает проблемы и пробельности механизма действующей судебной власти, сформулировать многие положения Постановления VIII Всероссийского съезда судей. Сама же эта проблемная задача фундаментально-стратегического уровня является, прежде всего, научной, а лишь затем организационно-законотворческой. Объективно ситуация в отечественном правосудии в настоящее время не столь плачевна, как пытаются представить через СМИ адепты ущербности российской государственности и некоторые "обиженные" судебной системой. Тем не менее сегодня в российском обществе сложилось в целом негативное отношение к судебной власти, судебной системе, судейскому корпусу.

Более того, также объективно и со всей ответственностью можно сказать: современный российский суд не оправдывает естественных ожиданий общества в отношении справедливого правосудия. И причина этого - наверняка не злая воля 32 тыс. действующих российских судей (за отдельными исключениями). Подчас общественные институты и само судейское сообщество не в силах не только объяснить, но и понять, почему (за что?) некоторые граждане становятся судьями, а иногда и руководителями судебных органов (а значит, получают возможность формировать в определенном сегменте кадровый состав судейского корпуса, формировать по тем или иным направлениям судебную практику и т.п.); почему некоторые, и их немало, судебные акты столь цинично не соответствуют очевидным материалам и обстоятельствам конкретных судебных дел и проч.

Л.А. Окуньков в современном конституционном развитии стран Европейского союза отмечает следующие тенденции: расширение прав и свобод человека и гражданина, постепенный отход от национального законодательства и выдвижения требований внутригосударственным судам следовать высокому европейскому стандарту [17, с. Х]. В то же время необходимо подчеркнуть, что ни один международный договор в области прав человека не требует слушания дела судом присяжных, но если в стране он действует, то требование независимости и беспристрастности распространяется и на присяжных [2, с. 218].

Выбор для анализа данного института судебной системы обусловлен его введением во многих постсоветских странах. Ю.А. Тихомиров отмечает, что нередко происходит прямое заимствование научно-правовых концепций, которые не всегда находят адекватное отражение в законодательстве, и в качестве примера приводит поспешное введение суда присяжных в России [22, с. 54]. Однако среди новейших конституций постсоветских стран не так часто встречаются нормы о применении суда присяжных заседателей, хотя во многих из них приняты или специальные законы о суде присяжных заседателей, или в законах о судоустройстве и статусе судей имеются нормы об их применении. А.К. Котов пишет, что "конституционные нормы - это нормы непосредственно самой Конституции", которые "входят в совокупность норм конституционного права и составляют ядро этой отрасли, и одновременно служат основанием действительности норм и актов всей системы действующего в стране права" [13, с. 84].

В.А. Ржевский и Н.М. Чепурнова, анализируя конституционные принципы организации и функционирования судебной власти в России, отмечают: "Участие граждан в осуществлении правосудия становится конституционным принципом осуществления судебной власти, тогда как сочетание коллегиального и единоличного рассмотрения судебных дел утрачивает свою конституционную значимость и становится принципом судоустройства" [20, с. 10].

Необходимо подчеркнуть, что включение в конституции ряда стран - бывших союзных республик СССР норм о суде присяжных заседателей является прогрессивным моментом, декларирующим создание системы независимой судебной власти с участием народа в отправлении правосудия. Участие граждан в отправлении правосудия отмечается многими исследователями как характерный элемент конституционного регулирования судебной власти во многих странах Содружества Независимых Государств [5, с. 358]. В Конституции Российской Федерации (1993 г.) институту суда присяжных заседателей посвящены три статьи - ст. 20 и 47 гл. 2 "Права и свободы человека и гражданина" и ст. 123 главы 7 "Судебная власть и прокуратура" (редакция наименования гл. 7 приведена в соответствие с Законом Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации от 5 февраля 2014 г. N 2-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации", вступившим в силу со дня его официального опубликования 6 февраля 2014 г. [18]). И.Л. Петрухин указывает, что в России суд присяжных был введен первоначально законом и лишь несколько позднее был закреплен в Конституции страны, и этим были опровергнуты утверждения об экспериментальном характере данного института [19, с. 5, 6].

В Конституции Украины (1996 г.) участию присяжных заседателей посвящены ст. 124 и ст. 127 раздела VIII "Правосудие". Так, в ст. 124 записано об участии народа в отправлении правосудия: "Народ непосредственно принимает участие в осуществлении правосудия через народных заседателей и присяжных", а в ст. 127 указано: "Правосудие осуществляют профессиональные судьи и, в определенных законом случаях, народные заседатели и присяжные", т.е., в отличие от России, данный институт является элементом судебной системы, но не провозглашен конституционным правом гражданина. Необходимо отметить, что как присяжные, так и народные заседатели действуют только в составе коллегии [12, с. 399].

