Пожизненное заключение без права на условно-досрочное освобождение (Н. Макаров, "Законность", N 1, январь 2014 г.)

Пожизненное заключение без права на условно-досрочное освобождение

Проблема отмены смертной казни и замены её пожизненным лишением свободы продолжает будоражить общественное мнение. В этой полемике сталкиваются прямо противоположные представления о правах человека, гуманизме и справедливости. Одни из них можно рассматривать как проявление гуманизма к осуждаемым, а другие - как справедливое отношение к пострадавшим, в широком понимании этого слова - ко всем членам общества, испытывающим шок от тягчайших преступлений.

На наш взгляд, не следует расценивать первую точку зрения как единственно верную, современную, а вторую архаичным примитивным представлением о мести преступнику по принципу "око за око", "зуб за зуб".

Хотелось бы обратить внимание на два отнюдь не этических, а рационалистических обстоятельства вызревания идеи отмены смертной казни. Первое из них отражает желание в принципе лишить власть возможности использовать убийство по закону в целях решения своих социально-политических проблем. Второе порождено сокращением количества резонансных убийств в западно-европейском обществе до уровня эксцессов.

Только при этом условии идея гуманного отношения к убийцам может проникнуть в массовое сознание. Как только резонансные убийства, например гибель десятков и сотен людей, становятся, можно сказать, повседневным явлением, идеи восстановления смертной казни начинают возрождаться.

Следует обратить внимание на то, что наиболее прочно идея запрета на использование смертной казни в качестве уголовного наказания укрепилась в сознании граждан тех штатов Америки, в которых наблюдается низкий уровень убийств. Только в 16 из 50 штатов не применяется смертная казнь, а в остальных 34 штатах (68%) она не отменена.

В нашей стране нет реальной почвы для овладения идеей отмены смертной казни массовым сознанием. Отмена смертной казни по отношению к убийцам всё ещё воспринимается большей частью населения как несправедливое отношение к простым гражданам, не защищённым от угрозы убийства.

В то же время говорить о возобновлении применения смертной казни бессмысленно. Пока Европа в лице своего Совета (Европы) придерживается стандарта на запрет смертной казни, добиваться для России какого-то исключения из этого правила - наносить себе репутационный ущерб, за которым может последовать политический и экономический ущерб.

К проблеме социально обоснованного, а с этим и справедливого решения уголовного наказания лиц, совершивших посягательство на жизнь, следует подойти с другой стороны. Необходимо обратить внимание на правовую проблему, порождённую отменой смертной казни и введением в систему уголовных наказаний пожизненного лишения свободы.

Неожиданно в уголовно-правовом отношении оказались уравненными по оценке тяжести содеянного особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь, и другие особо тяжкие преступления, но не посягающие на жизнь, а совершаемые против здоровья населения и общественной нравственности, общественной безопасности и половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста.

За первые, в соответствии с неприменяемой сейчас ст. 59 УК РФ, формально может быть назначена исключительная мера наказания в виде смертной казни. В настоящее время эта исключительная мера наказания заменена пожизненным лишением свободы.

В то же время в соответствии со ст. 57 УК пожизненное лишение свободы теперь может быть также назначено за совершение широкого круга особо тяжких преступлений, о чём уже говорилось.

Считаю нужным поставить на обсуждение вопрос о введении в Общую часть Уголовного кодекса РФ правовой нормы, устанавливающей новый вид исключительной меры уголовного наказания в виде пожизненного лишения свободы без права на условно-досрочное освобождение за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь двух или более лиц, или за посягательство на жизнь, совершённое лицом, ранее осуждённым за посягательство на жизнь. Перед законодателем вопрос о градации пожизненного лишения свободы на два подвида - с правом на условно-досрочное освобождение, которое предусмотрено ч. 5 ст. 79 УК, и без такого права - не ставился.

Исключительность (как видов уголовного наказания) смертной казни и пожизненного лишения свободы без права на условно-досрочное освобождение состоит в том, что наказуемое лицо навсегда исключается из жизни общества. В этом состоит принципиальное отличие пожизненного лишения свободы без права на условно-досрочное освобождение от пожизненного лишения свободы с предоставлением такого права.

В мире расширяется применение пожизненного лишения свободы без права на условно-досрочное освобождение. Такая мера уголовного наказания применяется, например, в США, Болгарии, Великобритании, Вьетнаме, Нидерландах, Турции, Украине, Швеции, Эстонии.

Этот вопрос в момент принятия нового Уголовного кодекса РФ в 1996 г. казался неактуальным: когда ещё подойдёт срок, позволяющий "пожизненникам" подавать прошение об условно-досрочном освобождении? Но этот срок подошёл. До 2013 г., как следует из справки директора ФСИН России, лица, осуждённые к пожизненному лишению свободы, условно-досрочно ещё не освобождались.