В Конституцию Республики Казахстан (1995 г.) в 1998 г. была введена новелла в ст. 76 об участии присяжных заседателей в судопроизводстве: "В случаях, предусмотренных законом, уголовное судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей" [10, с. 184]. Аналогичная норма прописана в ст. 91 Конституции Армении (1995 г.): "В установленных законом случаях судопроизводство осуществляется с участием присяжных" [9, с. 66]. Необходимо отметить, что указанные положения в Конституциях Казахстана и Армении находятся в разделах, посвященных организации судебной власти.

Формулировка в конституциях о "суде с участием присяжных" из-за верховенства конституционных положений может стать основой для принятия законов, уменьшающих их правовой статус в судопроизводстве. Аналогичная формулировка дана и в Конституции Российской Федерации, что дает возможность некоторым правоведам требовать признания соответствующего раздела УПК противоречащим Основному закону и его изменения [23, с. 445]. Среди стран Балтии конституционная норма, посвященная участию присяжных заседателей в осуществлении правосудия, имеется лишь в Конституции Латвии. В этой стране восстановлено действие Конституции, принятой еще в досоветский период (1922 г.): в ст. 85 VI отдела "Суд" прописано: "В Латвии существуют суды присяжных на основании особого закона" [8, с. 581].

Конституционализация суда присяжных не означает его институционализации в законодательстве страны и применения в судопроизводстве. Н.М. Колосова считает, что отсутствие законов, издаваемых с целью обеспечения конституционных норм, позволяет ставить вопрос о юридической ответственности государства в целом, так как без законодательных актов затруднена или невозможна реализация конституционных прав и свобод [6, с. 36]. Институционализация суда присяжных заседателей в судебной системе ряда постсоветских стран в рамках законодательных актов, посвященных судоустройству и статусу судей, не всегда обеспечивает его функционирование.

Так, в Республике Беларусь, хотя суд присяжных не предусмотрен в Конституции, согласно ст. 8 Закона о судоустройстве и статусе судей от 13 января 1990 г., предусматривалась смешанная коллегия, которая должна была рассматривать уголовные дела о преступлениях, за совершение которых возможно назначение смертной казни, если обвиняемый не признает себя виновным и требует назначения суда присяжных. Однако Верховный Совет в 1996 г. принял Закон об отсрочке введения данного института до 2000 г., а впоследствии предусмотренная форма правосудия была исключена Законом от 11 мая 2000 г. в связи с тем, что парламент страны не преодолел вето Президента Республики Беларусь, а в проекте Кодекса о судоустройстве и статусе судей данный институт не упоминается вовсе [15, с. 54]. Такого поворота в реформе судебно-правовой системы - отказа от суда присяжных заседателей, не могло быть в случае конституционных гарантий функционирования института суда присяжных в стране.

В конституциях стран с большими историческими традициями суда присяжных заседателей в судебной системе чаще встречаются нормы о применении этого института. В конституциях некоторых стран даны довольно подробные нормы о статусе суда присяжных заседателей и условиях его функционирования.

Большой интерес представляют нормы конституции стран системы англо-американского права о суде присяжных. Так, в Конституции США (1787 г.) в разд. 2 ст. III записано: "Дела о преступлениях, включая те, которые преследуются в порядке импичмента, подлежат рассмотрению судом присяжных". При этом рассмотрение должно происходить в том штате, где совершено преступление. В поправке VI от 1791 г. дана более подробная регламентация:"При всяком уголовном преследовании обвиняемый имеет право на скорый и публичный суд беспристрастных присяжных того штата и округа, ранее установленного законом, где было совершено преступление". В поправке VII от того же года дано дополнение о применении суда присяжных заседателей в гражданском судопроизводстве: "По всем гражданским делам, основанным на общем праве, в которых оспариваемая цена иска превышает 20 долларов, сохраняется право на суд присяжных; но ни один факт, рассмотренный присяжными, не может быть пересмотрен каким-либо судом Соединенных Штатов иначе, как в соответствии с нормами общего права" [11, с. 393, 397].

Необходимо обратить внимание, что эти поправки входят в число десяти, составивших Билль о правах, т.е. право на рассмотрение в суде присяжных заседателей является одним из основополагающих конституционных норм, гарантирующих права и свободы. Дэвид Карри отмечает, что в отношении уголовного судопроизводства конституционные положения выглядят цивилизованными и возможными, однако здесь скрыта одна хитрость: лишь сравнительно немногим, обвиненным в уголовных преступлениях, удалось попасть на самом деле в такие образцовые условия ведения следствия [4, с. 19, 56]. Рене Давид и Камилла Жоффре-Спинози объясняют факт, что институт присяжных сохранил в США свое значение гораздо больше, чем на своей родине в Англии, его конституционным закреплением. "Невозможно прямо обойти эту конституционную норму; только окольными путями в США удалось добиться ограничения участия присяжных" [3, с. 290]. В.И. Лафитский считает, что конституционное толкование не охватило формулой "надлежащей правовой процедурой" лишь два положения федерального Билля о правах: V и VII поправки, а среди требований Верховного Суда США, гарантирующих "надлежащую правовую процедуру", необходимо выделить принцип справедливого суда, согласно которому признавались нарушением давление на присяжных и судей, предубежденность присяжных и другие.

Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии считается местом рождения суда присяжных. Несомненно, во Францию суд присяжных был перенесен из Англии в 1789 г. [16, с. 23] Необходимо отметить, что в Англии отсутствует единый писаный акт высшей юридической силы, но специалисты по конституционному праву считают британской конституцией совокупность законов, судебные решения - прецеденты, обычаи, сложившиеся в практике государственной деятельности, и труды крупных ученых-юристов. По мнению Е.В. Кудрявцевой, несмотря на уменьшение роли суда присяжных в Англии и его почти полное исчезновение из гражданского процесса, английские юристы считают, что право на процесс с жюри есть у гражданина, когда дело носит квазиуголовный оттенок и затронута его репутация [14, с. 72].

Среди других стран Европейского союза нормы о суде присяжных заседателей имеются в конституциях Австрии, Бельгии, Греции, Дании, Испании, Ирландии, Португалии и Швеции [7, с. 58, 133, 282, 310, 349, 398, 576, 750-752]. Нормы о суде присяжных в конституциях всех стран находятся в разделах, посвященных судебной власти, за исключением Швеции, Конституция которой состоит из трех основных законов и принципы судоустройства суда присяжных заседателей изложены в Акте о свободе печати. Несмотря на характерное в последние десятилетия ограничение применения суда присяжных в судопроизводстве, наблюдается в то же время закрепление данного института в конституциях, принятых после второй мировой войны, и в новейших конституциях. Так, если в Конституции Королевства Дании (1953 г.) записано, что присяжные принимают участие в отправлении уголовного правосудия согласно закону, то в конституциях посттоталитарных стран даны более конкретные нормы об участии присяжных заседателей: в Португалии и Греции - о совместной коллегии с судьями-профессионалами, а в Испании - отдельным жюри, за исключением уголовных дел, наказание за совершение которых не превышает шести лет лишения свободы.

В статье 91 Конституции Австрии (1920 г.) наряду с положением о том, что народ должен участвовать в отправлении правосудия, записано: "По делам о перечисленных в Законе преступлениях, за которые может быть назначено суровое наказание, а также по делам о всех политических преступлениях и проступках вопрос о виновности обвиняемого решают присяжные". Однако фактически в судопроизводстве не существует суда присяжных: дела о преступлениях средней тяжести рассматривает коллегия из трех судей-профессионалов и двух заседателей (шеффенов), о тяжких преступлениях - трое судей и восемь непрофессионалов.

В статье 150 Конституции Бельгии (1831 г.) записано: "Суд присяжных установлен по всем уголовным делам, политическим преступлениям и преступлениям прессы". Практически суд присяжных в составе трех профессиональных судей и 12 присяжных заседателей рассматривает дела о наиболее серьезных преступлениях.

В статье 97 Конституции Греции (1975 г.) прописано, что "уголовные и политические преступления рассматриваются смешанными судами присяжных, создаваемыми из числа постоянных судей и присяжных заседателей, как это определено законом", т.е. дано прямое указание на применение совместных коллегий из пяти присяжных и трех профессиональных судей. Смешанные коллегии присяжных заседателей и судей используются и в уголовном судопроизводстве Дании, а в Основном законе страны указано, что основания и порядок участия присяжных в делах устанавливаются законом. Данная форма суда присяжных характерна и для Италии. Более конкретная норма, предусматривающая совместное отправление правосудия, записана в Конституции Португальской Республики (1976 г.). В пункте 1 ст. 210 указано: "Жюри состоит из судей коллегиального суда и присяжных заседателей и участвует в судебном рассмотрении тяжких преступлений по требованию обвинения или защиты, за исключением дел о терроризме".

В статье 125 Конституции Испании, вступившей в силу в 1978 г., указано, что граждане могут участвовать в отправлении правосудия через институт присяжных заседателей в процессе по уголовным делам, как это предусмотрено законом. Необходимо отметить, что только в 1995 г., т.е. лишь через 17 лет, был принят Органический закон о суде присяжных, согласно которому в судопроизводстве по ряду дел участвует трибунал из профессионального судьи, председательствующего на процессе, и девяти присяжных заседателей. С. Тейман отмечает значительное сходство восстановленных судов присяжных в Испании и России [21, с. 127].