Сейчас пожизненное лишение свободы отбывает около 2000 лиц, и их число ежегодно возрастает. Но в той же справке указано, что с 2014 по 2028 г. право на условно-досрочное освобождение наступит у 1298 осуждённых к пожизненному лишению свободы, а также лиц, которым смертная казнь в порядке помилования заменена на пожизненное лишение свободы. Если в 2014 г. такое право наступит у 49 человек, то в 2028 г. - у 102. И в дальнейшем количество "пожизненников", получающих такое право, будет возрастать. Следует учесть, что у лиц, которым отказано в условно-досрочном освобождении, через 3 года вновь будет появляться право на УДО.

Нормы Уголовного кодекса, устанавливающие наказание в виде пожизненного лишения свободы без права на условно-досрочное освобождение, позволят в рамках наших обязательств перед Советом Европы решить вопрос справедливости уголовно-правового закона, отграничивающего по общественной опасности особо тяжкие преступления, выражающиеся в посягательстве на жизнь двух и более лиц или неоднократных посягательствах на жизнь, от других особо тяжких преступлений, но не посягавших на жизнь, за которые также может быть назначено пожизненное лишение свободы.

Такое разграничение можно сделать путём дополнения ч. 1 ст. 57 УК следующей формулировкой: "За совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь двух или более лиц, или за посягательство на жизнь, совершенное лицом, ранее осужденным за посягательство на жизнь, за которое судимость не снята и не погашена, устанавливается в качестве исключительной меры наказания пожизненное лишение свободы без права на условно-досрочное освобождение". Соответствующие изменения необходимо будет внести в диспозиции и санкции статей УК, устанавливающих уголовную ответственность за посягательство на жизнь.

При положительном решении вопроса о внесении изменений и дополнений в уголовно-правовые нормы, регулирующие отбытие наказания в виде пожизненного лишения свободы, следует позаботиться о конкретизации понятия "не нуждается в дальнейшем отбытии этого наказания", используемого в ч. 5 ст. 79 УК, как основания освобождения условно-досрочно лица, отбывающего пожизненное лишение свободы. Не могу сейчас предложить набор чётких критериев, которыми следует руководствоваться суду при решении вопроса о том, нуждается или не нуждается "пожизненник" в условно-досрочном освобождении. Ясно, что при решении такого жизненно важного вопроса не только для осуждённых, но и для всех граждан России, среди которых эти лица будут жить после условно-досрочного освобождения, нельзя руководствоваться таким столь расплывчатым понятием, как "нуждается - не нуждается".

Необходим заказ от законодателя юридическим научным учреждениям и в целом уголовно-правовой науке на разработку чётких критериев того, что следует понимать под формулировкой "нуждающиеся в условно-досрочном освобождении лица, отбывающие пожизненное лишение свободы" и кто в этом нуждается - сами они, администрация исправительной колонии, суд или общество?

Например, в ч. 4.1 ст. 79 УК даётся один чёткий критерий решения вопроса об условно-досрочном освобождении осуждённого за преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, в том числе отбывающего пожизненное лишение свободы. Суд должен учесть результаты судебно-психиатрической экспертизы в отношении такого осуждённого. В отношении других категорий "пожизненников" также необходимо дать более чёткие критерии возникновения права на условно-досрочное освобождение.

Следует решить ещё одну ускользнувшую от внимания законодателя уголовно-правовую проблему, связанную с условно-досрочным освобождением лиц, отбывавших пожизненное лишение свободы.

В Федеральном законе от 6 апреля 2011 г. N 64-ФЗ "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы" обойдён вопрос об административно-правовой регламентации надзора за условно-досрочно освобождёнными лицами, отбывавшими пожизненное лишение свободы.

Представляется, что за этой категорией условно-досрочно освобождённых от отбытия наказания должен быть установлен административный надзор сразу, вне зависимости от наличия или отсутствия оснований его установления, предусмотренных ч. 3 ст. 3 указанного Федерального закона. Ждать, пока такое условно-досрочно освобождённое лицо совершит в течение года два или более административных правонарушения против порядка управления и/или посягающих на общественный порядок и общественную нравственность, значит подвергать опасности жизнь, здоровье и имущественное благополучие граждан.

Одновременно следует решить вопросы, связанные с установлением срока административного надзора за этой категорией условно-досрочно освобождённых от уголовного наказания. Нужно учесть, что сложилась мировая практика установления контроля за образом жизни лиц, условно-досрочно освобождённых от отбытия пожизненного лишения свободы, на всю оставшуюся жизнь вне зависимости от того, как они себя ведут, пусть даже примерно.

Н. Макаров,

депутат Государственной Думы Федерального Собрания РФ VI созыва, член комитета

Государственной Думы по безопасности

и противодействию коррупции, кандидат юридических наук

"Законность", N 1, январь 2014 г.