Необходимо отметить, что и в ряде государств Европейского союза в судопроизводстве используются суды присяжных заседателей в форме совместных коллегий с судьями-профессионалами, хотя в их конституциях не прописаны нормы о данном институте (ФРГ, Финляндия и Франция). Таким образом, сравнительный анализ конституционализации института суда присяжных заседателей в постсоветских странах, где он только получает развитие в судопроизводстве, и странах с длительными традициями его применения свидетельствует о важности данной формы институционализации, особенно для первых, так как наличие конституционной нормы гарантирует введение суда присяжных в отправление правосудия как его полноправного участника, обеспечивающего эффективную и независимую судебную власть.

16 июля 1993 г. Верховный Совет РФ после доклада, сделанного одним из авторов Концепции судебной реформы С. Пашиным, и ожесточенной полемики докладчика (пресса назвала ее "схваткой") с В. Степанковым, бывшим в то время Генеральным прокурором РФ, принял Закон "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве РСФСР", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях" [1]. Законом была предусмотрена система норм процессуального, судоустройственного и административного характера, регулирующих деятельность суда присяжных.

Постановлением Верховного Совета РФ от 16 июля 1993 г. о порядке введения в действие этого Закона определено, что первоначально суд присяжных будет функционировать лишь в нескольких краях и областях России (п. 1 и 2 постановления). Дальнейшее территориальное расширение института присяжных должно было происходить по мере готовности к работе в новых условиях правоохранительных органов, а также решения ряда организационных и материально-технических вопросов.

Список литературы

[1] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. N 33. Ст. 1313.

[2] Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М.: МНИМП, 1998.

[3] Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности / Пер. с фр. М.: Междунар. отношения, 1999.

[4] Карри Д. Конституция Соединенных Штатов: Настольная книга гражданина / Пер. с англ. Алматы: Казахстан, 1994.

[5] Ковешников Е.М., Марченко М.Н., Стещенко Л.А. Конституционное право стран Содружества Независимых Государств. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999.

[6] Колосова Н.М. Конституционное право граждан на судебную защиту их прав и свобод в СНГ // Государство и право. 1996. N 12.

[7] Конституции государств Европейского союза. М.: Издательская группа "ИНФРА-М-НОРМА", 1997.

[8] Конституция Латвийской Республики от 15 февраля 1922 г. // Новые конституции стран СНГ и Балтии. М.: Манускрипт, Юрайт, 1998.

[9] Конституция Республики Армении от 5 июля 1995 г. // Алматы: Жет жарэы, 1999.

[10] Конституция Республики Казахстан от 30 августа 1995 г. // Алматы: Жет жарэы, 1999.

[11] Конституция Соединенных Штатов Америки // Конституции 16 стран мира. Алматы: Жет жарэы, 1995.

[12] Конституция Украины // Конституции стран СНГ. Алматы: Жет жарэы, 1999.

[13] Котов А.К. Прямое действие Конституции и Постановления Конституционного Совета Республики Казахстан в системе конституционного права // Проблемы становления правового государства и конституционный процесс в Республике Казахстан. Алматы: Норма-К, 2004.

[14] Кудрявцева Е.В. Судебное решение в английском гражданском процессе. М.: Городец, 1998.

[15] Мартинович И. Введение суда присяжных в Республике Беларусь - требование времени // Российская юстиция. 2001. N 8.

[16] Михайлов П.Л. Суд присяжных во Франции: становление, развитие трансформация. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2004.

[17] Окуньков Л.А. Конституционное развитие в государствах Европейского союза // Конституции государств Европейского союза. М.: Издательская группа "ИНФРА-М-НОРМА", 1997.

[18] Официальный интернет-портал правовой информации (www.pravo.gov.ru). 2014. 6 февраля. N 0001201402060001.

[19] Петрухин И.Л. Суд присяжных: проблемы и перспективы // Государство и право. 2001. N 3.

[20] Ржевский В.А., Чепурнова Н.М. Конституционные принципы организации и функционирования судебной власти: вопросы правового регулирования и практики // Конституционное и муниципальное право. 1999. N 2.

[21] Тейман С. Возрождение суда присяжных в Испании // Государство и право. 1996. N 12.

[22] Тихомиров Ю.А. Курс сравнительного правоведения. М.: Норма, 1996.

[23] Якупов Р.Х. Уголовный процесс. М.: Зерцало, 1999.